Елена едва протиснулась в подъезд, держа в руках тяжёлый пакет, наполненный продуктами. Плечо ломило, пальцы сводило судорогой от натуги, но она всё же поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь родительской квартиры.
— О, пришла, — откликнулась из комнаты мать, не двигаясь с дивана. — Сама отнеси на кухню, у отца плечо прихватило.
— Мам, я только что с работы… — Елена устало вздохнула, сдув прядь волос со лба. — Еле тащу всё это.
— А я, по-твоему, целый день отдыхала? — раздражённо бросила мать, даже не повернув головы. — Давай-давай, поставь на кухне, потом поговорим.
Елена, пробормотав что-то себе под нос, протащила пакет на кухню. В голове всё ещё шумели голоса с бесконечного совещания на работе, в ушах звенел гул метро, и теперь добавилась усталость от домашней сцены. Она поставила пакеты на стол и с облегчением разогнула спину.
В этот момент в дверном проёме появился отец. Его лицо было непривычно серьёзным: брови сведены, губы сжаты в тонкую линию.
— Елена, — произнёс он, голос звучал низко и напряжённо, — нам нужно серьёзно поговорить. Прямо сейчас.
Дочь замерла, пытаясь прочитать по его лицу, о чём пойдёт речь. Что-то внутри подсказало ей: разговор будет тяжёлым. Она села на табурет у стола, но отец покачал головой.
— Нет, не здесь. В гостиной.
В знакомой с детства комнате всё было, как прежде: потёртые кресла, диван, сервант с фарфором, который мать доставала только по праздникам. У Елены защемило сердце — будто время остановилось. Но холодный взгляд родителей быстро разрушил это ощущение.
— Садись, — сухо сказала мать. — Поговорим спокойно.
Елена устроилась в кресле и скрестила руки на груди, словно защищаясь.
— Что-то случилось? — осторожно спросила она.
— И да, и нет, — начал отец. — Это… решение. Которое мы с матерью приняли.
Елена напряглась ещё сильнее. Всё её естество кричало: впереди — неприятности.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Предложение родителей
Мать заёрзала на диване, словно готовилась к неприятному разговору. Елена видела, как её пальцы нервно поглаживают ткань юбки, расправляя воображаемые складки.
— Твой брат собирается жениться осенью, — наконец заговорила мать. — Игорь хочет начать семейную жизнь в нормальных условиях.
— Я рада за него, — ответила Елена, хотя уже чувствовала подвох.
Отец кашлянул и произнёс:
— Мы решили продать квартиру.
Сердце у Елены ухнуло вниз. Четырёхкомнатная квартира, в которой прошли её детство и юность, после приватизации принадлежала всем: по четверти — родителям, и оставшаяся половина была разделена между ней и братом.
— Что? Зачем?! — вырвалось у неё.
— Мы давно хотели переехать на юг, — сказала мать ровным, почти деловым тоном. — Купить домик в Краснодарском крае. Нам хватит. А остальное — на квартиру Игорю. Чтобы у них с невестой было своё жильё.
Елена сжала подлокотники кресла.
— А я тут при чём? — спросила она, хотя ответ был очевиден.
Родители обменялись быстрым взглядом.
— Мы хотим попросить тебя отказаться от своей доли, — сказал отец. Его голос был мягким, но не оставлял простора для отказа. — Это будет твой вклад в будущее брата.
— Что?! — Елена даже приподнялась. — Почему я должна отказываться? У нас с Олегом однушка и ипотека! Мы тоже хотим детей, нам тоже нужно жильё!
Мать нахмурилась:
— Пойми, мы не доверяем его невесте. Хотим, чтобы квартира была только на имя Игоря. А ты уже замужем, у вас всё стабильно.
— Стабильно?! — Елена горько усмехнулась. — Вы называете ипотеку и тесную кухню стабильностью?
— Ты должна поддержать брата, — резко сказал отец. — Он начинает жизнь. У вас всё уже устроено, а ему нужен старт.
