СМС пришла в тот четверг, когда Дима болел. Температура, горло дерет — лежал на диване, а телефон Светы звякнул на кухонном столе.
«Скучаю. Увидимся завтра в обычном месте?»
Дима поднялся, взял трубку. Номер незнакомый. Жена выходила из душа — волосы мокрые, лицо без косметики.
— Света, тебе пишут.
Она взглянула на экран, быстро стерла сообщение.
— Спам. Достали совсем.
— Откуда у спамеров твой номер?
— Откуда я знаю? Везде оставляешь — в магазинах, в банках.
Дима кивнул и вернулся на диван. Но сон пропал.
К вечеру температура спала, а подозрения выросли. Пока Света укладывала Катю спать, он проверил её телефон. Переписка с «Андреем Витальевичем стройка» шла полгода.
«Завтра не смогу — муж заболел, дома торчит.»
«Жаль. Скучаю по твоим губам.»
«И я. Но нужно быть осторожнее.»
Дима закрыл телефон и посмотрел на семейные фотографии на комоде. Их свадьба — Света смеется, целует его в щеку. Отпуск в горах — обнимаются на фоне вершин. Катькины дни рождения, Новые годы, обычные воскресенья.
Восемнадцать лет. В одну минуту стали ложью.
— Дим, как самочувствие? — Света вошла в комнату.
— Лучше. Завтра на работу пойду.
— Не торопись. Долечись дома.
— Не хочу дома сидеть. Надоело.
Она легла рядом, обняла его за плечи.
— Моя забота тебе надоела?
— Твоя забота — нет.
В среду Дима взял отгул и поехал к жене в офис. Купил белые хризантемы — большой букет, заметный издалека.
— Дмитрий Сергеевич! — секретарша улыбнулась. — Какой романтик! Светлана Викторовна совещается.
— С кем?
— С Андреем Витальевичем. По бюджету.
Дима толкнул дверь кабинета без стука. Света стояла у окна, мужчина рядом — лет сорока, обычная внешность, обручальное кольцо на пальце.
— Простите за вторжение.
Жена обернулась — лицо мгновенно покраснело.
— Дим! Ты же на больничном!
— Выздоровел. Соскучился по жене.
Он протянул букет, но смотрел на Андрея.
— Вы, наверное, Андрей Витальевич? Света часто вас вспоминает.
— Да, я... мы работаем вместе над проектом.
— По средам?
— По средам тоже, — голос дрогнул.
Дима улыбнулся — холодно, как улыбался конкурентам на переговорах.
— А жена ваша не против таких задержек?
— Жена? Она... понимает специфику работы.
— Понимающая жена — это счастье. Света, может, пообедаем? Как в медовый месяц.
За ужином Катя рассказывала про школу, а Дима резал хлеб — медленно, любуясь каждым движением ножа.
— Кать, тебе когда-нибудь снились чужие тайны?
— Как это? — дочка подняла брови.
— Недавно такой сон приснился. Будто иду по городу, захожу в кафе — а там знакомая женщина. Красивая, элегантная. С мужчиной сидит, не с мужем.
Света замерла с ложкой у рта.
— И они каждую среду встречаются. В кафе «Ласточка». Уже полгода. А её муж дома ждет, ужин греет.
Ложка выпала из рук Светы, звякнула о тарелку.
— Пап, это просто сон, — сказала Катя.
— Да. Но знаешь что интересно? Во сне муж этой женщины всё знал. И молчал. Просто наблюдал.
— Дим, хватит, — прошептала Света.
— Что хватит? Сон рассказываю. Там еще было — муж пришел к жене на работу. Принес цветы. При любовнике.
Катя посмотрела на мать — та была белее мела.
— Мам, тебе плохо?
— Голова болит. Пойду полежу.
Света встала и, пошатываясь, вышла из кухни.
— Пап, что происходит?
— Не знаю, Катюш. Может, правда голова болит.
В субботу утром Света села напротив него за стол — руки дрожат, глаза красные.
— Дим, я должна тебе сказать.
— Слушаю.
— У меня... есть отношения. С коллегой.
Дима отложил чашку кофе, посмотрел в окно. За стеклом серое небо, голые деревья.
— С Андреем?
— Да.
— Как давно?
— Полгода.
— И что планируешь?
— Я... хочу попробовать с ним. Он обещал развестись.
— Обещал? — Дима повернулся к ней. — В кафе «Ласточка» обещал?
Света всхлипнула.
— Ты читал переписку.
— Читал. Полгода читал. Каждую ночь.
— Почему молчал?
— А что говорить? «Не ходи к любовнику»? «Выбери меня»? — Дима встал, подошел к окну. — Любовь нельзя заставить, Света.
— Дим, прости меня.
— За что? За то, что разлюбила? Или за то, что полгода врала?
— За всё.
