Сценарий знакомый многим.
Ты взрослый человек, у тебя работа, ипотека, отношения, собака, терапия дважды в неделю. А мама приезжает в гости с пакетом кабачков. Или звонит и говорит:
— Я тебе суп сварила, заедь.
— Ты шапку надень, холодно.
— Ты там кушаешь нормально?
И ты чувствуешь, как внутри что-то закипает. «Да сколько можно! Мне 30! Я сама решу, есть ли мне кабачки и надевать ли шапку!»
И вот тут важно: это не просто раздражение на овощи. Это про гораздо большее.
1. Потому что это про границы
Забота родителей часто не учитывает, что их ребёнок вырос.
Когда мама без запроса вмешивается, покупает, предлагает, настаивает — это ощущается как вторжение: «Ты всё ещё маленький, я знаю лучше».
И вот эта мысль, пусть и не озвученная, рвёт изнутри:
«Почему моё „взрослое я“ для тебя всё ещё невидимо?»
2. Потому что это триггер старых ролей
Для родителей мы навсегда остаёмся детьми.
И даже если нам 40, в маминых глазах всё равно:
- «не забудь поесть»,
- «не гуляй допоздна»,
- «с кем ты дружишь».
И психика это мгновенно считывает: вместо взрослого, который способен о себе позаботиться, внутри просыпается та самая девочка или мальчик, которые всегда должны были слушаться. И злость — это способ защищать своего «взрослого себя».
3. Потому что за заботой часто стоит контроль
Иногда кабачки — это не про любовь. Это про «я хочу остаться нужной».
А за «сварила суп» скрывается страх родителя: «если я не буду заботиться, ты забудешь обо мне, я потеряю контроль, ты уйдёшь».
И эта скрытая динамика ощущается телом. Поэтому раздражение такое сильное: мы злимся не на овощи, а на послание:
«Я не верю, что ты справишься без меня».
4. Потому что там есть старая детская обида
Иногда за раздражением прячется не только борьба за границы, но и не прожитая боль детства.
Тогда забота родителя во взрослом возрасте ощущается как предательство своей внутренней обиженной части.
Та самая маленькая девочка или мальчик внутри нас, которых в детстве не услышали, не защитили, не любили так, как нужно, говорит:
«Как ты можешь принимать эти кабачки? Как ты можешь принимать их заботу, если они тогда не дали тебе самого важного?»
И тут вступает в силу механизм:
- Принять заботу сейчас = простить прошлое.
- А простить прошлое = признать, что справедливости не будет.
И эта детская часть требует возмездия. Она хочет, чтобы родители признали боль, чтобы сказали «мы были неправы». И пока этого признания нет, принять заботу — значит, предать своего внутреннего ребёнка.
Поэтому злость такая сильная и такая вязкая. Это не про овощи. Это про крик внутреннего ребёнка:
«Я всё ещё жду справедливости!»
5. Как с этим быть
- Замечать триггер. Когда накатывает злость, попробуйте уловить: это про кабачки или про старую боль?
- Дать голос своей детской части. Проговорить вслух или в дневнике: «Мне было больно. Я жду признания, но его, возможно, не будет».
- Учиться разделять. Родитель, который не справился тогда, и родитель, который привозит кабачки сейчас — это один и тот же человек, но вы уже другой(ая).
- Давать заботу себе. Чтобы обида постепенно таяла, важно научиться самому давать себе то, чего не хватало тогда — признание, защиту, внимание.
Раздражение на заботу родителей — это не про неблагодарность. Это про боль и про границы. Про то, что наше «взрослое» хочет признания, а «детское» всё ещё требует справедливости. И в этом можно жить мягче, если научиться слышать обе эти части и выбирать не между «прощением» и «местью», а между прошлым и своим настоящим покоем.
Я пишу для тех, кто хочет ясно видеть, глубоко чувствовать и возвращаться к себе.
В моём TГК «Смотритель маяка» мы говорим без прикрас — но с надеждой.
Про отношения, выбор, границы, вину, силу и свободу.
Приходи. Там безопасно. Там честно.
Автор: Анна Попова
Психолог, Когнитивно-поведенческий психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru