История одной табуретки, или Зачем Виктор Петрович купил «Эту Штуку»
Виктор Петрович всегда был мужчиной солидным. Инженер, начальник отдела, человек, который одним своим видом мог заставить молодых специалистов подтянуться и умолчать о глупости. Он привык покупать вещи основательные: сервант на века, диван, на котором можно хоть прыгать, телевизор с «нормальным, а не встроенным в стену экраном».
А потом ему стукнуло шестьдесят два. Спина, которая молча терпела сорок лет, вдруг заявила о своих правах громко и недвусмысленно. Мытьё полов превратилось в подвиг, а прополка грядок на даче — в испытание, после которого он два дня ходил, изогнувшись буквой «зю».
Как-то раз, листая ленту новостей в телефоне (сын подарил, научил), он увидел рекламу. Какой-то странный стульчик на колёсиках. «Для садоводов! Для домашних дел! Облегчите себе жизнь!» — кричали буквы.
Виктор Петрович фыркнул. «Ерунда какая-то. Для стариков». Он быстро пролистал дальше.
Но мысль засела, как заноза. А спина тем временем ныла всё сильнее.
Через неделю он, озираясь по сторонам, как будто собирался купить не садовый табурет, а краденый драгоценность, заказал его. Когда посылка пришла, он быстренько засунул коробку в гараж, дождался, пока жена уйдёт к подруге, и там, украдкой, собрал эту «штуковину».
Он чувствовал себя глупо. Солидный мужчина на табуретке с колёсиками! Смех да и только.
Настали выходные. Предстояла битва с огурцами. Виктор Петрович, как разведчик, вышел на огород рано утром. Вынес свою «секретную разработку». Сел. Оттолкнулся ногой. Табуретка плавно покатилась вдоль грядки.
И... о чудо. Спина была прямая. Колени не хрустели. Он не ползал на карачках, а сидел и с лёгкостью дотягивался до самых дальних сорняков. Работа спорилась, а в голове не крутилась изматывающая мысль: «Сколько ещё терпеть?».
Вдруг он услышал за забором возглас: —Виктор Петрович! Это вы? Что это у вас за агротехника такая передовая?
Это был его сосед, Николай Иваныч, тоже пенсионер, бывший военный, суровый и принципиальный мужчина. Виктору Петровичу стало жарко. Вот он, позор. Сейчас начнётся...
— Да так, ерунда одна, — смущённо буркнул он. —Да вы что! Это гениально! — неожиданно восхитился Николай Иваныч. — Я себе спину в прошлом году на картошке сорвал, две недели потом не разгибался. Жена теперь вообще на огород не пускает. А так-то... Удобно?
— Как оказалось, очень, — признался Виктор Петрович.
На следующий день Николай Иваныч уже катал по своим грядкам такой же табурет, а ещё через неделю к ним присоединилась Анна Семёновна с соседней улицы, которая на своём «транспорте» не только полола, но и собирала ягоду с кустов.
Они смеялись, как дети, сравнивая, у кого колёса лучше проходимость по мягкой земле показывают. Исчезли гримасы боли, появились улыбки. А главное — исчезло это тягостное чувство стыда за то, что тело уже не то, что в двадцать лет.
Совет, который знает сам Виктор Петрович:
Дорогие мои, после 60 жизнь не заканчивается. Она начинает новый, самый честный этап. Тело просит пощады, и это не слабость — это мудрость.
Не стыдно пользоваться тростью, если она помогает ходить без боли. Не стыдно купить телефон с огромными кнопками,если он позволяет слышать внуков без крика. Не стыдно кататься на табуретке по огороду,если она дарит радость от любимого дела без мучений.
Стыдно — это заставлять себя страдать из-за чужого, надуманного мнения. Стыдно — это лишать себя маленьких, но таких важных удобств из-за гордости, которая уже никому не нужна.
Ваша жизнь стала мудрее. Позвольте и вещам вокруг стать удобнее. Покупайте эти «странные» ручки-схватыватели, табуретки-каталки, тёплые тапки на толстой подошве и электрические грелки.
Потому что каждая такая «стыдная» покупка — это не признание старости. Это билет в новую, комфортную жизнь. Жизнь, в которой есть силы на радость, на внуков, на любимые цветы у дома и на разговоры с соседом через забор.
Вы это заслужили. И не вам перед кем-то оправдываться.
А история, между тем, получила неожиданное продолжение. К «клубу табуреточников», как в шутку стали называть себя Виктор Петрович, Николай Иваныч и Анна Семёновна, стали присоединяться и другие жители их улицы Победы. Выяснилось, что у Анны Семёновны нашлась старая раскладная скамеечка, которую её покойный муж когда-то смастерил для рыбалки. Она принесла её, Николай Иваныч, у которого руки золотые, прикрутил к ней пару колёсиков от старой детской коляски — и вот уже второй дивизион вышел на огородные просторы.
Соседи стали общаться больше, чем за все предыдущие годы. Вместо того чтобы ковыряться каждый на своём участке, угрюмо поглядывая через забор, они теперь перекликались, советовались, какой сорт морковки лучше сажать, чтобы не так сильно спину гнуть, и хвастались урожаем.
Но главное открытие ждало их впереди. Как-то раз Виктор Петрович, чистя картошку на своей табуретке на кухне (он обнаружил, что это невероятно удобно и для этого дела), уронил луковицу. Она покатилась под стол. Раньше ему пришлось бы или звать жену, или, кряхтя, становиться на колени, что было целой эпопеей. Но теперь он просто оттолкнулся, качнулся на своём колёсном коне и легко подобрал луковицу.
В его голове щёлкнуло.
— А ведь это... — сказал он вслух сам себе.
На следующий день он рискнул. В гараже, среди банок с краской и старых инструментов, завалялся небольшой ящик из-под инструментов. Виктор Петрович прикрутил его к своей табуретке. Получилось неказисто, но функционально. Теперь, катаясь по огороду, он мог складывать в ящик сорванные огурцы, мелкий инструмент или банку с водой.
Это был прорыв. Николай Иваныч, увидев это усовершенствование, ахнул от зависти и на следующий день явился с табуреткой, к которой был примотан скотчем старый армейский планшет для карт. Анна Семёновна, недолго думая, приспособила вместо ящика просторную авоську, привязав её к спинке.
Их садовый «клуб» стал напоминать сборочный цех инновационных транспортных средств для пенсионеров. К ним за советом приходили уже не только соседи, но и жители из других концов посёлка. Виктор Петрович, бывший инженер, чувствовал, как в нём просыпается давно забытый азарт изобретателя. Он уже проектировал в уме табуретку со встроенным подстаканником для утреннего чая и небольшим зонтиком от солнца.
А однажды случилось самое главное. К ним на участок приехала дочь Виктора Петровича с внуком Серёжкой. Мальчишка, обычно скучающий в деревне без компьютера, увидел, как дед лихо катается по двору на своём агрегате, и его глаза загорелись.
— Дед, это крутяк! — восхищённо сказал он. — Как в компьютерной игре!
И тут же принялся кататься с визгом и смехом, предлагая деду приделать к табуретке «турбо-ускоритель».
В этот момент Виктор Петрович поймал на себе взгляд жены. Она улыбалась. Такая тёплая, понимающая улыбка. И сказала: —А ведь я тебе так завидую. Надо и мне такую штуку заказать. Для кухни. Чтобы варенье разливать, не наматывая километры от плиты до шкафа.
Исчез последний намёк на стыд. Он понял, что купил не просто «костыль для старика». Он привнёс в свою жизнь технологию удобства. И это удобство оказалось настолько заразительным и нужным, что сплотило вокруг него целый мир.
Новый совет, который родился из продолжения:
Не останавливайтесь на одном «стыдном» приобретении. Сделайте его своим, улучшите, адаптируйте. Ваш опыт — это кладезь мудрости, который может превратить простую вещь в гениальную.
И самое главное — делитесь этим. Ваша «стыдная» покупка может стать мостиком к общению, темой для разговора, поводом для совместного творчества с соседями и даже предметом восторга для внуков. Она не отдаляет вас от жизни, а наоборот, встраивает в неё ещё плотнее, на новых, комфортных условиях.
Ведь счастье после 60 — это не только отсутствие боли. Это наличие радости. Даже в таких мелочах, как табуретка на колёсиках.
Слух о «садовом десанте» с улицы Победы дошёл до председателя местного садоводческого товарищества «Родник», Фёдора Матвеевича. Человека строгого, консервативного, считавшего, что порядок — это ровные грядки и никаких вольностей. Услышав про «катающихся на колясках пенсионеров», он поморщился и решил положить этому конец. «Безобразие! На что похоже!»
