Как вам кажется, какое будущее ждало девочку, рождённую в московском доме XVII века? “Вырастет, приучат к молитве, к скромности… и понесёт венец жены”, — скажете вы. И это будет правдой (почти).
Образование как слово существовало. Как явление — для женщин? Едва-едва...
Пока мальчики постигали грамоту, цилиндры и законы арифметики, их сёстры получали — что? — опыт рукоделья, скромности, тишины, умений хозяйки. То, что надо в быту. Чтение — да, иногда. Но письма, философия, история? Разве что в мечтах или легендах… Впрочем! Были исключения. Но… исключения ли?
Почему так? Почему тысячи “Марий” и “Дарий” так долго оставались невидимы на карте российской культуры? Для этого есть причина: патриархальность, живущая веками, и страх перед “образованной женщиной” — неслыханным чудом, чуть ли не вызовом устоям. Но! Всё-таки были двери, хотя бы приоткрывающиеся...
ОТ ПЕРВЫХ ЛАСТОЧЕК ДО ПЕТРОВСКИХ РЕФОРМ
Киев, XI век. Летописи упоминают удивительное явление — школу при церкви Святого Андрея. Там девочки учились… чему? Грамоте, молитвам, иногда пению, рукоделью. Шаг небольшой, но как важен!
Столетья крутятся – вот XVII век. В теремах боярынь и царских дочерей учат вздохам, улыбкам, золотому шитью. А грамотность? Да так — иногда, “по великой нужде”. Главный учебник — семейные предания.
— А что же государство?
Словно молчит.
Но вдруг — гром среди ясного неба. Пётр I — самодержец, реформатор, “ворчун и мечтатель”. 1724 год. Его указ: пусть монахини учили сирот (только девочек) грамоте, рукоделию. Был ли это прорыв?
И да, и нет.
С одной стороны — впервые государь обращает взгляд к образованию женщин, пусть сирот. С другой — ах, до науки и культуры тут ещё далече… Всё равно, ещё не время.
“БЛАГОРОДНАЯ ДЕВИЦА” — ШТУЧНЫЙ ТОВАР ЕКАТЕРИНИНСКОГО ВЫПУСКА
Смольный институт!
Вот оно, волшебное окно в цивилизацию по-женски. Год 1764-й: Екатерина II открывает Воспитательное общество благородных девиц, Смольный институт. Революция? Безусловно.
Новый тип женщины — “образованная для семьи, не для дела”…
Чему учили? Нравственности, закону Божьему, танцам, французскому шику, этикету. Шитьё и вязание — обязательная программа. Науки? Чуть-чуть. Унижения? Иногда, почти не скрывали.
Учебный план (если смотреть сегодня) — смесь прекрасного и несущественного.
К Пушкину в голову приходит Наташа Ростова, уверена, сидела она где-то в такой же аудитории — отлично вышивала, блестяще вальсировала, но могла ли поспорить с мужчиной о политике или математике? Вряд ли. Так было надо… Так хотело время.
— Почему не давали больше свободы? —
Потому что боялись: “учёная женщина опасна”. Её задача — вдохновлять, не мыслить.
XIX ВЕК. ПАНСИОНЫ, ГИМНАЗИИ... И ЕЩЁ НЕ НАСТУПИЛО “ЗАВТРА”
Оживим старинную пансионную вечерю.
— Мадам Литвинова, вы обещали нас учить французскому?
— Да-да, мадемуазель, mais bien sûr. Но сперва… повторим урок смирения!
Пансионы для благородных девиц росли, как грибы — но чему там учили? Разговорный французский, основы истории, чуть-чуть арифметики, но — готовили к одному: стать достойной женой. Курсы вальса и уроки пастели, не больше.
В провинциалах? Взять хотя бы Тамбовскую губернию — гимназии, построенные едва не на энтузиазме… Там всё же читали Державина, обучались арифметике, чуть-чуть биологии. “Надо бы готовить к вузу, но не для нас…” — так думали. Кто учил? Зачастую преподаватели-энтузиасты, платили им мало… но они верили — их девочки смогут, если повезёт.
Молодые барышни по-прежнему — между вышивкой и мечтой.
БЕСТУЖЕВСКИЕ КУРСЫ И БОРЬБА: КОНЕЦ XIX — НАЧАЛО XX ВЕКА
Вот тут началось настоящее... движение.
1878 год. Петербург. Бестужевские курсы — пульс в глазах, стук в висках тех, кто мечтал стать кем-то, а не “чем-то”. Надежда и… скандал!
— Ты слышал? Дочери купцов учатся высшей математике!
— Куда катится Россия?!
Благородные дамы, “обыкновенные” девушки жаждали большего: медицины, естествознания, филологии. Впервые их лекции читали лучшие профессора, пусть и с оглядкой на общество. Кому-то удавалось выкроить право преподавать, заниматься наукой, даже писать статьи!
Но — всё равно борьба. “Зачем ей университет?!” — удивлялись родители. “Да разве позволено женщине оторваться от семьи ради химии?”...
Но двери всё чаще открывались.
Сотни, тысячи жаждущих. Постепенно появляются региональные курсы, потом — медицинские и педагогические институты.
Женщины спорят, требуют, вдохновляют. Начинается новая эпоха...
ПОБЕДА-НЕПОСЛУШАНИЕ: ЖЕНЩИНА — УЧЁНЫЙ, ПИСАТЕЛЬ, АКТИВИСТ
К началу XX века образованная женщина уже почти не экзотика. Это — сила.
Выпускницы курсов становятся врачами, педагогами, участвующими в реформах. Они не ограничились “благородной” сферой — они идут дальше, вхожи в науку, литературу, журналистику, даже политику. Кому-то дадут прочесть доклад в Париже, кто-то займётся переписью населения, кто-то — создаст свою школу. Всё — вопреки, всё больше наперекор.
Неожиданный итог: Россия, казавшаяся бастионом традиций и царского консерватизма, тихо “переплавляет” роль женщины в обществе. Женщина уже не обязательно “мать семейства” — она носит сумку врача, держит ручку писателя, рюкзак студента.
Каков был вклад этого образования в революционные движения, в реформы и будущее СССР? Огромен. Многие будущие активистки, революционерки выросли из стен институтов, где им позволили — хотя бы впервые — думать, искать, спорить.
РАЗМЫШЛЕНИЯ — ЧТО ОСТАЛОСЬ? ДАНО ЛИ ДО КОНЦА ПОНЯТЬ ЭТУ ИСТОРИЮ?
Может быть, сегодня кто-то скажет: “В прошлом женское образование было театром теней, а не светлым залом знаний”…
И будет прав, но лишь отчасти.
Именно с царапин, со сдержанных мечтаний, с первых, робких шагов в гимназиях, пансионах и — о, дерзость! — на Бестужевских курсах начинается новый рассказ, не только про женщин, но и про страну. Ведь именно та “полупроницаемая кафедра”, где за пюпитром сидела вчерашняя “благородная девица”, оказалась кузницей мечтаний, силы и перемен.
Теперь самое главное — ваша точка зрения!
Что для вас значит женское образование в прошлом?
Оставьте комментарий: вдохновляет ли вас эта история? Считаете ли вы, что наследие смольнянок и “курсисток” всё ещё живёт сегодня?
Ждём ваших мыслей!