― Наставник, вы сказали, что завидуете простым смертным. Почему? Они же все погибли.
В голосе юной лисички слышались нотки искреннего недоумения. Из всех учеников владыки царства духов Динтина Хуо только эта девочка имела привычку цепляться к незначительным словам и заострять внимание на том, что можно было бы пропустить мимо ушей. Тайян. Дочь истинно бессмертной принцессы демонов и простого смертного, волею судьбы родившаяся чистокровным духом-оборотнем. Сам факт её лисьей природы был для владыки духов загадкой, а от вопросов, которые она задавала, у старого феникса частенько начиналась головная боль.
― Во-первых, не все смертные погибли, а только те, кто жил в Шаэне, ― ответил он. ― Бессмертные, живущие в Облачном Царстве, тоже когда-то были обычными людьми. Иногда у них рождаются дети без духовной силы. Простые смертные. Демоны Эсмара тоже имеют человеческую природу и время от времени рождаются без духовных сил. Они живут дольше обычных людей, но тоже смертны. У таких созданий короткий век, потому и ценности совсем не такие, как у долгожителей или тех, в чьём распоряжении целая вечность. Смертные появляются на свет, взрослеют, стареют и умирают, но успевают уложить в короткий промежуток своей жизни гораздо больше значимых событий, чем другие существа. Они любят, теряют и влюбляются снова. Растят детей, строят дома, возделывают поля или прислуживают тем, в чьих руках больше власти. Их жизнь может быть пустой и скучной или насыщенной и полной тревог, но сожалеют они лишь о том, что она коротка. А бессмертные часто сожалеют о том, что живут слишком долго. У многих бессмертных существ перерождения отнимают память о прожитом, но не у всех. Кто-то вынужден помнить обо всём. Раз за разом переоценивать собственные ошибки и неудачи, видеть их последствия и понимать, что это повлияло не только на его собственную судьбу.
― Вы о чём-то сожалеете? ― удивилась Тайян.
― Да, ― признался владыка духов. ― Я сожалею о том, что всегда шёл на поводу у чужого мнения и чужих стремлений. Сотни тысяч лет назад, когда этот мир в очередной раз переродился, а боги Занебесья начали наполнять его новой жизнью, я появился здесь с крупицей силы разрушения в ауре. Это не зависело от меня, я таким родился, но боги знали об этом. Они позволили мне жить, чтобы в случае необходимости использовать мою особенность в собственных целях. У них были планы на мою судьбу, а у меня имелось предназначение. Зная об этом, я подстраивался под интересы Занебесья и ждал своего часа вместо того, чтобы жить полной жизнью. Однажды я влюбился и захотел выйти из-под контроля. Завёл детей, чего нельзя было делать, а потом горько об этом сожалел, потому что мои потомки натворили много бед. Я сожалею о том, что никогда не принадлежал самому себе. Сожалею о том, что пытался это изменить. У меня много сожалений, Тайян, но сейчас пришло время для самого главного из них. Сейчас я сожалею о том, что все сотни тысяч лет своей жизни подстраивался под кого-то и ни мгновения не жил для самого себя. Посмотри вокруг. Это я сделал Заповедные Земли духов такими, какими ты их видишь. Я сижу на троне и называюсь владыкой, но даже это решение принадлежало не мне. Так захотел дракон Эдриан Дайлу. Он счёл меня достойным такой власти. Я не могу изменить свою суть и не способен влиять на свою судьбу. Хочу просто умереть, потому что живу уже слишком долго, но не способен даже на это. Я завидую смертным, потому что они умирают. Одно поколение сменяет другое. Новые люди приносят в этот мир новые идеи или беды, но для них предсмертный миг сожалений очень краток, а мои печали длятся тысячи лет и не закончатся даже в том случае, если я очень сильно этого пожелаю. Я сожалею о том, что вынужден жить.
Лисичка посмотрела на него долгим задумчивым взглядом и осторожно заметила:
― Наставник, сегодня вы выглядите особенно печальным. Случилось что-то ужасное, да?
Динтин Хуо погладил её по голове и слабо улыбнулся.
― Вовсе нет. Просто сегодня у меня плохое настроение. Право на приступы меланхолии отнять у меня, увы, никто не в силах. У тебя красивая подвеска на поясе, Тайян. Это очень редкий вид нефрита. Кто тебе её подарил?
