часть 1
Любовь Макса казалась раньше такой надёжной — что-то из разряда "раз и навсегда". Практически вечной. Но со временем он начал отдаляться. Странная холодность в голосе, всё чаще — отстранённый взгляд. И вот когда Вика решилась завести разговор о ребёнке, Максу эта тема явно не понравилась.
— Мы ещё не готовы, — резко ответил он. — Рано нам о детях думать, сами ещё не нагулялись.
В этот вечер у Вики заныло сердце. Она начала жить с ощущением тревоги, неверности. А однажды — будто судьба сама подтолкнула — Вика случайно заглянула в телефон мужа. Там была переписка… с некой Кристиной. Чёрным по белому: у Макса — любовница. Слово за слово, сообщения пестрели фразами, не оставлявшими сомнений.
Макс вышел из ванной, вытирая лицо полотенцем. Вика стояла на пороге спальни — бледная, сжав зубы.
— Объясни, что это? — тихо спросила она, показывая экран телефона.
Он пожал плечами, как будто речь шла о пустяке.
— Ну, а что тут такого? — буднично развёл руками.
В его мире наличие любовницы — почти мужская доблесть. Ведь отец Макса вёл себя так же, и все друзья — как копия с копии: мужчины при деньгах делают, что хотят. А женщины… терпят, обслуживают, всё выносят.
Вика ещё какое-то время пыталась разговаривать — осторожно, не унижая Макса, но давая понять, что его поведение для неё неприемлемо. Бесполезно. Однажды разразился настоящий скандал:
— Вика, давай называть вещи своими именами, — холодно бросил Макс. — Из грязи тебя вытянул, в люди вывел. Забыла? За всё нужно платить.
Слова его били по сердцу, по самолюбию. Ощущала себя ничтожеством. Нет, страха потерять его не было. После всего этого Макс даже стал противен...
Задыхаясь от тяжёлых мыслей, Вика ловила себя на странном — ей не хотелось расставаться не с Максом, а с новым, красивым житьём. С витринами, поездками, громкой фамилией.
— И потому я… смирилась, — вздохнула Вика, задумчиво глядя на Антона. — Самой от себя тошно бывало, но жила с Максом, делала вид идеальной жены, строила из себя влюблённую… когда надо было. Вот так.
Вика терпела измены, стерпела равнодушие, смотрела в другую сторону. Деньги текли рекой… а что толку? Всё — на сиюминутные радости, без остатка и смысла.
Потом вдруг — как гром — Макс объявил, что они разводятся. Просто, как о покупке хлеба:
— Мы разводимся, — бросил он между делом.
Вике будто под дых ударили — до того опешила. Она-то знала… всё имущество записано на его отца, никаких своих накоплений или адвокатов. Снова эта обшарпанная хрущёвка, вечно пьяный отец, мать — вечно недовольная, ворчливая. Ни профессии, ни опоры.
— Банальщина, — снова горько усмехнулась Вика. — Сама виновата.
Она покосилась на Антона и добавила с извиняющейся грустью:
— Прости, что вываливаю всё на тебя. Просто устала держать в себе. А с тобой… легко. Ты всегда был мудрее своих лет. С тобой хорошо поговорить.
Домой Вика возвращаться не смогла долго, продала всё брендовое, заложила в ломбард обручальное кольцо и старые украшения, сняла скромную квартиру на полгода и пошла искать работу.
Кое-как устроилась официанткой в баре. Сначала было тяжело, но потом, кажется, привыкла.
— Мне здесь нравится, — вдруг слабо улыбнулась Вика.
— Мне так жаль, — тихо сказал Антон, бережно глядя на неё.
— Ничего. Главное, что детей не успели "завести", не связаны навеки. А так… — она вздохнула, будто сбрасывая груз, — всё ещё впереди.
— Действительно.
Вика вдруг заглянула Антону в глаза, чуть игриво:
— Ну а ты? Есть кто-нибудь рядом?
— Нет, — почему-то соврал Антон, тихо улыбаясь. — Я свободен.
Ну, не мог он, глядя на Вику, рассказать ей о Нине. И правда — Нина сейчас казалась каким-то далеким, почти забытым человеком. Чужим.
В тот вечер они долго сидели за маленьким столиком у самой стены — вспоминали прошлое, перебрасывались шутками, вспоминали общих знакомых.
Потом были прогулки по ночному городу. Уходить, расставаться, совсем не хотелось. Антон обнимал Вику за плечи, а она, такая доверчивая, прижималась к нему, будто искала защиту от ветра. Вика вдруг обернулась и тихо прошептала:
— Может, зайдёшь ко мне? Я тут рядом квартиру снимаю.
Антон кивнул, словно ждал этого приглашения всю жизнь.
Так они и провели вместе свою первую ночь.
Утром Антон чувствовал себя по-настоящему счастливым. Вот она, рядом — Вика. Необыкновенный прилив сил, легкость где-то глубоко внутри… Мысли о Нине даже не омрачали это ощущение. Он поговорит с ней, обязательно. Объяснит всё. Нина умная, поймёт.
Ведь мечты должны сбываться… Обязательно. Иначе зачем всё это?
Вика и Антон начали встречаться.
Позже, разговор с Ниной оказался тяжелым, мучительным. Антон за несколько минут вспотел так, будто реально разгрузил три вагона угля. Нина, всегда спокойная и уравновешенная, вдруг сорвалась:
— Антон, ты… ты что, серьёзно? Ты с ума сошел?! — её голос задрожал, а потом слёзы брызнули из глаз, как из сломанного крана. — Прошу тебя, опомнись! Не губи всё… не уходи…
— Нина… — Антон тихо развёл руками, не находя слов.
— Уходи! — вдруг крикнула она. — Ты и твоя Вика…
Позднее, от общих знакомых Антон узнаёт: Нине стало так невыносимо без него, что она попыталась уйти из жизни. К счастью, её успели найти… Откачали, спасли.
Какое-то время Нина провела в больнице. С ней работали врачи, психиатры. Со временем всё наладилось. Она вернулась к жизни, поправила здоровье, устроилась обратно на работу. Потом вышла замуж, родила двоих мальчишек–погодок.
— Молодец, — однажды выдохнул Антон, услышав новости.
Он даже пытался позвонить Нине — поговорить, помириться. Но понял, что всё ещё для неё — закрытая дверь.
А с Викой у них вроде бы всё сложилось. Поженились. Первоначальная страсть поутихла; всё стало привычным, спокойным… И даже тогда, просыпаясь на рассвете, Антон смотрел на Вику — долго, внимательно, и чувствовал себя по-настоящему счастливым.
А потом всё изменилось. Внезапно.
Компания, в которой Антон проработал столько лет, развалилась. Всё. Людей увольняли, сокращали. Он остался без работы.
Правда, недолго — на завод позвали сразу. Хороший ведь специалист! Только вот зарплата — впятеро меньше прежнего.
И это, кстати, ему ещё пошли навстречу — оклад выше среднего по городу. Но пришлось ужаться. Очень сильно ужаться.
А ведь Вика привыкла к другому. К хорошей жизни. Фитнес-клубы, салоны красоты, любимый шопинг… Всё это внезапно прекратилось. Хотя Антон волновался, держался, терпел — для Вики снижение привычного уровня стало трагедией.
Проблема оказалась не временной. В их городе Антону перспектив не было.
Вика несколько раз пыталась уговорить Антона открыть свой бизнес. Предлагала варианты, расписывала плюсы — казалось бы, дерзай!
Антон, однако, даже слушать не захотел.
— Ну да, для этого надо иметь стержень. Такой, как у Макса... — Вика разочарованно покачала головой, и в её голосе звенело упрёком.
Антону стало обидно от такого сравнения. Особенно если сравнивают с другом да ещё и не в твою пользу… Больно, ничего не поделаешь.
С тех пор Вика словно взяла в руки флаг протеста — не готовит, не убирает, к домашним делам не притрагивается, хотя и не работает.
— Я ведь не бесплатная служанка, ясно тебе? — резко бросала она мужу по вечерам.
Антон тяжело вздыхал и шёл на кухню. Что ставить на ужин? Макароны с сосисками? Или, может быть, яичницу пожарить... Ему все чаще приходилось самому заботиться и о себе, и о Вике.
Он терпел эти упрёки и капризы. Понимал — ей тяжело, это полоса. Пройдет время, всё уляжется. Главное — не наговорить друг другу гадостей сгоряча, не разрушить то дорогое, что у них есть.
А потом грянуло — Вика сообщила, что ждет ребёнка.
У Антона внутри сразу потеплело — это же настоящая радость! Вот оно, спасение! Малыш всё исправит, сблизит… Семья снова станет настоящей.
Но Вика встретила эту новость вовсе не с восторгом. Задумалась даже о прерывании беременности.
Антон уговаривал её оставить ребёнка. Говорил, что всё наладится. Но беременность протекала тяжело: Вика постоянно жаловалась на самочувствие, у неё болело всё, что можно, а настроение менялось десять раз на дню.
Антон верил, что после родов всё изменится. Ну, мало ли — гормоны. Роженицы часто через это проходят.
Но не тут-то было. Дочка — их малышка Милана — появилась на свет, а Вика будто ушла в тень, впала в затяжную апатию. Глаз не загорается, на дочку смотрит отрешённо.
Вечерами после работы Антон всё чаще наблюдал одну и ту же картину: Милана плачет в манеже, а Вика — в наушниках, переписывается с кем-то в соцсетях. Словно не слышит никого.
Он пытался поговорить с ней.
— Неужели так сложно уделять внимание собственному ребёнку? — тихо спрашивал он.
В ответ сыпались обвинения:
— Да что ты вообще понимаешь! Ты сам ни на что не способен! Всё валится на мои плечи!
Эти слова резали по живому. Было больно осознавать: твой любимый человек видит в тебе неудачника. Тем обиднее — ведь Антон помнил, какая Вика может быть весёлой, солнечной, заботливой…
Значит, всё дело в нём? Не смог достойно обеспечить жену и дочку — вот и рушится семья, утекает как сквозь пальцы.
Но сдаваться он не собирался. Приходя вечером, он первым делом брался за пылесос или швабру, на ходу разбирая пакеты с продуктами. Даже няню нанял — думал, станет легче, Вика отдохнёт, соберётся с мыслями.
Но с няней тоже не сложилось. Вика разругалась с ней почти сразу:
— Она смеет учить меня, как обращаться с собственным ребёнком! — негодовала она.
Няню уволили. Следующая — молчаливая, равнодушная — уже не испытывала терпение хозяйки. Вика, кажется, выдохнула с облегчением.
Теперь у неё появились новые привычки: дни напролёт Вика пропадала вне дома, то с подругами, то по торговым центрам, то — в спа-салонах. Конечно, «по полной» она больше не могла позволить, но Антон старался, чтобы у жены всегда были деньги на удовольствия…
Продолжение