Часть 3. Буря
Секунды растянулись в вечность. Алексей стоял в дверях, не в силах пошевелиться, а мозг отказывался принимать реальность. Этого не может быть. Это сон, кошмар, злая шутка. Но запах чужого парфюма в его спальне, разбросанная мужская одежда на стуле и, главное, испуганное, виноватое лицо его жены — все было до ужаса настоящим.
Дмитрий проснулся от напряженной тишины. Он сел на кровати, непонимающе глядя то на Лену, то на застывшую фигуру в дверях. — Это... что происходит? — сонно пробормотал он.
И тут плотину прорвало. — Вон! — голос Алексея был тихим, но в нем было столько стали и яда, что Дмитрий инстинктивно вжался в подушку. — Вон отсюда. Сейчас же.
Любовник начал суетливо одеваться, не глядя ни на кого, хватая вещи с пола. Лена сидела на кровати, завернувшись в простыню, и дрожала. — Леша, я... я все объясню... — начала она. — Молчи! — рявкнул он, не глядя на нее. Все его внимание было сосредоточено на мужчине, осквернившем его дом.
Дмитрий, наконец одевшись, прошмыгнул мимо Алексея к выходу. В дверях он обернулся, бросил на Лену виноватый взгляд и исчез.
Когда за ним захлопнулась входная дверь, тишина стала оглушающей. Алексей медленно вошел в комнату. Он обвел взглядом смятую постель, разбросанные по полу белые розы, свою жену. Его лицо было похоже на маску. — За что? — тихо спросил он.
И Лена заплакала. Навзрыд, с всхлипами, как ребенок. Она пыталась что-то говорить сквозь слезы. Про одиночество, про то, что устала ждать, что это была ошибка. Но ее слова тонули в его ледяном молчании.
— Ошибка? — он усмехнулся, но смех получился страшным, безрадостным. — Ошибка — это когда не тот кофе купила. А это — предательство. Ты спала с ним в нашей постели. В той самой, где мы мечтали о детях.
Он ходил по комнате, как зверь в клетке. Он брал в руки вещи — ее фотографии, их общие сувениры из поездок — и швырял их на пол. Звенело разбитое стекло, трещали рамки. — Я работал как проклятый! В чужой стране, вдали от дома! Я каждый цент откладывал для нас, для нашего будущего! А ты... Ты в это время кувыркалась с ним!
— Прекрати! — закричала она, вскакивая с кровати. — Ты не знаешь, каково это — быть одной! Годами! Ты жил своей интересной жизнью, а я тут сходила с ума от тоски!
Это было последней каплей. Он подскочил к ней, схватил за плечи. — Интересной жизнью?! Я жил в бараке на краю света, видел только буровую вышку и таких же мужиков, как я! Я жил от звонка до звонка! Я жил тобой! А ты... Ты просто не дождалась.
Он оттолкнул ее от себя с такой силой, что она упала обратно на кровать. Он смотрел на нее с отвращением, как на что-то грязное, чужое. Любовь, которая еще несколько часов назад наполняла его до краев, умерла. Мгновенно, жестоко. На ее месте осталась только выжженная пустыня, наполненная болью и ненавистью.
Всю ночь они кричали друг на друга. Выплескивали все обиды, все недомолвки, которые копились месяцами. Он обвинял ее в предательстве, она его — в равнодушии. Это была уродливая, отчаянная битва двух людей, которые когда-то любили друг друга, а теперь пытались сделать как можно больнее.
Под утро, обессиленные, они замолчали. Алексей сидел на кухне и курил одну сигарету за другой, хотя бросил много лет назад. Лена плакала в спальне. Между ними легла пропасть.
Когда рассвело, Алексей вошел в спальню. Он был спокоен. Страшно спокоен. — Я ухожу, — сказал он. — Собирай свои вещи. Квартира моя. — Что? — она подняла на него заплаканные, опухшие глаза. — Она не твоя, она наша! Мы вместе ее покупали! — Я платил ипотеку последние полтора года. Один. Так что она моя. — Но я... — Это все. Между нами, все кончено. Я подаю на развод.
Он взял свой рюкзак, с которым прилетел, бросил в него паспорт, телефон, бумажник и пошел к выходу. — Леша, постой! Давай поговорим! — крикнула она ему в спину.
Он остановился в дверях, но не обернулся. — Нам больше не о чем говорить. Никогда.
Дверь захлопнулась. Лена осталась одна посреди разгрома — разбитых рамок, растоптанных роз и руин их общей жизни. Буря закончилась, оставив после себя только обломки.
Часть 4. Дележ
После той ночи их общение перешло в формат коротких, ядовитых сообщений и официальных писем от юристов. Любовь, нежность, общие мечты — все это испарилось, уступив место холодной, расчетливой войне. Предметом войны стало все, что они когда-то называли «нашим».
Алексей, переночевав у Вадима, снял небольшую квартиру на окраине города. Он не вернулся в Канаду, расторгнув контракт с огромными штрафами. Он не мог быть далеко. Ему нужно было присутствовать здесь, чтобы контролировать процесс уничтожения их прошлого. Это стало его навязчивой идеей, единственным, что заглушало боль.
Первым полем битвы стала квартира. Она была куплена в браке, но Алексей настаивал, что большая часть ипотеки была выплачена из его канадской зарплаты. Он нанял лучшего адвоката по бракоразводным процессам, которого только смог найти. «Мы докажем, что основной вклад был ваш. Максимум, на что она может рассчитывать — это четверть стоимости», — уверенно заявил юрист.
Лена, раздавленная и напуганная, тоже наняла адвоката. Ее защитник придерживался другой тактики. «Неважно, кто платил. Имущество, нажитое в браке, делится пополам. Точка».
Начались судебные тяжбы. Они встречались в зале суда — чужие, враждебные. Он смотрел сквозь нее. Она не поднимала на него глаз. Они обменивались ударами через своих представителей. Он предоставлял выписки со счетов, доказывая, что все деньги шли из Канады. Она — квитанции об оплате коммунальных услуг и чеки на покупку мебели, доказывая, что она вкладывалась в содержание и обустройство их общего дома.
Дальше — больше. Машина. Купленная на деньги, подаренные на свадьбу. «Половина денег была от моих родителей!» — заявлял он. «А я на ней ездила, я ее обслуживала!» — парировала она.
Общий банковский счет, тот самый, на который он переводил деньги для их будущего дома. Алексей успел его заблокировать. Теперь Лена требовала свою половину.
Даже кот Марс стал предметом спора. «Это мой кот, я его забираю», — написал Алексей. «Ты не можешь! Он привык ко мне, он без меня будет скучать!» — отвечала Лена.
Каждый предмет, каждая мелочь становилась поводом для скандала. Набор серебряных ложек, подаренный его бабушкой. Картина, которую они вместе купили в отпуске. Коллекция виниловых пластинок, которую они собирали вместе. Все это делилось, пилилось, оценивалось. Друзья и родственники, втянутые в этот уродливый процесс, разделились на два лагеря. Его жалели, ее — осуждали.
Дмитрий, который поначалу пытался ее поддерживать, быстро понял, во что ввязался. Он не был готов к этой грязи, к судебным искам, к роли «разлучника». Его визиты становились все реже, звонки — короче. — Лен, я не могу в этом участвовать. «Это ваши с мужем дела», —сказал он однажды. — Но ведь ты... ты же любишь меня? — с надеждой спросила она. — Люблю. Но я не подписывался на войну. Разберись со своим прошлым, а потом... потом посмотрим.
Она поняла, что «потом» не наступит никогда. Он просто испугался и сбежал, оставив ее одну расхлебывать кашу, которую они заварили вместе. В этот момент она впервые осознала всю глубину своего падения. Она потеряла мужа, который любил ее по-настоящему, ради мужчины, которому она была нужна лишь для развлечения.
Алексей становился все жестче. Боль внутри него трансформировалась в холодную ярость. Он хотел не просто разделить имущество. Он хотел ее наказать. Уничтожить. Оставить ни с чем. Он хотел, чтобы ей было так же больно, как и ему. Он оспаривал каждую мелочь, затягивал процесс, заставлял ее тратить деньги на адвокатов.
Однажды они столкнулись в коридоре суда. Она выглядела измученной, похудевшей, с темными кругами под глазами. В ней не осталось ничего от той цветущей, уверенной в себе женщины, которой она была еще несколько месяцев назад. На мгновение в его душе что-то дрогнуло. Жалкий отголосок былой любви. Но он тут же задавил в себе эту слабость. Она сама выбрала свою судьбу.
— Доволен? — тихо спросила она, когда он проходил мимо. — Ты разрушил все. Он остановился, повернулся к ней. В его глазах был лед. — Не я. Ты. Ты все сожгла сама. А я просто убираю пепел.
Он ушел, не оборачиваясь. А Лена осталась стоять, понимая, что он прав. Она сама разожгла этот пожар, и теперь ей предстояло до конца жизни жить на пепелище. Дележ имущества был не просто разделом материальных благ. Это был ритуальный процесс уничтожения их общей памяти, после которого не должно было остаться ничего.
Часть 5. Последствия
Прошло три года. Суды закончились. Квартиру продали с молотка, деньги разделили по решению суда — две трети ему, одна треть ей. Машина досталась ему, но он должен был выплатить ей компенсацию. Кот Марс остался с ней. Когда все формальности были улажены, они стали друг другу абсолютно чужими людьми, связанными лишь стопкой судебных документов.
Алексей так и не вернулся в Канаду. Он нашел хорошую работу в Москве. Он много работал, сделал блестящую карьеру. Купил себе новую, холостяцкую квартиру в престижном районе, дорогую машину. Со стороны он был образцом успеха. Но внутри него зияла пустота.
Предательство жены оставило глубокий шрам. Он больше не доверял женщинам. Он встречался с ними, у него были короткие, ни к чему не обязывающие романы. Но как только он чувствовал, что начинает привязываться, он тут же рвал отношения. Он построил вокруг своего сердца высокую ледяную стену, за которую никого не пускал. Он боялся снова испытать ту всепоглощающую боль, которая едва не уничтожила его.
Иногда по ночам ему снилась Лена. Не та, измученная и чужая, которую он видел в суде, а та, прежняя — веселая, любящая, его Лена. Он просыпался в холодном поту и долго не мог уснуть, глядя в потолок своей пустой, гулкой квартиры. Он победил в войне за имущество, но проиграл в битве за собственное счастье. Его одиночество теперь было осознанным выбором, защитной реакцией. Он был свободен, но эта свобода была похожа на тюремное заключение.
Судьба Елены сложилась иначе. Получив свою долю от продажи квартиры, она купила маленькую студию на окраине. После увольнения с работы (слухи о ее романе с коллегой и скандальном разводе быстро расползлись по офису) ей долго не удавалось найти что-то приличное. Она перебивалась случайными заработками, жила очень скромно.
Но самым тяжелым было не финансовое положение, а груз вины и сожаления. Она часто прокручивала в голове прошлое, задавая себе один и тот же вопрос: «Зачем?». Зачем она променяла настоящую, пусть и сложную любовь, на мимолетное увлечение? Она поняла, что ее одиночество в браке было ничем по сравнению с тем тотальным, всепоглощающим одиночеством, в котором она оказалась теперь. От нее отвернулись многие друзья. Дмитрий исчез из ее жизни навсегда. Единственным живым существом, которое было рядом, остался кот Марс. Иногда она обнимала его и плакала, рассказывая ему о том, как глупо все разрушила.
Она пыталась строить новые отношения, но мужчины, чувствуя ее надлом и отчаяние, надолго не задерживались. Она стала тенью самой себя, женщиной с потухшим взглядом и печальной улыбкой. Мечта о большом доме с садом и розами казалась теперь насмешкой, злой иронией судьбы.
Однажды, зимним вечером, они случайно встретились в супермаркете. Алексей стоял у полки с вином, выбирая что-то к ужину. Лена проходила мимо с корзинкой, в которой лежали пакет молока и корм для кота. Их взгляды встретились.
Они замерли на несколько секунд. Он увидел перед собой уставшую, рано постаревшую женщину в скромном пуховике. Она — успешного, холеного, но очень одинокого мужчину с холодными глазами.
— Привет, — первым нарушил молчание он. — Привет, — тихо ответила она.
Неловкая пауза. О чем говорить людям, которые когда-то делили одну постель, а потом — имущество в суде? — Как ты? — спросил он, просто чтобы что-то сказать. — Нормально. Работаю. А ты? — Тоже.
Они посмотрели друг на друга, и в этот момент, возможно, впервые за все эти годы, они увидели не врагов, а двух сломленных людей, чьи жизни навсегда изменила одна ошибка. В его взгляде не было ненависти, только усталость. В ее — не было вины, только бесконечная грусть.
— Ну... я пойду, — сказала она. — Да, мне тоже пора.
Она пошла к кассе, а он остался стоять, глядя ей в спину. Он не чувствовал ни злорадства, ни удовлетворения от того, что ее жизнь сложилась хуже, чем его. Он не чувствовал ничего, кроме глухой, ноющей тоски по тому, что могло бы быть, но уже никогда не будет.
Выйдя на морозную улицу, Алексей сел в свою теплую, дорогую машину. За окном падал снег, заметая следы, дороги, воспоминания. Он понял, что в той войне, которую он вел с Леной, не было победителей. Проиграли оба. Они разделили все: квартиру, машину, деньги. Но поделить пополам им удалось и свое общее будущее, которого у них теперь просто не было. У каждого осталась лишь своя половина пустоты.
💬 Понравилась история? Буду рада вашим комментариям и пожеланиям по темам для новых историй. Ставьте лайки 👍 и даже дизлайки 👎, подписывайтесь на канал