― А, это… ― засуетилась девушка, отвязала подвеску и протянула ему на раскрытой ладони. ― Утром меня навестил морской дух Тао Джу. Он сказал, что это подарок от моего дедушки. Я как раз хотела спросить вас об этом. Вы знаете моего дедушку? Отец ничего не рассказывает. Говорит только, что если постоянно оглядываться на чужое прошлое, можно упустить собственное будущее. И Тао Джу ничего не объяснил. Он всегда такой загадочный.
Старый феникс взял подвеску из её рук, провёл пальцами по гладкой поверхности редкого камня, многозначительно хмыкнул и вернул украшение ученице.
― Твой отец прав, Тайян, ― произнёс назидательным тоном. ― Лисья жизнь длится тысячу лет, если не оборвётся раньше. По меркам смертных это очень много, но ты и глазом моргнуть не успеешь, как поймёшь, что стареешь. Не трать драгоценное время на прошлое. У меня, у драконов или бессмертных демонов на сожаления есть целая вечность, но твой срок ограничен. Цени каждый прожитый день. Строй планы, ставь перед собой цели и стремись к их достижению, не оглядываясь назад. Оставь прошлое в прошлом. Тех, кто покинул нас, уже не вернёшь.
― Покинул? ― нахмурилась Тайян, разглядывая узор на подвеске. ― Значит, мой дедушка тоже умер? Как мама?
― Я не сказал, что он умер, ― возразил феникс. ― Просто вам не суждено встретиться, поэтому он и прислал тебе такой ценный подарок. Если будешь печалиться об этом, то и в самом деле упустишь что-нибудь важное.
― До сегодняшнего дня я даже не знала, что у меня есть дедушка, ― проворчала лисичка себе под нос. ― Как можно не печалиться о том, что никогда его не увижу? Отец со мной почти не разговаривает. Сердится всё время или молчит. Он меня не любит. Как чужой.
«Он для тебя и есть чужой, но чем меньше правды ты знаешь, тем для тебя же и лучше», ― подумал Динтин Хуо, а вслух ответил:
― Плохая семья или хорошая, но она у тебя одна. Другая появится тогда, когда сама выйдешь замуж. Если у тебя больше нет ко мне вопросов, давай закончим урок. Я устал.
― Есть ещё один вопрос, ― призналась лисичка и подняла на наставника виноватый взгляд. ― Вы не разрешаете подходить близко к древнему святилищу, но сейчас сезон цветения медовой лозы, а самая лучшая растёт именно там. Прошлой ночью мы с другими лисятами пробрались туда, чтобы собрать первую сладкую росу, и увидели странное сияние, которое исходит от руин. Правда, что боги Занебесья иногда всё ещё приходят в наш мир, а это святилище служит для них маяком?
― Это правда, ― подтвердил владыка духов. ― Давным-давно в мире пяти царств было много разных божественных сил, которые принадлежали полубогам. Эти силы поддерживали магическую основу мира и позволяли появляться новым богам взамен тех, кто жертвовал собой во имя спасения других миров. Пантеон богов Занебесья всегда был полон, но потом всё изменилось. Богов стало меньше. Они почти утратили связь с нашим миром и могли помогать нам, лишь наставляя своих последних наследников. Последней чуть больше пяти столетий назад здесь появилась новая богиня жизни, а вслед за ней недавно пришёл и бог смерти, который уже уничтожил Шаэн. Мир постепенно разрушается, потому что в нём почти не осталось изначальных магических сил. Никто не знает, какому из царств суждено погибнуть следующим. Драконы Дайлу мечутся из крайности в крайность, ища способ остановить это, но они не понимают, что их усилий недостаточно. Для того, чтобы уберечь от разрушения целый мир, нужна общая сила всех богов, им порождённых. Сияние, которое ты видела в руинах, говорит о том, что боги Занебесья уже приняли единственно возможное спасительное решение.
― Они пожертвуют свои силы для того, чтобы спасти нас? ― догадалась Тайян.
― Да, девочка. Один за другим они будут покидать Занебесье и вливать свою энергию в основу нашего мира, чтобы восстановить её изначальную суть. Таково их предназначение. Порождать богов способен только этот мир. Если он исчезнет, Занебесье тоже перестанет существовать. Спасая нас, боги погибнут, но Занебесье останется, чтобы наполниться снова и в будущем опять кого-то спасти. У всего есть предназначение, Тайян. Дракон-император Эдриан Дайлу много раз разочаровывался в богах. Он и сейчас не хочет признавать важность их существования, поскольку не понимает сути. Занебесье ― наш единственный оберег. Можно изменить магию, расколоть мир на куски и даже оторвать всё живое от магической основы, но в решающий час катастрофу предотвратит только последняя жертва всего пантеона великих богов. Если бы Эдриан Дайлу понимал это, его тоже пустили бы в Занебесье, но он погряз в сомнениях. Ему никогда не стать истинным богом, потому что он не способен жертвовать всем, что имеет.
― Но вы же сами говорили, что однажды он уничтожил своё духовное ядро, чтобы изменить основу мира и не позволить Пятицарствию переродиться. Тогда тоже все могли погибнуть, но он принёс себя в жертву и спас наш мир.
Феникс вздохнул, почесал шею под длинной седой бородой и ответил:
― Так-то оно так, но много ли пользы принесла его жертва? И кому? Сейчас он горюет о Шаэне, а тогда Облачное Царство рухнуло в Океан и подняло волны, которые смыли половину континента. Природа взбунтовалась. Погибших было столько, что из их костей можно сложить лестницу до небес. Выжили немногие. Да, он добился желаемого результата, но для кого? Оплакивая гибель Шаэна сейчас, помнит ли он, сколько других жизней унесло то его решение? Сожалеет ли? Осознаёт ли, насколько бессмысленным был тот его поступок? Кого он спас? А если бы доверился богам… Если бы мы все им тогда поверили, то сейчас не пожинали бы плоды старых ошибок.
― Хотите сказать, что без его вмешательства было бы лучше? ― непонимающе уточнила лисичка. ― Да, он спас немногих, но и вас тоже. Если бы он не изменил основу мира, погибли бы все. Разве вы не должны быть ему благодарны?
― Я благодарен, ― ответил Динтин Хуо. ― И владыка демонов ему благодарен, а больше в этом мире не осталось тех, кто помнил бы настолько далёкое прошлое. Минули тысячи лет. Только мы трое и живы по сей день. Какой в этом смысл? Если бы не та ошибка, мир уже восстановился бы после перерождения и не стоял сейчас на краю очередной своей гибели. Всё было бы иначе.
― Вы сами только что говорили, что нельзя постоянно оглядываться на прошлое, ― напомнила Тайян.
― Я и не оглядываюсь, ― проворчал владыка духов. ― Ты завела этот разговор, спросив о богах, а я ответил. Надеюсь лишь, что Дайлу не решится на бессмысленный подвиг и сейчас тоже. Он хороший парень, но уж больно скор на судьбоносные решения. Если помешает богам и на этот раз, ждать спасения нам будет уже неоткуда. Всё, ступай. Утомила меня. Мне нужен отдых.
Тайян поблагодарила старика за наставления, покинула учебный зал и отправилась на поиски того, кто мог бы дать ответы на тысячи новых появившихся вопросов. В Заповедных Землях много мудрецов. Они не могут похвастаться настолько богатым жизненным опытом, какой имеет владыка Хуо, но тоже способны дать полезный совет. Например, глава клана древесных духов Мо Бай ― он уже очень стар и повидал на своём веку немало. Наставник Мо всегда рассказывает интересные истории и объясняет даже больше, чем феникс. И он никогда не говорит загадками. После занятий с владыкой остаётся ощущение недосказанности, словно господин Хуо что-то скрывает. Он себе на уме, поэтому с ним сложно общаться.
― Тайян, ты куда? ― остановил её тигрёнок Берт, поймав за руку. ― Пойдём с нами на ярмарку? Сегодня приехали торговцы из северных кланов. Будет весело.
― Торговцы с севера? ― удивилась лисичка. ― Там же война с полукровками.
― Вот именно! ― восторженно закивал оборотень. ― Рабов привезли. Пленных. Говорят, что среди них есть крепкие воины. Кланы уже раскупили самых сильных и собираются устроить бои. Хочешь посмотреть?
Тайян замешкалась с ответом, но потом кивнула и побежала вслед за другом. Послушать мудрые наставления всегда успеется, а кулачные бои рабов ― зрелище редкое. Судьба мира всё равно не зависит от маленькой лисички. Для этого есть драконы и боги ― они родились с предназначением, вот пусть и стараются. Погибнет этот мир или будет в очередной раз спасён ― нужно ценить каждый миг настоящего, строить планы на будущее и не оглядываться на прошлое. У лис хоть и долгая жизнь, но кто даст гарантию, что завтра она не закончится? Сегодня у Тайян есть друзья, юность и время, которое она может потратить на свои желания, а не на чужие сожаления.
* * *
― Дамиан, ты слышал то же самое, что и я? Весь пантеон богов Занебесья намерен пожертвовать собой ради спасения нашего мира?
В голосе принцессы демонов звучало скорее возмущение, чем недоверие. Они с супругом только что закончили созидать усилием воли качели в ветвях цветущих персиков. Потратили на это уйму времени. Намеревались насладиться плодами своих усилий, когда в нефритовых небесах вдруг зазвучали голоса шестикрылого феникса и их дочери.
― Тебя расстраивает то, что мир пяти царств будет спасён? ― удивился Дамиан.
― Конечно, расстраивает! Ты говорил, что после того, как он разрушится, наше заточение закончится. То, что находится внутри медальона, станет основой для нового мира, где мы начнём новую настоящую жизнь. Это что же получается? Если боги спасут Пятицарствие, мы застрянем здесь навсегда?
― А ты против? По-моему, здесь не так уж и плохо.
― Дамиан Вэй, ты из ума выжил?!
― Нет, я как раз в своём уме, ― улыбнулся ей супруг. ― У нас с тобой были сложные жизни, полные тревог, обязанностей, потерь и разочарований. Теперь есть только ты и я. Можем посвятить друг другу хоть целую вечность и не заботиться больше ни о чём. Тот мир теперь принадлежит нашей дочери. Я желаю ей хорошей и долгой жизни. Что в этом плохого?
Бьяри нахмурилась и ответила ему гневным взглядом.
― Ты мне уже сейчас надоел. Если рядом целую вечность не будет никого, кроме тебя, я с ума сойду!
― Но если найдём способ выбраться отсюда, станем простыми смертными с весьма ограниченными возможностями. Ты сможешь жить без магии? Готова каждый час своей короткой жизни потратить на то, чтобы волноваться о пище, крыше над головой и обо всём остальном, что тревожит смертных? Обычные люди болеют, знаешь ли. Они стареют. У них появляются морщины, седеют волосы и выпадают зубы. А ещё…
― Ну хватит! ― остановила принцесса поток его откровений. ― Ты невыносим!
― А ты лучше? Большей зануды я за все пять веков своей жизни ни разу не встречал. Тебе всё не так. Сама за мной бегала, а теперь я, видите ли, невыносимым стал. Всё? Разлюбила?
Бьяри набрала полную грудь воздуха, чтобы ответить ему очередной колкостью, но передумала. Выбор для них двоих и правда невелик. В их руках целый мир, который они могут менять и строить по своему желанию. Если захотят, смогут даже населить его живыми существами. Здесь, внутри маленькой нефритовой подвески, Дамиан Вэй и Бьяри Нитаэн равны богам, но что ждёт их снаружи? Сотня лет выживания, старость и смерть. Кто захочет променять вечность божества на короткую судьбу смертного?
― Я не жалуюсь. Просто никак не могу привыкнуть, ― расстроенно пробормотала принцесса себе под нос.
Дамиан обнял её за плечи и прикоснулся губами к виску.
― Знаю, любимая. Не мы так решили, но это всё, что у нас есть. Артефакт можно сломать. Когда будешь готова отказаться от бессмертия и могущества, сделаем это вместе.
― И ты будешь любить меня даже старой, седой и беззубой?
― Буду.
― Почему?
― Потому, что сам стану таким же. Если мы не собираемся крушить здесь всё прямо сейчас, может, всё-таки опробуем качели? Не зря же старались.
Это был самый долгий, но далеко не самый насыщенный день их новой странной жизни. С нефритовых небес светило ненастоящее солнце. В ветвях цветущих персиков щебетали ненастоящие птицы. Вокруг плескалась лазурная вода, созданная магией и чужой волей. В этом искусственном мире не было ничего ценного, кроме его основы ― желания сохранить хотя бы частичку жизни там, где всё вокруг в любой момент может обратиться в прах. Владыка демонов подарил дочери и её мужу вечность и шанс выжить. Он не знал о решении богов Занебесья и о том, что Пятицарствие будет спасено. Сожалеет ли теперь о своей поспешности? Пожалуй, нет. Бьяри все тысячи лет своей жизни чувствовала себя несчастной и неполноценной. Дамиан Вэй тоже настрадался достаточно. Теперь эти двое вместе ― свободные от любых тревог и предоставленные только самим себе. Если захотят, будут счастливы. Ну а если нет… У них в запасе всё ещё остаётся одна смертная жизнь, которой они могут распорядиться на своё усмотрения, не оглядываясь больше на волю и законы небес.
