— Открывай, Катерина! Мы знаем, что ты дома! — голос бывшей свекрови, Анфисы Ивановны, был подобен скрежету ржавого металла. Он впивался в тишину новенького, ещё пахнущего краской коридора, нарушая покой, который Катерина так ценила в своей новой жизни.
Катя замерла у кухонного окна, сжимая в руке чашку с остывшим зелёным чаем. За окном раскинулся вечерний московский пейзаж — огни МГУ, утопающий в зелени проспект Вернадского. Её крепость. Её убежище. И вот они здесь, принесли с собой ядовитые испарения прошлого, от которого она с таким трудом бежала.
— Макар, сынок, ты позвони громче! Может, она музыку слушает, не слышит, — не унималась Анфиса Ивановна. Её голос стал ещё пронзительнее, словно она пыталась пробить им дорогую стальную дверь.
Затем раздался более глухой, басовитый стук — это уже был Макар. Её бывший муж. Человек, с которым она разделила десять лет жизни, а в итоге получила лишь горькое послевкусие предательства и разочарования.
— Катя, открывай! Дело есть. Серьёзное, — его голос был лишён былой уверенности. В нём слышались нотки заискивания и плохо скрываемого раздражения.
Катерина поставила чашку на подоконник из искусственного камня, провела ладонью по его прохладной, гладкой поверхности. Спокойствие. Главное — спокойствие. Она знала их. Знала, как свои пять пальцев. Они пришли не за миром. Они пришли за своим — за тем, что, по их мнению, им всегда принадлежало по праву.
Она медленно подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке, под ярким светом светодиодной лампы, стояла парочка, словно сошедшая с картины о семейных дрязгах. Анфиса Ивановна, в своём неизменном кримпленовом костюме свекольного цвета, который делал её похожей на перезрелый овощ, и Макар, топчущийся рядом в дорогом, но уже слегка помятом костюме. Он нервно теребил ручку кожаного портфеля, всем своим видом изображая делового человека, у которого каждая минута на счету.
Катерина глубоко вздохнула и повернула ключ в замке. Дверь бесшумно открылась.
— Что вам нужно? — её голос прозвучал ровно и холодно, как лёд в стакане.
Анфиса Ивановна тут же ринулась вперёд, пытаясь протиснуться в квартиру, но Катерина не сдвинулась с места, преграждая ей путь.
— Катенька, здравствуй, деточка! — заворковала свекровь, мгновенно меняя тон. — А мы вот к тебе в гости. Посмотреть, как ты устроилась. Квартирка-то, говорят, ух! Элитная!
Её маленькие, цепкие глазки уже обегали прихожую: светлый ламинат, зеркальный шкаф-купе до потолка, стильный светильник. Взгляд её был подобен сканеру, оценивающему стоимость каждого квадратного метра.
— Я не приглашала вас в гости, Анфиса Ивановна, — отрезала Катерина. — Макар, говори, зачем вы здесь. У меня нет времени на пустые разговоры.
Макар откашлялся, поправил галстук и шагнул вперёд, оттесняя мать. — Катя, не начинай. Мы по-хорошему. Понимаешь, тут такое дело… Когда ты съезжала, в спешке, видимо, прихватила папку с документами. Семейными. Там… там контракты важные для моего бизнеса. Я всё перерыл, нигде нет. Отец ещё их собирал, ты же помнишь.
Катерина едва заметно усмехнулась. «Семейные документы». Какая дешёвая, предсказуемая ложь. Она помнила эти «документы». Это была старая папка с выписками из домовой книги двадцатилетней давности и парой просроченных договоров на оказание услуг связи. Никакой ценности они не представляли. Но это был предлог. Идеальный предлог, чтобы проникнуть в её новую квартиру.
— Все твои вещи, до последней скрепки, я отдала тебе при переезде. У меня ничего твоего нет, — спокойно ответила она, глядя ему прямо в глаза.
— Да как же нет! — взвилась Анфиса Ивановна, отталкивая сына. — Ты всегда была такая… незаметная, тихая, а сама-то, поди, всё под себя гребла! Мы с Макарушкой думали, ты человек, а ты… Ты же на его деньги эту хоромину купила! На деньги моего сына!
— Ваши фантазии меня не интересуют, — голос Катерины стал ещё твёрже. — Эта квартира куплена на мои личные средства, которые я заработала сама, и на деньги от продажи бабушкиной дачи. К вашим финансам она не имеет никакого отношения. А теперь, будьте добры, покиньте мой порог.
