В пятницу вечером Роман сказал, что уходит.
— Вера, я встретил другую. Ухожу к ней.
Я дописывала отчёт за компьютером. Даже не подняла глаз.
— Хорошо.
Он замер в дверях кабинета.
— И это всё? Никаких вопросов?
— А что спрашивать? Решение принято.
— Но... мы же восемнадцать лет вместе!
Сохранила документ. Закрыла ноутбук. Посмотрела на него спокойно.
— Были. Теперь не будем.
Роман растерялся. Ждал слёз, истерик, мольбы остаться.
— Вера, ты что, совсем не переживаешь?
— Переживаю. Но это моё.
— Может, поговорим? Обсудим?
— Что обсуждать? Ты уходишь к другой. Всё ясно.
Он топтался в дверях. Явно сценарий шёл не по плану.
— Её зовут Карина. Ей двадцать восемь.
— Поздравляю. Молодая.
— Вера, ну скажи что-нибудь! Накричи, заплачь!
— Зачем? Иди к своей Карине.
Собрал вещи быстро. Самое необходимое в спортивную сумку.
— Я потом за остальным приеду.
— Оставь ключи. Приедешь — позвонишь.
— Но это же мой дом тоже!
— Был. Ключи на стол.
Положил ключи. Медленно, демонстративно.
— Вера, ты пожалеешь об этом.
— Возможно. Живи хорошо, Роман.
Ушёл. Хлопнул дверью для эффекта.
Я вернулась к отчёту. Дописала. Отправила начальству.
Потом налила чаю и села думать.
Восемнадцать лет. Сын вырос, учится в другом городе. Карьера устоялась. Жизнь расписана по минутам.
И вдруг — свобода.
Странное чувство. Пугающее и манящее одновременно.
В понедельник пришла к начальнику.
— Владимир Петрович, я хочу взять отпуск.
— Вера Андреевна, но у вас же отпуск через два месяца.
— Хочу сейчас. За свой счёт. На месяц.
— Что-то случилось?
— Да. Мне нужно время.
Отпуск дали. Я же ценный сотрудник, за пятнадцать лет ни одного прокола.
Дома начала с простого — сменила замки.
Потом телефонный номер. Который знали все общие знакомые.
Удалила соцсети. Все. Без следа.
Роман пытался звонить на старый номер. Не отвечала.
Приехал в среду за вещами. Звонил в домофон.
Не открыла. Сидела на кухне, пила чай.
— Вера! Я знаю, ты дома! Открой!
Молчала.
— Вера, это же глупо! Мне нужны мои вещи!
Молчала.
Постоял полчаса. Уехал.
Сыну Мише позвонила сама.
— Миш, папа от нас ушёл. К другой женщине.
— Что?! Мам, как ты?
— Нормально. Не переживай.
— Я приеду!
— Не надо. У тебя сессия скоро.
— Мам, но ты же одна!
— И прекрасно себя чувствую. Правда.
— Дай мне его номер! Я с ним поговорю!
— Не надо, сынок. Это наши с папой дела.
Квартиру начала переделывать. Не ремонт — просто убрала всё, что напоминало о нём.
Фотографии. Подарки. Его любимое кресло. Коллекцию дисков.
Всё в коробки и на балкон.
Потом решила радикальнее — продать квартиру.
Риелтор удивилась:
— Хорошая квартира, в центре. Уверены?
— Абсолютно. Хочу начать с чистого листа.
Покупатели нашлись быстро. Дорого продала, удачно.
Купила студию в новом районе. Маленькую, но свою. Только мою.
Роман узнал от общих знакомых.
Названивал на работу. Секретарша отвечала:
— Вера Андреевна в отпуске.
— Когда выйдет?
— Не могу сказать.
— Но я её муж!
— Была инструкция — вас не соединять.
Пытался прийти на работу. Охрана не пустила.
— Вас нет в списках, — вежливо объяснил охранник.
— Но я муж Веры Андреевны!
— Она предупредила. Вас не пропускать.
Друзья звонили на работу. Маме. Всем отвечала одинаково:
— Не знаю, где Вера. Может, уехала отдыхать.
А я никуда не уехала. Жила в своей студии. Читала, смотрела фильмы, готовила для себя.
Тишина. Покой. Никто не критикует, не требует внимания.
Через месяц вышла на работу. Отдохнувшая, спокойная.
— Вера Андреевна, вы прекрасно выглядите! — заметили коллеги.
— Спасибо. Хорошо отдохнула.
Роман продолжал искать. Через знакомых выяснил, что работаю.
Подстерёг у офиса.
— Вера! Наконец-то!