Елена почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Весь её детский опыт — уступки, молчание, "будь хорошей девочкой" — будто ожил в этот момент.
Она сжала кулаки и выдавила:
— Я не согласна.
Мать резко вскинула голову, а отец нахмурился ещё сильнее. В воздухе повисла тягостная пауза.
Разговор с братом
Вечером телефон Елены загорелся знакомой фотографией: Игорь, улыбающийся, с ямочками на щеках. Когда-то они были похожи как близнецы, только характеры разные: он всегда настойчивый и требовательный, она — покладистая.
Рука Елены замерла над экраном. Внутри всё протестовало, но всё же она нажала зелёную кнопку.
— Алло, — голос её прозвучал сухо.
— Лёнка… — брат сразу перешёл на ласковый, вкрадчивый тон, которым пользовался ещё в школе, когда просил списать математику. — Ну ты же понимаешь, как это важно для меня. Мы с Настей хотим детей сразу после свадьбы. Нам нужна большая квартира.
Елена вздохнула.
— А нам с Олегом, значит, не нужна? — отрезала она. — Мы тоже планируем детей.
В трубке раздалось снисходительное фырканье.
— Но вы уже семь лет вместе! Почему до сих пор не накопили? — в его голосе звучало лёгкое презрение, будто бедность сестры была её собственной виной.
Елена почувствовала, как внутри закипает злость. Она вспомнила стопку неоплаченных счетов на кухонном столе, их маленькую квартиру, вечные разговоры о том, что денег всё не хватает.
— Потому что мы платим ипотеку, Игорь. Без помощи родителей. Всё сами, — сказала она, отчётливо делая паузы.
— Значит, вы просто плохо старались, — отрезал он. — А я рассчитываю на поддержку. На семью.
Эти слова ударили сильнее, чем крик. "Поддержка семьи" всегда означала, что нужно уступить брату. В голове Елены всплыли картинки: как в детстве она отдаёт ему печенье, как соглашается поменяться комнатами, потому что "Игорю нужно больше места", как отказывается от поездки, чтобы он смог съездить в лагерь.
Она замолчала на секунду, глубоко вдохнула, медленно сосчитала до пяти, как учил её психолог.
— Слушай внимательно, — наконец произнесла она твёрдо. — Я не отказываюсь от продажи. Но я согласна только на справедливый раздел. Четверть квартиры — моя. Я не отдам её просто так.
В трубке воцарилась пауза. Потом брат заговорил с обиженной интонацией:
— Ты что, не хочешь поддержать семью? После всего, что для тебя сделали родители?
— Семья — это не только я для вас, — перебила Елена. — Семья — это ещё и уважение ко мне.
Она отключила звонок первой. Руки дрожали, сердце колотилось. Но впервые за долгие годы она почувствовала: сказала то, что действительно думала.
Семейный совет
Через неделю раздался звонок от родителей. Голос матери был холодным:
— Приезжайте с Олегом. Надо поговорить серьёзно.
Ночью Елена почти не сомкнула глаз. В голове вертелись варианты разговора, фразы, которые она могла бы сказать.
В день встречи небо заволокло тяжёлыми тучами, город утонул в сером. Олег вёл машину молча, лишь изредка сжимая её руку.
— Всё будет хорошо, — сказал он у подъезда. — Я рядом.
Когда они вошли, атмосфера в квартире была натянутой, как струна. Мать сухо кивнула, отец пробурчал что-то нечленораздельное. Игорь сидел на диване, демонстративно уткнувшись в телефон.
— Присаживайтесь, — сказала мать высоким, почти визгливым голосом.
Они расселись. Елена первой нарушила тишину:
— Мы всё обдумали. Предлагаем так: квартира продаётся, деньги делятся поровну на четверых. Как и положено по закону.
Мать резко подалась вперёд, серьга качнулась в ухе.
— Ты что, жадная? Это же твой брат!
— А как вы можете просить меня отказаться от моего законного? — Елена чувствовала, как Олег сжал её ладонь в знак поддержки.