— Ах ты… ах ты змея подколодная! — зашипела свекровь, её лицо побагровело, повторяя цвет костюма. — Пригрели на груди! Я ему говорила: «Макар, не женись на этой серой мыши, она тебе всю кровь выпьет!». Так и вышло! Обобрала сына и радуется!
— Мама, перестань, — прошипел Макар, дёргая её за рукав. Он понимал, что криками они ничего не добьются. — Катя, давай по-человечески. Просто пусти, мы посмотрим. Может, папка куда завалилась, когда вещи перевозили. Пять минут, и мы уйдём. Мне эти бумаги позарез нужны, сделка горит!
Катерина смотрела на них и чувствовала, как внутри закипает холодная ярость. Десять лет она терпела это. Вечные унижения от свекрови, которая считала её недостаточно хорошей для своего «принца». Слабохарактерность Макара, который всегда прятался за мамину юбку и позволял ей вытирать о жену ноги. Его мелкие и крупные обманы, его уверенность, что всё, чего добилась Катерина, — это его заслуга.
Она работала на двух работах, пока он «искал себя». Она получила второе высшее по вечерам, пока он просиживал с друзьями в барах. Она скопила первоначальный взнос на их первую ипотеку, отказав себе во всём, пока он покупал себе новый спиннинг и дорогую экипировку для рыбалки, на которую ездил два раза в год. А когда она, наконец, открыла свой небольшой, но успешный бизнес — консалтинговое агентство, — они оба решили, что это «их» общее достижение. И при разводе пытались отсудить у неё половину компании. Не вышло. Судья оказался здравомыслящим человеком.
И вот теперь они здесь. Они не могли поверить, что она, «серая мышь», смогла не просто выжить после развода, но и купить квартиру в престижном районе, о котором они сами могли только мечтать. В их картине мира это было невозможно. А значит, она что-то утаила. Деньги. Конечно, деньги. Они были уверены, что где-то в этой квартире, в блестящем шкафу или под паркетом, она прячет миллионы, которые «украла» у их семьи.
— Нет, — сказала Катерина. Это короткое слово прозвучало как приговор. — В мой дом вы не войдёте. Искать свои несуществующие документы я вам предлагаю в другом месте. Например, в своей собственной квартире. Возможно, они лежат рядом с вашей совестью. Если вы, конечно, знаете, что это такое.
Она начала медленно закрывать дверь.
— Ты ещё пожалеешь, Катька! — прошипел Макар, его лицо исказилось от злобы. — Я найду на тебя управу!
— Стерва! — выплюнула Анфиса Ивановна ей в спину, прежде чем дверь с мягким щелчком закрылась, отсекая их от её нового мира.
Катерина прислонилась спиной к прохладной поверхности двери и закрыла глаза. Сердце колотилось, как бешеное. Руки слегка дрожали. Она знала, что это не конец. Это только начало. Эти люди не умели проигрывать. Они не умели принимать «нет». Они не остановятся, пока не получат то, что хотят. Или пока не получат достойный отпор.
Она прошла на кухню, налила себе стакан холодной воды и выпила залпом. Нужно было думать. Они не отстанут. Криками и угрозами не получилось — значит, будут действовать хитростью. Подлостью. Так, как они умели лучше всего.
На следующий день Катерина была поглощена работой. Отчёты, звонки, переговоры — всё это помогало отвлечься от неприятных мыслей. Но где-то на задворках сознания сидела заноза — тревожное ожидание следующего хода со стороны бывшей «семьи».
Вечером, возвращаясь домой, она столкнулась в лифте с соседкой. Это была пожилая, но очень энергичная женщина с короткой стрижкой седых волос и невероятно живыми, пронзительными глазами. Она жила этажом выше.
— Добрый вечер, — улыбнулась Катерина.
— И вам не хворать, — бодро ответила соседка, с любопытством её разглядывая. — Вы Катерина, из семьдесят второй, верно? А я Зоя Львовна, из семьдесят шестой. Переехали недавно?
— Да, около месяца назад. Очень приятно.
— Взаимно, — кивнула Зоя Львовна. — Место у нас тут хорошее, тихое. Если, конечно, не считать визитёров некоторых. Вчера к вам, кажется, делегация приходила? Дама в костюме цвета «умри всё живое» и спутник её, хмурый, как ноябрь. Так орали, что у меня фикус на балконе чуть листья не сбросил.
Катерина невольно улыбнулась. Описание было точным донельзя. — Это… дальние родственники, — уклончиво ответила она.
— Ох, деточка, знаю я таких «дальних родственников», — хмыкнула Зоя Львовна. — Чем дальше, тем роднее, особенно когда почуют, чем поживиться можно. Вы с ними поосторожнее. У меня глаз намётанный, я в своё время в ОБХСС работала. Вижу жулика за версту. А у этих на лбу написано: «Ищем, где плохо лежит».
