Лера открыла глаза и сразу услышала - как орёт телевизор, хохочут в какой-то передаче. Топают по коридору детские ножки — внуки проснулись. А значит, через минуту начнётся.
— Мама! — раздался вопль из кухни. — А завтрак где?!
Вот оно. Началось.
Лера посмотрела на часы. Семь утра. В воскресенье. Когда можно было бы поспать.
— Мама! Ну что ты там копаешься! Дети голодные!
Лера встала. Натянула халат. Посмотрела в зеркало — измученное лицо женщины, которая забыла, когда последний раз высыпалась.
Два года они живут тут.
Дочка с зятем и двумя детьми. В ее двушке. «На время», как сказала Аня. «Пока квартиру не найдём».
А время это растянулось, как жвачка. И теперь Лера — в собственном доме — чувствует себя прислугой.
— Я есть хочу! — ныл семилетний Артёмка.
— Иду, — вздохнула Лера.
В кухне — полный разгром. Вчерашняя посуда в раковине. На столе крошки от печенья — дети вечером «перекусывали». А Игорь сидит за столом в семейных трусах, листает телефон.
— Доброе утро, — сказала Лера.
— М-м, — буркнул зять, не поднимая глаз.
Тридцать шесть лет. Здоровый мужик. Безработный уже полгода. Но ищет, конечно. Ищет!
— Мам, а ты яичницу сделаешь? — Аня влетела в кухню растрёпанная, в пижаме. — Дети завтракать хотят.
— А сама? — устало спросила Лера.
— Ну мам, я же ещё не проснулась. А ты всё равно встала.
Лера встала, потому что Артёмка орал как резаный. Встала в воскресенье в семь утра.
— Валерия Ивановна, — Игорь наконец поднял голову, — а у вас деньги есть? До понедельника дотянуть?
— На что?
— Ну, продукты там. Молоко вон закончилось.
Лера открыла холодильник. Пустой. Как обычно. Потому что Игорь с Аней покупают продукты по принципу «на сегодня хватит». А завтра мама что-нибудь придумает.
— Опять? — тихо спросила Лера.
— Что «опять»? — насупилась Аня. — Мы же не нарочно! Просто денег нет пока.
— А когда будут?
— Мам, ну что ты как экзамен устраиваешь! Игорёк собеседование проходит на этой неделе. В серьёзную фирму!
Лера вспомнила: две недели назад он тоже «проходил собеседование». В другую «серьёзную фирму». И месяц назад. И три месяца.
— А пока продукты кто покупать будет?
— Ну, — Аня замялась. — Мам, ты же понимаешь, мы временно тут. Не навсегда же.
Временно. Два года — это временно?
— Бабуль! — в кухню ворвался Артёмка с младшей сестрёнкой. — А почему завтрака нет?! Я в школу опаздываю!
— В воскресенье в школу? — спросила Лера.
— А я забыл! — засмеялся мальчишка.
И Лера вдруг поняла: она забыла многое. Забыла, каково это — завтракать одной, читать по воскресеньям, смотреть свои фильмы. Забыла, каково это — тратить зарплату медсестры на себя, а не на всю семью.
— Ладно, — сказала Лера. — Иду в магазин.
— Ой, мам, спасибо! — обрадовалась Аня. — А то мы совсем без денег. Игорь вчера последние потратил.
— На что?
— Ну, пиво купил. С друзьями встречался. По поводу работы, — быстро добавила Аня.
Лера молча взяла сумку, кошелёк. В кошельке — три тысячи. Последние до зарплаты.
— А купи творог детям, — крикнула вдогонку Аня. — И молоко. И хлеб. А, и колбасу! И сок Артёмке — он вчера просил!
Лера остановилась у двери.
— Аня, — сказала тихо. — А ты помнишь, что я работаю на полставки? Что моя зарплата — двадцать две тысячи?
— Ну да. И что?
— А коммуналка за всех нас — восемь тысяч. И еще продукты на пятерых?
— Мам, ну ты же понимаешь, — Аня села на диван рядом с мужем. — Мы же семья.
— Валерия Ивановна, — встрял Игорь, — я же объяснял. Мой бизнес прогорел. Деньги ушли. Но я встану на ноги — мы съедем. Честно.
