Олег впервые заметил собаку в конце мая.
Сидела на обочине трассы, метрах в ста от поворота к дачам. Просто сидела и смотрела на дорогу. Не бегала, не лаяла на машины — именно смотрела. Будто ждала кого-то.
— Дворняга какая-то, — проворчал он себе под нос, проезжая мимо.
Но почему-то запомнил. Рыжую морду, висячие уши, поджарое тело.
Через неделю она была там же.
И ещё через неделю.
— Блин, — Олег притормозил у обочины, опустил стекло. — Эй, собака! Что ты тут делаешь?
Она подняла голову, посмотрела на него внимательно — и снова отвернулась к дороге. Не твое, мол, дело.
Олег поехал дальше, но что-то кольнуло в груди.
Дома развёл растворимый кофе, включил телевизор. Новости. Сводки. Всё как обычно после работы. Но перед глазами стояла эта морда — рыжая, с грустными глазами.
— Чего я о ней думаю-то? — спросил он у пустой квартиры.
На следующий день специально притормозил у того места. Собака сидела всё там же.
— Долго собираешься тут сидеть? — крикнул Олег из окна машины.
Собака дёрнула ухом, но не обернулась.
Вечером Олег зашёл к соседу по даче — Семёнычу. Тот жил тут круглый год, всё знал про округу.
— Семёныч, а на трассе собака сидит. Уже месяц, наверное. Ты не в курсе, чья?
Сосед отложил газету, покачал головой:
— Эх, Олег. Это Рыжая. Была у Сергея Воробьёва — помнишь такого? На синих «Жигулях» ездил.
— Помню вроде.
— Так вот. Полгода назад разбился на этом самом повороте. Зимой было, гололёд. — Семёныч тяжело вздохнул. — А собака его с тех пор там и сидит. Ждёт.
— Ждёт чего?
— Хозяина своего. Думает, вернётся.
Олег почувствовал, как что-то сжимается в горле.
— И долго она там будет?
— А кто ж её знает? — пожал плечами Семёныч. — Собаки верные. Могут всю жизнь ждать.
По дороге домой Олег снова остановился у обочины. Собака сидела, свернувшись калачиком. Вечерело, становилось прохладно.
— Эй, Рыжая, — тихо позвал он.
Она подняла голову. В глазах что-то мелькнуло — надежда? Но увидев, что это не тот человек, отвернулась обратно к дороге.
Олег долго сидел в машине, глядя на неё.
Знал это чувство. Это ожидание. Когда каждый шорох за дверью заставляет сердце подпрыгивать. А потом понимаешь: никто не придёт. Никогда.
— Бедная ты, — прошептал он. — Бедная.
И поехал домой. В пустую квартиру, где никто его не ждал.
На следующий день Олег купил корм.
Зашёл в зоомагазин, постоял у полок, чувствуя себя идиотом. Продавщица — девчонка лет двадцати — смотрела выжидающе.
— Вам что-то конкретное?
— Корм, — пробормотал Олег. — Для собаки.
— Какой породы? Возраст? Размер?
— Не знаю. Обычная дворняга. Средняя такая.
Девчонка внимательно посмотрела на него:
— А зачем корм, если вы про свою собаку ничего не знаете?
— Да не моя она! — выпалил Олег. — Просто бродячая. Жалко стало.
— Понятно. — Продавщица кивнула с пониманием. — Берите универсальный. И миску не забудьте.
Олег взял самую обычную — металлическую, без всяких изысков. Заплатил и вышел, сам не понимая, что делает.
«Зачем я полез? — думал он, загружая покупки в багажник. — Не моя же собака».
Но поехал к тому месту.
Рыжая сидела там же. Только теперь Олег заметил — рёбра проступают под шерстью. Похудела сильно.
Он остановился метрах в десяти, вышел из машины. Достал миску, насыпал корм.
— Эй, — позвал негромко. — Иди сюда.
Собака подняла голову, понюхала воздух. Медленно поднялась, подошла ближе. Осторожно. Готовая в любую секунду убежать.
— Ешь, — сказал Олег. — Не отравлено.
Рыжая принюхалась к миске, потом жадно начала есть. Олег стоял рядом, не зная, что делать с руками.
— Хорошая девочка, — пробормотал он. — Ешь, ешь.
Когда миска опустела, собака подняла на него благодарный взгляд. На секунду в глазах мелькнуло что-то тёплое. Потом она отошла к своему месту у обочины и снова легла смотреть на дорогу.
Олег забрал миску и поехал домой.
Кормить её стал каждый день.
Утром — по дороге на работу, вечером — возвращаясь на дачу. Рыжая привыкла к нему, перестала убегать. Но дружбы не заводила. Поест — и обратно к своему дежурству.
— Упрямая, — говорил ей Олег. — Ну сколько можно ждать? Не вернётся он уже.
Собака молчала.
Через месяц такой жизни к Олегу подошёл Семёныч. Хмурый, недовольный.
— Слушай, Олег. Это ты собаку кормишь?
— Ну кормлю. А что?
— А то, что соседи недовольны. Людмила Петровна жалуется — дети из-за неё по дороге боятся ходить.
— Она же никого не трогает!
— Может, и не трогает. Но бегает тут, лает по ночам. — Семёныч почесал затылок. — Пора бы уже службу вызвать. Отлов.
— Что? — Олег почувствовал, как холодеет в груди. — Какой отлов?
— Ну а что делать? Бездомных собак не должно быть. Закон такой.
— Семёныч, она ждёт хозяина.
— Хозяина, который полгода как в земле лежит? — сосед покачал головой. — Олег, ты что — поехал совсем? Собака — это животное. Не понимает она ничего.
Олег хотел возразить, но слова не шли. А вечером, подъезжая к обычному месту, увидел Рыжую в окружении троих пацанов лет двенадцати-тринадцати. Один из них тыкал в неё палкой.
— Эй! — заорал Олег, выскакивая из машины. — Что вы делаете?!
Пацаны испугались, отбежали.
— Мы ничего! — крикнул один. — Просто прогоняли её! Мама сказала — гоните, если увидите, она опасная!
Олег подошёл к собаке. Та сидела, поджав хвост, и дрожала.
— Опасная? — Олег посмотрел на Рыжую, которая боялась даже поднять голову. — Да она мухи не обидит!
Мальчишки убежали. Олег присел рядом с собакой, осторожно погладил по голове.
— Ну что, девочка? Достали тебя?
Рыжая дрожала. Первый раз за все эти месяцы не отстранилась от его прикосновения.
— Слушай, — сказал Олег, сам удивляясь своим словам. — А может, тебе пора уже с этого места уходить? А?
Собака посмотрела на него, не понимая.
— Он не вернётся, понимаешь? Твой хозяин. Не вернётся уже никогда.
В глазах собаки было столько тоски, что Олег почувствовал — горло сжимается.
«Какого чёрта? — думал он, глядя на неё. — Почему я каждый день сюда езжу?»
А потом понял.
Понял, глядя в эти верные, тоскующие глаза.
Потому что сам он тоже ждал. Полтора года уже ждал. Звонка от врачей: «Ошибся, ваша жена жива». Шагов в прихожей. Голоса: «Олежек, я дома!»
Ждал того, кто никогда не вернётся.
— Да, — прошептал он. — Мы с тобой одним миром мазаны, девочка.
Рыжая тихонько скулила, прижимаясь к его руке.
На следующий день соседи собрали собрание.
— Олег Николаевич, — строго сказала Людмила Петровна, — мы все решили. Собаку надо убирать. Вы её подкармливаете — значит, вы и отвечаете.
— За что отвечаю? — спросил Олег. — Она никого не кусает, не лает.
— Она тут бегает! Дети боятся!
— Ваши дети её палкой тыкали!
— Неважно! — отрезала женщина.
Вечером Олег долго сидел рядом с Рыжей. Она лежала, положив морду на лапы, и смотрела на дорогу.
— Что же делать с тобой? — спросил он.
Собака вздохнула.
— Если я тебя к себе заберу, ты же от меня сбежишь. Обратно сюда прибежишь.
Рыжая повернула голову, посмотрела на него. И в первый раз за всё это время завиляла хвостом. Чуть-чуть. Но всё-таки завиляла.
— Или не сбежишь? — удивился Олег.
Собака подползла ближе, положила голову ему на колено.
И Олег понял: она устала ждать. Как и он.
На работе не мог сосредоточиться.
— Олег Николаевич, вы что-то рассеянный сегодня, — заметила секретарша.
— Да так, проблемы бытовые.
— С квартирой?
— С собакой.
— А у вас есть собака? — удивилась девушка.
— Пока нет. Но может появиться.
Вечером поехал к Рыжей с тяжёлым сердцем. Надо решать.
Подъехал к обычному месту — и замер.
Собаки не было.
— Рыжая! — крикнул он, выскакивая из машины. — Где ты?
Тишина. Только шум проезжающих машин.
Олег обежал всю обочину, заглянул в кусты. Ничего. Сердце колотилось как бешеное.
— Рыжая! — орал он уже не стесняясь. — Где ты?!
Проезжавшие водители удивлённо оборачивались на кричащего мужика. Но Олегу было всё равно.
Он искал уже в темноте, светя фонариком телефона. И вдруг увидел — в кювете что-то рыжее.
— Нет, — прошептал он, соскальзывая с обочины. — Только не это.
Рыжая лежала на боку, тяжело дыша. Задние лапы не двигались. Рядом валялся обломок бампера — белого цвета.
— Девочка... — Олег опустился на колени рядом с ней. — Что с тобой?
Собака слабо открыла глаза, узнала его. Попыталась вильнуть хвостом, но сил не хватило.
— Сейчас, сейчас, — бормотал Олег, доставая телефон.
Но куда звонить? Скорую для собак не вызывают. Ветклиника. Где номер ветклиники?
Руки тряслись. Олег судорожно искал в интернете: «ветеринарная помощь круглосуточно». Нашёл. Набрал.
— Алло? У меня собака, сбили машиной, она ещё дышит.
— Привозите.
— Как привезти?! Она не ходит!
— Погрузите в машину. Осторожно. Позвоночник не трогайте.
Олег сунул телефон в карман. Посмотрел на Рыжую — она была не маленькая, килограммов двадцать пять точно.
— Ладно, девочка. Терпи.
Он осторожно подсунул руки под неё. Собака тихонько заскулила.
— Прости, прости, — шептал Олег, поднимаясь. — Сейчас поможем тебе.
Донёс до машины, устроил на заднем сиденье. Рыжая лежала тихо, только изредка поскуливала.
— Потерпи, — говорил ей Олег, начиная движение. — Всё будет хорошо. Обязательно будет.
Сам не верил этим словам.
В клинике дежурил молодой врач — парень лет тридцати в мятом халате.
— Что случилось? — спросил он, увидев Олега с собакой на руках.
— Сбили. На трассе. Задние лапы не работают.
— Несите в процедурную.
Врач быстро осмотрел Рыжую, пощупал позвоночник, посветил в глаза.
— Нужен снимок. Похоже на перелом позвоночника в поясничном отделе.
— Это серьёзно? — голос Олега дрожал.
— Серьёзно. — Врач не стал врать. — В лучшем случае — останется инвалидом. В худшем...
— В худшем?
— Усыпление. Если повреждения критичные.
Олег почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— Доктор, а если деньги не проблема, всё возможное сделаете?
Врач удивлённо посмотрел на него:
— Это ваша собака?
— Моя, — твёрдо сказал Олег. — Это моя собака.
