На полке сыр по специальному предложению — триста двадцать рублей. Света молча поправляет ценник, прикрепляя его обратно магнитом.
— Не стоит брать. Давай подождём, — говорит она, поправляя лямку сумки на плече. — В конце недели, возможно, будет распродажа. Или в другом месте найдём дешевле.
Максим бросает взгляд на ценник, кивает, убирает сыр в дальний угол тележки, словно ненужную газету.
На кассе Света предъявляет свои бонусы — на счету семьдесят три рубля. Кассирша пробивает их, смотрит уставше.
— Спасибо, — тихо произносит Света, забирая пакет.
Вечером дочь просит куклу:
— Мне такую в саду показывали, с косичками, у неё волосы меняют цвет!
Света ставит сумку с покупками на табурет, снимает кофту.
— Потом, Ласточка. Мы же откладываем. Помнишь? На ремонт. Как закончим — купим хоть десять кукол. Договорились?
— Хорошо, — шепчет дочь, опуская глаза.
Максим молча выносит мусор, избегая смотреть на ребёнка.
Утром Света быстро собирает завтраки, помогает детям надеть куртки, поправляет рюкзаки. В саду передаёт их воспитательнице, кивает на прощание и почти бежит в сторону магазина.
В магазине она принимает коробки с новой коллекцией — кроссовки, сандалии, балетки. За спиной хрипит рация, управляющая зовёт в примерочную. Магазин обуви — в десяти минутах от дома, смены долгие, но она соглашается на любую работу.
На обед — булка с сыром и чай из термоса. За день Света переносит сотни коробок, помогает с примеркой, отвечает на одни и те же вопросы. К вечеру ноют ноги, болит спина, голова гудит от постоянно играющей рекламы и детских криков у стенда с тапками. С трудом дожидается окончания смены.
Дома вечером Света заходит в ванную, наклоняется к тазу, опускает туда футболки и носки. Стирает вручную, вода хлюпает по ткани.
Максим заглядывает в дверь:
— Зачем руками? Стиральная машина опять сломалась?
— Она уже совсем ничего не отстирывает, — отвечает Света, не оборачиваясь. — Просто крутит, а вещи остаются грязными. Я сама быстрее справлюсь.
Максим вздыхает, опирается о косяк:
— Понятно. Что ж... на новую пока не накопили. Будем продолжать копить.
Позже, когда Света возится с посудой, Максим в комнате проверяет телефон. Переводит восемнадцать тысяч матери. В сообщении: «На насос и забор». Удаляет уведомление.
За ужином. Света кладёт детям по йогурту, себе не берёт. Максим пьёт чай, глядя в окно. Молчит, уставившись в чашку. Телефон в кармане вибрирует — приходит сообщение: «Квартальная премия: 22 000 руб». Он быстро выключает экран, не глядя на Свету.
— Я сегодня взяла дополнительную смену, — говорит она, не отрываясь от плиты. — У Ирины из магазина ребёнок заболел — я её подменила.
— Может, в этом месяце зарплата будет чуть больше, — хрипло произносит Максим, не поднимая глаз.
Спустя неделю.
Максиму приходит сообщение от сестры Ирины:
— Макс, я уже не знаю, что делать. Детям совсем не во что одеться, муж всё работу найти не может, сидим без денег. Я совсем выбилась из сил. Поможешь хоть на обувку?
Максим сидит с телефоном, не раздумывая вводит сумму: 12 000. В комментарии: «На обувь детям и на коммуналку». Нажимает «перевести». Через минуту приходит голосовое — смех, детский голос: «Спасибо, дядя Макс!»
На кухне из морозилки капает вода. Света вытирает лужу под ней:
— Мы почти накопили. Осталось совсем немного. Ещё пару месяцев — и закажем. Всё подсчитала. Там модульный гарнитур, встраиваемая мойка. Я видела в «Леруа».
Максим кивает, придерживает плечом дверцу шкафа.
Дочь тянет сок из пакета:
— Мам, можно чуть-чуть? — шепчет, глядя исподлобья.
Максим перехватывает взгляд, отвечает быстро:
— Выпей воды.
Света тянется к пакету, замирает на мгновение. Потом молча ставит его обратно в холодильник, закрывает дверцу.
— Он уже почти пустой, — тихо говорит она. — Хоть бы до выходных хватило. Тогда будет акция.
