Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 «Перемены в СССР» часть 93
— Какое ура? — выглянула из кухни Татьяна. — Ты в своём уме? Чему ты радуешься, а? — пристально посмотрев сыну в глаза, спросила она, еле сдерживая себя, чтобы не раскричаться.
Иван с тёщей облегчённо выдохнули, надеясь в душе, что Татьяна отвлеклась и забыла про них.
— Тому, что в понедельник в школу идти не надо! — улыбаясь, протараторил Прошка матери в ответ. В одной руке он держал портфель, в другой варежки. — Ну как ты не можешь этого понять-то, мам?! — Варежки он швырнул на трюмо и озадаченно произнёс: — Надо бы их не забыть подсушить.
Татьяна подошла ближе к сыну, всплеснула руками и с укоризной произнесла:
— Нашёл, тоже мне, чему радоваться.
— Мам, да у нас вся школа на ушах от счастья стоит! А Павлина Павловна сказала, что такого ещё не было, чтобы занятия отменяли. Все радуются, а я-то что, хуже всех, что ли? — хмыкнул сын, пребывая в отличном настроении.
— Кто такая Павлина Павловна?
— Старушка-техничка. Она школу сторожит, — пояснил сын.
— Тётя Паша, что ли?
— Ага!
— Нашли, тоже мне, повод для счастья, — с укоризной проговорила Татьяна.
— Не ворчи, мам. Я же не виноват, что Брежнева не стало.
— Не виноват. Но, — Татьяна выдержала паузу, и продолжила нравоучения, — раз уж в стране объявили траур, то мог бы ты для приличия и пореветь.
— Это как это для приличия? — Прошка с недоумением посмотрел на мать.
— Как-как? Взял, да и пустил слезу. Тебе что, слёз, что ли, жалко?
— Но мужчины же не ревут? — резонно заметил он.
— А кто тут мужчина? — с ухмылкой переспросила она.
— Я!
— Пока у тебя же-ни́-лка не выросла, сопля ты ещё зе-лё-на-я, вот ты кто! — отчеканила мать обидные для сына слова.
Прошка стушевался и покраснел, но потом взял себя в руки.
— Я октябрёнок! — гордо возразил он, сжимая ручку портфеля. — И нечего меня оскорблять!
— Октябрёнок он. Смех, да и только. Уж лучше бы помалкивал, дурень! — забыв про траур, заливисто захохотала она.
— Сама ты такая, — вырвалось из уст сына.
— Что-о? — ошарашенно задала вопрос Татьяна, надеясь, что ей послышалось.
— Что слышала, — огрызнулся он и исподлобья взглянув на неё, добавил: — Я два раза не повторяю.
Мать схватилась за сердце, и уже собралась пустить слезу и закатить истерику, но Прошка оправдываясь, посетовал:
— Сама довела меня. Испортила настроение. — И вдруг он взбунтовался и стал орать на мать: — Из-за этого дурацкого траура заставляешь меня реветь, но это же неприлично реветь для приличия! Я с Брежневым лично не знаком и реветь не собираюсь.
— Ну что ты орешь-то, как оглашенный на всю Ивановскую?! — испуганно прикрикнула Татьяна на Прошку. — Не забывай, — прошептала она, — что у стен бывают уши. — И чуть громче добавила: — А сейчас в стране такое творится, такое творится. А из-за твоей болтовни нас всех под фанфары загребут.
— Мама, нас кто-то подслушивает? — озираясь по сторонам, переспросил сын.
— А почему бы и нет?
— Серьёзно, или ты шутишь?
— Да какие уж тут шутки. Вместо Брежнева будет Андропов!
— Ну и что с того? — Прошка бросил портфель к стене, снял шапку и ловко швырнул её на вешалку. Шапка повисла на крючке, и он улыбнулся. — Ты видела, мам, как я могу?
— Видела, — ответила Татьяна и недоумевая покачала головой. — Мы с тобой о чём говорили?
— О Брежневе.
— А ещё?
— Мам, давай попозже поговорим, — расстёгивая пуговицы на зимнем пальто с цигейковым воротником, попросил Прошка. — Я есть, хочу-у.
— Есть он хочет… Успеешь, поешь. Я тебя ещё раз спрашиваю: ты понял, что в стране траур и радоваться сейчас нельзя?
— А почему нельзя-то? Ты же только что сама хохотала! — напомнил ей сын.
— Это был нервный хохот. Ты слышишь меня или нет? — Татьяна потрясла сына за плечи.
— Слышу. А что, Андропов такой плохой?
— Ой, горюшка ты моё, — она прижала Прошку к себе и погладила по вспотевшей голове. Заглянув сыну в глаза, ответила на его вопрос: — Не может он быть плохим. Плохих в партию не принимают и в Кремле не держат.
— Вот и успокойся. Нашла тоже мне из-за чего переживать. Лучше бы из-за Ленки переживала: она в больнице лежит. А траур этот нас совсем не касается.
