Солнце бесцеремонно лезло целоваться, щекотало веки, поглаживало щеки. Маша натянула одеяло на голову, но через пять минут сдалась: душно. Надо вставать. И к тому же от поцелуев, пусть и солнечных, просыпаться гораздо приятнее, чем от воплей: «Маня, подъем!»
Она выбралась из-под одеяла, потянулась и пошла на кухню: варить кофе. Только для себя, единственной и с недавнего времени любимой. Любовь к себе пришлось пестовать, выращивать, словно розу. Отвыкла она от этого.
А всему виной ее «тряпичность» и муж Слава, который виртуозно этим пользовался. Так виртуозно, что Маша долго не могла понять, почему же ей так плохо рядом с ним.
Слава ведь был почти идеальным. Подружки завидовали, родители на него прямо молились: «Ах, какой он у тебя молодец. Работящий, внимательный, да и внешностью боженька не обидел. Золото, а не мужик!»
Золото... Самоварное! Блеску много, а больше ничего. Пять лет Машке потребовалось, чтобы это разглядеть. А вот остальные так и не увидели. Поэтому подружки пальцем у виска крутили, а родители и вовсе на Машу разобиделись. Словно она с ними развестись решила, а не со Славкой. До сих пор злятся. Даже не звонят.
Ну да ладно...
***
Маша, как многие девочки, мечтала сначала о любви. Повзрослев, поняла, что хорошо, когда к любви еще капелька материального благополучия прилагается. В шалаше с милым, может, и рай, но только в медовый месяц. Дальше хотелось бы жить в благоустроенной квартире и не отказывать себе в маленьких радостях.
Поэтому она очень разумно, по мнению мамы, отказалась от ухаживаний Володи, влюбленного в Машу вусмерть, но стесненного материально. И затаилась в ожидании более подходящей кандидатуры.
Кандидатура заставила себя подождать. Но однажды все-таки явилась. Причем прямо к Маше на рабочее место, в отдел бытовой техники, и вежливо попросила:
— Девушка, а вы не поможете мне выбрать фен?
Маша быстренько просканировала покупателя: «Пожалуй, симпатичный. Слегка старше нее, роста среднего, не дохляк, без пуза, одет неплохо, ну не в китайский ширпотреб во всяком случае. Глаза выразительные, серые. Шатенистые волосы длинноваты, но ему идет. Только вот фен... Значит, подружка есть, а то и того хуже — жена! Не вариант».
Сделав все эти выводы в течение пяти секунд, Маша решила кокетство не включать — бесполезно.
— Да, конечно, — поспешила она на помощь, транслируя профессиональную вежливость. — Вот эта модель...
Она перечисляла плюсы, вскользь останавливалась на минусах. Переходила от одного фена к другому. Покупатель слушал, кивал и молчал.
Наконец Маша иссякла.
— Вам что-нибудь понравилось?
— Да ну его, этот фен, — удивил ее покупатель. — Давайте лучше вместе поужинаем, что ли?
«Приплыли, — подумала Маша. — Какой-то законченный донжуан. К тому же наглый». Но послать покупателя грубо было непрофессионально. Поэтому она сказала:
— Жаль, что ничем не смогла вас заинтересовать.
— Очень даже смогли, Маша, — он прочитал имя на ее беджике.
— К сожалению, не тем, — отозвалась Маша. — Вы фен для подарка выбирали?
Покупатель кивнул.
— Для подарка. Маме. Это меняет дело?
Маша улыбнулась и подумала: «Ну раз маме... Тогда почему бы и нет?»
Вот так они и познакомились со Славой. У Маши давно не было романов. А Славик был хорош. Внимательный, вежливый и вполне себе при деньгах. Не олигарх, конечно, но и не голодранец. Менеджер средней руки, но с перспективами.
***
Маша окунулась в романтику. Подружки подталкивали: «Не упусти. Хороший стабильный мужик. А тебе уже тридцать. Не время выкобениваться». Им вторили родители: «Ты посмотри, какой положительный. Не пьет, не курит, деньги зарабатывает и тебя любит!»
В общем, когда Слава предложил пожениться, она согласилась. И правда, чего тянуть-то. Может, и нет всепоглощающей любви между ними. Но обычная земная симпатия явно имеется.
Кроме того, и выбирать-то особо не из кого. Влюбленный в нее Вовка так и получает три копейки, а одной любовью сыт не будешь. Одинокой, она, Маша, быть не хочет. Желает вполне нормального женского счастья. Муж, дети, дом, возможно, собака. А со Славкой все это запросто.
Так ей тогда казалось.
***
Жизнь быстро внесла коррективы. Сначала дети отодвинулись на неопределенный срок. Потому как Славка не любил детей! Но преподнес он свою нелюбовь изысканно:
— Машенька, ты представь, как изменится наша жизнь, если в ней появится орущий, пачкающий подгузники карапуз. Ты будешь уставать, дергать меня. Мы станем ссориться. Да и фигуру он тебе попортит на раз-два. Года не пройдет, как ты из красивой, молодой женщины превратишься в задерганную, расплывшуюся тетку.
Маша призадумалась, может, и правда пока подождать? Ну не настолько она любит детей, чтобы принять все эти чудовищные перемены в жизни.
К ее удивлению, Славино решение одобрила мама:
— Прав он, Машенька. Жизнь с рождением детей меняется, и далеко не в лучшую сторону. Сколько я с тобой натерпелась. Нет, я, конечно, тебя люблю и ни о чем не жалею. Но если бы знала, как оно будет, то, может, и не решилась бы родить. Мы же с твоим отцом тогда чуть не развелись. Ругались как кошка с собакой. Он даже налево посматривать начал. Да что там посматривать... Чуть к моей подружке не ушел.
Маша решила, что к такому пока точно не готова. Поэтому материнство до поры отложила на верхнюю полку. Впрочем, туда же отправилась и собака. Слава убедил, что животные в доме не нужны. И опять сделал это хитро:
— Маша, я, конечно, понимаю, щеночки такие милые. Но это же только внешне. А ты подумай, сколько за ним придется убирать, сколько обуви он сгрызет, сколько вещей испортит. Ты же и так устаешь? А ему ведь будет наплевать на твою усталость. Раз завела — убирай, гуляй, да не забывай себе новые туфли покупать взамен съеденных. Будто тебе деньги больше не на что тратить.
И Маша опять согласилась. Прав Славка, прямо в корень зрит! Возни с собакой — море. А он о Маше заботится. Только о ней!
И Славу поддержал Машин папа.
— Правильно говорит мужик твой. Не место собаке в квартире. Ты недавно ремонт недешевый сделала. Нас с матерью разорила под это дело. Я без упреков! Но жалко будет, если какая-то псина все это изуродует. А она изуродует. Потому как такая уж собачья натура.
Дом тоже быстро отвалился. Маша одно время грезила дачей. Чтобы свой домик, сад, где она цветочки будет выращивать. Утро под пение птиц, природа. Даже копила понемногу. Но Славик...
— Ну что ты придумала, Машка? На кой тебе эта дача? Ты же не старушка еще. Это им в удовольствие на грядках копаться, а тебе оно зачем? Условные помидоры проще в магазине купить. И цветы тоже, кстати. Я тебе их разве мало дарю? Могу больше. А дача — это больная спина, вечное строительство, дурные соседи. Это совсем не тот райский отдых, который ты себе напридумывала. Будешь уставать еще больше, чем на работе!
И оба Машиных родителя, у которых отродясь не было дачи, поддержали Славку в один голос:
— Умный у тебя муж! А ты дуреха в розовых очках. Не сдалось тебе это дачное рабство. Лучше уж на море лишний раз съездить.
Маша опять согласилась. Все звучало так убедительно, может, она, и правда, не понимает, чего хочет.
И вроде так получилось, что от своих желаний она собственноручно отказалась. Нет, Славка помог, конечно, но он же о ней беспокоился. Аргументы привел. Так что все честно.
Но что-то было не так.
***
В своих желаниях Слава не стеснялся. Если он хотел новую машину — она появлялась. Если желал ехать в горы с друзьями, то ехал. Если грезил о новом компьютере — тот немедленно въезжал в их квартиру.
Вернее, в квартиру Маши. Потому как Славка проживал до свадьбы с мамой, той самой, которой он так и не купил в свое время фен...
На Машины законные вопросы «зачем» и «почему», отвечал приблизительно одинаково:
— Затем, что мне это надо, потому что я об этом давно мечтал.
И рефреном шло:
— А тебе что, жалко?
Сперва Маше не было жалко. А потом стало. Какого лешего? Она от своих не очень нужных семье хотелок отказалась, а муж с ней даже не советуется. Просто берет и покупает. Все, что его душе угодно.
Недовольство потихоньку обрело форму: Славка — манипулятор. Он вообще никого не любит, кроме себя. И дети ему не нужны по этой же причине. Ведь на детей надо будет тратиться, да и Машино внимание они заберут. То же самое и с собакой. Да и дачный домик из той же оперы.
У Машки не должно быть своих желаний, забот, увлечений. Раз уж вышла за Славика замуж, то пусть вокруг него и пляшет.
Осознав это, Маша попыталась поговорить, но Славка не понял, не захотел понять...
— Я не знаю, чего тебе неймется? Муж есть, квартира имеется, зарабатываем мы неплохо. Живем получше многих. А тебе почему-то хочется повесить на себя какие-то дурацкие заботы и проблемы. Почему? Потому что так принято?
— Да не потому что принято, — силилась объяснить Маша. — Ты на моих родителей посмотри. У них вон ни собаки, ни дачи. И ребенок всего один — я. Да и то, мама тут призналась, что это была чуть ли не ошибка всей ее жизни.
А я вот этого всего хотела... Ну просто потому что хотела. Только ты меня каким-то образом убедил, что я этого не хочу! А я, дурочка, поверила.
— Знаешь, Машка, тебе нужно к психологу походить, мозги поправить. Ну не может нормальный человек желать навесить на себя кучу проблем.
— Ну вот опять... Ты же манипулируешь мной. Чувство неполноценности выращиваешь. Хочешь, чтобы я почувствовала себя глупой. А сам тем временем живешь, как тебе нравится. И я живу, как тебе нравится. А ты и рад.
— Ерунда!
****
В общем, разговоры ни к чему не привели, и тогда Маша решила действовать. Получилось не сразу. Славка не желал отпускать ее. Давил, заставлял сомневаться.
— Я ведь люблю тебя, а ты из-за каких-то своих выдумок готова семью развалить, — говорил он и проникновенно смотрел Маше в глаза.
— Он заботится о тебе, — вторили родители, с которыми Маша по глупости поделилась своими планами. — Надо уметь уступать. Подумаешь, мужик компьютер новый купил. Он же на него заработал. Не на диване, чай, лежал.
— Да почему только я должна уступать? — возмущалась Маша.
— Потому что ты женщина. Ты должна быть мягче, — говорил папа.
— А если хочешь добиться чего-то для себя, ты должна быть еще и хитрее, — вторила мама. — Ну не хочет твой муж чего-то, а ты сделай так, чтобы захотел.
— Не умею я чужими желаниями играть, — отвечала Маша. — Может, это и плохо, но уж такая я получилась. Только вот не хочу, чтобы моими тоже играли. Поэтому я решила твердо — развожусь!
***
Первым ее самостоятельным шагом стал этот домик. Она купила его, несмотря на протесты уже почти бывшего мужа. Начихала на то, что родители посчитали это форменной блажью.
А когда переночевала на своей новой даче впервые, то почувствовала, что все сделала правильно. Что это здорово — исполнять свои мечты. Дальше все давалось легче.
Развод со Славкой, его исход из Машиной квартиры, осуждение подруг и скандал с родителями — теперь все было нипочем.
— Останешься одна! — ругалась мама.
— И хорошо.
— Встретила нормального мужика, так держись за него, — учил папа.
— Не хочу.
— Чего ты взбрыкнула-то, Машка? — удивлялись подружки. — Может, из-за детей? Так время еще есть. Сегодня он их не хочет, завтра захочет. Мужики они такие. В определенном возрасте их накрывает: мечтают о наследнике.
— Да не только из-за детей. Из-за всего, — Маша не знала, как им объяснить, что она не хочет жить ту жизнь, которую выбрал для нее Славка и одобрили родители.
Да и не стоит, наверное, объяснять. Не поймут. У них свой ум, а у Маши свой...
Пусть осуждают. Зато сегодня Маша счастлива: у нее есть этот солнечный день, свой домик, свободное лето и куча желаний, которые только ее. И она может их исполнить.
Автор: Алена Слюсаренко
---