Солнечные блики играли на чайных ложках в уютной кухне Зарины и Андрея. Пахло свежеиспеченным тортом "Прага" – Зарина старалась, ведь все готовились к важному событию: 60-летию Ирины Николаевны.
Поэтому новый рецепт женщина решила опробовать заранее. Андрей листал каталог бытовой техники, присматривая для матери приятный сюрприз.
- Андрей, смотри, эта кофемашина с функцией капучино... Твоя мама так любит кофе с пенкой... Или, может, новую мультиварку? У нее старая уже скрипит, - предложила Зарина.
- Классная кофемашина... Но ты не забыла, она в прошлый раз сказала, что мечтает о хорошем пылесосе с моющей функцией? Говорит, ковер в зале уже не отмыть, - напомнил мужчина.
Неожиданно в дверь позвонили. На пороге, озаренная улыбкой и букетом сирени (несмотря на то, что юбилей через неделю), стояла сама виновница предстоящего торжества – Ирина Николаевна.
Энергичная, подтянутая, в своем неизменном стиле "элегантный кэжуал", она переступила порог квартиры.
- Здравствуйте, мои родные! Ой, какой торт?! Зариночка, ты волшебница! Андрюша, небось, уже все съел? - хитро подмигнула сыну женщина.
- Нет, еще даже не пробовали, - сконфуженно улыбнулась в ответ невестка. - Давайте вместе попробуем?
- Я только за, - потерла ладони от предвкушения Ирина Николаевна.
Когда чай был налит, а торт разрезан, началось обсуждение планов на праздник, гостей, меню.
Ирина Николаевна между делом хвалила Зарину за дом, вспоминала, как сама в их возрасте бегала за маленьким Андреем.
Атмосфера была теплой, почти идиллической. И тогда, отхлебнув чаю и поставив чашку с легким звоном, свекровь произнесла то, что повисло в воздухе гулкой тишиной:
- А вы знаете, я тут подумала... На юбилей очень хочу один подарок. Совсем конкретный.
- Конечно, мам! Говори! Пылесос? Кофемашину? Новый диванчик в гостиную? - оживился мужчина.
- Да-да, Ирина Николаевна, только скажите! Мы все сделаем! - закивала поддерживающе Зарина.
Ирина Николаевна улыбнулась своей самой обаятельной, но в тот момент показавшейся обоим супругам леденящей улыбкой.
- Машину и оплату курсов вождения. Хочу получить права. Категорию "B"! - с гордостью проговорила свекровь.
После ее слов на кухне наступила оглушительная тишина. Зарина замерла с кусочком торта на вилке на полпути ко рту.
Глаза ее стали круглыми, как блюдца. Андрей медленно опустил свою чашку, издав глухой стук о блюдце и побледнел.
- Мама... Ты... Ты что, серьезно? Машину? И... права? Тебе же шестьдесят! - голоса мужчины дрогнул.
- Ирина Николаевна... вы... вы водить? Вы же... (Она бессознательно посмотрела на руки свекрови, где иногда побаливали суставы). Это же... ГИБДД... Парковка... Движение в городе! Это сложно! - шепотом, который постепенно набирал силу, проговорила Зарина.
- Что значит "шестьдесят"? Это новые сорок, я слышала! А сложно – так я справлюсь. Я же огурцы на балконе выращиваю лучше всех в доме! У меня характер бойцовский! - она встала с места и выпрямилась. - И машину я хочу маленькую, аккуратную, чтоб в старый гараж отца влезала. Красную! Или сиреневую. Как мои цветы.
Андрей провел рукой по лицу. Его мир перевернулся. Мама... за рулем? Его мама, которая возила его в детский сад на трамвае, которая боялась переходить широкие проспекты? Которая считала такси роскошью?
- Мам, а зачем тебе? Тебе же удобно: метро, автобусы... Мы тебя подвезем, если что! Такси, в конце концов! Это же огромная ответственность! Страховка, бензин, техосмотр...
- Ой, отстань, Андрюша! Я хочу свободы! Хочу поехать на дачу, когда захочу, не дожидаясь электрички. Хочу к подругам в другой район – села и поехала! Хочу на рынок за свежей клубникой – и не тащить сумки через весь город! - глаза женщины горели непривычным азартом. - Я всю жизнь мечтала об этом, а теперь дети выросли, внуков пока нет... Самое время...
- У вас же артрит... Вы знаете, как выглядит знак "Главная дорога"?! - не унималась Зарина.
- Мама, это очень неожиданно... Дорого... И... опасно. Может, подумаем о чем-то другом? - предложил мужчина.
Ирина Николаевна встала, ее лицо приняло решительное выражение, губы задрожали:
- Я не прошу яхту или виллу! Я прошу машину и возможность научиться ей управлять. Это мой юбилей и мое желание. Не обалдевайте так. Я еще ого-го! Вы даже не представляете!
Женщина с решительным видом отправилась в прихожую и сняла с вешалки пальто.
- Подумайте. Мой гараж – три на пять. Машинка должна влезть. И чтоб багажник был, для дачных вещей. Я зайду завтра, обсудим модели! Пока-пока! - выкрикнула она и закрыла за собой дверь.
Зарина и Андрей остались сидеть за столом, глядя на недоеденный торт и пустую чашку Ирины Николаевны.
- Она... она с ума сошла? Красную машину... В гараж... В шестьдесят лет... Она в курсе, сколько стоит машина и обучение вождению?
Андрей с задумчивым видом медленно покачал головой и на миг уставился в пустоту:
- Кажется... кажется, мама только что объявила нам, что ее старость будет очень, очень бодрой. И, возможно, с ДТП. Нам срочно нужен очень хороший автоинструктор... и крепкие нервы. И, видимо, продать почку на ту самую красную машинку.
Они переглянулись. В глазах Зарины читался ужас. В глазах Андрея – растерянность.
На следующий день Ирина Николаевна явилась не с пустыми руками – под мышкой она зажала пару ярких автомобильных журналов, а в глазах горел огонек нетерпения.
Она даже не села, остановившись посреди кухни, где Зарина нервно протирала уже сияющую столешницу, а Андрей мрачно ковырял вилкой вчерашний торт.
- Ну что, мои дорогие? – начала она бодро, раскрывая журнал на странице с миниатюрным красным хэтчбеком. – Вот смотрите, этот огненно-красный – просто чудо! А этот, лавандовый… Как моя сирень! Только представьте, как я буду подъезжать к дому на такой красавице! Гараж-то, конечно, тесноват, но я уже прикинула – если аккуратненько…
Андрей глубоко вздохнул и встал. Зарина замерла у раковины, сжимая в руках тряпку.
- Мам, садись, пожалуйста, – голос сына зазвучал устало, но твердо. – Нам нужно поговорить.
Ирина Николаевна на мгновение заколебалась, интуиция подсказывала неладное, но оптимизм взял верх. Она уселась, положив руку на красную машину в журнале.
- Говори, сынок. Что там у тебя? Цвет не нравится? Красный слишком яркий? Я думала, тебе понравится…
- Мама, дело не в цвете, – перебил ее Андрей, садясь напротив. Зарина осторожно придвинулась ближе. – Мы… мы с Зариной долго обсуждали твою просьбу. Всю ночь, можно сказать...
- И? – в глазах Ирины Николаевны появилась тревожная искорка.
- Мы не можем подарить тебе машину и оплатить права, мама, – выдохнул Андрей.
- Ирина Николаевна, вы только не подумайте, что мы не хотим! Просто… - добавила Зарина.
- Просто что? – голос свекрови стал ледяным. Она отодвинула журнал.
- Просто это слишком большая ответственность! – выпалила Зарина. – Финансово, морально! Машина – это не пылесос! Страховки, бензин, ремонт, а обучение… Это же месяцы, экзамены! А если… если что-то случится?
- А твой артрит, мам? – мягко, но настойчиво добавил Андрей. – Ты помнишь, как в прошлую зиму рука болела, что даже чашку держать не могла? А руль? А переключение передач? И движение в городе… Это же постоянный стресс! Ты сама боялась больших перекрестков!
- Я научусь! – резко встала Ирина Николаевна, лицо ее залилось краской обиды и гнева. - Я справлюсь! Я же говорила – характер бойцовский!
- Мы понимаем, мама, – мужчина поднял руку, пытаясь успокоить женщину. – Мы верим в тебя, но риски слишком велики. И затраты… Нам это просто не по карману сейчас, честно. Мы думали о кофемашине, о пылесосе… Очень хорошем пылесосе! Или о путевке…
- Пылесос? – Ирина Николаевна произнесла это слово с таким презрением, будто это было нечто отвратительное.
Она посмотрела на них обоих – на сына, не верящего в ее силы, на невестку, видящую в ней беспомощную старуху.
Журналы с яркими машинами казались теперь жалкой пародией на ее мечту. Обида, горькая и всепоглощающая, сдавила горло. Глаза затуманились, но она резко отвела взгляд.
- Ясно, – ее голос дрожал, но она сдержалась. – Очень ясно. Моя свобода, моя мечта – это для вас "риски" и "не по карману", а пылесос, конечно, – в самый раз для старухи.
- Мама, это не так… - начал Андрей, но она резко его оборвала.
- Не надо! Я все поняла, – женщина схватила свои журналы, смяв обложку с сиреневым автомобилем. – Значит, мои желания на мой юбилей для вас – пустой звук. Хорошо.
Она направилась к прихожей, движения были резкие, угловатые. Андрей и Зарина переглянулись в растущей панике.
- Мама, подожди! – сын шагнул за ней.
Ирина Николаевна уже натягивала пальто, не глядя на них. Она открыла дверь и, стоя уже на пороге, обернулась. В ее глазах не было слез – только холодная, обжигающая обида.
- Не утруждайте себя, – сказала она четко и громко. – Не жду я вас на свой юбилей. Ни тебя, Андрей. Ни тебя, Зарина. И вашу "Прагу"... – она бросила взгляд на кухню, – можете съедать сами. Мне она теперь горька.
Дверь за женщиной захлопнулась с такой силой, что задребезжала посуда в кухонном шкафчике.
В квартире воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только тиканьем часов и тяжелым дыханием Андрея.
Он стоял, уставившись на закрытую дверь, будто надеясь, что она откроется и все окажется дурным сном.
До юбилея царила гробовая тишина. Ирина Николаевна молчала, будто бы напрочь забыла о существовании родственников.
Когда в день юбилея Андрей и Зарина решили поздравить ее, то обнаружили, что женщина внесла их номер в черный список.
К вечеру они осмелились поехать к ней сами с букетом цветов и конвертом с деньгами.
Ирина Николаевна вышла к ним только потому, что они звонили в домофон. Однако именинница сухо приняла подарки и, развернувшись, снова скрылась в доме.
Сына и невестку с собой она не пригласила, дав понять, что они сегодня явно не желанные гости.
Зарина и Андрей так и остались стоять у подъезда с открытыми ртами. Переглянувшись, они поплелись к машине и уехали домой.