Лифт остановился на этаже Катерины. — Спасибо за предупреждение, Зоя Львовна. Я буду осторожна.
— Вот и правильно, — кивнула старушка. — Кстати, у нас тут консьержка, Клавдия, — божий одуванчик, но за лишнюю тысячу родную мать не узнает. Так что на неё особо не рассчитывайте. Надёжнее хорошего замка и собственной головы ещё ничего не придумали. Всего доброго!
Двери лифта закрылись, унося Зою Львовну наверх, а Катерина осталась в коридоре, переваривая её слова. «Надёжнее хорошего замка и собственной головы…». Старушка была права. Она не могла надеяться на авось. Она должна была защитить себя и свой дом.
Эта короткая встреча с проницательной соседкой стала последней каплей. Катерина поняла, что должна действовать на опережение. Она не будет сидеть и ждать, пока они придумают очередную гадость.
Вернувшись в квартиру, она первым делом нашла в интернете телефон фирмы, занимающейся установкой систем видеонаблюдения. Она выбрала ту, у которой были лучшие отзывы и услуга срочной установки.
Через час в её дверь позвонил вежливый молодой человек в униформе. Он быстро оценил обстановку и предложил идеальный вариант: три миниатюрные, почти незаметные камеры. Одну — с видом на входную дверь с коридора, вторую — в прихожей, направленную на замок изнутри, и третью — в гостиной, с общим обзором. Все камеры были беспроводными, с записью на облачный сервер и возможностью просмотра в реальном времени с телефона.
— Отличное решение, — одобрила Катерина. — Сколько времени займёт установка?
— Пару часов, не больше. Завтра к обеду всё будет работать, — заверил мастер.
Пока он работал, Катерина обдумывала детали. Она чувствовала себя героиней шпионского романа, но понимала, что эти меры не были излишними. Она слишком хорошо знала Макара и его мать. Их изобретательность в вопросах мелких и крупных пакостей не знала границ. Она помнила, как однажды Анфиса Ивановна, придя к ним в гости, «случайно» пролила на её ноутбук с важным проектом целый стакан вишнёвого компота. А Макар потом утешал её, говоря: «Мама не хотела, она же старенькая».
К вечеру следующего дня система была установлена и настроена. Мастер показал Катерине, как пользоваться приложением на смартфоне. Качество картинки было отменным, звук тоже записывался. Теперь её квартира была под защитой. Катерина почувствовала огромное облегчение. Она сделала всё, что могла. Теперь оставалось только ждать.
Ждать пришлось недолго.
Через два дня, в субботу утром, когда Катерина, укутавшись в плед, читала книгу на своём новом уютном диване, раздался телефонный звонок. Номер был незнакомый.
— Алло, — ответила она.
— Здравствуйте, это Катерина Викторовна? — в трубке раздался незнакомый мужской голос, немного дребезжащий и неуверенный.
— Да, это я. Кто говорит?
— Это ваш сосед снизу, из шестьдесят восьмой квартиры. Аркадий Петрович. У нас тут… это… чрезвычайная ситуация! — голос мужчины дрожал. — Меня топят! Вода по стояку хлещет, прямо по стене! У вас, случайно, трубу не прорвало?
Катерина нахмурилась. Прорвало трубу? У неё? В новом доме, где все коммуникации были только что установлены? Маловероятно.
— Нет, у меня всё сухо, — спокойно ответила она. — Я только что была в ванной.
— Да как же сухо! — запричитал сосед. — У меня обои отходят! Вы не могли бы спуститься, посмотреть? Может, у вас там какая-то протечка, которую не видно? А лучше сразу в подвал бежать, вентиль перекрывать! Я старый, мне тяжело, а у вас, может, муж есть?
«Муж». Это слово заставило Катерину насторожиться ещё больше. — Мужа у меня нет. А где находится подвал?
— Консьержка Клавдия вам ключ даст! Бегите скорее, Катерина Викторовна, спасайте! Весь ремонт насмарку пойдёт! — прокричал Аркадий Петрович и бросил трубку.
Катерина сидела в тишине. Слишком много совпадений. Слишком театрально. «Сосед снизу». «Прорвало трубу». «Бегите в подвал». Это был их почерк. Грубая, топорная работа. Они даже не удосужились придумать что-то более оригинальное. И наверняка подкупили этого несчастного Аркадия Петровича. Или запугали.
Её сердце забилось чаще, но не от страха, а от азарта. Итак, игра началась.
Она встала с дивана, накинула джинсы и футболку. Затем взяла свой смартфон, открыла приложение для видеонаблюдения и убедилась, что все три камеры работают. Картинка была чёткой.
