— Вот же заладила! Той Насти уже на свете этом нет, а ты всё ревнуешь и пилишь меня. Ира, может, хватит? Нам нужно решать насущные вопросы, с Оксанкой.
Ирина удивлённо вскинула брови. Пару секунд она молчала, пытаясь понять, не ослышалась ли. Казалось, ещё немного — и муж начнёт обвинять её в его же измене.
— Олег, ты немножко ошибся дверью. У меня сейчас другие приоритеты. Мой единственный насущный вопрос — раз.вод с тобой.
— Какой раз.вод?! — возмутился муж. — Господи, ну жили ж нормально всё это время! Почти десять лет прошло. И дальше жили бы, если б ты не узнала. Ну что это меняет-то?
— Это меняет всё, — Ира посмотрела Олегу прямо в глаза. — Все эти годы я жила во вранье и иллюзиях. А ты сейчас ведёшь себя так, будто так и надо.
Его непрошибаемое упрямство раздражало ничуть не меньше, чем факт предательства. Ирина знала Олега больше двадцати пяти лет. Она знала, как он хмурится, когда его критикуют. Знала, как поджимает губы, когда обижен. Но это... Это было чем-то новым. Ира словно видела этого человека впервые.
— Ну какие иллюзии? Я ж тебя всё это время любил. И люблю. А то... — Олег махнул рукой. — То давно было. Считай, что этого всего вообще не было.
Было очень сложно считать, что ничего не было, когда после любов.ницы остался восьмилетний ребёнок. Олег теперь считал святым долгом забрать девочку к ним. Альтернативный вариант — свекровь, которой и за собой-то уже трудно ухаживать. Детский дом Олегом не рассматривался. Он, аки галантный рыцарь, твердил, что его дети не должны расти без родителей.
Ира не могла простить из.мену. Она росла в семье, где всё строилось на доверии друг к другу.
Отец был домоседом, а мать обожала путешествия. Она могла сорваться и поехать на юг одна. Папа провожал её с вокзала с улыбкой, помогал погрузить чемоданы и ни разу ни в чём не заподозрил. Мать так же провожала отца в командировки: целовала, вручала целый тазик с пирожками, клала ему во внутренний карман маленькую икону.
Да, у них были ссоры. Мать могла повысить голос и хлопнуть дверью, отец — промолчать несколько дней. Но они всегда были уверены в верности друг друга. Даже когда отец выпивал во время корпоративов или семейных застолий, он смотрел только на жену, обнимал её и нахваливал при всех.
Для Ирины такие отношения были ориентиром. Она выросла с твёрдым убеждением: если любишь, то доверяешь. А если не доверяешь, то зачем всё это?
Да, с Олегом они жили неплохо. Когда-то им было комфортно друг с другом. Единственной проблемой были дети.
— Ириш, ну куда нам спешить? Дай я сначала обеспечу нам будущее, устроюсь на нормальную работу, потом уже будут дети, — говорил он на пятый год совместной жизни.
— Да пора бы уже поторапливаться. Мне тридцать, я не молодею. Ты, кстати, тоже. Или хочешь, чтобы у нашего ребёнка вместо отца и матери были дед и бабка? — ворчала на него Ира.
И ждала. Но нормальной работы всё не было и не было, а биологические часы неумолимо поджимали. Пришлось запрыгнуть в уходящий поезд, иначе Ира рисковала остаться вообще без детей. Она родила в тридцать восемь лет. Сейчас сыну было двенадцать.
Олег стал ездить на север вахтой, чтобы обеспечить семью. Три месяца проводил там, месяц отдыхал дома. Он уставал, но приносил хорошие деньги. Ира тоже тосковала, однако смотрела на все эти трудности как на вклад в их будущее.
Она не знала, что Олег не очень-то обременял себя терпением.
— Ну а что ты хотела? Три месяца сам на сам. Можно сказать, что у нас особо ничего и не было, просто нужда. Это не считается, — объяснил он жене, когда всё вскрылось.
— Нужда?! — не выдержала Ира. — А почему у меня тут табуны любовников под окнами не гуляют? Или мы с тобой из разного теста слеплены?
— Ну, ты ж женщина, тебе не так надо.
Пожалуй, они действительно были из разного теста. Если верить Олегу, для него это была просто минутная слабость. Примерно как сорваться и съесть мороженое. Для Иры же это стирало всё то хорошее, что было между ними.
Ира и не знала бы о любов.нице, если бы с той не случилась беда. Если бы Олег не пришёл обсуждать с ней, что теперь делать с Оксаной, так легко и непринуждённо, словно речь шла о списке покупок на неделю.
— Видишь ли, Олег... — сказала Ира, вынырнув из воспоминаний. — Я даже не против этой девочки. Если абстрагироваться от ситуации, это несчастный ребёнок. Но ты... С тобой я жить не хочу.
Муж раздражённо махнул рукой.
— И какая только муха тебя укусила... Ладно, утром ещё поговорим. Утро вечера мудренее.
Утром Олег подключил свежие силы. Любовь Владимировну, свою мать. Та была заинтересованным лицом: если Ира не согласится, заботы о девочке лягут на неё. И, конечно, она стала уговаривать невестку.
— Ириш, ну ты что? Пожалей девочку! — настаивала свекровь. — Будет тебе на старости лет отрада. Мальчишки, они ж из гнезда улетают, а девочки досматривают родителей. Посмотри на ситуацию с другой стороны. Может, оно и к лучшему? Тебе-то уже поздно самой рожать, а тут — всё готовое, бери да воспитывай.
— Любовь Владимировна, я не готова к этому. Я не справлюсь. Вы понимаете, как я буду смотреть на эту девочку? Я не смогу любить её, — честно призналась Ирина.
— Ой, да перестань! Привыкнешь, а там и материнский инстинкт подтянется. Ты ж не одна такая. Вон знаешь, как в военное время было? Рассказ даже есть такой, «Сын полка»! А как женщины за вдовцов с детьми замуж выходят? А как из детдома деток берут? И живут же!
Ира шумно выдохнула. Один свято верит в то, что изм.ену можно списать за сроком давности, другая сравнивает это с «Сыном полка». Ирина же ощущала себя так, словно всё это время жила чужой жизнью и не видела тени за спиной их семьи.
— Любовь Владимировна, всё, о чём вы говорите, очень здорово, но это происходит по обоюдному согласию. А я на из.мену не соглашалась.
— Но девочка-то не виновата.
— Ну, да. Но и я, вроде, ни в чём не провинилась.
Они говорили ещё очень долго, но к общему мнению так и не пришли. Для свекрови случившееся было небольшим недоразумением. Ира смотрела на это как на конец отношений.
И поэтому она, подумав, решила не открывать мужу дверь вечером. Выставила в тамбур сумку с его вещами, заперлась на засов и села смотреть свой любимый сериал. Конечно, она была вся на нервах, но после таких событий спокойствия в любом случае уже не будет. Олег ведь даже не понимал, что натворил, даже не извинился. Или прикидывался дурачком.
Ближе к семи послышался скрежет ключа в замочной скважине. Потом — настойчивые звонки в дверь.
— Ира, я же знаю, что ты там! Открывай! Ты ведёшь себя как маленькая девочка!
— Ага. А ты — как взрослый мужчина, который наплодил детей по всей России, — отозвалась женщина, опираясь о тумбочку в коридоре. — Ты хотел, чтобы я приняла решение. Я его приняла. Воспитывай свою дочь сам, со своей мамой. Вдвоём вам как раз будет очень удобно.
— Не глупи! Подумаешь, оступился! С кем не бывает?
— Со мной. Со мной, Олег, не бывает. Уезжай, забирай свою Оксаночку, а меня не трогайте. Мне неважно, сколько лет прошло. У предательства нет срока годности.
— Ну хотя бы Ваньку позови, чтоб я попрощаться с ним мог!
— Чтобы ты мотал нервы и сыну? — вспыхнула Ира сначала, но потом передумала. — Ладно. Но дверь тебе я не открою, даже не думай.
— Дожили! Четверть века вместе, а теперь на порог не пускают... — запричитал Олег.
Но Ира не слушала. Она пошла в спальню к сыну. Тот весь вечер был непривычно тихим. Он видел, что мать собирает вещи отца, но не задал ни одного вопроса. Он ведь слышал, как в их доме поднимается крыша от скандалов в последнее время.
Даже ребёнок понимал, к чему всё идёт.
— Ванюш, тебя папа зовёт. Попрощаться хочет.
Ваня в этот момент делал домашнее задание и даже не оторвался от тетради.
— Я не хочу, — ответил он, поджав губы.
— Ты уверен? — осторожно спросила Ира, сделав небольшой шаг в сторону сына.
Она очень боялась, что ребёнок будет обвинять её. Мол, не удержала отца. Или вовсе захочет переехать к Олегу. Но...
— Уверен. Раньше папа был для меня героем. Я думал, что он стольким жертвует ради нас. А теперь... Не хочу его видеть, мам.
Ира тяжело вздохнула, подошла ближе и приобняла сына. Его слова сняли груз с её сердца.
— Я понимаю... Прости, что не сохранила семью, — тихо сказала она.
— Это он потерял семью, а не ты, — уверенно ответил сын, поднялся и обнял её в ответ. — Я-то с тобой.
Олег опешил, услышав, что сын не желает общаться с ним, ещё минут десять тарабанил в дверь, предлагая «поговорить по-человечески», но потом всё же ушёл.
У Иры всё внутри разъедало горечью, однако поверх этого уже поднималась волна облегчения. Она поставила точку. Приняла решение. Ира решила, что уважение к себе дороже иллюзии «сохранённой семьи». А ещё — поняла, что её сын, к счастью, совсем не похож на отца...
Дорогие подписчики! На платформе все шатко-валко, будущее туманно и, если вы не хотите потерять меня и мои рассказы, переходите и подписывайтесь на мой одноименный канал "Одиночество за монитором" в тг. Там вам предоставляется прекрасная возможность первыми читать мои истории и общаться лично со мной в чате)