Как-то поздно вечером Света возвращается из аптеки. По пути останавливает соседка Галина, с собакой, держит сумку с масками и салфетками.
— Была в поликлинике, — говорит. — Видела твою свекровь. Она такая довольная! Рассказывает, твой ей и бассейн установил, и машинку новую купил. Молодец, какой у неё сын. А у вас, я смотрю, всё та же кухня? Так и не поменяли?
Света медленно кивает.
— Ну... бывает, — добавляет Галина, родным тоже надо помогать, они ведь свои, уходит, поправляя на ходу платок.
Света возвращается домой, закрывает за собой дверь, вешает сумку на крючок. Максим — на диване, в телефоне. Поднимает голову:
— Ты какая-то тихая. Что случилось?
— Ничего, — коротко отвечает она, проходя мимо. Не спрашивай. Без сцен.
Максим хмурится, бросает взгляд на экран, но не настаивает:
— Мне рано вставать. Я спать.
Он уходит в спальню, гасит свет.
Света остаётся на кухне. Ставит аптечку на полку, открывает холодильник. Смотрит в пустоту, достаёт воду, наливает стакан. Не пьёт. Молча убирается, выносит мусор, перемывает посуду.
Утром Максим уходит рано. Хватает на ходу бутерброд с маслом, кивает Свете, не глядя. Дверь захлопывается.
Света встаёт чуть позже — у неё выходной. Варит кашу, усаживает детей за стол.
Сын, ковыряя ложкой в тарелке:
— Мама, а когда вы купите тот большой самосвал, который обещали?
Света замирает, смотрит на него. Сначала молчит.
— Сейчас не можем, сынок, — говорит она тихо.
После завтрака собирает детей, отводит в сад. Возвращается домой, убирает со стола, застилает кровати.
Достаёт чемодан из кладовки. Раскладывает его, открывает молнию. Ставит рядом на табурет. Складывает рубашки, брюки, бельё. Не торопясь.
Максим приходит домой около полуночи. Открывает дверь, ставит сумку. Видит чемодан. Замирает. В прихожей тихо.
Света стоит у окна. Руки в карманах. Не оборачивается.
— Это что? — говорит он. Ты куда-то собралась? В отпуск, что ли? — усмехается и проходит в комнату.
— Я копила. Отказывала детям. Себе. Всё — ради кухни и техники. А ты врал. Каждый день, — отвечает она.
Он делает шаг к ней, протягивает руку. Она отступает.
— Можешь ехать. К тем, ради кого ты живёшь. Я им обедов носить не буду. Я своим родителям ничего не дала. Всё — сюда. Теперь всё — только сюда. Без тебя.
— О чём ты вообще? — Максим делает шаг вперёд. — Я ничего не понимаю.
Света поворачивается к нему:
— Ты думал, я не узнаю, что ты содержашь своих родственников? — голос тихий, но ровный.
Он отводит взгляд:
— Ну ты же знаешь... они не чужие. Им тяжело. Кто ещё им поможет?
— Послушай... Я правда не хотел вас обидеть, — шепчет он уже тише. — Я думал, ну... ты сама справляешься. Ты всегда всё тянешь. А у них — там всё совсем плохо. Я просто хотел помочь. Не думал, что так выйдет.
— Давай не будем рубить сплеча, — добавляет он. — Давай всё спокойно обсудим. Не горячись.
Света не выдерживает, резко оборачивается:
— Хватит. Никаких разговоров. Больше не хочу. Можешь отправляться к своей родне и обогащать их дальше. Предатель. Ты предал не только меня — ты детей обокрал. Как тебе не стыдно.
— Уходи, немедленно!
Он собирает куртку, берёт чемодан. Молчит. Из детской — всхлипывания. Один из детей зовёт тихо: «Папа?..», но дверь уже закрывается.
Света говорит сыну:
— Ничего. Мы справимся. Теперь всё будет честно.
Дочь стоит в дверях:
— А папа куда?
Света гладит её по голове:
— Поехал к бабушке. В гости.
Максим приезжает к матери. Лидия Петровна открывает, в халате.
— Мам, я поживу у тебя немного. Света меня выгнала.
— С чего это? Что случилось?
— Да взбесилась она. Истерика. Чемодан собрала, вещи мои к двери... Я только зашёл — а она уже у окна стоит.
— Ну и нравы, — качает головой мать. — Одни эмоции. Сначала мозги выносят, потом сидят одни. А я тебе говорила — она ненадёжная. Ты мне столько лет не верил.
