— Я подаю на развод! Мне надоели твои лекарства и вечные врачи! Хочу жену на 20 лет моложе! — заявил муж.
Света застыла у кухонной раковины, не выпуская из рук тарелку. Слова Игоря ударили ее, словно ледяная волна. Тридцать лет брака, и вот — такое заявление после ужина, как будто он попросил передать соль.
— Что ты сказал? — тихо переспросила она, все еще не поворачиваясь к нему.
— Ты прекрасно расслышала. Мне пятьдесят два, я еще молод, а ты превратилась в ходячую аптеку. Таблетки от давления, от сердца, от желудка — дом как больница! И эти твои постоянные походы к врачам...
Света медленно поставила тарелку в раковину и обернулась. Игорь сидел за столом, развалившись в кресле, с самодовольным видом человека, который только что принял важное решение.
— Игорь, мне сорок девять лет. И да, у меня есть проблемы со здоровьем. Но разве это повод для развода?
— Повод? — он хмыкнул. — Света, посмотри на себя. Когда ты в последний раз делала что-то кроме как глотала таблетки и жаловалась на самочувствие? Мне нужна женщина, которая будет меня вдохновлять, а не тянуть ко дну.
— Тянуть ко дну? — голос Светы задрожал. — Игорь, я работала наравне с тобой, растила наших детей, вела дом. И когда заболела, ты говоришь, что я тебя тяну ко дну?
— Дети выросли и разъехались. Дом... ну что с ним особенно делать. А работа — мы оба на пенсии. Так о чем речь? — он встал и направился к холодильнику. — Хочу начать новую жизнь. С молодой женщиной, которая будет радоваться каждому дню.
Света почувствовала, как внутри что-то рвется. Не сердце — оно и так болело. Что-то более важное. Вера в человека, с которым она прожила полжизни.
— И кто же эта счастливица? — спросила она, стараясь сохранить спокойствие.
Игорь достал из холодильника пиво, открыл и сделал большой глоток.
— Таня из соседнего дома. Ей тридцать один. Красивая, веселая, здоровая. Мы уже несколько месяцев встречаемся.
— Несколько месяцев? — Света опустилась на стул. — То есть ты изменял мне несколько месяцев?
— Не изменял, а искал выход из ситуации. Понимаешь, я не могу больше жить в этой депрессивной атмосфере. Таня смеется, она полна энергии, с ней хочется жить!
— А со мной не хочется?
— Честно? Нет. — Игорь сел напротив жены. — Света, мы оба это чувствуем. Мы превратились в соседей по квартире. Ты со своими болезнями, я со своими делами. Зачем продолжать эту пытку?
Света смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот человек, который клялся ей в любви под венцом? Который держал ее за руку в роддоме? Который поддерживал, когда уволили с работы?
— Игорь, а как же наши клятвы? В горе и в радости, в болезни и здравии...
— Это были слова, Света. Просто слова. Жизнь изменилась, изменились и мы. Не нужно цепляться за прошлое.
— Прошлое? — она встала, и в голосе появились стальные нотки. — Наши дети — это прошлое? Дом, который мы строили вместе? Все, что мы создали?
— Дети живут своей жизнью. Дом можно продать и поделить. Света, не усложняй. Давай разойдемся по-человечески.
— По-человечески? — она засмеялась горько. — Игорь, а если завтра твоя Таня заболеет? Или постареет? Ты и ее бросишь ради еще более молодой?
— Не будем гадать о будущем. Сейчас она здорова и молода. И меня это устраивает.
Света пошла к окну и посмотрела на двор, где они когда-то учили детей кататься на велосипеде. Игорь тогда был терпеливым отцом, который мог часами объяснять сыну, как держать равновесие.
— Ты помнишь, как Андрей упал с велосипеда и разбил коленку?
— При чем тут это?
— Ты тогда два часа сидел с ним, промывал рану, рассказывал сказки, чтобы он не плакал. Где тот Игорь?
— Тот Игорь был отцом. Сейчас дети выросли, я свободен.
— Свободен от ответственности? От обязательств?
— От всего, что меня тяготит.
Света повернулась к нему.
— Значит, я тебя тягощу?
— Да, если честно — да. Твои бесконечные жалобы на здоровье, походы по врачам, диеты, таблетки... Это не жизнь, а существование.
— А если бы заболел ты? — тихо спросила она.
— Но я здоров.
— Сейчас здоров. А завтра?
— Завтра еще не наступило.
Света подошла к серванту и достала их свадебные фотографии. Молодые, красивые, счастливые лица смотрели с пожелтевших карточек.
— Посмотри на нас. Мы же любили друг друга.
Игорь едва взглянул на снимки.
— Это было тридцать лет назад. Люди меняются.
— Я изменилась в худшую сторону?
— Ты изменилась. Раньше ты была жизнерадостной, активной. А теперь...
— Теперь я больна. И это автоматически делает меня недостойной любви?
— Света, не драматизируй. Речь не о любви, а о совместимости. Мы больше не подходим друг другу.
— Не подходим... — она покачала головой. — А как же все то хорошее, что было между нами?