Он назначил внеочередное собрание, дабы «обсудить вопрос соблюдения норм морали и этики на территории товарищества». Виктор Петрович, узнав об этом, сжался внутри. Всё вернулось на круги своя. Опять придётся оправдываться, чувствовать себя мальчишкой, которого отчитывают за драку.
Собрание должно было пройти в клубе. Когда Виктор Петрович, Николай Иваныч и Анна Семёновна подошли к зданию, они остолбенели. У входа стояла целая вереница их «агрегатов». Табуретки, скамеечки, стульчики. К некоторым были приделаны флажки из разноцветных тряпочек, кто-то прицепил корзинку для цветов, а на одной даже красовался маленький, снятый с игрушечной машинки, клаксон.
Их встречали аплодисментами.
— Мы с вами! — крикнула кто-то из толпы. —Не дадим в обиду прогресс! — поддержал другой голос.
Оказалось, что дочь Виктора Петровича, работающая в местной газете, написала небольшую заметку о необычном изобретении отца и его друзей. Заметка вышла под заголовком «Садовая кавалерия улицы Победы: как пенсионеры совершили революцию на шести сотках». Её перепечатали, о ней говорили.
Фёдор Матвеевич, увидев такую толпу и узнав про статью, смутился. Вместо гневной речи он развёл руками и сказал: —Ну, ладно... раз уж народ за... Объясните мне, в чём ваша идея?
Тут слово взяла Анна Семёновна, самая дипломатичная из них. —Фёдор Матвеевич, идея проста. Мы не стали моложе, а огород бросить жалко. Ручки-ножки болят. Эти стульчики — они нам как ноги новые. Мы не безобразничаем, мы работаем. И урожай у нас лучше, потому что мы его с любовью и без боли собираем.
Николай Иваныч, военный, добавил: —Это, товарищ председатель, называется «повышение эффективности труда личного состава без потерь для здоровья»!
Все засмеялись. Фёдор Матвеевич скептически осмотрел табуретку Виктора Петровича, потом неожиданно спросил: —А... а это колёса от коляски?... Не раздавливают землю? —Ничуть! — оживился Виктор Петрович. — Смотрите, какой диаметр... и ширина...
И пошло-поехало. Инженерная душа Виктора Петровича проснулась окончательно. Он двадцать минут объяснял председателю преимущества широких колёс перед узкими, важность лёгкости конструкции и надёжности креплений. Фёдор Матвеевич слушал, кивал, и в его глазах загорался неподдельный интерес.
В итоге собрание закончилось не осуждением, а... парадом. По просьбе собравшихся все «пилоты» прокатились на своих аппаратах вокруг клуба под одобрительные возгласы и смех. Фёдор Матвеевич в конце концов сдался и пробормотал: —Ладно... Может, и мне для жены такую присмотреть... А то она на коленках ползает, потом жалуется...
А на следующий день случилось самое удивительное. К Виктору Петровичу подошёл молодой парень, сын одного из соседей. —Виктор Петрович, — смущённо сказал он. — Вы уж извините... а не могли бы вы помочь мне? Я хочу такую штуку своему отцу сделать, но он у меня... гордый очень. Ни за что не купит. А если мы с вами вместе смастерим... как будто это я сам придумал... он, может, и согласится попробовать...
Виктор Петрович улыбнулся. Он смотрел на этого молодого человека, который хотел подарить отцу немного лёгкости, и чувствовал себя не стариком со стыдной покупкой, а настоящим инженером, чьё изобретение меняет жизнь к лучшему.
Финальный совет, который знает теперь вся улица Победы:
Никогда не стыдно того, что делает твою жизнь полноценной. Истинный стыд — это заставить себя страдать молча, лишая радости и себя, и своих близких.
Ваша «стыдная» покупка может оказаться не концом, а началом. Началом новой дружбы, нового хобби, нового понимания с детьми и внуками. Она может стать вашим личным вкладом в прогресс — прогресс с человеческим, удобным и добрым лицом.
Вы прожили долгую жизнь и заслужили право на удобство. И иногда это удобство приходит в виде самой простой и неказистой вещи. Просто откройте ей дверь. А там, глядишь, и парад устроите.