На следующий день, днём. Света дома, вытирает пыль со шкафа. Звонок в дверь. Она открывает — на пороге Лидия Петровна. Не заходит, стоит в проёме.
— Это что за самодурство, он же твой муж? Женщина должна терпеть! Он же старался. Не для себя, для семьи же всё.
Света еле сдерживается, отвечает:
— Вы манипулируете им, чтобы выглядеть лучше. А я должна была работать без выходных. Всё в дом. А он — ползарплаты вам. Пусть у вас и остаётся. Я больше так не могу.
Закрывает дверь.
Поздним вечером. Света достаёт копилку, открывает ноутбук. Вводит параметры — Сочи, трое, две недели. Сравнивает цены. Видит тур, который совпадает с суммой. Оплачивает. Резко отодвигает ноутбук, встаёт, начинает собирать вещи на кровати.
— С меня хватит. Почему я должна постоянно страдать? Почему я всё время должна тянуть одна? — говорит она вслух, но будто в пустоту.
На следующее утро пишет заявление на отпуск. Первый за три года. Стирает пыль с чемоданов.
— Поедем. Просто поедем. Хоть раз в жизни.
Дочь выглядывает:
— Мама, а куда ты собралась?
Света оборачивается:
— К морю. На две недели. Ты, я и брат. Просто отдохнём.
— А мороженое купишь? Только не по акции, а то, которое я люблю.
Света улыбается:
— Можно всё. Теперь можно.
Через два дня Максим решает пойти домой, ещё раз попытаться извиниться. Поднимается на этаж, нажимает на звонок. Ждёт. Тишина. Стучит в дверь — тоже нет ответа.
Соседка, Галина, выходит из квартиры напротив, несёт пакет.
— О, Максим, ты чего — ключи потерял? Ты что, не поехал на море?
Максим даже не понимает, о чём она:
— А вы Свету не видели?
— Так они на море уехали. Я думала, ты тоже. Света сказала — путёвку купила. Давно собиралась с семьёй. Вот и выбралась, — говорит Галина, уходя к лифту.
— На море?.. — Максим стоит на площадке, не веря своим ушам. Потом разворачивается и уходит.
Максим вернулся к матери, сел на кухне. Перед ним — кружка с остывшим чаем. Лидия Петровна ходит между плитой и столом.
— Уехали они, только что заходили.
— Куда уехали? — Максим поднял голову.
Мать смахнула крошки со стола:
— На море, отдыхать...
— Ну и чего ты теперь расстроился? Сам виноват. Чего ты добился? Сидел на двух стульях, всё своим — давай и давай. А она, Светка, может, и резкая, но дом держала. Всё на себе тащила. Может, мы и правда перестарались, — говорит она тише.
Максим поднимает голову:
— Ты что, меня винишь? Я же вам хотел помочь. Но, видимо, напрасно.
Тем временем отдых шёл легко и непринуждённо. Пляж. Солнце. Света в шортах и футболке стоит по щиколотку в воде. Дочь строит замок из песка, сын возит грузовик, наполненный ракушками.
— Мам, смотри! Он может возить настоящие камни!
— Вижу. Крутой у тебя водитель, — улыбается Света.
Они смеются.
Света покупает неподалёку мороженое.
— Только не то по акции. А ваше любимое.
Дети тянут руки.
— А папе можно будет рассказать? — спрашивает дочь.
Света медлит, сначала молчит.
— Можно. Но потом. Когда сами захотите.
Вечером. Света проводит время на балконе гостевого дома. Ветер шевелит занавеску. На коленях — блокнот с расчётами. Она перечёркивает строчку: «Кухня. Накопления». Под ней пишет: «Море. Дети. Солнце».
Закрывает блокнот. Достаёт телефон. Смотрит на фото — Максим с детьми, прошлый Новый год. Нажимает «удалить». Экран становится пустым.
Максим выходит вечером из дома матери, проходит до остановки. У киоска — девочка просит у мамы мороженое. Он отворачивается. Вспоминает, как дочь говорила: «Только не по акции, а то, которое я люблю».
Садится в автобус. За окном — вечерний город.
В кармане звенит телефон. Сообщение от Ирины: «Ты там со Светой всё уладил? Нам тут опять…»
Он стирает сообщение, выключает звук. Смотрит в окно. В мыслях: всё, конец Максиму. Хватит...