Марина складывала белье в стиральную машину, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Сергей вернулся с работы на час позже обычного, и она уже успела поужинать одна. Опять.
— Привет, — сказала она, не поворачиваясь. — Твоя тарелка в холодильнике.
— Спасибо. — Голос мужа звучал как-то странно. Натянуто.
Марина закрыла дверцу машинки и нажала кнопку запуска. Только тогда обернулась. Сергей стоял посреди кухни, держа в руках какие-то бумаги, и смотрел куда-то мимо нее.
— Что это? — кивнула она на документы.
— Нам нужно поговорить.
Эти слова. Тридцать два года брака, а она до сих пор вздрагивала от этой фразы. Всегда после нее следовало что-то неприятное.
— Слушаю, — Марина присела за стол, машинально поправив скатерть.
Сергей все еще стоял. Мялся с бумагами в руках.
— Я... Мне нужно время подумать. О нас. О том, что между нами происходит.
— А что между нами происходит? — голос дрожал, хотя она старалась говорить спокойно.
— Мы стали чужими, Марин. Посмотри честно — когда мы в последний раз разговаривали по душам? Когда смеялись вместе? Мы как соседи по коммунальной квартире.
Марина молчала. Потому что он был прав, и это было больнее всего.
— И что ты предлагаешь?
— Пожить отдельно. Несколько месяцев. Разобраться в своих чувствах.
— Развестись, то есть?
— Нет! — он наконец подошел ближе, положил бумаги на стол. — Не развестись. Просто... паузу взять. Я снял квартиру на Советской. Однушку. Пока на три месяца.
Марина посмотрела на документы. Договор аренды. Значит, решение уже принято.
— А когда ты все это планировал? Когда искал квартиру, когда договор подписывал?
— На прошлой неделе.
— На прошлой неделе, — повторила она. — Понятно. А со мной посоветоваться не хотел?
— Хотел сначала все организовать, а потом уже говорить.
— Чтобы поставить перед фактом, да?
Сергей вздохнул и сел напротив.
— Марин, ну что мы делаем? Утром ты завтракаешь, читая новости в телефоне. Я ухожу на работу, ты идешь к маме. Вечером я прихожу, ты смотришь сериал. Мы обмениваемся парой фраз о погоде и о том, что Петька звонил. И все. Каждый день одно и то же.
— А Петр не сын тебе? Внуки не твои?
— При чем тут это?
— А при том, что жизнь — она не только из разговоров по душам состоит. Она из ответственности, из привычек, из... любви, в конце концов.
— Какой любви? — Сергей покачал головой. — Мы привыкли друг к другу. Это не любовь.
Марина встала и подошла к окну. На дворе стемнело, в окнах соседнего дома зажигались огни. Сколько там семей? Сколько из них счастливы по-настоящему?
— Значит, ты уже все решил.
— Я пытаюсь спасти наш брак, — в голосе Сергея послышалось раздражение. — Если мы продолжим так жить, через год точно разведемся. А так... может, поймем, что друг без друга нам плохо.
— А может, поймем, что хорошо.
— Тогда честно разойдемся.
Марина обернулась.
— Там есть кто-то?
— Что?
— Другая женщина. Есть?
Сергей помолчал слишком долго.
— Нет, — сказал он наконец.
Но Марина уже все поняла. По паузе, по тому, как он отвел взгляд, по тому, как сложились уголки рта.
— Понятно.
— Марин, поверь мне...
— Верю. Пока другой нет. Но есть та, которая может появиться, если ты освободишься. Или уже появилась, но ты себе еще не признаешься.
Сергей встал и начал ходить по кухне.
— Ты все усложняешь. Дело не в другой женщине. Дело в нас.
— Конечно. А как ее зовут?
— Марина, прекрати.
— Наташа? Оля? Или Ирина?
— Хватит!
— Значит, Ирина. — Марина села обратно за стол. Странно, но злости она не чувствовала. Только пустоту какую-то. — Из вашего отдела?
— При чем здесь Ира? Мы просто коллеги.
— Коллеги, — кивнула Марина. — А сколько ей лет?
— Тридцать восемь.
— На четырнадцать меня моложе. Детей нет?
— Есть. Дочка. Но...
— Но что?
— Да ничего! — Сергей остановился, провел рукой по лицу. — Господи, как же ты меня достала со своими допросами!
— Достала, — повторила Марина. — Ясно.
Она посмотрела на мужа. Седина на висках, морщинки у глаз, небольшой животик, который появился лет пять назад. Обычный мужчина пятидесяти четырех лет. Но для тридцативосьмилетней Иры, видимо, еще привлекательный.
— А ты подумал, что будет с домом? С дачей? С кредитом за машину?
— При чем тут это? Мы не разводимся пока.
— Пока. А когда разведемся?
— Если разведемся, все поделим по закону.
— Справедливо. — Марина встала. — Ну что ж, раз ты уже договор подписал, значит, переезжай. Когда?
— Завтра.
— Быстро ты. А детям что скажем?
— Что я в командировке. Пока. А там видно будет.
— В командировке три месяца. Да, звучит правдоподобно.
Марина пошла в спальню. Достала из шкафа большой дорожный чемодан и поставила его на кровать.
— Что ты делаешь? — Сергей зашел следом.
— Помогаю тебе собираться. Или ты сам справишься?
— Марин...
— Что?
— Не надо так. Я же объяснил, зачем все это.
Марина открыла чемодан и начала складывать туда мужнины вещи. Рубашки, которые она гладила каждое воскресенье. Джинсы, которые покупала ему сама, потому что он терпеть не мог походы по магазинам. Носки, которые штопала, когда они еще были молодые и небогатые.
— Для разнообразия, — сказала она, укладывая свитер. — Для поиска себя. Для анализа чувств. Красиво звучит.
— Ты не понимаешь.
— Понимаю. Лучше, чем тебе хотелось бы.
Сергей сел на край кровати.
— Я не хочу тебя обижать.
— Но обижаешь.
— Марин, мне пятьдесят четыре. Неужели я не имею права попытаться что-то изменить в своей жизни?
Марина остановилась, держа в руках его любимую толстовку.
— Имеешь. Конечно, имеешь. Только скажи честно — что именно ты хочешь изменить? Жену? Или жизнь?
— Жизнь.
— А я в эту новую жизнь не вписываюсь?
— Не знаю. Честно не знаю.
По крайней мере, честно. Марина продолжила складывать вещи.
— А что, если через три месяца я скажу, что не хочу больше жить вместе? — спросила она, не поднимая головы.
— Что?
— Ты же не один анализируешь. Я тоже буду думать. И может оказаться, что мне без тебя лучше.
Сергей помолчал.
— Это твое право.
— Правильно. Мое право.
Марина закрыла чемодан и поставила его у двери.
— Все. Можешь забирать.
— Марин, давай не будем ссориться.
— А мы не ссоримся. Мы расстаемся. Временно, как ты говоришь.
— Я позвоню через несколько дней. Узнаю, как дела.
— Не стоит. У тебя будут свои дела.
— Марин...
— Что?
— Прости меня.
Марина посмотрела на мужа. Виноватое лицо, опущенные плечи. Жалко его стало. И себя жалко.
— Не за что извиняться. Ты имеешь право искать счастье.
— Я не ищу счастье. Я пытаюсь понять, что с нами случилось.
— А я знаю, что случилось. Мы состарились. Привыкли друг к другу. Перестали удивлять. А тебе захотелось снова почувствовать себя молодым.
— Возможно.
— И Ира поможет тебе это почувствовать.
— При чем тут Ира?
— Ни при чем. Просто совпадение.
Сергей взял чемодан.
— Я не хочу, чтобы ты думала плохо обо мне.
— Я не думаю плохо. Ты обычный мужчина. Испугался старости.
— А ты не боишься?
Марина подумала.
— Боюсь. Но не настолько, чтобы ломать то, что мы строили тридцать лет.
— Мы ничего не ломаем. Просто делаем паузу.
— Конечно. Паузу.
Сергей дошел до прихожей, обернулся.
— Ты будешь в порядке?
— А как же иначе? Мне пятьдесят. Я взрослая женщина.
— Если что-то понадобится...
— Обращусь к сыну. Не к тебе.
Он надел куртку, взял ключи.
— До свидания, Марин.
— До свидания.
Дверь закрылась. Марина так и стояла в прихожей, слушая, как стихают шаги на лестнице. Потом пошла на кухню, села за стол и заплакала. Не от обиды, не от злости. От облегчения, наверное. Потому что наконец-то случилось то, чего она подсознательно ждала последние несколько лет.
Телефон зазвонил, когда она заваривала чай. Петя.
— Мам, привет. Как дела?
— Нормально. Как внуки?
— Хорошо. Артем в садик пошел, адаптируется потихоньку. А Машка уже читать учится. Представляешь?
— Умничка. А Лена как?
— Лена в порядке. На работе аврал, но ничего, справляется. Мам, а что с голосом? Ты плакала?
Вот же проницательный. В отца пошел. Вернее, в того отца, каким Сергей был раньше.
— Так, ерунда. Фильм грустный смотрела.
— Понятно. А где папа? Он трубку не берет.
— Он... — Марина помолчала. — У него совещание затянулось.
— Ладно. Передашь ему, что звонил? У меня завтра собеседование, хотел посоветоваться.
— Передам.
— Мам, у тебя все в порядке?
— Все хорошо, сынок. Не переживай.
— Ладно. Целую. Передавай папе привет.
— Обязательно.
Марина отключила телефон и допила чай. Значит, так. Сергей в командировке. А она... она живет обычной жизнью. Пока.
Утром она проснулась в пустой постели и на несколько секунд забыла, что произошло. Потом вспомнила. Встала, приготовила завтрак только для себя. Странно было накрывать на одного человека.
День прошел как обычно. Работа, покупки, уборка. Только ужин готовить не стала. Зачем? Перекусила творогом с вареньем и легла спать пораньше.
Сергей не звонил. Не писал. Видимо, решил выдержать паузу до конца.
На третий день позвонила подруга Света.
— Марин, как дела? Сто лет не виделись.
— Да нормально. Работаю, дома сижу. Все как обычно.
— А Сергей как?
— В командировке.
— Надолго?
— Месяца на три.
— Ого. Далеко уехал?
— Не очень. По области.
— Понятно. Слушай, а давай в субботу в театр сходим? Там новую пьесу ставят, говорят, интересную.
Марина хотела отказаться, но передумала. Зачем сидеть дома и жалеть себя?
— Давай. А билеты есть?
— Достану. Встречаемся у театра в семь?
— Договорились.
В субботу Марина впервые за много лет потратила больше часа на сборы. Выбирала платье, делала прическу, красилась. Смотрела на себя в зеркало и думала: неплохо выгляжу для пятидесятилетней. Немного поправилась за годы брака, но не критично. Седины почти нет, благодаря краске. Морщины есть, но неглубокие.
Пьеса оказалась действительно интересной. О женщине, которая в шестьдесят лет начала новую жизнь. Актуально.
— Впечатляюще, — сказала Света, когда они вышли из театра. — А главная актриса как играла! Настоящая королева.
— Ей лет шестьдесят, наверное, — задумчиво произнесла Марина.
— Да. И какая красивая! Видно, что жизнью довольна.
— Света, а можно тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
— Ты жалеешь, что развелась с Виктором?
Света остановилась.
— А что за вопрос? Ты же знаешь, мы с ним совсем не подходили друг другу.
— Но ты же его любила.
— Любила. Но любовь прошла. А он остался тем же эгоистом, каким был.
— А не страшно было начинать все сначала?
— Страшно. Но еще страшнее было продолжать жить с человеком, который тебя не ценит. Марин, что случилось? Что-то с Сергеем?
Марина вздохнула.
— Он не в командировке. Он съехал. На три месяца. Говорит, надо разобраться в отношениях.
— Понятно. А на самом деле?
— На самом деле есть коллега лет тридцати восьми. Ира.
— Ясно. — Света взяла Марину под руку. — Пойдем в кафе. Поговорим.
Они нашли тихое местечко, заказали кофе.
— Рассказывай, — сказала Света.
— А что рассказывать? Банальная история. Муж в кризисе среднего возраста, молодая коллега, жена-наседка, которая надоела. Классика.
— А ты что чувствуешь?
— Обиду. Злость. И облегчение почему-то.
— Облегчение?
— Ну да. Как будто что-то, что долго висело в воздухе, наконец произошло. Мы же давно уже не муж и жена, а сожители. Вежливые, но чужие.
— И что теперь будешь делать?
— Не знаю. Ждать, наверное. Посмотрим, что он решит через три месяца.
— А ты что решишь?
Марина помешала кофе ложечкой.
— А я? Я, кажется, уже решила.
— И что?
— А то, что не хочу больше быть удобной женой. Которая гладит рубашки, готовит ужины и не задает лишних вопросов.
— Правильно, — кивнула Света. — А он звонит?
— Нет.
— Странно. Я думала, он будет проверять, как ты там без него.
— Видимо, занят анализом чувств.
— Или Ирой.
— Или Ирой.
Света допила кофе.
— Знаешь, что я тебе скажу? Может, оно и к лучшему. Может, вы оба поймете, что не подходите друг другу.
— А может, он поймет, что без меня ему хорошо, а мне без него — плохо.
— А может, наоборот. Марин, тебе пятьдесят лет. Это не конец жизни. Это только половина.
— Для мужчин — половина. Для женщин — старость.
— Ерунда! Посмотри на актрису сегодня. На Мерил Стрип, в конце концов. На миллион других женщин, которые и в шестьдесят, и в семьдесят живут полноценной жизнью.
— Они знаменитые.
— А мы обычные. И что? Разве у обычных женщин меньше права на счастье?
Марина задумалась. Действительно, разве меньше?
— Света, а ты встречаешься с кем-нибудь?
— Встречаюсь. С Михаилом. Инженер, вдовец. Хороший мужчина.
— Серьезно?
— Пока не знаю. Но мне с ним интересно. Мы разговариваем, смеемся, ходим в театры, в музеи. То, чего у меня с Витей никогда не было.
— И не страшно? В нашем-то возрасте?
— А что страшного? Мы же не подростки, чтобы терять голову. Просто наслаждаемся обществом друг друга.
Домой Марина вернулась поздно и поняла, что провела один из лучших вечеров за последние годы. Интересная пьеса, откровенный разговор с подругой, ощущение, что жизнь продолжается.
В воскресенье позвонил Петя.
— Мам, как дела? Как папина командировка?
— Все нормально. Он звонил, передавал привет.
— А что за фирма такая? Обычно он всегда рассказывает, куда едет.
— Государственный контракт. Секретно, — соврала Марина.
— Понятно. Мам, а может, ко мне приедешь на выходных? Машка соскучилась по бабушке.
— Приеду обязательно. В следующие выходные устроит?
— Отлично. А папа когда вернется?
— Через пару месяцев.
— Долго. Ну ладно, зато хорошо заплатят, наверное.
— Наверное.
После разговора с сыном Марина впервые за неделю задумалась о том, что будет, если они с Сергеем разведутся официально. Придется объяснять детям. Делить имущество. Менять весь жизненный уклад.
Страшно? Да. Но не настолько, как она думала раньше.
Вечером зазвонил телефон. Сергей.
— Привет, — сказал он. — Как дела?
— Нормально. А у тебя как?
— Тоже неплохо. Осваиваюсь потихоньку.
— Понятно.
Пауза.
— Марин, а что ты делаешь? Не скучаешь?
— Живу обычной жизнью. В театр сходила с Светкой.
— В театр? — он удивился. — Давно ты в театре не была.
— Времени не было. Некогда было.
— А теперь есть время?
— Теперь есть.
Еще одна пауза.
— Марин, может, встретимся? Поговорим?
— О чем?
— Ну... как дела, как жизнь.
— А разве не рано? Ты же хотел три месяца подумать.
— Хотел. Но соскучился.
— По мне или по дому?
— По тебе.
— Понятно. А как же анализ чувств?
— Марин, не надо сарказма.
— Извини. Просто мне кажется, неделя — это мало для серьезных выводов.
— Может, и мало. Но я понял, что без тебя мне плохо.
— А с Ирой хорошо?
Длинная пауза.
— При чем здесь Ира?
— Ни при чем. Просто спрашиваю.
— Марина, не усложняй. Я предлагаю встретиться и поговорить.
— А я предлагаю тебе довести эксперимент до конца. Как планировал.
— То есть ты не хочешь меня видеть?
Марина задумалась. Хотела ли она видеть мужа? Странно, но нет. Не сейчас.
— Не хочу, — сказала она честно.
— Почему?
— Потому что мне тоже нужно время подумать. И понять, что я чувствую.
— И что ты чувствуешь?
— Пока не знаю. Спрошу через три месяца.
Сергей помолчал.
— Хорошо. Тогда созвонимся позже.
— Созвонимся.
— Марин?
— Да?
— Я тебя люблю.
— Знаю, — сказала она и отключилась.
Знала ли она? Наверное, да. Сергей любил ее по-своему. Как умел. Как привык. Но этого оказалось мало.
А она? Любила ли она его? Тоже да. Но тоже недостаточно, чтобы закрывать глаза на то, что их брак превратился в имитацию.
Может быть, Сергей был прав. Может быть, им действительно нужна была пауза. Только не для того, чтобы вернуться к прежней жизни, а чтобы понять: стоит ли возвращаться вообще.