В 1850 году нидерландский дипломат Г. Гюс прибыл в северную столицу с важнейшей миссией. Его торжественно поселили в роскошных покоях Зимнего дворца с мраморными колоннами, позолоченной лепниной и персидскими коврами. Но наутро высокопоставленный гость не смог подняться с постели. Всю ночь его терзали полчища дворцовых клопов.
Скандал докатился до самого министра двора князя Волконского. В ярости он приказал арестовать смотрителя «на сутки», а заодно проверить всю мебель на предмет «живности». Конфуз вышел международного масштаба, ведь Зимний дворец считался верхом роскоши и комфорта.
Как же так? Ведь этот же дворец другие европейские путешественники регулярно хвалили за чистоту и удобства. Значит, дела с гигиеной в «цивилизованной» Европе обстояли еще хуже? Давайте разберемся, кто на самом деле был чистюлей в XVIII-XIX веках, а кто предпочитал духи вместо мыла.
Чертушка в баню не пойдет!
— Не пойду я в эту вашу баню! — горько рыдал 22-летний наследник престола Петр Федорович летом 1750 года. — Это вредно для здоровья! Я не хочу умереть!
Будущий Петр III прожил в России уже шесть лет, но ни разу не посетил парную. Императрица Елизавета лично приказала племяннику отправиться в баню, видимо, «аромат» стал невыносимым. Но принц, воспитанный в европейских традициях, впал в истерику.
Его воспитательница Чоглокова пригрозила: «Императрица посадит вас в крепость!» Но даже это не помогло. Петр продолжал рыдать и кричать, что «не ребенок». В итоге «чертушка», как называла его Екатерина II, так в баню и не пошел.
А что же происходило в это время в Версале, символе европейской утонченности?
Там творилось нечто непонятное. В огромном дворце не было ни одного туалета! Аристократы справляли нужду прямо в углах за тяжелыми портьерами. Вонь стояла такая, что Людовик XIV издал специальный указ: являться ко двору только «щедро залитыми духами».
Европейские медики XVII-XVIII веков были убеждены, что водные процедуры смертельно опасны. Мол, горячая вода раскрывает поры, через которые «зачумленный воздух» проникает в организм. Французские гигиенические рекомендации гласили: «Умывание водой вредит зрению, способствует болезням зубов, делает лицо бледным». Максимум гигиены — это протереть лицо надушенной тряпочкой.
Парфюмерные реки Александра
В 1819 году из Парижа в Петербург прибыл груз, который сегодня потянул бы на стоимость хорошего «Мерседеса». Российский посол переслал Александру I тысячу триста восемьдесят бутылок различных одеколонов. Только представьте: почти полторы тысячи склянок духов для одного человека!
По курсу тех лет это обошлось казне в 708 тысяч рублей. А в современных деньгах около 400 миллионов. Примерно столько сейчас стоит золотой унитаз художника Каттелана, который в 2019 году украли из Бленхеймского дворца.
— Получил очередную партию «Кёльнской воды» от Фарина, — радовался император, разбирая ящики. — Пятьдесят дюжин! И еще столько же «Альпийской»!
Современники звали Александра I «плешивым щеголем», ведь он каждое утро обтирался льдом пополам с одеколоном. Но дело было не в тщеславии. Парфюмерия тогда считалась лекарством. Ароматы должны были защищать от «миазмов» — ядовитых испарений, которые якобы переносили болезни.
Когда придворный врач Людовика XIV лечил у короля опухоль, он применял... душистый пластырь. А первый в истории брендовый одеколон, ту самую «Кёльнскую воду» Фарина, выпускали с 1709 года как лечебное средство.
Не беспокойте барина — он клопов травит
Зимой 1838 года камердинер Николая I Гримм получил от казны пятьдесят рублей. Не на новый мундир и не на подарок жене. А на «заготовку травы против клопов для гардероба Его Величества».
Но дворцовые клопы оказались крепкими орешками. Уже через год Гримму выдали еще пятьдесят рублей на «персидский порошок для истребления клопов». А заказывали этот порошок аж из Тифлиса, пудами.
У императорского двора даже имелся штатный истребитель насекомых — новоладожский крестьянин Василий Лебедев. У него был постоянный подряд на «чистку» Зимнего и Аничкова дворцов. Дела шли настолько хорошо, что Лебедев построил на собственные средства двухэтажную школу.
А дамы при дворе носили изящные украшения именуемые блохоловками. Выглядели как маленькие ювелирные цилиндрики, которые крепили к корсету или поясу. Внутрь помещали мед, а края смазывали куриной кровью. Блохи, привлеченные запахом, залипали в сладкой ловушке.
Екатерина II в мемуарах жаловалась, что ее покои в Москве кишели «всевозможными насекомыми до того, что они мешали спать». А великий князь Николай Павлович записал в дневнике: «Встал в 4 часа, разбудили мыши, прогоняю их, снова ложусь».
«Дождевой аппарат» с гидромассажем
Николай I любил все немецкое, то есть порядок, пунктуальность и технические новинки. В 1843 году он приказал установить в своем кабинете настоящее чудо техники — «купальный снаряд» с «дождевым аппаратом».
Конструкция напоминала современную душевую кабину. Шкаф из красного дерева высотой больше двух метров, внутри находилось десять «шлифованных цапок» с форсунками. Четыре душа били сверху, шесть форсунок по бокам. Вода поступала из бака, установленного наверху шкафа. По сути, это был прототип гидромассажной кабины, и это за сто лет до их официального изобретения!
Для сравнения: современный космический туалет NASA стоил 23 миллиона долларов. А царский «купальный снаряд» обошелся казне всего в несколько тысяч рублей.
В Петергофе было еще круче. Там с 1722 года работала канализация и проточные туалеты. Архитектор Леблон подключил их к фонтанной системе. Когда запускали фонтаны, вода смывала нечистоты прямо в Финский залив. Экологично? Спорно. Но то, что технологично, это точно.
А у Екатерины II под покоями устроили роскошную баню с парилкой и бассейном. Императрица, в отличие от мужа-немца, русские традиции приняла полностью. Даже внуков Александра и Константина приказала водить в баню «через три или четыре недели».
Биде от Фаберже и золотые унитазы
В начале XIX века в дворцовых описях появилась странная позиция: «биде красного дерева с жестяными вставками». А к концу века мастера фирмы Фаберже создали настоящий шедевр — ювелирную солонку в виде биде. Золото, нефрит, жемчужины. Для особо изысканных ценителей.
Появились и бурдалю, этакие фарфоровые судна для дам, названные в честь французского проповедника. Говорят, он читал такие длинные проповеди, что дамы брали эти «мобильные туалеты» с собой в церковь. На донышке часто писали игривые фразы вроде: «Он тебя видит, шалунишка!»
Забавно, но даже цвет кафеля для императорских туалетов выбирал лично министр двора князь Волконский. В 1827 году он требовал от архитектора Монферрана: «Стены внутри ватерклозетов обложить белыми глазурными изразцами самого большого разбора».
А вот парадокс: в середине XIX века ванные комнаты стыдливо прятали. Ванну Александры Федоровны «маскировали» под диван, «утопив» в пол. Медную ванну считали слишком буржуазной для дворцового интерьера.
Сегодня золотые унитазы продают от двухсот тысяч до полумиллиарда рублей. Но технологически они не превосходят царские «купальные снаряды» XIX века. Разве что не нужно носить воду в ушатах.
Ароматы власти
Вот и получается забавная картина. Пока в Версале, считавшемся символом европейской утонченности, аристократы гадили за портьерами, русские «варвары» парились в банях и изобретали прототипы современной сантехники. Пока европейские врачи запрещали мыться, российские императоры ставили душевые кабины с гидромассажем.
Конечно, и у нас хватало проблем — клопы, блохи, вонь от нечистот, которые вывозили прямо по Невскому проспекту. Но уровень санитарии в царских дворцах был на порядок выше европейского.
Может, в этом разгадка русского характера? Мы всегда любили основательно и мыться, и пить, и воевать. А еще любили все самое лучшее и самое дорогое — от парфюмерии на миллионы до биде от Фаберже.
Кстати, а задумывались ли вы, как через двести лет наши потомки будут вспоминать наши «примитивные» санузлы? И что они скажут о том, что в XXI веке люди все еще покупали золотые унитазы за полмиллиарда рублей?