Прошла мимо. Как мимо пустого места.
— Вера, стой! Нам нужно поговорить!
Не остановилась. Не обернулась.
Села в такси, уехала.
Он стоял на тротуаре, растерянный.
На следующий день снова ждал.
— Вера, ты не можешь вечно меня игнорировать!
Могу. И делала это.
Проходила мимо, как будто его нет. Не существует.
Охрана офиса получила фото — не пускать этого мужчину.
Дома был покой. Новый адрес никто не знал.
Мама спрашивала:
— Вера, что происходит? Роман места себе не находит!
— Его проблемы, мама.
— Но он твой муж!
— Был. Он сам ушёл.
— Но вы не разведены!
— Скоро разведёмся.
Документы на развод подала через юриста. Без встреч, без общения.
Юрист передал:
— Ваш муж хочет встретиться. Обсудить условия.
— Всё по закону. Имущество пополам. Встречаться не буду.
— Но он настаивает...
— Его право настаивать. Моё право отказать.
Развод прошёл без меня. Юрист представлял интересы.
Роман пытался выступать:
— Она не идёт на контакт! Не могу вручить ей документы!
— Документы можно передать через представителя, — спокойно ответил судья.
Развели. Быстро, формально.
Я официально свободна.
Сын приехал на каникулы. В новую квартиру.
— Мам, уютно у тебя!
— Да. Мне нравится.
— Маловато места.
— Мне хватает. Я же одна.
— Папа звонил. Просил адрес дать.
— Не давай.
— Но мам, он же раскаивается!
— Пусть. Это его дело.
— Он с той Кариной расстался.
— Не интересно.
— Мам, ты жестокая стала.
— Нет, сынок. Я себя беречь научилась.
Роман деградировал без привычной опоры.
Карина бросила через два месяца.
— Ты старый и нудный! — заявила она. — И бывшая жена тебя достала!
Работа не клеилась. Дома бардак. Еда из полуфабрикатов.
Друзья отвернулись — надоел со своими жалобами.
— Она исчезла! Совсем! Как будто умерла!
— Рома, ты сам её бросил.
— Но она должна была бороться! Вернуть меня!
— С чего это?
— Мы же восемнадцать лет вместе!
— Были. Ты сам конец поставил.
Пытался через частного детектива найти.
Детектив развёл руками:
— Она не скрывается. Просто не хочет с вами общаться.
— Но где она живёт?
— Это личная информация. Без оснований не дам.
Встретились случайно через год. В торговом центре.
Я выбирала новые шторы. Довольная, спокойная.
— Вера!
Обернулась. Посмотрела сквозь него. Отвернулась.
— Вера, это же я! Роман!
Продолжила выбирать шторы.
— Вера, ты что, не узнаёшь меня?
Молчала. Для меня его не существовало.
— Вера, прошу, скажи хоть слово!
Взяла шторы. Пошла к кассе.
Он шёл следом.
— Вера, это жестоко! Я же человек!
Расплатилась. Вышла из магазина.
Он бежал рядом.
— Вера, прости меня! Я был дураком!
Села в машину. Да, купила себе маленькую машинку.
Уехала. Он остался на парковке.
Больше не искал. Понял — бесполезно.
Для меня он перестал существовать в тот вечер, когда ушёл.
Просто вычеркнула. Как будто не было этих восемнадцати лет.
Сын говорит, отец спился. Живёт у матери, работу потерял.
Мне всё равно. Абсолютно.
Я живу своей жизнью. Спокойной, размеренной, счастливой.
Путешествую. Развиваюсь. Встречаюсь с интересными людьми.
Недавно познакомилась с приятным мужчиной. Ровесник, интеллигентный.
— Вера, вы замужем?
— Была. Давно.
— И что случилось?
— Он ушёл. Я осталась.
— Он дурак.
— Возможно. Но мне повезло.
— Как это?
— Я обрела свободу. И себя.
Молчание — самая жестокая месть.
Не крики, не слёзы, не скандалы.
Просто тишина. Пустота. Несуществование.
Он хотел драмы. Получил вакуум.
Хотел, чтобы я боролась за него. А я отпустила.
Легко. Без сожалений.
И это оказалось страшнее любых проклятий.
Потому что в криках есть эмоции. В слезах — чувства.
А в молчании — ничего. Абсолютное ничего.
Он перестал для меня существовать.
И это стало его адом.
Потому что призраков не вернуть.
А я не призрак. Я живой, счастливый человек.
Просто в моём мире его больше нет.
Никогда не будет.
И знаете что? Мне так хорошо, как никогда не было.
В тишине. В покое. В свободе.
Без него.