Марина стояла в прихожей, держа в руках чужие ключи. Небольшой брелок в виде плюшевого мишки покачивался на цепочке, словно насмехаясь над ней. Эти ключи точно не были её — она прекрасно помнила каждую мелочь из своей связки. А у Андрея ключи всегда лежали в кармане пиджака.
— Андрей! — позвала она, стараясь сохранить спокойствие в голосе.
Муж появился из гостиной, где смотрел новости. Волосы слегка растрёпаны, рубашка помята — как будто он действительно торопился домой после работы.
— Что случилось, дорогая?
Марина протянула ему ключи.
— Объясни мне, откуда это в нашей квартире?
Андрей посмотрел на ключи, и Марина заметила, как на секунду его лицо стало напряжённым. Но он быстро взял себя в руки.
— Понятия не имею. Может, ты где-то подобрала?
— Я подобрала? — Марина почувствовала, как внутри всё сжимается. — Андрей, они лежали вот здесь, на полке под зеркалом. Именно там, где ты всегда оставляешь свои вещи.
— Марина, я тебе честно говорю — не знаю, откуда эти ключи. Может, кто-то из гостей забыл?
— Каких гостей? У нас никого не было уже две недели!
Андрей пожал плечами и направился обратно в гостиную, но Марина не собиралась отпускать его так просто.
— Постой. Ты сегодня сказал, что заходил к Максиму на работе только на минуту. Верно?
— Ну да, зашёл, передал документы и сразу домой.
— На минуту?
— Ну, может, на пятнадцать. Мы немного поговорили о проекте.
Марина внимательно посмотрела на мужа. За двадцать три года брака она научилась читать его как открытую книгу. И сейчас что-то было не так.
— Позвони Максиму. Прямо сейчас.
— Зачем? Марина, ты ведёшь себя странно. Из-за каких-то ключей устраиваешь допрос.
— Позвони.
Андрей достал телефон, набрал номер. Марина стояла рядом и слушала длинные гудки. Максим не отвечал.
— Видишь? Он не берёт трубку.
— Тогда завтра поговорю с ним на работе, — твёрдо сказала Марина.
Вечером она не могла заснуть. Лежала и смотрела в потолок, прислушиваясь к размеренному дыханию Андрея. Он заснул быстро, как всегда, но ей казалось, что он только притворяется. Ключи она спрятала в свою сумочку — зачем-то ей хотелось сохранить эту улику.
Утром Андрей ушёл на работу как обычно. Поцеловал её в щёку, пожелал хорошего дня. Всё как всегда, но Марина чувствовала фальшь в каждом его жесте.
Она дождалась одиннадцати утра и позвонила Максиму сама. Они хорошо знали друг друга — их семьи дружили много лет.
— Максим, привет. Можно тебя на минутку?
— Конечно, Марина. Что случилось?
— Скажи честно, Андрей вчера к тебе заходил?
Молчание в трубке затягивалось. Наконец Максим ответил:
— А что, должен был заходить?
— Он сказал, что был у тебя на работе. Передавал какие-то документы.
— Марина... — голос Максима стал осторожным. — Андрея не было. Я весь день сидел в офисе, он не приходил.
Мир качнулся. Марина опустилась на стул.
— Ты уверен?
— Абсолютно. А что происходит?
— Ничего. Просто... спасибо.
Она положила трубку и долго сидела неподвижно. Значит, он лгал. Андрей, её муж, отец её детей, лгал ей в глаза. И не просто лгал, а продумано, с деталями. Выдумал историю про Максима, про документы.
В её голове начали складываться кусочки мозаики. Последние месяцы он часто задерживался на работе. Стал чаще принимать душ, приходя домой. Купил новую туалетную воду, хотя раньше годами пользовался одной и той же. И ещё — на нём иногда был незнакомый запах. Тонкий, едва уловимый. Женские духи.
Марина достала из сумочки ключи и внимательно рассмотрела брелок. Плюшевый мишка был слегка потрёпанным, явно не новым. На нём даже была небольшая царапина на левом ухе. Кто-то долго носил эти ключи, дорожил ими.
Она попыталась вспомнить, видела ли такой брелок у кого-нибудь из знакомых. В голове мелькали лица коллег Андрея, их жён, соседок. Но мишка не вызывал никаких ассоциаций.
К вечеру Марина приняла решение. Она не будет устраивать скандал, не будет кричать и рыдать. Она просто спросит прямо, и по реакции мужа поймёт всё.
Андрей пришёл домой в обычное время, около семи. Поужинали в основном молча — дети уже выросли и жили отдельно, так что разговаривать было не о чем. После ужина он, как всегда, включил телевизор.
— Андрей, — позвала его Марина, садясь в кресло напротив дивана.
— М-м?
— Я звонила Максиму.
Пульт замер в его руке. Он медленно повернул голову к жене.
— И что?
— Тебя у него вчера не было.
Наступила тишина. По телевизору кто-то говорил о курсе валют, но слова терялись в воздухе. Андрей смотрел на Марину, и она видела, как он быстро соображает, что ответить.
— Может, я перепутал дни. На этой неделе столько встреч...
— Андрей. Хватит.
— Что хватит?
— Врать. Просто скажи правду. Где ты был вчера вечером?
Он встал с дивана, прошёлся по комнате. Марина заметила, что руки у него слегка дрожат.
— Марина, у меня сложный период на работе. Я встречался с клиентами, решал вопросы...
— С какими клиентами? В восемь вечера? И при чём здесь женские ключи в нашей прихожей?
Андрей резко обернулся.
— Какие ещё ключи?
— Те самые, которые я тебе вчера показывала. С плюшевым мишкой. Ты сказал, что не знаешь, откуда они.
— И не знаю!
