Куда ведёт музыка в этот день? В Париж барокко, Вену модерна и Берлин руин: Рамо и Кшенек спорят со временем, Мошковский и Прокофьев — с публикой. 23 августа в истории классической музыки.
Париж: день когда музыка барокко отправилась в смелое «путешествие»
23 августа 1735 года
Парижская Королевская академия музыки впервые показала публике оперу-балет Жана-Филиппа Рамо «Галантная Индия». Рамо уже был маститым теоретиком, но на сцене его музыка звучала как откровение: плотные ритмы, сочная гармония, танец на равных с вокалом. На премьере шёл пролог и лишь две «входные» сцены — про Турцию и Инков; публика сперва растерялась от дерзкой новизны, но именно этим и начался культ «галантных Индий». Пели и танцевали звёзды труппы — от Марии Салле до Пьера де Желиота; спектакль шёл в театре Пале-Рояль и открыл для Парижа барочное шоу, в котором путешествует не география, а воображение слушателя. С этого вечера Рамо окончательно стал не только теоретиком, но и главным театральным алхимиком Франции.
Композитор, чья музыка стала символом свободы — и мишенью для нацистов
23 августа 1900 года в Вене родился Эрнст Кшенек — один из самых непредсказуемых композиторов XX века. Его траектория — от позднеромантических корней к строгой додекафонии, джазу и даже электронике. Всемирную известность ему принесла опера «Джонни наигрывает»: дерзкая смесь оперы и джаза мгновенно разошлась по сценам Европы сотнями показов, а афиша с карикатурным джазменом-саксофонистом стала символом «веймарской свободы» и одновременно мишенью нацистской пропаганды — в 1938 году именно этот образ вывесили как эмблему позорной выставки «Дегенеративная музыка». Под давлением цензуры Кшенек уехал в США и стал одной из ключевых фигур музыкальной эмиграции, сохранив редкую способность меняться вместе с эпохой — и спорить с ней музыкой.
Когда «искорки» зажгли Европу
23 августа 1854 года в Бреслау родился Мориц Мошковский — блистательный пианист и композитор, чьи миниатюры звучали по всей Европе. Его «Испанские танцы» принесли мгновенную славу и деньги издателям, а концертные залы полюбили ослепительные «Искорки» — музыку-фехтование, где каждая нота как вспышка стали. Современники говорили: после Шопена мало кто понимал фортепиано так глубоко, как Мошковский. Карьера началась в Берлине, где он преподавал и гастролировал; завершилась в Париже, уже без прежнего блеска, но с репутацией виртуоза, умевшего превратить салонную пьесу в маленькую драму. Сегодня его имя всплывает в афишах реже, чем заслуживает, зато стоит сыграть пару тактов — и публика мгновенно узнаёт этот искристый почерк.
Как скандал в Павловске сделал Прокофьева главным авангардистом России
23 августа 1913 года в Павловске молодой Сергей Прокофьев сам сел за рояль, чтобы впервые сыграть свой Второй фортепианный концерт. Зал железнодорожного вокзала жил лёгкими летними программами — и потому новый, «бурливый» концерт прозвучал как гром: часть слушателей ахнула от дерзости, другая — возмутилась, шикая и уходя из зала. В газетах гуляли фразы уровня: «Коты на крыше поют лучше» — и это только подогрело репутацию Прокофьева как авангардиста. Партитура первой редакции пропала в пожаре после революции; в 1923-м композитор восстановил сочинение по эскизам и заметил, что переписал его «настолько заново, что его почти можно считать новым концертом. Так скандальная премьера обернулась рождением одного из самых грозных «колоссов» репертуара.
Уильям Примроуз: гений, который заставил весь мир слушать альт
23 августа 1904 года в Глазго родился Уильям Примроуз — человек, который превратил «вторую скрипку» в солиста мирового масштаба. Ученик Эжена Изаи начинал как скрипач, но именно переход на альт сделал его легендой: бархатный тембр и железная техника позволили играть так, будто инструмент вдруг запел мощным баритоном оперной сцены. Примроуз заказал у Белы Бартока концерт для альта — последний опус композитора; после смерти Бартока партитуру по наброскам завершил Тибор Шерли, и 2 декабря 1949 года в Миннеаполисе Примроуз исполнил мировую премьеру. Он также был близок с Уильямом Уолтоном и оставил эталонные версии его Концерта — доказательство того, что альт может быть не только мудрым собеседником в квартете, но и героем на авансцене.
История дня: Лео Борхард. Маэстро, воскресивший музыку Берлина и погибший от пули часового
23 августа 1945 года сумеречный Берлин возвращался к жизни — и к тишине комендантского часа. Всего три месяца назад Лео Борхард вывел Берлинский филармонический на первый послевоенный концерт в кинотеатре «Титания-Паласт»: символическая программа начиналась увертюрой ко «Сну в летнюю ночь» Мендельсона — она была двенадцать лет под запретом; затем звучали Моцарт и Четвёртая симфония Чайковского. Музыка в тот вечер стала заявкой на новую нормальность города.
Москвич немецкого происхождения, ученик «кролльской» школы и ассистент Клемперера, Борхард во время нацистских лет работал в подпольной группе помощи преследуемым — «Дядя Эмиль», которую он вёл вместе с журналисткой Рут Андреас-Фридрих. После капитуляции он успел в сжатые месяцы вернуть оркестру дыхание, став его художественным руководителем.
Вечером 23 августа они возвращались домой в официальной машине союзников. На стыке британского и американского секторов у Кайзерплац водитель неверно понял жест часового — и пост открыл огонь. Борхард погиб мгновенно; остальные выжили. Трагедия вынудила союзное командование изменить маркировку блокпостов, чтобы больше не полагаться на двусмысленные сигналы. Так закончилась короткая, но решающая глава: дирижёр, который первым после войны заставил Берлин снова слушать Мендельсона, отдал жизнь между двумя жестами на ночном КПП.
Какая из этих историй показалась вам самой увлекательной? Поделитесь своими музыкальными открытиями в комментариях!
#классическаямузыка #историямузыки #музыкальнаяистория #историядня #культура #искусство #барокко #романтизм #Мошковский #Прокофьев #Кшенек #Примроуз #Борхард #ЖанФилиппРамо #опера #балет
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории.