— Ира, ты должна оплатить банкет для Кати! — мама врезала с порога, даже не поздоровавшись. — Ресторан стоит двести тысяч, а у нас таких денег нет!
Я оторвалась от ноутбука и посмотрела на мать. В её глазах читалась привычная уверенность — старшая дочь обязана решать финансовые проблемы семьи. Как всегда.
— Мам, а "здравствуй" отменили? — спокойно спросила я, закрывая рабочие документы.
— Не до приветствий! — отмахнулась она, проходя в гостиную. — Катя в истерике, жених грозится отложить свадьбу. Ты же понимаешь — это позор для всей семьи!
"Позор для семьи, — повторила я про себя. — А когда меня в тридцать пять называли старой девой — это не было позором?"
Мама устроилась в кресле, приготовившись к долгому разговору. По её лицу я поняла — она уже всё решила. Осталось только сообщить мне вердикт.
— Слушай, Ирочка, — начала она тоном, которым уговаривают капризного ребёнка, — ты же хорошо зарабатываешь! Тебе не жалко помочь сестре в такой важный день?
— А сколько именно нужно? — поинтересовалась я.
— Ресторан — двести тысяч. Платье — пятьдесят. Фотограф — тридцать. Машины — двадцать. Итого триста тысяч рублей.
Сумма была озвучена так легко, словно речь шла о покупке хлеба. Мама явно рассчитывала, что я сразу соглашусь.
— А папа что думает по этому поводу?
— Папа говорит — раз у тебя есть деньги, ты должна помочь семье.
"Должна семье. Всегда должна. С восемнадцати лет я что-то кому-то должна в этой семье".
Память услужливо подкинула воспоминания. Институт — родители отказались платить за обучение, потому что "девочке высшее образование ни к чему". Пришлось работать и учиться одновременно. Первая зарплата — мама тут же попросила денег на лечение бабушки. Когда купила себе квартиру — родители обиделись, что не помогла им с ремонтом.
Двадцать лет я была в семье спонсором. Оплачивала лечение, помогала с кредитами, дарила дорогие подарки. А взамен получала упрёки в эгоизме и равнодушии к близким.
— Мам, а почему именно я должна платить за Катину свадьбу?
— Потому что у тебя есть деньги! — возмутилась она. — А у нас с папой пенсии маленькие!
— А у жениха денег нет?
— У Димы зарплата двадцать тысяч. Откуда у него триста тысяч?
— Понятно. А у самой Кати денег нет?
— Какие деньги у декретницы? Она же дома сидит с ребёнком!
"Ага, — подумала я. — У всех денег нет, а у меня есть. Значит, плати и не возражай".
— Мам, а вы с папой сколько откладывали на Катину свадьбу?
— При чём здесь мы? — удивилась мама. — Мы же не богатые!
— А я богатая?
— Ну... у тебя зарплата хорошая. Квартира собственная. Машина новая.
— И поэтому я обязана содержать всю семью?
Мама нахмурилась. Разговор шёл не по тому сценарию, который она планировала.
— Ира, что с тобой? Раньше ты всегда помогала!
— Раньше помогала, а теперь устала.
— Устала от чего? От родной семьи?
— Устала от того, что меня воспринимают как банкомат.
В прихожей раздались голоса — пришли папа и Катя. Судя по звукам, настроение у них было боевое.
— Мам, Ира согласилась? — крикнула сестра с порога.
— Пока разговариваем! — ответила мама.
Катя ворвалась в комнату как ураган. Двадцать семь лет, двое детей, вечно растрёпанные волосы и привычка решать проблемы чужими руками.
— Ирка, ну что ты тянешь? — начала она без предисловий. — Деньги есть, так помоги! Или тебе жалко сестру?
— Катя, присядь, поговорим спокойно.
— О чём говорить? Мне через месяц замуж, а денег на свадьбу нет!
— А почему их нет?
— Откуда им взяться? — возмутилась сестра. — Дима мало зарабатывает, я в декрете!
— А планировать свадьбу по средствам не пробовали?
Катя посмотрела на меня как на сумасшедшую:
— Какое планирование? Свадьба — это один раз в жизни! Хочу красивый праздник!
— За мой счёт?
— А что такого? Ты же сестра!
"Сестра-спонсор, — мысленно поправила я. — Удобная роль".
Папа молча стоял в дверном проёме, наблюдая за нашим разговором. По его лицу было понятно — он полностью поддерживает жену и младшую дочь.
— Ирочка, — встрял он в разговор, — семья — это святое. Надо помогать друг другу.
— Папа, а ты мне когда-нибудь помогал?
— Как это не помогал? Воспитал, на ноги поставил!
— На ноги я себя сама поставила. А воспитание закончилось в восемнадцать лет.
— Ира, ну что ты говоришь! — возмутилась мама. — Родители всегда остаются родителями!
— Согласна. Но дети не обязаны всю жизнь расплачиваться за своё детство.
Катя начинала нервничать. Она привыкла, что я всегда уступаю под давлением семьи.
— Слушай, Ирка, — попробовала она другую тактику, — ну давай договоримся. Я потом верну!
— Потом верну! — быстро добавила Катя.
— Когда потом? — спросила я, хотя прекрасно знала ответ.
— Ну... когда появятся деньги.
— У тебя за семь лет они ни разу не появились. Всё ещё должна мне за кроватку, коляску и первый взнос по ипотеке.
Сестра покраснела. Список долгов действительно был внушительным, но она предпочитала о них не вспоминать.
— Это другое дело! Тогда форс-мажор был!
— Какой форс-мажор?
— Ну... дети болели, садик не брали, работу найти не могла...
"Всегда находятся причины, почему именно я должна платить", — подумала я, наблюдая за привычным семейным спектаклем.
Родители кивали, поддерживая младшую дочь. В их глазах она всегда была жертвой обстоятельств, а я — успешной и обязанной помогать.
За окном моей квартиры медленно угасал вечерний свет. Я работала до девяти, чтобы купить это жильё, эту мебель, эту независимость. А семья воспринимала мой успех как должное — как возможность решать свои проблемы.
— Ирина, — серьёзно сказал папа, — мы не понимаем твоего эгоизма. Катя — твоя единственная сестра.
— Я её не забыла. Но помощь и содержание — разные вещи.
— Какое содержание? — возмутилась мама. — Мы просим помочь один раз!
— Один раз? — Я встала, подошла к шкафу, достала папку с документами. — Хотите посчитаем, сколько раз за последние десять лет?
Семья замолчала. Никто не ожидал, что я веду учёт своих трат на родственников.
— Лечение бабушки — сто тысяч, — начала я, листая записи. — Кредит на папину машину — двести тысяч. Катин ремонт — сто пятьдесят. Детские вещи — восемьдесят. Подарки на дни рождения и праздники...
— Хватит! — перебила мама. — Мы же не заставляли!
— Правда? А как звучали ваши просьбы? "Если ты нас любишь..." "Мы же для тебя всю жизнь..." "Неужели тебе жалко родную семью..."
Катя нервно заёрзала в кресле. Впервые за много лет разговор шёл не по её сценарию.
— Ирка, но ведь ты же можешь! У тебя денег достаточно!
— Могу — не значит должна.
— Но я же сестра! — в голосе Кати появились слёзы.
— А я что, чужая? Когда меня увольняли три года назад, кто-нибудь предложил помощь?
Семья молчала. Действительно, когда у меня были трудности, все вдруг становились очень занятыми.
— Когда я лежала в больнице после операции, кто навещал?
Снова молчание.
— Когда покупала квартиру и жила на хлебе и воде, экономя каждую копейку, кто интересовался, как дела?
Атмосфера в комнате накалялась. Родители поняли, что их привычная тактика эмоционального давления не работает.
— Ирочка, — мама попробовала другой подход, — ну неужели тебе не жалко сестру? Она так мечтает о красивой свадьбе!
— Жалко. Поэтому предлагаю компромисс.
— Какой? — оживилась Катя.
— Я оплачу половину банкета. Пятьдесят тысяч. Остальное ищите сами.
— Пятьдесят тысяч? — возмутилась сестра. — Этого же не хватит!
— Тогда делайте более скромную свадьбу.
— Но я хочу в ресторане! С живой музыкой! С фейерверком!
— Катя, я не обязана оплачивать твои хотелки.
— Хотелки? — вскипела она. — Это свадьба, а не хотелки!
— Свадьба — это регистрация брака. Всё остальное — развлечения.
Папа попытался восстановить спокойствие:
— Девочки, не ссорьтесь. Мы же семья.
— Именно потому, что семья, и надо говорить честно, — ответила я.
Мама встала, прошлась по комнате. По её лицу было видно — она готовит тяжёлую артиллерию.
— Ирочка, а помнишь, как мы тебя растили? Сколько в тебя денег вложили?
— Помню. И благодарна. Но это не делает меня пожизненным должником.
— Мы же не требуем возврата! — возмутилась она.
— Требуете. Постоянно. Только завуалированно.
Катя не выдержала и заплакала:
— Ирка, ну что ты делаешь? У меня нервы не выдерживают! Свадьба сорвётся!
— Не сорвётся. Просто будет проще.
— Я не хочу простую свадьбу! Хочу как у людей!
— У каких людей?
— У нормальных! У которых семьи помогают!
"У нормальных семей дети сначала копят деньги, а потом женятся", — подумала я, но вслух не сказала.