— Прошка, ты совсем ку-ку? — Татьяна постучалась себя по голове.
— Нет. Я сегодня пятёрку по математике получил, — снимая валенки, радостно сообщил он.
— Молодец! Всегда бы так.
— А по русскому двойку схлопотал, — виновато опустив глаза, признался Прошка.
— Я так и знала… — Татьяна произнесла это так, что Прошке стало жаль её.
— Мам, ну я же её исправлю, — поспешил он успокоить её.
— Исправит он, — Татьяна надула губы и впала в уныние.
— Конечно, исправлю, — заверил её сын. Он подошёл к трюмо, сам себе показал язык и улыбнулся.
— Чего ты лыбишься-то? — продолжила возмущаться мать. Улыбка сына её раззадорила, и она вскипела: — Только четверть началась, а ты уже с двойкой.
— Ничего страшного, мама. Бывает, — спокойно ответил Прошка. — Двойка — это всего лишь двойка, а не конец света.
— Я тебе дам не конец света, — Татьяна замахнулась на него, чтобы отвесить сыну подзатыльник, но он ловко отскочил в сторону. — Выпороть бы тебя как Сидорову козу.
— Но я ведь не коза.
— Я ему слово, а он мне два. Думала, что, хотя бы ты с медалью школу закончишь, а ты…
— А школу не заканчивают, а оканчивают, — поправил её сын и опять разгневал мать. Она почувствовала себя униженной и вспылила:
— А ты-то откуда это знаешь, мелочь пузатая? Ты же только в первый класс пошёл?!
— У меня память хорошая. Папа при мне уже несколько раз тебя поправлял, что школу, институт и другие учебные заведения не заканчивают, а оканчивают, а ты никак запомнить это не можешь. Хотя, постоянно хвалишься, что у тебя диплом техникума, а сама…
— Да как ты смеешь?!
— Тань, да отстань ты от него! — доедая пельмени, с набитым ртом, не сдержался Иван.
— Не отстану! Не вмешивайся в воспитательный процесс, а то потом мы с ним горюшка хряпнем! — повысила на него голос жена.
— Фу-у, я упрел, с тобой, мам, — расстёгивая школьный пиджак, сказал Прошка, отправляясь в гостиную.
Татьяна окликнула его:
— Сынок, держи язык за зубами и никому не рассказывай.
— О чём? — оглянулся Прошка. — Про окончила и закончила, что ли?
— О том, что я тебе про Андропова говорила.
— Почему?
— Я же тебе говорю, у стен бывают уши.
— Мам, но нас же никто не подслушивает.
— Ну, в этом я не уверена.
— А зачем нас подслушивать? Мы же революцию в стране делать не собираемся!
— Да тише ты! Тише, — прошипела Татьяна. — Андропов бывший чекист. Ты меня понял?
— Но чекисты же хорошие люди!
— Естественно хорошие.
— Так почему ты тогда его боишься-то?
— Господи, Ваня, — это просто наказание какое-то, а не сын. Объясни ему, чтобы он лишнего где-нибудь не сболтнул.
Мать Татьяны вышла из кухни, взглянула на дочь и вынесла ей вердикт:
— Ма́ка¹ ты, Танька. Ну чё ты к парнишке привязалась? Пришёл из школы, накорми.
— Тебя вот не спросила.
— А вот и зря. Спросила бы, так я бы тебе совет добрый дала. — Галина горько вздохнула. — И в кого ты только у меня така́² взбрёшная³?! Ума не приложу.
— Потому что у тебя его сроду не было, мам. И как только с тобой отец жил?
— Бесстыдница ты, Танька! Вот ты кто! Э́нто надо же тако́⁴ матери родной сказать… — Галина подошла к вешалке, чтобы снять своё пальто. — Ноги моей тут бо́ле⁵ не будет.
— Нашла, тоже мне, чем испугать, — хмыкнула дочь.
Ивану надоело слушать перепалку жены с тёщей, и он вмешался:
— Хватит орать, уймитесь бабы! По-хорошему прошу.
Тёща, глядя на него, смеясь, удивилась:
— Ишь, чё, в зяте-то моём, наконец-то, мужик проснулся!
Пояснение:
ма́ка¹ — дура
така́² — такая
взбрёшная³ — своенравная
тако́⁴ — такое
бо́ле⁵ — больше
© 21. 08. 2025 Елена Халдина
В первую очередь буду публиковать продолжение романа в Телеграм.
Жду вас в Телеграм
#рассказы #роман #семейныеотношения #дети #истории #ЕленаХалдина #мистика #ЗвёздыПадаютИопятьВзлетают #детектив #СССР
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Продолжение романа «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 часть 94 Вот коме́дь, так коме́дь! будет опубликовано 05 сентября 2025 в 07:55 по МСК
Предыдущая глава ↓
Прочитать все романы можно тут ↓