— Прощаю. Но это ничего не меняет.
— Что не меняет?
— Ты всё равно к нему идешь. Так иди.
Света собирала вещи два часа. Дима сидел на кухне, слушал, как скрипят половицы, как захлопываются дверцы шкафов. Катя была у подруги — специально отправил.
— Я готова.
— Такси вызвать?
— Не надо. Он приедет.
Конечно. Андрей забирает трофей.
— Дим, если что-то случится...
— Ничего не случится. У тебя теперь другая жизнь.
Она постояла в дверях, что-то хотела сказать, но только кивнула и ушла.
Дима остался один в квартире, которая внезапно стала больше.
Андрей позвонил через три недели.
— Дмитрий? Это... Андрей. Можем встретиться?
— Зачем?
— Поговорить. О Свете.
— А что о ней говорить?
Встретились в баре рядом с Димин офисом. Андрей выглядел растерянно — мялся, не знал, с чего начать.
— Света вернулась к вам?
— Нет. А должна была?
— Она ушла от меня неделю назад. Сказала, что попробует восстановить семью.
— Не ко мне пришла.
Дима отпил пиво, посмотрел на собеседника.
— Что случилось, Андрей Витальевич? Жена узнала?
— Да. Устроила скандал, сказала — или Света, или дом, машина и сын.
— И вы выбрали дом?
— У меня ребенок! Ипотека! Я не могу всё бросить!
— А Свету могли бросить?
— Это другое...
— Чем другое?
— У неё есть вы. Была семья. А у меня теперь ничего нет.
Дима поставил бокал на стол, встал.
— У вас есть совесть, Андрей Витальевич. Поздравляю.
Света позвонила на следующий день. Голос усталый, надломленный.
— Дим, можно увидеться?
— Зачем?
— Поговорить. Я понимаю, что не имею права...
— Право есть. На разговор.
Встретились в том же парке, где гуляли с Катей когда-то. Света сидела на скамейке, смотрела на пруд.
— Как дочка?
— Нормально. Спрашивает про тебя.
— А ты что отвечаешь?
— Правду. Мама сделала ошибку и теперь разбирается с последствиями.
Света вздрогнула.
— Дим, я хочу домой.
— Андрей не оправдал ожиданий?
— Он... не такой, каким казался.
— Каким казался?
— Сильным. Решительным. А оказался трусом.
— В одну минуту мир рухнул, да? — сказал Дима тихо. — Теперь понимаешь, что я чувствовал полгода?
Света заплакала — беззвучно, слёзы просто текли по щекам.
— Дим, дай мне шанс. Я поняла, что наделала.
— Поняла что?
— Что разрушила семью. Предала тебя. Подвела дочку.
— И что теперь?
— Хочу всё исправить.
Дима встал со скамейки, сунул руки в карманы.
— Света, я тебя люблю. До сих пор люблю. И именно поэтому не возьму обратно.
— Не понимаю.
— Ты вернулась не потому, что поняла мою ценность. А потому, что он оказался никудышным. Это унизительно.
— Дим...
— Если бы он развёлся, ты бы сейчас с ним была. И не вспомнила бы обо мне.
Света потянулась к нему, но он отстранился.
— Это правда?
— Правда.
Дома Дима рассказал Кате о встрече с матерью.
— Мама не вернется?
— Нет.
— Ты её не простил?
— Простил. Но доверие не восстанавливается, Катюш.
— А как мы будем жить?— По-новому. Честно.
Катя обняла его.
— Пап, а мне можно маму видеться?
— Конечно. Она твоя мама навсегда.
— А тебе не больно будет?
— Будет. Но это моя проблема, не твоя.
Вечером, когда дочка уснула, Дима сидел на кухне с чаем. На столе лежал телефон — экран тёмный, беззвучный. Больше никаких чужих сообщений, никаких тайных переписок.
За окном шёл дождь. Капли стекали по стеклу — медленно, как слёзы, которые он так и не пролил за эти месяцы.
Света где-то снимает квартиру, работает, пытается склеить осколки жизни. Андрей дома — объясняется с женой, просит прощения, обещает больше никогда. А он, Дима, заваривает чай на одного и чувствует странное спокойствие.
Справедливость не всегда приносит счастье. Но приносит покой.
На холодильнике висел детский рисунок Кати — семья из трёх человечков под солнцем. Завтра нужно будет объяснить дочке, что семьи бывают разные. И что иногда двое — это тоже полная семья.
Телефон завибрировал. СМС от неизвестного номера: «Дима, это я, Света. Спасибо за честность. Не пиши ответ. Просто знай — я буду хорошей матерью для Кати. Обещаю.»
Дима прочитал сообщение, удалил его и выключил телефон.
Некоторые главы жизни нужно закрывать решительно, без лишних слов.
Утром будет новый день — первый в его новой жизни без лжи.