Семейный совет зашёл в тупик. Родители ожидали быстрого согласия, а получили отпор. Катя рыдала, мама возмущалась, папа хмуро молчал.
— Знаешь что, Ира, — наконец сказала мама, — мы с тобой поговорим завтра. На свежую голову.
— Завтра мой ответ не изменится.
— Посмотрим.
В её голосе прозвучала угроза. Я понимала — на меня будут давить всеми возможными способами.
После ухода семьи в квартире воцарилась тишина. Я села в кресло, где час назад сидела мама, и попыталась осмыслить произошедшее.
Впервые за двадцать лет я открыто сказала "нет" родительским требованиям. И это оказалось страшнее, чем ожидала. Не потому что боялась конфликта, а потому что поняла — конфликт неизбежен.
Телефон зазвонил уже через полчаса. Звонила тётя Лена, мамина сестра.
— Ира, что происходит? Лида в слезах звонила!
Началось. Семейная мобилизация против чёрной овцы стада.
— Тётя Лен, мама вам всё рассказала?
— Рассказала! Как ты можешь так поступить с сестрой?
— А как поступаю?
— Отказываешься помочь в трудную минуту!
"Трудная минута, — усмехнулась я. — Желание устроить пышную свадьбу за чужой счёт — это трудная минута?"
Разговор с тётей был копией разговора с родителями. Те же аргументы, та же эмоциональная атака, то же непонимание моей позиции.
— Тётя Лен, я предложила оплатить половину банкета.
— Половину? Ира, ты же знаешь, что этого мало!
— Для скромной свадьбы хватит.
— Но девочка мечтает о красивом празднике!
— За мой счёт?
Тётя вздохнула:
— Ну что ты стала такая жёсткая? Раньше ты была добрее...
"Раньше была удобнее", — поправила я мысленно.
После разговора с тёткой звонили двоюродные сестры, семейные друзья, даже соседка мамы. Весь клан был поднят на уши для обработки непокорной Иры.
К одиннадцати вечера телефон умолк. Я заварила чай, села за компьютер, но работать не могла. Мысли постоянно возвращались к семейной драме.
"А что если я действительно не права? — крался предательский голос в голове. — Что если родители правы, и я стала эгоисткой?"
Но тут же другой голос возражал: "Двадцать лет ты платила за право называться хорошей дочерью. Разве это нормально?"
На столе лежала папка с расчётами — за десять лет я потратила на семью больше миллиона рублей. Не подарила — потратила. Потому что никто не возвращал долги, никто не говорил "спасибо", все воспринимали мою помощь как должное.
Утром пришло сообщение от Кати: "Ирка, я вся ночь плакала. Дима говорит, что без денег свадьбу отменяет. Неужели ты хочешь разрушить мне жизнь?"
Затем от мамы: "Доченька, подумай ещё раз. Семья — это навсегда. Не разрушай отношения из-за денег."
От папы: "Ира, я в тебе разочарован. Не думал, что воспитал эгоистку."
"Эгоистка, — повторила я, читая эти сообщения. — Человек, который двадцать лет содержал семью, вдруг стал эгоисткой".
К обеду ситуация накалилась до предела. Катя приехала ко мне домой с заплаканными глазами и детьми.
— Ирка, посмотри на племянников! — драматично воскликнула она. — Неужели тебе не жалко, что они останутся без свадьбы мамы?
Дети действительно были расстроены — не понимали, почему мама плачет, а взрослые ругаются.
— Катя, дети здесь ни при чём.
— При чём! Это их будущее! Если Дима уйдёт, я останусь одна с двумя детьми!
— А почему Дима уйдёт?
— Потому что не может оплатить свадьбу! Ему стыдно перед родственниками!
— Значит, он женится на свадьбе, а не на тебе?
Катя замолчала. Вопрос попал точно в цель.
— Это... это не так. Просто он хочет сделать всё красиво.
— За чужие деньги.
— Ирка, ну хватит! — взорвалась сестра. — Ты же видишь, что я страдаю!
— Вижу. Но это не значит, что я должна решать твои проблемы.
Она схватила детей и побежала к выходу:
— Тогда не называй себя сестрой! Для меня тебя больше нет!
Дверь хлопнула. В квартире стало тихо. Слишком тихо.
Вечером мне позвонила мама. В её голосе звучала ледяная решимость.
— Ирина, мы с папой приняли решение. Если ты не поможешь Кате, то больше не дочь нам.
— Что это значит?
— Это значит, что у нас будет одна дочь. Та, которая не забыла родителей.
Ультиматум прозвучал твёрдо и окончательно. Выбор: деньги или семья.
Я положила трубку и долго сидела в тишине. За окном наступала ночь, а в моей жизни заканчивалась целая эпоха.
Завтра я должна была дать окончательный ответ. И этот ответ изменит всё навсегда...