Честно. Как тогда, когда он «временно» взял из Лериной заначки десять тысяч. На «дело». И проиграл в карты.
— Когда? — спросила Лера.
— Что «когда»?
— Когда встанешь на ноги?
— Ну скоро. Может, к лету.
К лету. Уже к третьему лету подряд.
— А если не встанешь?
— Встану! — вспылил Игорь. — Что вы как враг какой!
Лера взяла ключи и вышла.
На лестнице стояла соседка — тётя Клава.
— Лера, милая, — сочувственно покачала головой. — Опять за продуктами?
— Опять.
— Дочка-то не работает?
— Детей воспитывает.
— А зять?
— Работу ищет.
Тётя Клава вздохнула:
— Знаешь, Лерочка. А может, хватит уже? А? Ты же на себя не похожа уже. На взрослых детей работаешь.
И тут Лера впервые подумала страшную мысль:
А что, если тётя Клава права?
Лера вернулась из магазина с тяжёлыми пакетами. Потратила две с половиной тысячи — почти всё, что оставалось до зарплаты.
В прихожей её встретил смех. Игорь что-то рассказывал по телефону:
— Да живём прекрасно! Квартира отличная, тёща золотая. Да что ты! Конечно, не платим ничего. Зачем? Свои же!
Лера замерла.
— Да ладно тебе, — продолжал Игорь. — Мать и должна детям помогать. Это естественно! А мы её не обижаем — с внуками сидим, компанию составляем.
Сидят с внуками. В её квартире. На её деньги.
— Слушай, а кстати, если что, у тёщи заначка есть. На чёрный день. Тысяч сорок наберётся. Так что мы ещё протянем.
Лера бесшумно поставила пакеты и подошла ближе.
— Не, ну а что? — хихикал Игорь. — Старуха всё равно одна. Деньги ей зачем? А нам — семье — они нужнее. Детей поднимать надо!
Лера почувствовала, как что-то внутри скрипнуло. Как натянутая струна.
— Ага, конечно, приеду. Толик женится? Давай, гульнём! А деньги найдём.
И тут струна лопнула.
— Игорь, — сказала Лера громко.
Зять обернулся, телефон всё ещё у уха:
— А, Валерия Ивановна. Я тут, того... Слушай, Серёга, перезвоню, — быстро завершил разговор.
— Какую заначку? — спросила Лера тихо.
— Что?
— Ты сказал — у меня заначка есть. Сорок тысяч.
Игорь покраснел:
— Да я, в смысле, ну, если что, мы же знаем, что вы поможете.
— Откуда ты знаешь про заначку?
— Аня, ну, случайно увидела.
— Где увидела?
— В шкафу. Когда вещи искала.
— В моем шкафу? В моей спальне?
— Валерия Ивановна, ну что вы. Мы же одна семья.
— Игорь, — Лера села на диван напротив. — Ответь честно. Ты считаешь мою квартиру своей?
— Ну, в смысле, мы же тут живём.
Зять замолчал.
— Игорь, сколько ты мне должен?
— В смысле?
— За квартиру. За еду. За коммуналку. Два года.
— Валерия Ивановна, ну мы же не считаем.
— А я посчитала. Вчера. Восемьсот тысяч. За два года.
— Что?! — Игорь подскочил.
— Коммуналка, продукты, интернет, телефон. Всё, что вы не платите. Восемьсот тысяч рублей.
— Но я ищу работу!
— Два года ищешь. И за это время ни разу не подумал, что может, стоит хотя бы попытаться что-то оплатить самому?
— А чем? У меня денег нет!
— А пособие по безработице?
— Какое пособие?
— Игорь, ты на бирже стоишь?
— Зачем? Я же работу сам ищу.
Лера закрыла глаза. Конечно. Зачем на биржу? Зачем пособие? Есть же тёща-дурочка.
— А где Аня?
— С детьми гуляет.
— Позвони ей. Пусть приходит.
— Зачем?
— Поговорить надо.
Через полчаса пришла Аня с детьми. Радостная, румяная.
— Мам, привет! О, продукты купила! Молодец!
— Аня, сядь.
— Что случилось? — Аня посмотрела на мрачного мужа.
