The American Conservative | США
Россия побеждает в украинском конфликте, поэтому его завершение будет спасением для Киева, пишет TAC. Морализаторство, с которым западные лидеры подходили к этой конфронтации, не принесло плодов. Однако действия реалиста Трампа могут оказаться успешными.
Эндрю Дэй
Не дайте морали помешать вполне достижимым успехам.
В пятницу президент Дональд Трамп расстелил красную дорожку для Владимира Путина на Аляске и продал несчастных украинцев со всеми потрохами. Три дня спустя президент Украины Владимир Зеленский прибыл Белый дом в сопровождении "лидеров свободного мира", которые "объяснили" Трампу, что он не сможет навязать ему силой имперские притязания вероломного Путина.
Эта привычка может убить: ученые предупредили об опасном эффекте кофе
По крайней мере, именно так многие на Западе восприняли недавние дипломатические старания Трампа установить мир на Украине.
Насчет красной дорожки это сущая правда (хотя зрелище, как ее расстилали американские солдаты, ползая на четвереньках, многим не понравилось многим, включая автора этих строк). Но другие критические замечания изобличают давний перекос, который, на мой взгляд, коварнейшим образом искажает западный анализ украинского конфликта, — а именно морализаторство.
Философ Рэймонд Гойсс в эссе, посвященном историку Эдуарду Халлетту Карру, утверждал, что истинная противоположность политическому реализму не утопизм, а именно морализаторство (или "морализм", как его называл сам Гойсс). Он определял эти убеждения как "сложную систему установок, которые отдают неоправданный приоритет моральным соображениям при объяснении и оправдании человеческих действий". Нередко, добавлял Гойсс, он сводится к "нравоучительным проповедям".
Гойсс не противился моральным суждениям как таковым и подчеркивал, что не все оценочные суждения обусловлены моралью. (Умиротворение может быть дурной стратегией безотносительно приписываемой ему аморальности — как, например, след пера может быть слишком толст или, наоборот тонок безотносительно моральных характеристик.) Гойсс возражал против убеждения моралистов, что политические суждения сводятся к безусловным моральным оценкам как при анализе, так и при предписании подобающего поведения. Реалист же учитывает соображения власти и интересов, не оставляя при этом попыток улучшить этот мир.
Западное морализаторство самым вопиющим образом проявляется на протяжении всего украинского конфликта, а в настоящее время препятствует достижению мира. С моральной точки зрения, судьба Украины из-за российской спецоперации — несомненное моральное издевательство, и конфликт ни в коем случае не закончится миром, который будет соответствовать идеалу справедливости. Однако кровопролитие должно прекратиться, если Украина желает сберечь свой суверенитет и остатки разоренной страны.
Увы, складывается ощущение, что для западных СМИ, европейских элит и правительства Зеленского моральное превосходство важнее вполне достижимых результатов.
Возьмем, например, их паническую реакцию на отказ Трампа от предыдущего требования США о немедленном и безоговорочном прекращении огня. Киев жаждет прекращения огня, потому что украинцам отчаянно нужна передышка от российских бомбардировок. Москва же ему противится, поскольку ее преимущество на поле боя дает ей рычаги влияния на переговорах об окончательном урегулировании. Когда Трамп вскоре после саммита на Аляске заявил, что предпочитает мирное соглашение прекращению огня, СМИ начали есть его живьем.
"Трамп отказался от требования о прекращении огня на Украине и встал на сторону Путина", — гласил один из субботних заголовков The New York Times. "Трамп согласился с планом Путина на Украине: долой прекращение огня, ультиматумы и санкции", — вторил ему другой.
Может, на следующей редакционной летучке кто-нибудь поинтересуется: а какова, собственно, альтернатива? В конце концов, Россия не прекратит огонь добровольно, доколе не будут выполнены определенные требования, а у Запада нет сил навязать Москве свою волю. Признав эти факты, Трамп встал не на сторону Путина, как утверждают злопыхатели, а на сторону здравого смысла, как выразился эксперт по России Анатоль Ливен.
Или вспомните безапелляционность, с которой Зеленский перед визитом в Белый дом утверждал, что Россия должна "понести наказание" и что окончание конфликта должно быть "справедливым". Зеленский, по понятным причинам, отвергает любые разговоры о территориальных уступках (особенно если речь идет о землях, которые он продолжает контролировать) в обмен на прекращение спецоперации. Во время встречи в понедельник одна журналистка поинтересовалась у Трампа, может ли считаться урегулирование, при котором от Украины будет отторгнута ее часть, "справедливым". Ее симпатии явно были на стороне Зеленского, а не Трампа.
На прошлой неделе ряд политиков и аналитиков лишь высмеяли мысль Трампа, что в рамках мирного соглашения предстоит "некоторый обмен территориями". По-видимому, президент рассчитывает, что Россия обменяет одни украинские земли, которые контролирует, на другие, которые хочет получить. Киеву будет сложно с этим смириться. Европейские лидеры отвергли такой план наотрез. "Международное право в этом вопросе однозначно: все временно оккупированные территории принадлежат Украине", — заявила верховный дипломат Европейского союза Кая Каллас.
Разумеется, взятие под контроль Россией украинских земель создаёт ужасный прецедент для международных отношений. Но суровая реальность такова: когда громила отнимает ваши вещи, а у вас нет ни сил вернуть отобранное, ни возможности обратиться за помощью к некой высшей инстанции, они больше не ваши.
Чего моралисты никак не поймут, так это что Россия выигрывает — и чем скорее конфликт закончится, тем лучше будет для самой Украины. В этих прискорбных обстоятельствах пожелания Путина важнее пожеланий Зеленского. Если либеральные интернационалисты захотели бы избежать этого возмутительного вторжения беззакония и аморальности в свой любимый "международный порядок на основе правил", им бы следовало старательнее договариваться с Путиным до спецоперации, когда ее еще можно было избежать.
Еще один камень преткновения на переговорах — гарантии безопасности. До любого урегулирования Украина добивается гарантий безопасности, что она впредь не падет жертвой посягательств Москвы. Как ни поразительно, но некоторые антироссийские "ястребы" продолжают продавливать для Украины членский билет в НАТО, хотя для Кремля это заведомо не вариант. Бывший посол США в России Майкл Макфол написал у себя в Х: "Мы не просили разрешения у Сталина на создание НАТО в 1949 году. Мы не просили разрешения у Хрущева на принятие в альянс Западной Германии в 1955 году. Мы не просили разрешения на расширение НАТО ни у Ельцина в 1990-х, ни у Путина в 2000-х. И после этих событий Москва не вторгалась в страны НАТО. Так с чего бы нам испрашивать благословения Путина сейчас? Нелогично".
В своем морализаторском раже Макфол еще не осознал, что провокационное расширение НАТО на восток после холодной войны значительно повысило вероятность российского ответа, и что решительный запрет на членство Украины, о котором дал понять Трамп, необходим для мирного урегулирования. По мнению Макфола, Украина вправе добиваться членства в НАТО, а НАТО — ей его предложить. Вот, собственно, и всё — всем спасибо, расходимся. Но абстрактные "права" суверенных государств никак не сочетаются ни с практической необходимостью, ни с разумным политическом выбором.
Международная политика — дело вообще гадкое. Ее грязная действительность редко когда соответствуют безупречным стандартам абсолютной морали (а, точнее говоря, почти никогда). Она даже не предлагает нормальных политических механизмов — надлежащей системы правосудия, государства всеобщего благосостояния, гражданского образования — чтобы хотя бы приблизиться к нравственным идеалам. В этих безжалостных рамках Трамп пытается найти приемлемый выход из российско-украинского конфликта, который обеспечит украинцам хоть какое-то подобие достоинства и безопасности и позволит Западу снова мирно сосуществовать с Россией, ядерной сверхдержавой.
Моралисты, разумеется, оценивают действия Трампа иначе. Неоконсервативный обозреватель The New York Times Брет Стивенс в понедельник раскритиковал президента за "прагматический подход к внешней политике, обесценивающий нравственную мощь американских идеалов".
Иными словами, Трамп — реалист, по крайней мере, в вопросе российско-украинского конфликта. И именно поэтому, как мне видится, он — главная надежда Украины на мир, и эту истину понемногу начали признавать даже Зеленский и европейские лидеры.
Либералы-нравоучители и неоконсерваторы загнали Украину в кошмарную ситуацию. Я рассчитываю, что реалист Трамп вытащит Украину из этого болота.
Эндрю Дэй — старший редактор The American Conservative. Имеет докторскую степень по политологии Северо-Западного университета