— Было и прошло. Зачем ворошить прошлое?
Света села за стол и положила фотографии перед собой.
— Игорь, а ты подумал о детях? Как они воспримут развод родителей?
— Дети взрослые, у них своя жизнь. Переживут.
— Переживут... — повторила она. — А внуки? Маша так любит приезжать к дедушке и бабушке.
— Будет приезжать к бабушке. А к дедушке — отдельно.
— С твоей молодой женой?
— Возможно.
Света почувствовала, как слезы подступают к горлу.
— Игорь, неужели тридцать лет ничего не значат для тебя?
— Значат. Но они в прошлом. Я хочу жить будущим.
— А я что — не часть твоего будущего?
— Нет. Извини, но нет.
Эти слова прозвучали как приговор. Света закрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями.
— Хорошо. Если ты так решил... Но скажи мне честно — когда ты понял, что разлюбил меня?
Игорь замер с банкой пива в руках.
— Это произошло не сразу. Постепенно.
— Из-за болезни?
— Не только. Ты стала... другой. Все время жалуешься, ничему не радуешься. Даже секса у нас не было месяцами.
— У меня были проблемы с сердцем! Врач запретил физические нагрузки!
— Вот именно! Запреты, ограничения, таблетки. Я устал от этого.
— Значит, в болезни и в здравии — это была просто формальность?
— Я не думал, что будет так тяжело.
— Тяжело? — голос Светы стал тише. — А мне, по-твоему, легко? Просыпаться с болью в груди, глотать горсти таблеток, бояться каждого приступа?
— Но ты же справляешься.
— Потому что ты рядом! Потому что у меня есть семья, ради которой стоит бороться!
Игорь отвернулся.
— Света, не вини меня. Я не железный.
— Не железный... — она встала и подошла к шкафу, где висела их общая фотография с золотой свадьбы. — А помнишь, что ты говорил год назад, когда мы отмечали двадцать девять лет брака?
— Не помню.
— Ты сказал, что я — самая важная часть твоей жизни. Что без меня ты бы не состоялся как человек.
— Я был пьян тогда.
— Нет, ты был искренен. А сейчас ты лжешь — себе и мне.
Игорь резко поставил пиво на стол.
— Хватит! Я принял решение и не собираюсь его менять. Завтра я еду к адвокату.
— Иди. — Света села обратно за стол. — Но ответь на один вопрос: а что если твоя Таня тоже когда-нибудь заболеет? Или постареет? Ты и ее променяешь на еще более молодую?
— Это гипотетически.
— Нет, это закономерно. Если человек способен предать один раз, он предаст и второй.
— Я никого не предавал!
— Нет? А что тогда эти несколько месяцев встреч с другой женщиной?
— Я искал выход!
— Ты изменял мне. И врал. И сейчас бросаешь в самый сложный период моей жизни.
Игорь встал и прошелся по кухне.
— Света, я не злодей. Просто хочу быть счастливым.
— А я не имею права на счастье?
— Имеешь. Найди его без меня.
— Найди его без меня... — повторила она. — Легко сказать в сорок девять лет, с больным сердцем и кучей проблем.
— Ты преувеличиваешь свои проблемы.
— Преувеличиваю? — Света достала из сумочки пачку рецептов. — Вот, посмотри. Это назначения кардиолога, гастроэнтеролога, невропатолога. Преувеличиваю?
Игорь даже не взглянул на бумаги.
— Не показывай мне это. Мне и так тошно от всей этой медицинской темы.
— Тошно? — она медленно убрала рецепты. — Моя болезнь вызывает у тебя тошноту?
— Не болезнь, а то, как ты с ней живешь. Постоянно жалуешься, постоянно говоришь о плохом самочувствии.
— А о чем мне говорить? О том, как мне хорошо, когда мне плохо?
— Можно же быть более позитивной!
— Позитивной... — Света засмеялась через силу. — Знаешь, что мне говорил психолог в больнице?
— Не интересно.
— Что поддержка близких — это половина лечения. Что человек быстрее выздоравливает, когда чувствует себя нужным и любимым.
— Ну и?
— А то, что самый близкий человек собирается меня бросить.
Игорь остановился и посмотрел на жену.
— Света, не вешай на меня ответственность за свое здоровье. У тебя есть врачи, лекарства.
— У меня был еще и муж, который должен был меня поддерживать.
— Был. Тридцать лет поддерживал.
— И теперь устал?
— Да, устал.
Эти слова повисли в воздухе. Света почувствовала, что сил бороться больше нет.
— Хорошо, Игорь. Если ты так решил... Но ответь мне честно — ты хоть раз за эти месяцы подумал о том, каково мне будет одной?
— Ты справишься. Ты сильная женщина.
— Была сильной. Когда знала, что есть на кого опереться.
— Света, не манипулируй мной!
— Я не манипулирую. Я просто говорю правду. Мне страшно оставаться одной. С болезнями, с пустой квартирой, без будущего.
— У тебя есть дети.
— Дети живут своей жизнью, как ты справедливо заметил.
Игорь сел напротив жены.
