Ольгу умиляют те недалекие, неумные и сочащиеся высокомерием люди, которые любят состроить презрительную гримасу, поджать губы, приподнять брови и произнести с чувством собственного превосходства самую глупую в мире фразу:
- Я не понимаю, зачем заводить детей, если потом ими не заниматься?
Или так:
- Я не понимаю, зачем заводить детей, если потом ждать, когда же они поскорее вырастут и станут самостоятельными?
Или вот так:
- Я не понимаю, зачем заводить детей, чтобы потом скидывать их на бабушек?
И коронное:
- Я не понимаю, зачем заводить детей, если потом жаловаться, что ты от них устаешь?
Ольга – именно такая мать. Мать-одиночка. Та мать, которая по мнению подобных недалеких людей, которые любят повышать свою самооценку за чужой счет и не имеющих никакого представления о том, что она прожила – не мать, а ехидна какая-то.
Она с нетерпением ждет, пока ее четырехлетний сын Саша станет самостоятельным и перестанет, наконец, висеть на ней, как маленькая обезьянка и «мамкать» через каждые две минуты.
Она устает от сына, поэтому при каждом удобном случае скидывает его на бабушек и стабильно задерживается на пару часов, когда его нужно забрать.
И она не занимается с ним, потому что, во-первых, у нее нет на это ни сил, ни желания, а во-вторых, она не учитель и не воспитатель – пусть развитием и обучением ребенка занимаются специально обученные для этого люди. Словно ей мало того, что, отработав смену на работе, она мчится в детский сад и работает дома матерью и хозяйкой во вторую смену!
Зато, ей всегда есть что сказать в ответ на риторический вопрос о причине деторождения, который любят задавать люди, не ждущие на него четкого и адекватного ответа. И именно потому, что вопрос этот любят задавать ради самого вопроса и с целью задеть или унизить «нерадивую мать», она всегда с удовольствием и во всех подробностях на него отвечает.
- Зачем родила, говорите? А давайте-ка я вам расскажу! – с предвкушением от предстоящего разговора начинает она и нехороший огонек, горящий в ее глазах, вынуждает собеседника невольно насторожиться.
- Ребенка хотел мой муж – очень хотел, вот прям очень-очень-очень! Знаете, он был как раз из тех будущих счастливых отцов, которые с горящими глазами чуть ли не кидаются к каждой коляске с криками: «ути-пути, какой сладенький малыш, вы посмотрите, кто это у нас здесь?»
Он был из тех будущих счастливых отцов, которые всегда возятся с детьми своих друзей, создавая веселую и шумную кучу-малу и никогда не уставая играть в подвижные игры. И все дети всегда с радостью бегут к нему и поднимают обиженный рев, когда он уходит.
Он был из тех будущих счастливых отцов, которые расписывают будущее вашей большой семьи, как уже свершившийся факт и всерьез подбирают учебные заведения для ваших еще не родившихся детей. И встречая на улице или в гостях беременную женщину, он
Разумеется, вы видите все это, и буквально растекаетесь от радости и гордости за себя: «Ну, какая же я молодец! Какого классного мужчину я выбрала себе в спутники жизни, как же мне повезло с ним - не то, что моим подругам, которые были настолько неразборчивы, что теперь страдают в своих браках, либо вообще остались одни, с детьми на руках. Я-то не такая! Я знаю, за кото выходила замуж!»
Обычно, на этом моменте, собеседник начинал нервно поглядывать на дверь или спрашивать все с тем же высокомерным видом: «А вы мне это зачем рассказываете?»
- Как зачем? Вы же спрашиваете, почему люди заводят детей, если потом не хотят ими заниматься? Вот я и отвечаю вам! Или вы задали этот вопрос ради вопроса? – все с тем же нехорошим огоньком отвечает Ольга и невозмутимо продолжает, - впрочем все, что я вам сказала, было лишь предысторией. Настоящая сказка началась именно после рождения сына.
Знаете, что сказал мне муж – тот счастливый отец, в котором я была уверена на двести процентов, после того как впервые взял ребенка на руки?
«Какой-то он глупый...»
Он так и сказал. Про пятидневного младенца, который не желал успокаиваться у него на руках. Глупый он, оказывается, вы понимаете? Он-то думал, что младенцы – это те розовые улыбающиеся пупсы из рекламы, которые замолкают сразу же после того, как возьмешь их на руки. А они, оказываются, могут круглосуточно орать, мешать спать, их нужно часами носить на руках и каждую минуту жертвовать собой во имя человека, которого ты сам привел в этот мир, представляете?
И этот счастливый отец строил гримасу всякий раз, когда Саша плакал, очень быстро съехал от нас на кухонный диван, помогал мне так, словно делал великое одолжение, стал все чаще задерживаться на работе, а дома вел себя так, словно он не стал родителем и ничего не изменилось – мог включить музыку, когда сын спал, хлопал дверью, разговаривал по телефону не снижая голоса.
«Я не собираюсь ходить на цыпочках в собственном доме!» - так он постоянно говорил, когда я просила вести себя тише. – Здесь наше уютное семейное гнездышко, где всем должно быть комфортно, а не какая-то колония со строгими правилами!»
Любил ли он сына? Любил, как любят новую игрушку до тех пор, пока она его не разочарует. Как ребенок, который долго просил собаку, а когда выяснилось, что за ней нужно ухаживать, тут же спихнул ее на родителей. Как только выяснилось, что младенец – это не тот пяти-семилетний ребенок, с которым можно шуметь, громко смеяться и играть в подвижные игры и который не будет двадцать четыре часа смирно лежать в кроватке, пока не вырастет, его интерес тут же угас и сменился раздражением.
На кого в этом случае ложатся все тяготы родительского быта? Разумеется, на мать!
Вот только я на это не подписывалась. Я хотела ребенка, которым будут заниматься оба родителя, как и задумано природой, хотела иметь возможность отдохнуть, когда мне это нужно, спокойно, без спешки сходить по своим делам и не наблюдать ежедневно кислую физиономию супруга, который вдруг на ходу переобулся и стал вести себя, как еще один ребенок, отпихивая от себя ответственность руками и ногами.
Я не подписывалась на то, чтобы стать очередной матерью одиночкой и оказаться в той же ситуации, в которой оказались те женщины, над которыми ты совсем недавно посмеивалась – мол, вот глупышки, нужно было правильно выбирать себе мужчину! Я тоже, как и они, выбрала себе правильного мужчину. Только однажды утром я вдруг проснулась замужем за безответственным инфантилом, который накрывает голову подушкой, в то время как его ребенок разрывается в соседней комнате, а потом еще и высказывает пренебрежительно: «Ну, что он у тебя орет так долго? Ты что, успокоить его не можешь? Что ты за мать такая?» И ты понимаешь, что и с детьми-то он любит играть, потому что сам еще не до конца перерос свое детство…
Скажете, что наверняка это было сразу по нему видно? Нет, не было.
Были ведь звоночки? Нет, не было.
Нужно было раньше думать и выбирать как следует? Я думала и выбирала. Я была уверена, что мне невероятно с ним повезло, ха! Ха-ха-ха-ха-ха!
А потом он уходит. Не сам, после моего пинка. А пинок он получил после того, как я оставила его с Сашей на несколько часов, а когда вернулась – его не было дома, а Саша заходился криком в своей кроватке. Он у соседа был, футбол смотрел. И в ответ на мое немое изумление, коротко так объяснил, со снисходительным смешком:
- Ну, не начинай, куда бы он делся из кроватки? Я же слышал за стенкой, как он плачет, значит все было под контролем…
Вот так я осталась одна, с ребенком на руках, которого не планировала растить в одиночку. Саша был рожден в семье и для того, чтобы воспитываться в семье, а не одной лишь мной.
И да – я устаю от него, потому что у ребенка должны быть два родителя, а не один и заниматься им нужно вместе, а не в одиночку. И будь я изначально одна, не замужем, его бы не было.
И да – я не занимаюсь им, потому что у меня нет сил, а нет сил, потому что у него нет второго родителя, который бы меня подменил и дал бы мне хоть немного отдохнуть.
И да – я с удовольствием отдаю его бабушкам и не спешу забирать, потому что это время – единственное, когда я могу хоть немного выдохнуть и набраться сил, чтобы быть матерью-одиночкой дальше.
И да – я жду, когда он вырастет и я смогу снова принадлежать себе, потому что я родила его не для себя. Я родила его в семью, которая развалилась с его появлением.
И я не подписывалась заниматься им в одиночку! Теперь вам стало понятно? Я ответила на ваш вопрос или у вас есть другие вопросы?
У собеседника к этому моменту не остается никаких вопросов и никаких мыслей в голове, кроме желания бежать подальше и больше никогда не общаться с Ольгой. И Ольга прекрасно это знает. Знает она и то, что в следующий раз этот человек трижды подумает, прежде чем обесценить опыт какой-то другой женщины подобным вопросом, потому что может столкнуться с еще более словоохотливой барышней.
Так она отучила задавать подобный бестактный и бессмысленный вопрос свою мать и свекровь, своих коллег, свою сестру, случайную попутчицу в поезде, нескольких матерей в детском саду сына и излишне любопытную соседку, которая пыталась шутливо пожурить Ольгу за то, что та не ходит с радостным лицом круглосуточно, ведь материнством нужно наслаждаться, дети так быстро растут!
Одной из коллег, что любила осуждать «безответственных матерей», Ольга рассказывала эту историю целый три раза – громко, эмоционально, буквально не давая той выйти из кабинета до конца ее монолога. Сейчас, замечая Ольгу в поле своего зрения, та резко зеленеет и тут же зарывается в рабочие документы. Больше она никому не задает вопрос «Зачем родила?» От него у нее глаз дергается.
Зачем родила если не радуешься?
Потому что ребенок рождается в семью, а не для одного человека.
И когда семья рушится и очередной не повзрослевший горе-отец, сломя голову бежит от ответственности, матери уже не до радости.
Потому что перед ней во весь рост встает вопрос выживания. Понятно?