— Тогда объясни мне, как они попали в наш дом. Сами приползли?
Андрей снова замолчал. Марина видела, что он лихорадочно придумывает объяснение, и эта картина причиняла ей физическую боль. Неужели их брак дошёл до того, что муж врёт ей, не моргнув глазом?
— Знаешь что, — сказала она устало. — Не важно. Что бы ты ни сказал, я всё равно не поверю. Потому что ты уже солгал мне несколько раз за последние сутки.
— Марина...
— Нет, послушай меня. Двадцать три года. Двадцать три года мы вместе. Я думала, что знаю тебя лучше, чем себя. А оказывается, я живу с чужим человеком.
Она встала и направилась к двери.
— Куда ты?
— В спальню. А ты можешь остаться здесь и дальше смотреть телевизор. Или идти к той, чьи это ключи.
В спальне Марина заперлась и достала телефон. Её руки тряслись, когда она набирала номер старшей дочери.
— Мама? Что-то случилось?
— Лена... — голос предательски дрожал. — Можно я к тебе приеду? Переночую?
— Мама, ты пугаешь меня. Что происходит?
— Потом расскажу. Можно?
— Конечно! Приезжай сейчас же.
Марина собрала небольшую сумку с вещами на ночь. В коридоре её ждал Андрей. Лицо у него было бледное, растерянное.
— Марина, не надо никуда ехать. Давай поговорим.
— О чём? О том, как ты меня обманываешь?
— Я не обманываю...
— Хватит! — крикнула она. — Хватит врать! Ты думаешь, я слепая? Думаешь, не замечаю, как ты изменился? Новые рубашки, новый одеколон, постоянные задержки на работе...
— Это всё твои фантазии...
— А ключи? Тоже фантазии?
Андрей не ответил. Он стоял посреди коридора, опустив голову, и молчал. И в этом молчании было больше правды, чем во всех его словах.
Марина дошла до двери и обернулась.
— Знаешь, что больше всего ранит? Не то, что у тебя кто-то есть. А то, что ты считаешь меня настолько глупой, что готов врать мне в лицо. Будто я идиотка, которая ничего не понимает.
— Марина...
— Не звони мне. Когда будешь готов говорить правду — позвонишь. А до тех пор нам не о чём разговаривать.
Она вышла из квартиры, и дверь закрылась за ней с тихим щелчком. В лифте Марина смотрела на своё отражение в зеркале. Лицо осунувшееся, глаза красные. Она выглядела на все свои пятьдесят лет, а может, и больше.
У дочери она пробыла три дня. Рассказала всё — про ключи, про ложь, про своё подозрения. Лена слушала и гладила мать по руке.
— Мам, может, ты всё-таки ошибаешься?
— Нет, дочка. Знаешь, женщина чувствует такие вещи. Я долго не хотела в это верить, но теперь уверена.
На четвёртый день позвонил Андрей.
— Марина, нам нужно поговорить.
— Я слушаю.
— Не по телефону. Давай встретимся.
Они встретились в кафе недалеко от их дома. Андрей выглядел усталым, как будто не спал несколько ночей. Заказали кофе, долго молчали.
— Её зовут Света, — сказал он наконец.
Марина почувствовала, как внутри всё обрывается. Одно дело подозревать, и совсем другое — услышать подтверждение.
— Она работает в соседнем офисе. Мы познакомились полгода назад.
— Полгода...
— Марина, я не планировал. Это просто... случилось.
— Ничего просто не случается, Андрей. Ты сделал выбор.
Он кивнул, не поднимая глаз.
— Ключи она действительно забыла. Мы были в кафе, потом я проводил её к метро, а она попросила зайти к нам — хотела посмотреть на квартиру. Сказала, что у них с соседями ремонт, и она думает, как лучше планировку сделать.
— И ты привёл её в наш дом?
— Тебя не было. Ты была у мамы...
— Это не оправдание! Как ты мог привести чужую женщину в наш дом, в нашу спальню?!
— Мы не... то есть, ничего не было. Просто показал квартиру.
Марина засмеялась горько.
— Андрей, после двадцати трёх лет брака ты всё ещё считаешь меня идиоткой? Ты думаешь, я поверю, что полгода встречаешься с женщиной, водишь её по кафе, а потом приглашаешь домой просто посмотреть на планировку?
Андрей молчал.
— Скажи честно. Хотя бы сейчас. Что было между вами?
— Было, — тихо сказал он. — Но не дома. Никогда дома.
Марина закрыла глаза. Она была готова к этому ответу, но всё равно стало больно.
— Ты её любишь?
— Не знаю. Мне кажется... да.
Последняя надежда рухнула. Если бы он сказал, что это была ошибка, минутная слабость, она, возможно, смогла бы простить. Но любовь... любовь прощать невозможно.
— Значит, наш брак закончен.
— Марина, я не хочу разводиться. Ты для меня очень важна. И дети...
— Дети взрослые. А важна я или нет — это ты должен был подумать раньше.
Она встала из-за столика.
— Я хочу, чтобы ты съехал из квартиры.
— Марина...
— Съехал, Андрей. Хотя бы на время. Мне нужно подумать, как жить дальше.
Вечером она вернулась домой. Квартира казалась огромной и пустой. Андрей уже собрал вещи и ушёл — оставил записку на кухонном столе. Писал, что будет жить у друга, что готов ждать её решения сколько угодно.
Марина взяла ключи с плюшевым мишкой — они всё ещё лежали в её сумочке — и долго держала в руках. Такая мелочь, а разрушила целую жизнь. Хотя нет, разрушила не она. Разрушил Андрей, когда сделал свой выбор.
Она подошла к окну и выбросила ключи во двор. Пусть их найдёт та самая Света и поймёт, что потеряла не только ключи от своей квартиры.