Отец резко выпрямился:
— На твою свадьбу мы пятьдесят тысяч подарили! А теперь ты так с нами?
— Спасибо, — кивнула она. — А Игорь что подарил? Чайник за девятьсот рублей, который сломался через неделю.
— Ты считаешься?! — вскочил брат. — Мелочная!
— Нет, я просто не хочу дарить вам миллион просто так! — повысила голос Елена.
Отец ударил кулаком по столу, чайные ложки задребезжали.
— Или ты отдаёшь свою долю брату, или забудь о семье! — его лицо налилось багровым цветом. — Выбирай!
Последнее слово прозвучало как приговор.
Елена смотрела на разъярённых родителей, на брата с надутыми губами и вдруг почувствовала — страх куда-то ушёл. Внутри поднималась тихая решимость.
Разрыв
После того разговора Елена не могла прийти в себя несколько дней. Телефон молчал. Когда она сама набирала номер родителей, мать отвечала сухо:
— Позже поговорим. Я занята.
Отец ограничивался односложным:
— Да. Нет. Не знаю.
А Игорь и вовсе сбрасывал её звонки. Иногда он даже не пытался скрыть это — на экране загоралась надпись "Абонент отклонил вызов".
Однажды Елена случайно встретила брата в супермаркете. Она толкала тележку с молоком и хлебом и заметила его возле полки с консервами. Игорь бросил быстрый взгляд, будто встретил чужого человека, затем развернул тележку и ушёл в другой ряд. У Елены перехватило дыхание, но она не побежала за ним.
Прошло три месяца. За это время стало ясно: родители юридически не могут обойти её долю. И квартира всё-таки была выставлена на продажу.
В день сделки все четверо собрались в банке. Обстановка была холодная и официальная: подписи, печати, счета. Когда деньги были переведены на счета, мать посмотрела на Елену так, словно та совершила предательство.
— Надеюсь, ты довольна, — её голос дрожал от обиды. — Поставила деньги выше семьи.
Елена прикусила губу. Внутри всё кипело — хотелось сказать, что дело не в деньгах, а в справедливости. Хотелось крикнуть, что она всю жизнь уступала, всегда жертвовала своим ради брата. Но слова застряли. Она лишь кивнула и отвернулась.
На улице шёл мелкий дождь. Олег молча обнял её, прижал к себе. Елена чувствовала его тепло и понимала: только он сейчас и есть её настоящая семья.
Новая жизнь
Свадьба Игоря состоялась в октябре. Приглашения Елена так и не дождалась. Она узнала о торжестве случайно — из разговора с бывшей одноклассницей. Обидно было не столько отсутствие приглашения, сколько само ощущение: её вычеркнули из жизни семьи.
Родители вскоре переехали в свой домик на юге, о котором давно мечтали. Игорь купил просторную трёхкомнатную квартиру в новостройке. Всё у них сложилось "как надо".
А Елена вместе с Олегом использовала свою долю, чтобы погасить ипотеку за однушку. Впервые за много лет они вздохнули свободнее. Теперь каждый рубль можно было откладывать на что-то большее. Они начали копить на новое жильё — пусть и не быстро, но своими силами.
Иногда по ночам, когда Олег уже спал, Елена лежала в темноте и думала:
"Правильно ли она поступила? Стоило ли её упрямство разрыва с родными? Может, нужно было снова промолчать, уступить, сохранить мир?"
Но потом в памяти всплывали детские сцены: как она отдаёт Игорю последнее яблоко, как уступает телевизор, как соглашается поехать туда, куда хочет он. Всегда "будь хорошей девочкой", всегда "поддержи брата".
И тогда на сердце появлялось странное, но крепкое чувство — тихая гордость. Она впервые за всю жизнь сделала выбор в пользу себя. И даже если за это пришлось расплатиться холодом и одиночеством, внутри Елена знала: по-другому больше нельзя.
А также заходи в канал моей хорошей знакомой. Обязательно подписывайся на Трусы из моего гардероба!
Продолжите приключение! Прочитайте наши следующие рассказы!