— Нам надо поговорить. О деньгах.
— О каких деньгах?
— О тех, что вы не платите. Два года.
— Мам, ну что ты. Мы же обсуждали.
— Мы ничего не обсуждали. Вы сказали «на время», а сами остались навсегда.
— Но мы же не нарочно! Ситуация сложная!
— Аня, — Лера достала блокнот. — Я посчитала. Коммуналка за вас — сто девяносто две тысячи за два года. Продукты — четыреста восемь тысяч. Интернет, телефон — сорок три тысячи. Лекарства детям — двадцать семь тысяч.
— Мам, прекрати! — Аня побледнела.
— Итого восемьсот тысяч. Плюс моя зарплата медсестры, которую я трачу на вас, вместо того чтобы откладывать на старость.
— Но мы же семья!
— Семья — это когда друг о друге заботятся. А вы только берёте.
— Мы же внуков тебе даём! — вспылила Аня. — Радость же!
— За восемьсот тысяч?
— Мам, как ты можешь! Это же дети!
— Дети — это замечательно. Но дети — это ваша ответственность. Не моя.
— Но куда мы пойдём?!
— Снимете квартиру. Как все нормальные семьи.
— На что?! У нас денег нет!
— А почему нет? — Лера посмотрела на зятя. — Игорь, ты здоровый мужчина. Почему ты не работаешь?
— Я ищу!
— Два года ищешь престижную работу. А грузчиком работать — религия не позволяет?
— Я же образование имею!
— И что? Образование кормить будет?
— Валерия Ивановна, ну мы же не можем на любую работу пойти.
— Почему?
— Ну, все-таки статус, репутация.
— Статус? — Лера рассмеялась. — У тебя статус нахлебника!
Аня заплакала:
— Мам, ну мы же не специально. Мы думали, временно.
— Два года — это не временно. Это навсегда.
— Но мы же исправимся!
— Как?
— Ну будем помогать больше, убираться.
— Аня, мне не нужна ваша помощь по дому. Мне нужно, чтобы вы жили самостоятельно.
— Но дети привыкли!
— Дети привыкнут и к другому.
— Мам, — Аня вцепилась ей в руку. — Мам, ты же нас любишь!
— Люблю. Поэтому и говорю.
— Что говоришь?
— Что пора становиться взрослыми. Вам по тридцать с лишним лет. Пора жить своим умом. Все, халява закончилась.
Аня смотрела на мать широко раскрытыми глазами. Как будто видела её впервые.
Лера встала:
— Коммуналку теперь оплачиваем пополам. Хотите есть — покупайте продукты сами. Хотите интернет — подключайте сами.
— Мам!
— И ещё, — Лера посмотрела на Игоря. — Завтра утром идёшь на биржу труда. Встаёшь на учёт. Берёшь любую работу, которую дадут.
— А если не пойду?
— Отключу тебе интернет. На роутере пароль поменяю.
Игорь открыл рот. Закрыл.
— Валерия Ивановна, вы спятили!
— Нет. Я просто перестала быть дурочкой.
— Мам, — взмолилась Аня. — Подумай ещё! Мы же родные!
— Родные, — кивнула Лера. — Поэтому я и даю вам шанс стать нормальными людьми.
— А если мы уйдём совсем?
— Ваше право.
— И детей с собой заберём!
— Заберите. Они ваши.
— И видеться не будем!
— Не будете — ваш выбор.
Аня смотрела на мать с ужасом. Игорь злобно сверлил глазами.
— Валерия Ивановна, — сказал он медленно. — Вы пожалеете об этом.
— Не пожалею, — спокойно ответила Лера. — Я жалею о другом.
— О чём?
— О том, что молчала два года.
Наутро Лера встала рано. Первый звонок — интернет-провайдеру.
— Хочу поменять тариф, — сказала Лера. — И пароль на Wi-Fi.
— Конечно. На какой тариф?
— Самый простой. Только для одного устройства.
Буквально через час начался переполох.
— Валерия Ивановна! — выскочил из кухни Игорь. — Интернет не работает!
— Работает. Но только в моей комнате.
— А как же я?!
— А никак. Хочешь интернет — подключай свой.
— За что?! За какие деньги?!
— За те, что заработаешь. На работе.
— Какой работе?! Я же сказал — ищу!
— Два года ищешь. Хватит. Иди работай грузчиком.
— Грузчиком?! — Игорь покраснел. — Да вы спятили! У меня высшее образование!
— И что? Диплом кормить будет?
— Я не могу грузчиком! Это унизительно!
— А жить за чужой счёт — не унизительно?
— Мам! — Аня кинулась к матери. — Ты что делаешь?! Мы же дети твои!
— Ты — дочь. А Игорь — чужой мужчина. Который два года живёт на мои деньги.
— Но мы же любим друг друга!
— Прекрасно. Любите. Но за свой счёт.
Игорь посмотрел на жену, на тёщу. В глазах — растерянность.
— А если я пойду работать, ну пусть грузчиком, временно, вы оставите всё как есть?
— Нет.
— Почему?!
— Потому что я больше не хочу жить впятером в двушке.
— А куда мы денемся?
— Снимете квартиру.
Аня перестала плакать:
— Мам, а может, хотя бы до конца года? Мы постараемся.
— Нет.
— Почему?
— Потому что два года вы «старались». Хватит.
— А дети? Им же будет тяжело!
— Детям будет полезно увидеть, что родители могут работать. А не только брать.
— Мам!
— Аня, хватит. Решение принято.
Лера села в кресло, посмотрела на них обоих:
— Игорь, Аня. Я вам объясню по-простому. Мне пятьдесят девять лет. До пенсии — три года. Эти три года я хочу прожить для себя. Хочу накопить денег. Хочу починить дачу. Хочу съездить к морю.
— А мы?
— А вы — взрослые люди. Ваши проблемы — ваши проблемы.
— Но ведь раньше ты нам помогала!
— Помогала. Два года помогала. Теперь хватит.
— Мам, — тихо сказала Аня. — А что нам делать прямо сейчас? У нас же ни копейки.
— Игорь идёт устраиваться на работу. Любую. Хоть дворником. Ты идёшь в центр занятости. Встаёшь на учёт.
— А дети?
— Дети остаются со мной. До вечера.
— А дальше?
— А дальше вы решаете сами. Как взрослые люди.
Аня и Игорь переглянулись.
Лера встала:
— У вас есть время до вечера. Решайте.
И пошла к себе в комнату.
За спиной слышались взволнованные голоса, шёпот, даже всхлипывания.
А Лера впервые за два года почувствовала облегчение.
Как будто тяжёлый камень свалился с плеч.
К вечеру Игорь вернулся с работы.
Устроился грузчиком на склад. Зарплата — тридцать тысяч, но платят еженедельно.
Аня нашла работу продавцом в "Магните". Двадцать две тысячи в месяц.
— Мам, — сказала со слезами. — Мам, нам хватит?
— Если экономить — хватит.
— А на что жить, пока не накопим на залог?
— Поживёте у родителей Игоря. Или в хостеле.
— В хостеле? С детьми?
— Много семей так живёт. Временно.
— А может, хотя бы ещё недельку?
— Нет.
Через три дня они съехали.
Взяли вещи, детей и обиды.
— Мам, — сказала Аня на прощание. — Ты жестокая.
— Справедливая.
Дверь закрылась.
Лера осталась одна.
Первый раз за два года — одна в своей квартире.
Тишина. Никого не кричит «мама, дай денег». Никто не включает телевизор на всю громкость. Никто не требует завтрак в семь утра в воскресенье.
Через месяц позвонила Аня.
— Мам, привет. Как дела?
— Отлично. А у вас?
— Нормально, то есть, тяжело. Но справляемся.
В воскресенье они пришли втроём. Без Игоря.
— А папа где? — спросила Лера.
— На подработке, — ответила Аня. — По выходным тоже работает.
— Молодец.
— Да, он изменился. Стал серьёзнее.
— Это хорошо.
Дети рассказывали про новую школу, новый двор. Аня — про работу. Тяжело, но справляется.
Когда они ушли, Лера села в кресло. Включила свою музыку.
И поняла: вот оно - счастье.
Друзья, не забудьте подписаться, чтобы не пропустить новые публикации!
Рекомендую почитать: