Я стоял на знакомом с детства крыльце, сжимая в руках бумаги от нотариуса, и думал — неужели это происходит наяву? Светка, моя родная сестрёнка, с которой мы когда-то под этой же крышей и в обнимку спали, и секреты друг другу шептали, сейчас глядела на меня так, будто я ей злейший недруг. В её глазах была такая ненависть, что мурашки по коже побежали.
— Светочка, ну что ты говоришь-то такое? — попытался я успокоить ее. — Какая еще твоя дача? Дом же отцовский, он нам поровну достался...
— Поровну?! — фыркнула она, скрестив руки на груди. — А кто тут все лето горбатился? Кто грядки полол, кто крышу латал? Ты что, забыл уже?
Не забыл. Помнил отлично. После ухода отца год назад именно Светка взяла на себя заботу о даче. Я тогда был занят своими делами в городе — работа, кредит за квартиру, семейные проблемы... А сестра, которая жила неподалеку, каждые выходные приезжала сюда, приводила в порядок запущенный участок.
— Слушай, я же не спорю, что ты много сделала, — начал я осторожно. — Но пойми, мне сейчас очень нужны деньги. Маринка... она подала на развод, требует половину квартиры. А у меня кредит висит...
— Ага! — подхватила Светка. — Теперь припёрся! Когда деньжата понадобились! А когда отец болел, где ты был? В командировках своих! Когда хоронили его, ты даже венки нормальные купить пожадничал!
Это было больно. И несправедливо. Да, я не мог часто приезжать к отцу в последние месяцы его жизни, но деньги на лечение присылал исправно. На похороны потратился не меньше сестры. Но сейчас спорить было бесполезно — Светка разошлась не на шутку.
— Знаешь что, — сказала она, понизив голос, но от этого слова прозвучали еще угрожающе, — можешь хоть к самому главному нотариусу идти. Хоть в суд подавай. А сюда ноги не суй.
— Да ты что творишь-то? — растерялся я. — Мы же семья! Мы же...
— Какая семья? — перебила она. — Семья — это когда в горе и в радости вместе. А ты появляешься только когда что-то от меня нужно. Сначала отцовские инструменты попросил взять "на время". Где они, кстати? Потом мотоблок увёз "отремонтировать". Год прошёл — нет мотоблока.
Я молчал. Инструменты действительно лежали у меня в гараже, а мотоблок... чёрт, я даже забыл про него. Отвёз к знакомому механику, а тот всё руки не доходят.
— И теперь дом продать хочешь, — продолжала Светка. — Дом, где мы с тобой детство провели. Где отец всю жизнь прожил, мать похоронена рядом... Совсем совесть потерял?
Я посмотрел на знакомые с детства окна, на старую яблоню, которую отец сам сажал, когда нам было лет по десять. Воспоминания нахлынули волной. Как мы с Светкой по этому двору носились, как в погребе прятались во время грозы, как отец учил меня колоть дрова, а маму как печку топить...
— Светочка, — сказал я тише, — я понимаю, что это тяжело. Мне самому не хочется продавать. Но что делать? Квартира может к Маринке уйти, а мне негде будет жить...
— А мне что, легче? — вспылила она снова. — Думаешь, у меня денег куры не клюют? Мужик мой полгода без работы сидит, сын в институт поступать будет — взятки одни чего стоят! Но я же не бегу дом продавать!
— Так у тебя есть своё жильё, — возразил я. — А у меня...
— У тебя мозги есть! Или были когда-то. Работать можно, а не жену богатую искать!
Это было несправедливо. Маринка никогда богатой не была. Просто нам повезло — квартиру в хорошем районе взяли, когда цены ещё не заоблачные были. А теперь вся эта недвижимость стала камнем преткновения в разводе.
— Слушай, может, найдём компромисс? — предложил я. — Я не буду продавать, а ты поможешь с кредитом? Займёшь на время?
Светка рассмеялась, но смех был какой-то горький:
— Конечно, конечно! Я тебе займу, а ты потом лет пять отдавать будешь. Или как с инструментами — забудешь напрочь. Нет уж, дорогой братец. Хочешь денег — ищи другие пути.
— Других путей нет! — сорвался я. — Думаешь, я от хорошей жизни сюда приехал? Мне всё равно что продавать — только здесь можно быстро получить нормальные деньги!
— Ага, вот оно и вылезло! — торжествующе воскликнула Светка. — Тебе всё равно! Дом родительский для тебя что — акция какая-то на бирже? Купил-продал? А для меня это... это же святое место! Тут каждый угол пропитан нашей жизнью!
И она была права. Чёрт возьми, она была абсолютно права. Дом действительно был не просто недвижимостью. Это была наша история, наши корни. Но что делать, если жизнь загнала в угол?
— Светочка, ну подумай сама, — попробовал я ещё раз, — что мне остаётся? Кредит висит как дамоклов меч, жена требует раздел имущества, работу могу потерять — сокращения идут... Неужели дом важнее моей жизни?
— А моя жизнь что, ерунда? — встрепенулась она. — Я тут каждые выходные, каждый отпуск! Грядки засадила, цветы посажены, всё своими руками! Думала, внуков сюда возить буду, как отец нас возил... А ты хочешь всё разрушить!
Мы стояли друг против друга как чужие люди. А ведь когда-то мы были такими близкими. Светка всегда была моей защитницей, когда мальчишки во дворе задирали. А я помогал ей с математикой, когда она в школе отставала...
— Знаешь что, — сказал я, чувствуя, как накипает раздражение, — а может, ты просто завидуешь? А? Что у меня квартира в городе была, работа приличная? Что я не застрял в этой глуши?
— Завидую? — Светка аж побелела от гнева. — Завидую твоим долгам? Твоему разводу? Тому, что ты собственных детей в глаза не видишь? Да мне тебя только жалко!
Больно. Очень больно. Потому что в чем-то она была права. Дети действительно от меня отдалились, особенно после того как Маринка начала настраивать их против меня. Работа съедала все силы и время. А когда появлялись свободные минуты, хотелось только одного — тишины.
— Всё, — сказал я, складывая документы обратно в папку. — Поговорили. Завтра еду к нотариусу подавать заявление о продаже. Имею право — это моя доля.
— Попробуй только! — крикнула Светка мне вслед. — Я не дам тебе разрушить всё, что отец строил! Найду способ тебе помешать!
— Какой ещё способ? — обернулся я. — По закону половина дома моя!
— По закону, может, и твоя. А по совести? — Она смотрела на меня с такой болью в глазах, что стало стыдно. — Ты хоть раз подумал, что будет со мной? Куда я буду ездить? Где овощи выращивать? Это ведь не просто дача для меня — это дом моего сердца!
Я дошёл до калитки и остановился. Рука легла на знакомую с детства щеколду — отец сам её мастерил из старой подковы. Сколько раз мы с Светкой через эту калитку убегали играть к речке... Сколько раз торопились домой к маминым пирогам...
— Светочка, — позвал я, не оборачиваясь. — А что, если мы найдём покупателя, который оставит тебе право пользоваться участком? Есть же такие варианты...
— Да ты что? — фыркнула она. — Кто же на такое согласится? Купить дом и позволить чужой тётке там хозяйничать? Ты хоть иногда мозгами думаешь?
Может, она и права была. Глупо прозвучало. Но я действительно пытался найти выход, который устроил бы обоих.
— Слушай, а если я тебе свою долю продам? — вдруг осенило меня. — По рыночной цене. Тогда дом останется в семье, а я получу деньги.
Светка долго молчала. Я даже обернулся — она стояла, обхватив себя руками, и смотрела куда-то в сторону.
— У меня таких денег нет, — сказала она наконец тихо. — Если бы были... Конечно, я бы выкупила. Но откуда мне взять полтора миллиона?
Полтора миллиона — примерно столько стоила половина дома. Для неё, работающей бухгалтером в районной больнице, это были космические деньги.
— Кредит можешь взять, — предложил я. — Под залог самого дома.
— А если не смогу платить? Тогда точно всё потеряю. Нет, рисковать не буду.
Мы снова зашли в тупик. Я понимал её позицию, но и своих проблем никто не отменял. Время поджимало — через месяц нужно было либо платить Маринке компенсацию за квартиру, либо продавать её. А найти быстро полтора миллиона рублей было практически нереально.
— Знаешь, — сказал я, подходя обратно к крыльцу, — а давай попробуем сдавать дом в аренду? На лето дачники снимают охотно. Разделим доходы пополам.
Светка покачала головой:
— Летом я тут сама живу. Отпуск провожу, выходные. Это же моё место отдыха единственное.
— А осенью-зимой?
— Кто зимой на дачу поедет? Тут же холодно, печное отопление...
— Можно утеплить, газ провести, — начал было я, но Светка перебила:
— На какие деньги? Опять мне платить? Нет уж, хватит. Я и так достаточно вложилась в этот дом.
Становилось ясно, что компромисс найти не получается. Каждое предложение разбивалось о жёсткую реальность — у неё нет денег на выкуп моей доли, а у меня нет времени ждать.
— Хорошо, — сказал я с горечью. — Тогда остаётся один вариант. Продаём дом, делим деньги поровну. И каждый живёт дальше как умеет.
— Не дождёшься! — резко ответила Светка. — Я буду препятствовать продаже всеми силами!
— Как? Через суд все спорные вопросы решаются в пользу продажи.
— Найду способ! — упрямо повторила она.
Я развернулся и пошёл к калитке. Разговор зашёл в никуда, а нервы уже на пределе. Нужно было остыть и подумать спокойно.
— Стой! — окликнула меня Светка.
Я обернулся. На её лице появилось какое-то странное выражение — смесь решимости и отчаяния.
— Если ты продашь дом, — медленно произнесла она, — я никогда больше с тобой не буду разговаривать. Никогда. Для меня у тебя больше не будет сестры.
Эти слова ударили больнее любых обвинений. Светка была единственным близким человеком, который у меня остался после смерти родителей. Дети отдалились, жена стала врагом, друзья куда-то разбежались... А теперь и сестру потерять?
— Светочка, ну ты что такое говоришь? — попытался я приблизиться к ней. — Мы же с тобой...
— Ничего мы не с тобой, — отступила она. — Ты сделал выбор. Деньги для тебя важнее семьи.
— Да при чём тут деньги?! — взорвался я. — При чём тут семья? Мне просто некуда деваться! Понимаешь? Некуда!
— А мне куда деваться? — крикнула она в ответ. — Когда дом продадут? Когда чужие люди на наш огород будут ходить?
Мы стояли и кричали друг на друга, как соседи в коммуналке. А ведь были когда-то самыми близкими людьми на свете...
Вдруг Светка заплакала. Не истерично, а тихо, безнадёжно. И я понял, что довёл её до последней черты.
— Светочка, — начал я мягче, — давай не будем так. Давай ещё раз спокойно всё обсудим...
— Уходи, — сказала она, вытирая слёзы. — Просто уходи и не возвращайся сюда больше.
И я ушёл. Потому что не знал, что ещё можно сказать. Проблемы никуда не делись, а отношения с сестрой, кажется, разрушились окончательно.
Всю дорогу домой я думал о том, как мы дошли до такой жизни. Когда-то мы были дружной семьей...
Друзья,подписывайтесь на мой канал Рассказы от Маргоши,впереди еще много интересного!
А также читайте: