Дмитрий смотрел на панораму вечерней Москвы из окна своего кабинета на сорок пятом этаже. Огни города, сливавшиеся в бесконечную реку света, давно перестали его впечатлять. Они стали таким же привычным атрибутом успеха, как платиновые запонки на манжетах или тихий гул системного блока под столом из цельного дуба.
В этой выверенной до миллиметра жизни, где каждый день был расписан на полгода вперёд, не оставалось места для спонтанности. И именно в этот момент предсказуемой тоски зазвонил его личный телефон — мелодия, которую знали лишь избранные. На экране высветилось «Андрей Славин». Он не видел его лет пятнадцать.
— Алло, — ответил Дмитрий, стараясь, чтобы голос звучал как можно более нейтрально.
— Димка, привет! Узнал? Это Славин Андрей! — голос на том конце провода был оглушительно бодрым и совершенно не изменился за прошедшие годы. — Слушай, тут такое дело, мы собираем наших, встречу выпускников организуем. Двадцать лет, как-никак! Ты как, сможешь вырваться?
Они проговорили минут десять. Андрей с упоением тараторил новости: кто где, кто кем стал. Та самая тихая Анька, стала героической многодетной матерью, живёт в Подмосковье и печёт лучшие в мире торты. А вот про Елену, их общую школьную подругу, так ничего и не слышно. «Как в воду канула», — со вздохом сказал Андрей. Все её помнили — умница, красавица, но с вечной тенью грусти в глазах и заметной хромотой, последствием какой-то детской травмы.
Положив трубку, Дмитрий снова повернулся к окну. Скука. Тотальная, всепоглощающая скука. У него было всё, о чём можно было мечтать: процветающий IT-бизнес, уважение партнёров, квартира с видом на Кремль. И даже невеста — молодая, эффектная Кристина, чья красота идеально вписывалась в его интерьер успеха.
Их отношения были похожи на бизнес-проект: красивые совместные фото для соцсетей, выверенные светские выходы, дорогие подарки. Но искренности в этом не было ни на грош. Это был ещё один актив, ещё один атрибут статуса.
Мысль о встрече выпускников показалась спасательным кругом в этом болоте пресыщения. Он вдруг отчётливо захотел увидеть их всех — простых, настоящих, неидеальных. А ещё ему захотелось привезти с собой Кристину. Пусть увидят, какую женщину он завоевал. Пусть позавидуют. Эта мелкая, тщеславная мысль заставила его усмехнуться. Он решил прямо сейчас поехать к ней, в уютную квартиру в центре, которую он для неё снимал. Рассказать о звонке и заодно насладиться её восторгом по поводу предстоящего светского раута.
***
Такси неслось по вечерним проспектам, а Дмитрий уже представлял себе сцену. Он войдёт, Кристина бросится ему на шею, будет ворковать о том, как соскучилась. Он небрежно бросит на столик ключи от машины и расскажет про встречу. Она захлопает в ладоши и начнёт придумывать, какое платье наденет, чтобы затмить всех.
Этот предсказуемый сценарий успокаивал. Но реальность оказалась куда более изобретательной. Поднявшись на этаж, он вставил свой ключ в замок и бесшумно открыл дверь. Первое, что бросилось в глаза в прихожей, — пара мужских кроссовок сорок третьего размера, небрежно брошенных у коврика. Они были дешёвыми, кричащего дизайна, и совершенно не вписывались в его мир. Сердце неприятно ёкнуло.
Он прошёл в гостиную. Тишина. Лишь из спальни доносились приглушённые звуки — тихий смех и воркование. Не его. Дмитрий медленно, почти на цыпочках, подошёл к двери и толкнул её. Сцена, открывшаяся ему, была банальна до тошноты. На шёлковых простынях, которые он лично выбирал в Милане, Кристина была в объятиях какого-то смазливого юнца лет двадцати. Увидев его, она взвизгнула и принялась натягивать на себя одеяло. Парень же испуганно вскочил, пытаясь прикрыться подушкой.
— Дима! Это не то, что ты подумал! Он… он заставил меня! — запричитала Кристина, и фальшь в её голосе была настолько очевидной, что Дмитрий рассмеялся.
Он ожидал от себя ярости, криков, желания разнести всё вокруг. Но вместо этого почувствовал лишь ледяное спокойствие и какую-то брезгливую усталость. Он обвёл взглядом растерянные лица, смятые простыни, разбросанную одежду.
— Заставил? — Дмитрий усмехнулся, глядя на дрожащего любовника. — Он что, угрожал тебе пистолетом? Или пообещал не лайкнуть твоё новое фото в инсте? Успокойся, Кристина. Никаких сцен. Просто... всего хорошего, между нами всё кончено.
Он развернулся, чтобы уйти. В дверях обернулся и добавил с холодной иронией:
— Ах да, не забудь. Через три дня оплата за квартиру. Надеюсь, твой… защитник достаточно состоятелен, чтобы решить этот вопрос.
Уже спускаясь в лифте, он достал телефон. Пара нажатий — и банковская карта, привязанная к его счёту, превратилась в бесполезный кусок пластика. Сев в машину, он не поехал домой. Он просто ехал вперёд, без цели, пока не понял, что отчаянно хочет напиться. Напиться до беспамятства, чтобы заглушить эту звенящую пустоту, которая оказалась куда больнее, чем ожидаемая ревность.
Он остановился у первого попавшегося заведения с претенциозной вывеской «Империал». Внутри царил полумрак, пахло дорогим парфюмом и деньгами. Дмитрий бросил швейцару ключи, прошёл в зал и рухнул за первый свободный столик в углу.
— Виски. Двойной. И бутылку, — бросил он подбежавшему официанту.
Зал был почти пуст. Где-то в дальнем углу немолодой скрипач выводил печальную мелодию. Дмитрий пил, не закусывая, стакан за стаканом. Боль не уходила, но становилась тупой, вязкой. Он чувствовал себя экспонатом в музее собственного провала. Успешный мужчина, которого только что предали самым банальным и унизительным способом. В какой-то момент он решил сходить в туалет, чтобы ополоснуть лицо холодной водой.
Возвращаясь обратно по коридору, ведущему в служебные помещения, он стал свидетелем неприятной сцены. Двое молодых официантов, одетых в белоснежные рубашки, стояли, прислонившись к стене, и открыто потешались над уборщицей. Это была немолодая женщина в простом синем халате и с платком на голове. Она молча мыла пол, тяжело опираясь на швабру и сильно припадая на одну ногу. Её хромота была настолько явной, что каждый её шаг отдавался болью.
— Эй, черепаха, шевелись давай! А то гости все полы затопчут, пока ты тут свой танец калек исполняешь, — мерзко хихикнул один из них.
— Да оставь ты её, видишь, у неё одна нога короче другой, пытается равновесие найти, — подхватил второй, и они оба залились смехом.
Внутри Дмитрия что-то взорвалось. Эта несправедливость, эта жестокость по отношению к слабому и беззащитному человеку вытеснила его собственную боль. Он подошёл к ним в два шага.
— А ну, закрыли рты, — ледяным тоном произнёс он. Официанты осеклись и вытянулись по струнке, узнав богатого гостя. — Ещё одно слово в её адрес, и вы оба завтра будете мыть полы на вокзале. Вам ясно?
Те испуганно закивали. Дмитрий повернулся к женщине. Она стояла, опустив голову так, что лица не было видно, и пыталась поднять тяжёлое ведро с грязной водой.
— Давайте я вам помогу, — сказал он, протягивая руку к ведру.
В этот момент она подняла глаза. И мир для Дмитрия остановился. Из-под платка на него смотрели до боли знакомые серые глаза, полные застарелой тоски и унижения. Он узнал её. Это была Елена. Их Лена. «Пропавшая» одноклассница. Шок был таким сильным, что он на мгновение потерял дар речи.
— Лена? — выдохнул он.
Она вздрогнула, узнав его, и тут же попыталась отвернуться, спрятать лицо. Но Дмитрий уже взял её за руку. Он подлетел к остолбеневшим официантам.
— Живо накройте второй прибор за моим столом! — рявкнул он и, не обращая внимания на её слабые протесты, почти силой повёл её в зал. — Пойдём, Лена. Мы должны поговорить.
***
Они сидели за столиком друг напротив друга. Скрипач всё так же играл что-то щемящее. Дмитрий молчал, давая ей время прийти в себя. Елена сидела, сжавшись, всё ещё не в силах поверить в происходящее.
— Может, хочешь снять платок? Зачем он тебе? — мягко предложил он.
Она неуверенно стянула платок. Густые, каштановые волосы, которые он помнил ещё со школы, рассыпались по её плечам. Лицо было уставшим, с сеточкой морщинок у глаз, но черты остались прежними — тонкими, аристократичными. Несмотря на синий халат уборщицы, она не выглядела простушкой. Она выглядела женщиной, сломленной жизнью.
— Ты почти не изменилась, — тихо сказал Дмитрий.
Она горько усмехнулась.
— Неправда. Я изменилась до неузнаваемости.
Постепенно, слово за словом, она начала рассказывать. Её история была чередой ударов, каждый из которых бил всё сильнее. После школы она поступила в архитектурный, стала талантливым дизайнером интерьеров. У неё были заказы, клиенты, первые успехи.
Но всё рухнуло из-за её ноги. Некоторые заказчики, видя её хромоту, начинали относиться к ней свысока, сомневались в её профессионализме. Один богатый клиент прямо заявил: «Как человек с таким физическим дефектом может говорить о гармонии и эстетике?» Это был удар под дых. Слухи поползли, заказов становилось всё меньше. Она пыталась бороться, но мир моды и дизайна оказался жесток к тем, кто не вписывался в его глянцевые стандарты.
Личная жизнь тоже не складывалась. Мужчины поначалу проявляли интерес, очарованные её красотой и умом. Но всё заканчивалось одинаково. Один ухажёр, с которым она встречалась несколько месяцев, на вечеринке у друзей, будучи пьяным, в ответ на вопрос о ней, громко заявил: «Да так, развлекаюсь с хромоножкой, жалко её». Это было публичное унижение, после которого она закрылась окончательно. Она разорвала все старые связи, перестала общаться даже с самыми близкими школьными друзьями. Ей было стыдно. Стыдно за то, в чём не было её вины.
— Я просто спряталась, — закончила она свой рассказ, глядя в пустоту. — Работала где придётся, лишь бы не пересекаться с прошлым. Уборщицей проще всего — на тебя никто не смотрит, ты просто часть интерьера.
— Но почему? — не понимал Дмитрий. — Почему ты не пыталась что-то изменить?
Она подняла на него полные слёз глаза.
— Потому что операция очень дорогая, в Германии. Она может почти полностью исправить дефект. Но у меня никогда не было таких денег. И никогда не будет. Я застряла в этом теле, в этой жизни. Навсегда.
Дмитрий слушал её, и его собственная драма с Кристиной казалась теперь мелкой и пошлой. Там была фальшь, здесь — настоящая боль. Там — предательство из-за денег и прихоти, здесь — предательство всего мира из-за физического недостатка.
Он смотрел на Елену, на эту красивую, умную, талантливую женщину, раздавленную обстоятельствами, и в его голове, опьянённой виски и потрясением, начал складываться безумный, но на удивление ясный план. Это было решение. Для них обоих. Он устал от глянцевых кукол и фальшивой любви. Она устала от унижений и безнадёжности.
— Поехали, — вдруг сказал он, поднимаясь из-за стола.
— Куда? — испуганно спросила она.
— Ко мне.
Он расплатился, оставив на столе сумму, в несколько раз превышающую счёт, и вывел ошеломлённую Елену из ресторана. Через полчаса они были в его огромной квартире с панорамными окнами. Она стояла посреди гостиной, в своём синем халате, как испуганный птенец, попавший в орлиное гнездо. Дмитрий налил ей воды, подождал, пока она немного успокоится, и сказал то, что изменило их жизни навсегда.
— Лена, выходи за меня замуж.
Она поперхнулась водой и посмотрела на него как на сумасшедшего.
— Что? Дима, ты пьян. Ты не понимаешь, что говоришь.
— Я никогда не был более трезв в своих решениях, — твёрдо ответил он. — Послушай меня. Я сегодня расстался с невестой. Поймал на измене. Я понял, что вся эта «любовь», основанная на красоте и деньгах, — это пыль. Она ничего не стоит. А я помню тебя. Помню, как мы дружили в школе. Ты была самым честным и порядочным человеком, которого я знал. Наш брак будет другим. Он будет основан не на страсти, а на дружбе и доверии. Это будет партнёрство.
Он говорил быстро, убедительно, как на важных переговорах. Он оплатит ей операцию в лучшей немецкой клинике. Она получит его фамилию, статус, защиту. Ей больше никогда не придётся мыть полы и выслушивать оскорбления. Взамен он получит рядом верную подругу, человека, которой сможет доверять.
— Я не буду торопить тебя с… супружескими обязанностями, — добавил он, видя её испуг. — Мы будем жить как друзья. Столько, сколько потребуется. Это просто сделка, Лена. Сделка, выгодная нам обоим.
Она долго молчала, спорила, сомневалась. Говорила, что это безумие, что он пожалеет. Но в его глазах была такая уверенность, а в её душе — такая беспросветная усталость от борьбы, что силы сопротивляться иссякли. Она вспомнила их школьную дружбу: как он единственный никогда не смеялся над её хромотой, как носил её портфель, когда она подвернула больную ногу. Он всегда был её защитником. И сейчас, спустя двадцать лет, он снова предлагал ей своё плечо.
— Я… я согласна, — прошептала она, и это слово прозвучало как начало новой, совершенно невероятной главы.
***
Через месяц вечер выпускников всё-таки состоялся. Место встречи, к удивлению многих, изменилось. Вместо скромного кафе, которое изначально бронировал Андрей, одноклассники получили приглашения в один из самых дорогих и пафосных ресторанов города — в «Империал». Организатором и спонсором вечера выступил Дмитрий.
Эта новость облетела всех и лишь подогрела интерес к его персоне. Все знали, что Дима добился невероятных высот, и теперь им предстояло увидеть это воочию. Зал был арендован полностью, столы ломились от изысканных блюд, играла живая музыка.
Дмитрий появился одним из последних, когда почти все уже были в сборе. Но он был не один. Под руку он вёл элегантную, потрясающе красивую женщину в строгом, но невероятно стильном вечернем платье изумрудного цвета. Она двигалась с лёгким достоинством, и хотя в её походке всё ещё угадывалась едва заметная особенность, она несла себя с такой уверенностью, что это казалось не изъяном, а пикантной изюминкой. Её волосы были уложены в высокую причёску, а в серых глазах светился спокойный, счастливый свет.
Одноклассники замерли. Первым опомнился Андрей. Он подошёл к ним, с изумлением глядя на спутницу Дмитрия.
— Лена? Леночка? Это ты? Глазам своим не верю! Мы же тебя потеряли! — он радостно обнял её. — Димка, вот ты жук! Нашёл нашу пропажу и молчал!
Шум в зале нарастал. Все подходили, здоровались, осыпали Елену комплиментами, поражаясь её преображению. Она с улыбкой отвечала на приветствия, больше не пряча глаз и не стыдясь себя. Дмитрий стоял рядом, с гордостью наблюдая за ней. Когда гул немного стих, он поднял бокал.
— Друзья, я рад всех вас видеть! Но у меня есть особый повод для радости. Я хочу, чтобы вы разделили его со мной. Прошу любить и жаловать, — он обнял Елену за талию и притянул к себе. — Моя жена, Елена. Мы поженились всего несколько недель назад. Наша встреча, как и двадцать лет назад, оказалась судьбоносной.
В зале повисла оглушительная тишина, которая через мгновение взорвалась аплодисментами и удивлёнными возгласами. Никто не мог и представить такого поворота. Таинственно исчезнувшая Лена и самый успешный парень их класса — теперь муж и жена. Это была главная сенсация вечера.
В середине вечера Елена решила пойти в дамскую комнату, чтобы поправить макияж. Она шла по знакомому коридору, но теперь это был путь не униженной уборщицы, а хозяйки положения. И, словно по заказу, у служебного входа она столкнулась с той самой парочкой официантов. Они узнали её мгновенно. Их лица вытянулись от изумления и страха. Тот, что был наглее, бросился к ней, заискивающе улыбаясь.
— Мадам, добрый вечер! Может, вам что-нибудь нужно? Помочь? Проводить?
— Спасибо, я справлюсь сама, — холодно, но без злобы ответила она.
Она прошла мимо них, с прямой спиной, с высоко поднятой головой, чувствуя их испуганные взгляды на себе. Не было ни злорадства, ни желания отомстить. Было лишь спокойное осознание того, как всё изменилось. Статус, дорогая одежда, уверенность в глазах — и вот уже никто не замечает её хромоты, никто не смеет бросить в её сторону косой взгляд. Она поняла, что дело было не в её ноге. Дело было в том, как она сама себя ощущала. А сейчас она ощущала себя счастливой.
В зеркале на неё смотрела красивая, уверенная в себе женщина. У неё было прекрасное настроение. Через две недели её ждала та самая операция в Германии, после которой она сможет навсегда забыть о боли и дискомфорте. У неё была впереди новая, удивительная жизнь, полная возможностей, о которых она и не смела мечтать.
Но самое главное было не это. Самое главное — у неё был самый лучший, самый добрый и надёжный муж в мире. Человек, который не просто спас её, а поверил в неё и вернул ей саму себя. Их брак, начавшийся как сделка, с каждым днём наполнялся настоящей теплотой и нежностью.
И сегодня вечером, когда они вернутся домой, в их большой и уютный дом, она расскажет ему свой главный секрет. Секрет, о котором узнала всего два дня назад и который делал её по-настоящему счастливой. Она скажет ему, что их партнёрство скоро перерастёт в настоящую семью. Ведь совсем скоро они станут родителями.
👍Ставьте лайк и подписывайтесь ✅ на канал с увлекательными историями.