Все сидели за столом, смеялись и поднимали тосты. И вот свекровь торжественно протянула коробку: «А это специально для тебя, Оксана». Невестка развернула упаковку и замерла: внутри лежал фартук с надписью «Только готовка и уборка — твоё призвание».
Оксана почувствовала, как краска заливает щёки. Секунда тишины растянулась в вечность. Смех застыл на губах присутствующих, а глаза Валентины Лаврентьевны сияли торжеством. Оксана подняла взгляд на мужа — Игорь рассматривал свои руки, словно впервые их видел.
— Спасибо, Валентина Лаврентьевна, — Оксана нашла в себе силы улыбнуться. — Какой полезный подарок.
Тонкая ирония в её голосе прошла незамеченной для большинства, но не для свекрови. Валентина Лаврентьевна прищурилась, слегка поджала губы и повернулась к другим гостям:
— Ну, ты ведь только полгода как замужем. Надо помогать осваиваться в новой роли.
Оксана аккуратно сложила фартук обратно в коробку. За столом возобновились разговоры, но внутри неё была обида и злость.
***
Оксана и Игорь поженились в феврале. Свадьба была скромной — только близкие и друзья. Валентина Лаврентьевна тогда поджимала губы, глядя на простое платье невесты, и шепталась с подругами о том, что «ожидала большего». Свекор, Григорий Олегович, держался в стороне от женских разговоров, он привык не вмешиваться.
Молодые жили в двухкомнатной квартире, которую Игорь купил в ипотеку ещё до встречи с Оксаной. Она работала специалистом по связям с инвесторами в крупной компании, он — инженером-конструктором на производстве спецтехники.
Их знакомство произошло случайно, в коворкинге, где Оксана готовила презентацию для клиентов, а Игорь консультировался с коллегами по видеосвязи.
Все шесть месяцев брака они старательно обходили острые углы в отношениях с родителями Игоря. Валентина Лаврентьевна, бывшая заведующая отделением в торговом комплексе, привыкла командовать. Сын для неё всегда оставался мальчиком, который должен слушаться маму. Свекор же просто плыл по течению, предпочитая не встревать в женские споры.
— Ты не переживай, — успокаивал Игорь жену после каждого визита к родителям. — Мама просто привыкает.
— К чему привыкает? — переспрашивала Оксана. — К тому, что я не умею готовить так, как она? Или к тому, что я не бросила работу ради твоего ужина?
— Не принимай близко к сердцу.
Оксана старалась. Готовила на выходных, приглашала родителей мужа в гости, дарила подарки на праздники. Но что-то всегда было не так: суп недостаточно наваристый, рубашка Игоря неидеально выглажена, цветы в вазе стоят неправильно.
— Игорёк всегда любил, чтобы всё было по-домашнему, — говорила Валентина Лаврентьевна, особым тоном выделяя последнее слово.
Оксана сжимала зубы и улыбалась.
***
Сегодняшний семейный обед был посвящён дню рождения Григория Олеговича. Собрались в родительской квартире — просторной трёшке в старом фонде. Оксана испекла торт — три часа возилась с кремом и украшениями.
— Магазинный, да? — первым делом спросила Валентина Лаврентьевна, разрезая первый кусок.
— Нет, сама приготовила, — спокойно ответила Оксана.
— Надо же, а выглядит как покупной, — свекровь улыбнулась своей фирменной улыбкой. — Вкус такой...не домашний.
И вот теперь этот фартук. Последняя капля.
После обеда, когда все переместились в гостиную для чая, Оксана вышла на кухню якобы помочь с посудой. Валентина Лаврентьевна суетилась у плиты, готовя свой «фирменный» чай с травами.
— Валентина Лаврентьевна, — тихо начала Оксана, — можно вас спросить?
— Конечно, дорогуша, — свекровь улыбнулась, не поворачиваясь от плиты.
— Чем я вам не угодила?
Валентина Лаврентьевна застыла на секунду, потом медленно повернулась:
— О чём ты, Оксаночка? Я просто забочусь о сыне.
— Этот фартук — не забота. Это унижение.
Свекровь приподняла брови:
— Какая ты чувствительная. Это просто шутка! Нельзя понимать всё так буквально.
— Шутка должна быть смешной для всех, — Оксана сдержанно улыбнулась. — А ваш подарок — это сообщение. И оно получено.
Валентина Лаврентьевна поджала губы:
— Не понимаю, о чём ты. Просто фартук с надписью. Сейчас такие везде продаются.
— Да, но вы выбрали именно этот. И знаете, я ведь правда многого не умею по хозяйству. У меня не было времени научиться — я работала с восемнадцати лет, оплачивала своё образование.
— Вот видишь! — оживилась свекровь. — Я же помочь хотела, направить, так сказать...
— Унизить, — спокойно закончила Оксана. — Но это неважно. Знаете, Валентина Лаврентьевна, у меня тоже есть для вас подарок. Я хотела вручить его позже, но, пожалуй, сейчас самое время.
Оксана достала из своей сумки небольшой пакет и протянула свекрови. Та настороженно взяла его.
— Что это?
— Откройте.
Валентина Лаврентьевна развернула бумагу. Внутри лежала книга «Как построить здоровые отношения с невесткой и не потерять сына».
Лицо свекрови пошло пятнами:
— Ты... ты что себе позволяешь?
— Что такое? — Оксана изобразила удивление. — Вам не нравится? Я думала, это поможет... нам всем.
Лицо свекрови исказилось, она судорожно вдохнула:
— Ты... ты понимаешь, что делаешь?
— Абсолютно, — Оксана спокойно взяла поднос с чашками. — Именно то же, что и вы. Показываю, что уважение должно быть взаимным. Пойдёмте к гостям, чай действительно остывает.
***
Вечером, когда они с Игорем вернулись домой, он долго молчал, расхаживая по комнате.
— Зачем ты это сделала? — наконец выдавил он.
— Что именно? — спокойно спросила Оксана, снимая серьги.
— Эту книгу... Мама очень расстроилась.
— А мне должно быть не обидно? — Оксана повернулась к мужу. — Игорь, я полгода терплю постоянные уколы. Я стараюсь быть хорошей женой, хорошей невесткой, но каждый раз получаю только критику.
— Она не со зла, — Игорь провёл рукой по шее. — Просто характер такой.
— Характер не оправдание неуважению.
— Оксан, ну перестань. Ты ведь знаешь, что она никогда не извинится. Зачем усугублять?
— То есть я должна просто улыбаться и терпеть?
Игорь вздохнул:
— Я поговорю с ней.
— Ты обещаешь это уже полгода. Ничего не меняется.
Они стояли друг напротив друга в полутёмной спальне. За окном моросил августовский дождь, капли стекали по стеклу, как невыплаканные слёзы.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Игорь. — Но она моя мать.
— Я не прошу тебя выбирать, — покачала головой Оксана. — Я прошу тебя быть мужчиной и защитить свою семью. Нашу семью. Меня.
Игорь отвёл глаза:
— Ты не понимаешь. Она всегда была такой. С отцом, со мной, с моими бывшими...
— И поэтому ты до тридцати двух лет не женился? — внезапно поняла Оксана.
Он промолчал.
***
Следующим утром Оксана проснулась одна. Игоря не было рядом, но на тумбочке лежала записка: «Поехал к родителям. Нужно поговорить. Вернусь к обеду».
Оксана долго смотрела на эти несколько слов. Что он скажет матери? Встанет ли на её сторону или снова будет искать компромисс, который устроит всех, кроме неё?
Прошло три часа. Оксана пыталась работать, но мысли постоянно возвращались к вчерашнему вечеру. Она не жалела о своём поступке, но боялась последствий. Что, если Игорь выберет мать? Что, если шесть месяцев брака закончатся из-за какого-то глупого фартука?
Телефон молчал. Оксана несколько раз порывалась позвонить мужу, но останавливала себя. Нет, пусть решает сам. Без её давления.
Игорь вернулся после двух. Молча прошёл на кухню, налил воды, выпил залпом. Оксана стояла в дверном проёме, не решаясь спросить.
— Тяжёлый разговор вышел, — наконец сказал он, не поворачиваясь. — Мама сначала кричала, потом плакала. Отец ушёл из дома, хлопнув дверью.
— И что теперь? — тихо спросила Оксана.
Игорь повернулся:
— Я сказал, что она должна извиниться перед тобой. Нормально, без этих её ужимок.
— И?
— Она отказалась, — он пожал плечами. — Сказала, что это ты вела себя неуважительно и должна просить прощения.
Оксана кивнула:
— Я так и думала.
— Я сказал, что тогда мы не будем приходить к ним, пока она не изменит своё отношение.
— И она снова отказалась?
— Да, — Игорь потёр лицо руками. — Сказала, что я выбираю какую-то... В общем, неважно. Я ушёл.
Оксана подошла к мужу, обняла его за плечи:
— Прости. Я не хотела, чтобы так вышло.
— Нет, — он покачал головой. — Мне всегда казалось, что можно как-то сгладить, перетерпеть.
— И что теперь?
— Не знаю, — честно ответил он. — Но я не хочу, чтобы ты страдала из-за этого. И я не буду заставлять тебя общаться с ней.
— А как же семейные праздники?
— Придумаем что-нибудь, — он слабо улыбнулся. — Это наша жизнь, Оксан. Только наша.
Она прижалась к нему крепче. Оксана не знала, получится ли у них наладить отношения со свекровью. Скорее всего, нет. Валентина Лаврентьевна не из тех, кто признаёт свои ошибки. Но сейчас важно было другое — Игорь хотя бы попытался встать на её сторону. И это уже было победой.
***
Две недели они не общались с родителями Игоря. Он созванивался с отцом пару раз, но разговоры были короткими и натянутыми.
— Отец говорит, мама постоянно плачет, — сказал Игорь однажды вечером. — Говорит, у неё поднялось давление.
— Ты хочешь поехать к ним? — спросила Оксана, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Не знаю, — он покачал головой. — Иногда думаю, что нужно. А потом вспоминаю, как она с тобой обращалась, и...
— Поезжай, — Оксана взяла его за руку. — Она твоя мать. Ты можешь общаться с ней без меня.
— Правда?
— Правда. Только не заставляй меня.
Он обнял её:
— Никогда. Я обещаю.
На следующий день Игорь поехал к родителям. Вернулся поздно, усталый.
— Как всё прошло? — спросила Оксана, стараясь скрыть тревогу.
— Нормально, — он пожал плечами. — Мама извиняться не собирается. Сказала, что ты должна понять её чувства. Что она имеет право на своё мнение.
— Понятно.
— Но я всё равно рад, что съездил, — добавил он после паузы. — По крайней мере, прояснил ситуацию. Я сказал, что буду приезжать, но без тебя. Пока. А ты не обязана с ней общаться, если не хочешь.
Оксана кивнула:
— Спасибо.
Она не знала, хорошо это или плохо. С одной стороны, конфликт остался неразрешённым. С другой — Игорь впервые открыто встал на её сторону. Не идеальное решение, но начало.
Прошёл месяц. Оксана и Игорь постепенно научились жить с этой ситуацией. Он иногда ездил к родителям, она — нет. Валентина Лаврентьевна не звонила невестке и не пыталась наладить отношения. Возможно, так было даже лучше — каждый остался при своём, но прямые конфликты прекратились.
Однажды Игорь вернулся от родителей с небольшой коробочкой.
— Мама передала, — сказал он, протягивая её Оксане. — Сказала, что купила давно, ещё до... ну, ты понимаешь.
Оксана нерешительно взяла коробку:
— Что там?
— Не знаю. Не открывал.
Внутри оказался серебряный браслет с маленькой подвеской в форме ключа.
— Красивый, — признала Оксана.
— Она сказала, это чтобы ты помнила, что дверь их дома всегда для тебя открыта, — тихо добавил Игорь. — Это не извинение, но...
— Но шаг навстречу, — закончила Оксана.
Она не знала, наденет ли когда-нибудь этот браслет. Не знала, сможет ли когда-нибудь простить свекровь за все унижения. Но одно Оксана знала точно: она больше не позволит никому, даже матери мужа, диктовать, как ей жить.
А фартук так и остался лежать в комоде. Не как трофей и не как напоминание. Просто как обычная вещь, которая больше не имела над ней власти.
Обсуждают прямо сейчас этот рассказ