— Слушай, может, не стоит так драматизировать? Разведемся цивилизованно, будем общаться как друзья.
— Друзья? — она подняла на него глаза. — Игорь, друзья не предают друг друга в трудную минуту.
— Я не предаю!
— А как это назвать?
— Естественным течением жизни.
— Естественным... — Света встала и подошла к окну. — Знаешь, что естественно? Естественно стареть вместе. Естественно поддерживать друг друга в болезни. Естественно ценить то, что построил за долгие годы.
— Мы построили, пожили, теперь можно и разойтись.
— Можно... — она обернулась. — А что ты скажешь детям?
— Скажу правду. Что мы больше не можем жить вместе.
— А настоящую правду скажешь? Что бросаешь больную мать их детей ради молодой любовницы?
— Таня не любовница! Она — женщина, с которой я хочу строить новую жизнь!
— На развалинах старой.
— Старая жизнь уже развалилась сама.
Света подошла к столу и собрала фотографии.
— Значит, все эти годы, все эти моменты — ничего не стоят?
— Стоят. Но они в прошлом.
— А любовь?
— Какая любовь, Света? Когда ты в последний раз говорила мне что-то хорошее? Когда радовалась моим успехам? Когда интересовалась моими делами?
— Когда у меня появились силы на это! — вспыхнула она. — Ты думаешь, мне легко жить с постоянной болью? Ты думаешь, я не хочу быть прежней веселой и активной?
— Но ты не такая!
— Потому что я больна! И вместо поддержки ты упрекаешь меня в том, что я изменилась!
— Я не упрекаю, я констатирую факт.
— Факт... — Света прижала фотографии к груди. — Знаешь какой факт? Факт в том, что ты оказался не тем человеком, за которого я тебя принимала.
— Возможно. Но это не делает меня плохим.
— Делает. Игорь, человек познается в беде. И ты показал свое истинное лицо.
— Света, хватит философствовать! Я принял решение!
— И я приняла. — Она выпрямилась. — Хочешь развода — будет тебе развод. Но знай: когда твоя молодая красотка состарится или заболеет, вспомни эту минуту. Вспомни, как ты поступил со мной.
— Не пророчествуй.
— Я не пророчествую. Я знаю жизнь. И знаю тебя — теперь знаю по-настоящему.
Игорь встал.
— Завтра утром поеду к адвокату. Думаю, через месяц все будет оформлено.
— А жить где будешь?
— Таня предложила переехать к ней.
— Как удобно. Даже квартиру искать не надо.
— Света, не будь язвительной.
— А какой мне быть? Благодарной за то, что ты меня бросаешь?
— Мне пора. — Игорь направился к выходу из кухни.
— Подожди. — Света остановила его. — Последний вопрос.
— Да?
— Если бы заболел ты, а не я, как думаешь, я бы тебя бросила?
Игорь замер в дверях.
— Не знаю.
— Я знаю. Нет, не бросила бы. Потому что когда любишь по-настоящему, не бросают в трудную минуту.
— Может быть.
— Не "может быть", а точно. Но теперь мы этого никогда не узнаем.
Игорь ушел. Света осталась одна на кухне с фотографиями в руках и разбитым сердцем в груди.
Через неделю Игорь съехал к Тане. Через месяц подал на развод. А еще через полгода Света узнала от соседки, что его молодая жена беременна.
"Хорошо хоть внуков увижу," — подумала она, глядя в окно на тот самый двор, где когда-то их семья была счастливой.
Но самое страшное открытие ждало впереди: через год Игорь пришел к ней домой. Похудевший, постаревший, с потухшими глазами.
— Света, можно поговорить?
Она впустила его, заварила чай.
— Как дела? — осторожно спросила.
— Плохо. — Он опустил голову. — Таня родила ребенка и... ушла к другому. Сказала, что я слишком старый для нее.
Света смотрела на бывшего мужа и не чувствовала ни злорадства, ни удовлетворения. Только жалость.
— Мне жаль.
— Света, я понял... Понял, что натворил. Можем ли мы...
— Нет, Игорь. Нет, не можем. — Она покачала головой. — Некоторые вещи нельзя исправить.
— Но я понял свою ошибку!
— Поздно. Ты предал меня, когда я была наиболее уязвима. Ты показал, что твоя любовь условна. А я не могу жить с человеком, который бросит меня при первых же трудностях.
— Света, дай мне шанс!
— Я уже дала его. Тридцать лет назад, когда выходила за тебя замуж. Ты им распорядился сам.
Игорь ушел. А Света поняла, что, несмотря на одиночество и болезни, она сделала правильный выбор. Потому что достоинство дороже ложного счастья, а истинная любовь не торгуется на молодость и здоровье.
Она продолжала лечиться, общаться с детьми и внуками, находить радость в мелочах. И постепенно поняла: иногда потеря того, что казалось самым важным, открывает дорогу к настоящей ценности жизни — к самоуважению и внутренней силе.
А Игорь так и остался один. Потому что предательство, однажды совершенное, становится частью характера. И молодые женщины это быстро понимают.