- Олег. Ты должен. Ты должен это сделать, - тихо, но очень твёрдо проговорила Стася.
- Я не могу… Я не поеду… Я просто не могу!.. - повторял он.
- Ты сможешь. Ты сильный, - уверенно произнесла Стася. - Олег, ты должен увидеть мать. Ты же сам это понимаешь!
Ещё несколько секунд, - и он снова взял себя в руки. По крайней мере, Стасе так показалось. Его перестало трясти; его слишком напряжённое лицо расслабилось, а на губах даже вдруг появилась улыбка.
- Слушай, а может, действительно, ну их всех к чёрту!.. - как-то нарочито очень оживлённо и даже весело заговорил он. - Поедем сейчас ко мне!.. Их там и так много; сами всё решат!.. А к матери я завтра заеду!
- Нет. Ты заедешь к ней сейчас. А потом мы поедем к тебе, - сказала Стася.
Она изо всех сил старалась говорить спокойно, ровно и членораздельно. Давить на него сейчас, когда он был в таком вот разобранном состоянии, буквально на грани, было просто нельзя. Стася чувствовала, что он реально уже на пределе, - и, дай ему только повод, он сорвётся с места и попросту умчится прочь, - от своих страданий и переживаний, - и только его и видели!.. И удержать его будет уже невозможно.
Но от себя-то не убежишь!.. Стася это очень хорошо понимала.
- Олежка, так нельзя, - как можно более мягко проговорила она. - Ты должен заехать к матери сейчас!
- Да. Должен, - пробормотал Олег, словно опять в полузабытье, не совсем отдавая отчёт своим словам и поступкам.
Но, тем не менее, машина тронулась с места и поехала дальше.
Через минуту они были уже на охраняемой стоянке около дома его родителей. У Олега снова зазвонил сотовый телефон. И, - кто бы только в этом сомневался!.. - разумеется, как сразу же поняла Стася, это опять звонила его бывшая жена.
- Я уже здесь! - рявкнул Олег в трубку. - Сейчас поднимусь!
Он повернулся к Стасе, и на его губах появилась несколько виноватая улыбка.
- Оказывается, моя бывшая тоже там! - сказал Олег. - Но ты не бойся! Тебя это никоим образом не касается!
Стася посмотрела на него несколько удивлённо. Хотя и подумала про себя, что вот только этого ей ещё и не хватало для полного счастья!.. Правда, признаться честно, с другой стороны, ей было очень интересно посмотреть, что представляет из себя эта дамочка. Но она предпочла бы увидеться с ней впервые при других обстоятельствах. Сегодня, в такой не шибко весёлый день, ей этого просто не хотелось бы. Но у неё не было выбора.
Правда, если уж говорить начистоту, сами по себе слова Олега Стасю насмешили. Насколько же плохо этот человек знал её, если всерьёз предполагал, что её может напугать его бывшая супружница!.. В Стасиной довольно непростой жизни было уже столько интересных моментов, что чем-либо испугать её было ой как непросто!..
- Олег, - с усмешкой обронила Стася, - неужели ты ещё не понял?.. Я ничего не боюсь!
И это было правдой. Стася ни капли не лукавила. Жаль только, что сам Олег так никогда и не сможет осознать этого до конца!..
Они вместе вылезли из машины, вошли в подъезд и поднялись на лифте на пятый этаж. Олег позвонил. Дверь открыла его мать. Стася никогда ещё не попадала в подобные ситуации, поэтому совершенно не представляла сейчас, как правильно вести себя, и собиралась просто действовать по обстоятельствам.
Они вошли в квартиру.
Кстати, больше всего Стасю в тот миг поразило то, насколько хорошо держалась мать Олега. После его долгих и пространных рассуждений о том, что она всего этого не переживёт, Стася ожидала увидеть бьющуюся в истерике полностью сломленную жизнью старушку, над которой беспомощно кудахчет куча родственников, вооружённых корвалолом и тщетно пытающихся оживить её… Но открывшая им дверь пожилая женщина держалась со всем возможным в подобной ситуации достоинством. Не было ни неистовых рыданий, ни жутких истерик, - хотя по её лицу ясно было видно всю степень глубины её переживаний. Но она лишь обняла младшего сына и тихо проговорила:
- Вот и нет человека…
Последовавшие за этим несколько минут как-то странно смешались в Стасином сознании. Появившиеся отовсюду многочисленные родственники, каждый из которых что-то говорил… Почему-то при виде них у Стаси возникла ассоциация с тараканами, вылезшими изо всех щелей… Возможно, потому, что у них у всех были очень злобные лица; не скорбные, не сочувствующие, а почему-то именно пышущие злобой… Олег, утешающий мать, демонстративно не обращающий внимания на всех остальных… В какой-то момент Стася даже обнаружила саму себя обнимающей эту женщину и что-то говорящую ей… Она потом, хоть убей, не могла вспомнить, что именно она ей говорила…
Зато Стася прекрасно запомнила, как появившийся словно из ниоткуда Александр бесцеремонно оттеснил всех остальных и своим монотонным невыразительным голосом опять начал что-то сердито выговаривать младшему брату… Который просто вдруг как-то потерялся среди всего этого шума и многоголосия…
Олег стоял, ссутулившись, даже сгорбившись, с поникшими под тяжким грузом плечами, и выглядел в тот миг просто сражённым наповал… Он даже не отвечал на вопросы, которыми тут же засыпали его родственники… Он вообще никак не реагировал на издевательские интонации в голосе старшего брата, который почему-то в тот момент был больше всего озабочен тем, чтобы даже в такой ситуации прочитать очередное нравоучение и сделать соответствующее внушение…
Их - этих родственников - было очень много. И все они выглядели необычайно дружными, сплочёнными, нужными друг другу и оказывающими друг другу ту самую моральную поддержку, необходимую в подобной ситуации. На первый взгляд, - да и на второй, и на третий, - они выглядели как раз той самой крепкой спаянной семьёй, о которой можно было только мечтать. Но только вот сам Олег… Почему-то он вовсе даже не казался членом этой их дружной сплочённой семьи, нависшей над ним со всех сторон… Он был одинок… В толпе своих родственников он был одинок, как никогда… И выглядел полностью подавленным…
Словно все они были вместе, а он - один… За пределами их тесного круга и вообще где-то за периферией их праведной жизни. И он даже выглядел здесь, среди них, как-то совершенно неуместно в этом своём жутком одиночестве… Он был словно противопоставлен им всем… И он был каким-то абсолютно чужим и чуждым для них всех…
До самой Стаси никому, разумеется, не было никакого дела, поэтому она и могла спокойно наблюдать за всем этим со стороны. Она пыталась пока не делать никаких поспешных выводов, но отношения между членами этой семьи показались ей, мягко говоря, несколько странными. Создавалось - и вовсе не без оснований на то - жуткое впечатление, что нормально здесь к Олегу относится только его мама. Только она в тот день говорила ему что-то ласковое и доброе; только она обнимала его, утешала и сама ждала от него каких-то слов утешения… Все же остальные, похоже, вообще не испытывали к нему ровным счётом никаких чувств. Тёплых, - имеется в виду. Вместо того, чтобы хотя бы поговорить с ним по-человечески, они дружно напирали на него со всех сторон. Они все на разные голоса за что-то отчитывали его и все в чём-то упрекали… Ни в их тоне, ни в их словах не было ни капли любви, сочувствия или поддержки, - что было бы, вроде, вполне естественным в такой страшный день…
Но со стороны реально казалось, что они все собрались здесь не столько по поводу смерти его отца и предстоящих связанных с этим мероприятий, сколько для того, чтобы на общем семейном совете выразить совместное порицание заблудшей овце, отбившейся от стада, - коей и являлся, похоже, в их глазах Олег. И теперь вот они, перекрикивая друг друга, пытались совместными усилиями постановить, что же им дальше с ним делать, - с этим отщепенцем и позором семьи…
Стася смотрела на всё это с затаённым ужасом. Может быть, она что-то не понимала в подобных высоких отношениях, - но ей почему-то совершенно искренне представлялось, что сейчас не время и не место для таких вот грандиозных разборок. Хорошо, пусть даже Олег - действительно паршивая овца в их семье, и своим отвратительным поведением за долгие годы реально вполне заслужил такое вот к себе отношение. Стася без особого труда могла допустить нечто подобное, - тем более, что ей пока была совершенно неведома истинная подоплека всех этих их семейных тайн и дрязг. Возможно, в глазах любящих родственников Олег совсем плохой, пропащий и никудышный; может быть, на их справедливый взгляд, хуже него нет никого в этом мире, и он всячески заслуживает всеобщего порицания и поругания… Наверное, это действительно так, и они все уже просто устали от его выходок, от его пьянства, от его безответственности и, возможно, даже от чего-то ещё, гораздо более серьёзного… Но разве сейчас и здесь было подходящее место и время для таких вот внутрисемейных разборок?..
Случилось несчастье. Беда. Трагедия. И эта трагедия, как наивно представлялось Стасе, должна была хотя бы на время объединить и сплотить их всех, чтобы легче было перенести её всем вместе. Ну, совсем не время сейчас было для выяснения отношений и измерения интимных органов друг друга!.. Но у Стаси, практически постороннего наблюдателя, реально сложилось, например, впечатление, что Александр просто воспользовался этим горем, как прекрасной представившейся ему возможностью лишний раз устроить головомойку непутному младшему братцу, попутно натравив на него всех остальных членов их довольно обширного клана…
НАВИГАЦИЯ ПО КАНАЛУ