Она подошла к двери, громко щёлкнула замком, чтобы было слышно на площадке, и крикнула в пустоту: — Да-да, Аркадий Петрович, уже бегу в подвал! Сейчас всё перекрою!
Затем она тихонько, на цыпочках, отошла от двери и спряталась в нише за шкафом в прихожей, не сводя глаз с экрана телефона. На экране была видна площадка перед её дверью. Пусто.
Она ждала. Минуту. Две.
И вот они появились. Словно два хищника, вылезшие из засады. Сначала из-за поворота коридора высунулась голова Анфисы Ивановны. Она огляделась по сторонам, как испуганная крыса. Затем появился Макар. Он был бледен, но решителен. В руках у него была связка каких-то металлических предметов. Отмычки.
Катерина затаила дыхание.
— Точно ушла? — прошипела Анфиса Ивановна. — Точно, я слышал, как она кричала. Давай быстрее, пока она там в трубах ковыряется, — ответил Макар, подходя к двери.
Он присел на корточки и начал ковыряться в замочной скважине. Анфиса Ивановна стояла рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу и то и дело оглядываясь на лифт.
— Ну что там? Долго ещё? — ныла она. — Мама, замолчи! Это не так просто, замок дорогой! — огрызнулся Макар, не отрываясь от своего занятия.
Катерина смотрела на эту сцену на экране своего телефона, и её переполняла странная смесь гнева и презрения. Какие же они жалкие. Мелкие, алчные, глупые люди. Они действительно думали, что она — та самая наивная дурочка, которую они знали десять лет. Они не учли одного: та Катя умерла. Умерла в тот день, когда она узнала, что Макар за её спиной пытался продать их общую машину, чтобы вложиться в очередную финансовую пирамиду. Умерла, когда услышала, как Анфиса Ивановна говорит подруге по телефону, что её невестка — «бесплодная корова», и сыночку нужно срочно искать «нормальную, здоровую бабу».
Та Катя умерла, а на её месте родилась другая. Женщина, которая больше никому не позволит себя обманывать и унижать.
Макар продолжал возиться с замком. На его лбу выступил пот. — Чёрт, не поддаётся… — пробормотал он.
— Давай я попробую! — Анфиса Ивановна оттолкнула его и начала дёргать за ручку, словно это могло помочь. — Открывайся, дверь проклятая!
В этот момент Катерина нажала кнопку на телефоне. Это была кнопка вызова. Но не полиции. Пока нет. Это была кнопка, которая активировала динамик, встроенный в камеру над дверью.
И на лестничной площадке, прямо над головами незадачливых взломщиков, раздался её спокойный, усиленный динамиком голос: — Я бы на вашем месте этого не делала, Анфиса Ивановна. Можете ручку оторвать. А вам, Макар, советую подучиться. Для таких замков нужны другие инструменты.
Эффект был ошеломляющим.
Анфиса Ивановна взвизгнула так, будто наступила на змею, и отскочила от двери. Макар выронил отмычки, которые с громким звоном рассыпались по кафельному полу. Он вскочил на ноги и завертел головой, пытаясь понять, откуда идёт звук. Его лицо выражало смесь ужаса и полного недоумения.
— Кто здесь? — пролепетал он.
— Это я, дорогой, — продолжала Катерина тем же ледяным тоном. — Ваша любимая Катенька. Наблюдаю за вами в прямом эфире. Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера. И не одна.
Она видела на экране, как лицо Макара из бледного стало белым, как полотно. Он поднял голову и, наконец, заметил крошечный объектив камеры над дверным косяком. Анфиса Ивановна проследила за его взглядом, и её рот открылся в беззвучном крике.
— Кстати, — добавила Катерина, наслаждаясь моментом. — Пока вы тут изображали из себя медвежатников, я вызвала полицию. Думаю, они будут здесь с минуты на минуту. У вас как раз есть время, чтобы собрать свои инструменты. И не забудьте передать привет Аркадию Петровичу. Его тоже ждёт очень интересный разговор со следователем.
Она отключила динамик. На экране телефона царила паника. Анфиса Ивановна металась по площадке, хватаясь то за голову, то за сердце. Макар, спотыкаясь, бросился собирать свои отмычки, роняя их снова и снова дрожащими руками.
Катерина медленно подошла к двери, повернула ключ и распахнула её.
Она встала на пороге, скрестив руки на груди, и посмотрела на них. На свою бывшую семью. На двух воров, пойманных с поличным.
В этот момент она не чувствовала ни злости, ни обиды. Только холодное, кристально чистое удовлетворение. Шах и мат.