— Хорошо. Пока делаем снимок, подумайте. Лечение будет долгое. Дорогое. И без гарантий.
— Делайте всё, что нужно.
Через час пришли результаты. Врач изучал снимки, хмурился.
— Ну как? — не выдержал Олег.
— Есть шансы. Небольшие, но есть. Операция, потом долгая реабилитация. Может, никогда не будет ходить как раньше, но жить сможет.
— Сколько будет стоить?
Врач назвал сумму — половина месячной зарплаты Олега.
— Согласен.
— Подумайте ещё. Это же не породистая собака.
— А какая разница? — впервые за весь вечер Олег почувствовал злость. — Породистая, не породистая. Она живая, — голос сорвался.
Врач молчал.
— Она меня три месяца ждала, — тихо сказал Олег. — Каждый день. И я не могу её бросить.
— Понятно. — Врач кивнул. — Тогда готовимся к операции. Только предупреждаю — гарантий никаких.
— Понятно.
Операция длилась четыре часа. Олег сидел в коридоре, пил кофе из автомата и думал.
Думал о том, что полтора года назад так же сидел в больнице. Ждал. Надеялся.
Тогда не повезло.
А сейчас?
— Олег Николаевич? — позвал врач.
Олег вскочил:
— Как она?
— Операция прошла успешно. Но это только начало. Теперь самое трудное — реабилитация.
— Она будет ходить?
— Покажет время. Недели через две поймём.
Олег прошёл в палату. Рыжая лежала под наркозом, дышала ровно. Была подключена к капельнице.
— Ну что, девочка? — прошептал он, осторожно гладя её по голове. — Выкарабкиваемся?
И впервые за полтора года заплакал.
Не от горя. От надежды.
Три месяца спустя.
Олег открыл глаза от того, что кто-то тыкался мокрым носом ему в щёку. Рыжая стояла возле кровати, виляя хвостом.
— Доброе утро, девочка, — улыбнулся он, почесав её за ухом. — Гулять хочешь?
Она радостно гавкнула.
Ходила Рыжая не как раньше — чуть прихрамывая на заднюю лапу. Но ходила. Врач сказал — чудо. Такие травмы редко заканчиваются так удачно.
— Наверное, у неё очень сильная воля к жизни, — объяснял доктор.
— Или очень сильная причина жить, — ответил тогда Олег.
Теперь они гуляли каждое утро. Не по трассе — в парке рядом с домом. Там, где бегали дети, играли другие собаки, где жизнь была живой и настоящей.
— Олег Николаевич! — окликнула его знакомая соседка. — А собачка-то ваша как поправилась! Красавица прямо!
— Спасибо, — кивнул Олег.
Рыжая подбежала к женщине, дала себя погладить. Агрессии в ней не было ни капли — только доброта и благодарность.
— А помните, как все против неё были? — продолжала соседка. — Людмила Петровна так ругалась. А теперь даже она признаёт — хорошая собака.
— Да, хорошая.
Дома Рыжая устраивалась на своём любимом месте — на коврике у балконной двери. Оттуда было видно двор, детскую площадку, проезжую часть. Но смотрела она не на дорогу.
Смотрела на Олега.
За окном играли дети. Смеялись, бегали, падали, поднимались. Жили.
— Мы с тобой долго ждали, — продолжал Олег. — Ты — своего хозяина, я — свою жену. Но они не вернутся. Зато мы друг друга нашли.
Рыжая тихонько заскулила — не от грусти, а от удовольствия. От тепла человеческой руки на своей голове.
— Завтра к ветеринару поедем, — сказал Олег. — Контрольный осмотр. А потом, потом в парк. Там новых друзей найдём.
Собака завиляла хвостом.
Они сидели молча, глядя в окно. Не ждали никого. Просто были вместе.
И этого было достаточно.
Спасибо, друзья, за то, что читаете, особое - за лайки и комментарии!
Подписывайтесь, чтобы читать другие добрые и эмоциональные рассказы о животных!
Например такой: