Марина перевернулась на другой бок и взглянула на часы — почти два ночи. Рядом сопел Олег, а сон все не шел. Она потерла глаза. Третья ночь без нормального отдыха. И все из-за Людмилы Петровны, которая опять "на пару дней" приехала и оккупировала гостевую.
"Пара дней" обычно растягивалась на неделю-полторы. В этот раз свекровь уже восьмой день занимала диван в гостиной, постоянно критиковала борщ, расположение кухонных приборов и "неправильное" воспитание детей.
Марина сглотнула — в горле пересохло. Она тихо поднялась, стараясь не разбудить мужа, и на цыпочках вышла из комнаты. В коридоре горел ночник — дети боялись темноты. Марина двинулась на кухню, но замерла, услышав голоса из гостиной.
— Мам, ты чего не спишь? — это был голос Олега. Марина удивилась — он же только что лежал рядом! Когда успел встать?
— Не спится, сынок. Да и поговорить надо серьезно.
Марина замерла у стены. Инстинкт подсказывал: речь пойдет о ней.
— Олеж, ты должен решить. Либо она, либо твоя семья.
Марина похолодела. Что?
— Мам, о чем ты? Марина и есть моя семья.
— Нет, сынок. Семья — это я, ты, твой брат. А Марина... Ты посмотри, во что превратился ваш брак!
— По-моему, все нормально, — голос Олега звучал неуверенно.
— Нормально? — свекровь повысила голос. — Ты себя слышишь? Она совсем о тебе не заботится! Рубашки мятые, ужин всегда наспех. А как она с тобой разговаривает?
— Мам...
— Не перебивай. Она разучилась быть женой, Олег. Я молчала, но больше не могу. Ты достоин большего.
Марина прижала руку ко рту. Внутри все кипело. "Она разучилась быть женой". Да как она...
— Мам, мы женаты пятнадцать лет. У нас дети.
— И что? Семью можно построить заново, если женщина не подходит.
Марина вцепилась в дверной косяк, чтобы не упасть. В глазах потемнело. "Если женщина не подходит". Как про старые туфли. Пятнадцать лет брака — и "не подходит"?
— Олеж, я не говорю делать это прямо завтра. Но подумай. Я вижу, как ты мучаешься.
— Я не мучаюсь, мам.
— Просто не хочешь признавать. Ты всегда был таким — терпел до последнего.
— Слушай, давай не сейчас...
— А когда? Когда она окончательно превратит тебя в половую тряпку? Ты же мужчина!
Марина беззвучно сползла по стене. Ноги не держали. Она слышала, как Олег вздохнул, но не возразил. Не защитил ее. Просто промолчал.
— Я просто хочу для тебя счастья, сынок, — голос свекрови стал мягче. — Подумай об этом. Не торопись, но и не тяни. Жизнь одна.
— Поздно уже, мам. Давай спать.
Марина услышала скрип дивана. Сердце колотилось как бешеное. Она бесшумно метнулась обратно в спальню, скользнула под одеяло и притворилась спящей. Через минуту вошел Олег. Он тихо лег, повернулся спиной и вскоре засопел.
А Марина лежала с широко открытыми глазами до самого рассвета. "Либо она, либо твоя семья". Эта фраза теперь выжжена в мозгу навсегда. Что ответил бы Олег, если б разговор продолжился? Неужели он правда... рассматривает такой вариант?
К утру она приняла решение. Ничего не говорить. Наблюдать. Смотреть на мужа новыми глазами. Ведь если свекровь так уверена, должна быть причина. Может, Олег действительно несчастлив с ней? Может, она действительно плохая жена?
Утро выдалось суматошным. Марина механически готовила завтрак, отправляла детей в школу, улыбалась. Внутри — пустота и странное оцепенение.
— Кофе будешь? — спросила она Олега, не глядя в глаза.
— Давай, — он уткнулся в телефон. — Мне сегодня задержаться придется.
"Задержаться или даже не придти домой?" — мелькнуло в голове, но она просто кивнула.
Свекровь появилась на кухне последней. Осмотрела стол и поджала губы.
— Опять эти хлопья детям? От них один сахар, Марина.
— Доброе утро, Людмила Петровна, — Марина поставила перед ней чашку.
— Ты бы хоть кашу варила иногда. В наше время...
— Мам, хватит, — вдруг сказал Олег. — Нормальный завтрак.
Свекровь замолчала, но продолжала выразительно вздыхать. Марина искоса наблюдала за мужем. Защитил. Но после вчерашнего это выглядело как-то... фальшиво?
Три дня Марина жила как робот. Готовила, убирала, разговаривала с детьми. С Олегом — только о бытовом. Он не замечал перемен или делал вид.
На четвертый день, не выдержав, она позвонила подруге.
— Лен, мы можем встретиться?
В кафе Марина выплеснула все.
— Прикинь? "Либо она, либо семья"! Как будто я не семья!
Лена покачала головой:
— А Олег что?
— В том и дело! Он не сказал: "Мам, ты что несешь?" Он просто... мямлил.
— И что теперь?
— Не знаю. Дома как в склепе хожу, а он будто не видит.
— Может, поговорить?
— О чем? "Привет, я подслушала, как твоя мать советует со мной развестись"?
Лена отпила кофе:
— Вообще, да. Именно об этом.
— Ты с ума сошла? Я буду выглядеть истеричкой!
— А молчать и страдать — лучше?
Марина вернулась домой с тяжелым сердцем. Вечером, когда дети ушли спать, а свекровь смотрела сериал в гостиной, Олег зашел на кухню.
— Ты какая-то странная в последние дни, — сказал он, открывая холодильник.
Марина смотрела на его спину и чувствовала, как внутри закипает.
— Странная? — она со стуком поставила кружку. — А ты как думал?
— В смысле? — он обернулся.
— В прямом. Я все слышала, Олег. Тот ночной разговор с твоей мамой.
Лицо мужа изменилось. Он медленно закрыл холодильник.
— Какой разговор?
— Не притворяйся. "Либо она, либо твоя семья." Помнишь такое?
Олег потер лоб:
— Мариш, это просто разговор...
— Просто?! — она сдерживалась, чтобы не кричать. — Твоя мать предлагает тебе развестись со мной, а ты считаешь это "просто разговором"?
— Она не это имела в виду.
— А что тогда? Объясни мне, тупой, что означает "семью можно построить заново, если женщина не подходит"?
Олег молчал, опустив глаза. У Марины внутри что-то оборвалось.
— Знаешь, что самое больное? — тихо спросила она. — Что ты не сказал ей: "Мама, прекрати". Не защитил. Пятнадцать лет вместе, Олег. Неужели они ничего не стоят?
Олег тяжело опустился на стул.
— Я... — он запнулся. — Я не знал, что ты слышала.
— И это все, что ты можешь сказать? — Марина скрестила руки на груди. — Я четыре дня живу с мыслью, что ты хочешь от меня избавиться!
— Я не хочу от тебя избавляться!
— Тогда почему ты молчал, когда она предлагала начать новую жизнь без меня?
Олег потер лицо ладонями:
— Это сложно, Мариш.
— Что тут сложного? Или ты со мной, или с мамочкой решаешь мою судьбу за моей спиной.
В дверях появилась свекровь. Она окинула их взглядом и поджала губы:
— Что за крики?
— А, Людмила Петровна! — Марина повернулась к ней. — Как раз обсуждаем с Олегом, стоит ли ему искать новую жену или я еще сгожусь.
Свекровь побледнела:
— Что за глупости?
— Не прикидывайтесь. Я все слышала. Ваш ночной разговор. Про то, как я "разучилась быть женой" и как вы печетесь о счастье сына.
Людмила Петровна быстро взяла себя в руки:
— Значит, подслушивала?
— Это мой дом. Я шла на кухню!
— Вот именно, — свекровь повернулась к сыну. — Олег, ты видишь, как она себя ведет? Никакого уважения к старшим!
— Мам, — Олег поднял руку. — Не надо сейчас.
— Почему же? — Марина почувствовала, как дрожит голос. — Давай обсудим! Что еще я делаю не так? Борщ недосоленный? Белье не так глажу? Или просто мешаю вашей идеальной семье?
— Ты истеришь, — отрезала свекровь. — Олег, объясни своей жене, что это был частный разговор.
— Частный разговор о моей жизни! — Марина сжала кулаки.
— Хватит! — Олег вдруг стукнул по столу. — Обе замолчите!
Они уставились на него. Олег встал:
— Мам, ты не права. Марина — моя жена и мать моих детей. И твои разговоры про "построить заново" неуместны.
— Я только хотела...
— Знаю, — перебил он. — Но ты лезешь туда, куда не следует. Я не ребенок.
Свекровь поджала губы:
— Конечно. Она важнее родной матери.
— Дело не в "важнее", — Олег вздохнул. — Но да, если ты ставишь вопрос так... то я выбираю жену.
Марина почувствовала, как к глазам подступают слезы. Не от радости — от облегчения. Пять дней внутреннего ада закончились.
Людмила Петровна побледнела:
— Я все поняла. Утром уеду.
Она развернулась и вышла. Марина и Олег остались одни.
— Почему ты сразу не сказал мне? — тихо спросила Марина.
— О чем?
— О разговоре с мамой. О ее... предложении.
Олег сел обратно:
— Не знаю. Думал, это просто ее очередные фантазии. Что она успокоится.
— А если бы не успокоилась? Если бы продолжала давить?
— Я бы все равно не развелся с тобой, Мариш, — он взял ее за руку. — Но с мамой... сложно. Она одинокая, упрямая. Мне проще промолчать, чем спорить.
— И молчать, когда она предлагает разрушить нашу семью?
Он опустил глаза:
— Я был не прав. Прости.
Марина смотрела на него. Этот человек рядом — кто он? Муж, готовый защищать их брак, или маменькин сынок, который просто избегает конфликтов?
— Знаешь, — сказала она, — когда ты промолчал в ту ночь, я почувствовала себя... ненужной. Будто пятнадцать лет ничего не значат.
— Значат, — он крепче сжал ее руку. — Еще как значат.
— Тогда докажи. Не только словами.
Утром Людмила Петровна молча собрала вещи. Олег вызвал ей такси.
— Мам, ты же понимаешь, что так нельзя, — сказал он, помогая с чемоданом.
— Понимаю, — сухо ответила она. — Ты сделал свой выбор.
— Это не выбор между тобой и Мариной. Просто моя семья — здесь.
Свекровь поджала губы и ничего не ответила. Такси увезло ее, а в квартире повисла странная тишина.
Марина не чувствовала триумфа. Только усталость и неуверенность.
Вечером, когда дети уснули, они с Олегом сели на кухне. Долго молчали.
— Ты правда думаешь, что я "разучилась быть женой"? — наконец спросила Марина.
Олег покачал головой:
— Нет. Ты замечательная жена и мать.
— Тогда почему твоя мама так уверена в обратном?
— Потому что... — он задумался, — у нее свои представления о семье. Она считает, что жена должна ходить на цыпочках перед мужем.
— А ты как считаешь?
— Я считаю, что мы — команда, — он взял ее за руку. — И я подвел тебя, когда не остановил этот разговор сразу.
Неделя прошла в напряженном спокойствии. Они старались общаться больше, но чувствовалась недоговоренность. Людмила Петровна не звонила.
— Может, позвонишь маме? — спросила как-то Марина.
— Уверена?
— Нет. Но она твоя мать. И бабушка наших детей.
Олег набрал номер. Разговор вышел коротким и натянутым.
— Она в порядке, — сказал он после. — Но приезжать пока не хочет.
В субботу они поехали в парк всей семьей.
— Знаешь, — сказал вдруг Олег, — я такой трус.
— В каком смысле?
— Я не хотел конфликтов. Ни с тобой, ни с мамой. Думал, что если не замечать проблему, она исчезнет.
— А она не исчезла.
— Наоборот, стала больше, — он вздохнул. — Мама всегда считала, что знает, как лучше для меня. А я... просто не хотел ее расстраивать.
— И позволял ей вмешиваться в нашу жизнь.
— Да. Прости за это.
Он обнял ее за плечи.
— Я боюсь, что она не примет наши новые правила, — призналась Марина.
— Придется принять. Иначе она просто не будет частью нашей жизни.
Через месяц Людмила Петровна позвонила сама. Сказала, что соскучилась по внукам. Спросила, можно ли приехать на день рождения младшего.
— Можно, — ответил Олег. — Но при одном условии: никаких комментариев о нашей семье. Ни мне наедине, ни при Марине. Мы сами разберемся.
На дне рождения свекровь держалась сдержанно. Пару раз Марина ловила ее недовольный взгляд, но ни одного слова критики не прозвучало.
Когда гости разошлись, Людмила Петровна подошла к Марине:
— Спасибо, что позволили мне прийти.
— Вы бабушка наших детей, — просто ответила Марина.
— Я... не всегда была справедлива к тебе, — свекровь выдавила из себя эти слова. — Олег выглядит счастливым.
— Надеюсь, что так и есть.
Вечером Марина поймала себя на мысли, что ей спокойно. Впервые за долгое время.
— Знаешь, — сказала она Олегу перед сном, — я поняла одну вещь.
— Какую?
— Иногда надо услышать самое страшное, чтобы начать решать проблему. Если бы я не подслушала вас тогда...
— Мы бы продолжали делать вид, что все нормально, — закончил он. — И однажды это взорвалось бы по-настоящему.
Он притянул ее к себе:
— Обещаю, больше никаких секретных разговоров за твоей спиной. И никаких ультиматумов от мамы.
— Звучит как план, — улыбнулась Марина, впервые за долгое время чувствуя, что они действительно семья — и никто не сможет этого изменить.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- вас ждет много новых и интересных рассказов!
Читайте также: