Утро выдалось тихим и немного ленивым. Марина, сидя на кухне с чашкой ещё тёплого кофе, привычным движением потянулась за телефоном. Она открыла мессенджер, нашла в списке контактов "Валентина Семёновна" и уже выбрала яркую открытку с цветами и блестками. Палец завис над кнопкой "Отправить", но в последний момент она словно споткнулась о собственные мысли.
— Зачем? — холодно спросила она сама себя.
Шесть лет. Целых шесть лет свекровь не поздравляла её ни звонком, ни сообщением, ни даже скупой смской с банальным "С днём рождения!". И каждый год Марина всё равно делала вид, что ничего не происходит, и сама отправляла ей тёплые слова. Но сегодня вдруг почувствовала, что не хочет. Не потому что злится, а потому что устала быть той, кто "всегда первая".
Когда-то Игорь пытался исправить ситуацию: напоминал матери, что у Марины день рождения. Но каждый раз получал одно и то же мягкое, но отталкивающее:
— Ой, извини, сынок, старость, совсем забыла.
Случайно — раз, два... но шесть лет подряд? Это уже не случайность, а чёткая система.
Марина отложила телефон на стол. Внутри было странное спокойствие, смешанное с лёгкой горечью. Она знала: сегодня Валентина Семёновна не услышит от неё поздравлений.—————————————————————————————————————Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в скором времени будут выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
А также заходи в канал моей хорошей знакомой. Обязательно подписывайся на Трусы из моего гардероба!—————————————————————————————————————
Разговор на повышенных тонах
Вечером дверь тихо щёлкнула замком, и в прихожей появился Игорь. На лице — усталость и какое-то мрачное напряжение. Он снял куртку, бросил взгляд на жену и, почти шёпотом, но с твёрдой интонацией спросил:
— Ты маме не звонила?
Марина подняла глаза от книги и спокойно ответила:
— Нет. И не собираюсь.
— Марин, ну как так? Сегодня же её день! Некрасиво! — голос мужа стал резче.
Она чуть прищурилась:
— А мой был три месяца назад. И шесть лет до этого. Ты помнишь хотя бы один её звонок или открытку?
— Это не повод опускаться до её уровня! — раздражение в его голосе росло. — Она старшая, она другая.
— Другая? — Марина сдержанно усмехнулась. — Значит, я обязана вечно кланяться, ничего не получая взамен? Нет, Игорь. Это унизительно.
Он вспыхнул:
— Унизительно — вести себя как эгоистка! Мама точно ждала звонка. Она всегда смотрит, кто поздравил, а кто нет.
Марина почувствовала, как в груди поднимается волна обиды.
— А я для неё кто? Воздух. 364 дня в году. Но в 365-й я обязана? Нет.
В их голосах уже не было тихой семейной беседы — только нарастающий конфликт, в котором каждый цеплялся за свою правду.
Холодный звонок
Прошло два дня. Марина занималась домашними делами, когда телефон на тумбочке зазвонил. На экране — имя "Валентина Семёновна". Сердце женщины неприятно сжалось.
— Алло, — ответила она ровным тоном.
— Марина, здравствуй, — голос свекрови звучал так же, как и всегда: вежливо, но холодно, словно через стекло. — Игорёк говорил, ты нездорова?
— Да, немного приболела, — соврала Марина, хотя чувствовала себя нормально. Ей не хотелось открывать причину своего молчания. — Простите, что не позвонила во вторник. С запозданием — с днём рождения вас.
— Ой, что ты, голубушка, — в голосе Валентины Семёновны появилась тягучая, фальшивая мягкость. — Какие пустяки! Главное — здоровье. Не беспокойся. Мы с Игорьком всё понимаем.
Марина едва заметно нахмурилась. Мы с Игорьком. Это "мы" было сказано не случайно. Оно словно подчёркивало: есть они — единый фронт, и есть она — отдельно.
Когда звонок закончился, Марина долго сидела, глядя в одну точку. Она знала: за этой показной любезностью скрывалась обида и удовлетворение. Свекровь, вероятно, уже мысленно рассказывала сыну, "какая" его жена.
Недосказанность за ужином
Вечером, когда они с Игорем ужинали, Марина осторожно заговорила:
— Сегодня твоя мама звонила. Я её поздравила.
— Знаю, — коротко бросил он, не поднимая глаз от тарелки. — Она сказала.
— И? — Марина ждала хоть какой-то реакции.
— И ничего. Сказала "спасибо".
— Мне жаль, что так вышло, — тихо произнесла она. — Но мне тоже больно, Игорь. Больно, что меня не замечают и что мои чувства для вас двоих будто бы не важны.
Муж наконец поднял на неё взгляд. В глазах — усталость, обида и какая-то внутренняя борьба.
— Я понимаю, что мама не права. Но ты же знаешь её, она не изменится. А я... я между вами. Когда ты не позвонила — для меня это было как плевок в её сторону. А значит, и в мою.
Марина сжала вилку в руке.
— Я не хотела тебя обидеть. Я просто боролась с несправедливостью.
Игорь откинулся на спинку стула.
— Давай в следующий раз просто поговорим, прежде чем принимать такие решения? Может, я бы позвонил от нас обоих. Чтобы не было вот этого...
Марина посмотрела на него внимательно. Она чувствовала, что это "в следующий раз" означает одно: снова закрыть глаза на обиду и сделать вид, что всё в порядке.
Линия, которую нельзя переступить
Марина медленно положила вилку на стол. Внутри всё сжалось — не от злости, а от чувства, что её снова подталкивают к привычной роли "удобной" жены.
— То есть, — произнесла она ровно, — я должна всю жизнь терпеть выходки твоей матери, потому что "ты же её знаешь"? Серьёзно? Нет, Игорь, это несправедливо. Я не обязана её поздравлять, потом оправдываться и ещё и чувствовать себя виноватой.
В кухне стало настолько тихо, что было слышно, как за окном накрапывает дождь. Игорь чуть прищурился, в его глазах мелькнуло непонимание, смешанное с тревогой.
— Марин, это не война. Это семья. Иногда приходится глотать обиды ради мира.
— Ради чьего мира? — её голос дрогнул, но она держалась. — Ради твоего? Чтобы тебе было спокойно, пока ты сидишь на двух стульях?
Она сделала шаг назад, опершись на дверной косяк.
— Я шесть лет молчала, глотала её игнор. Что изменилось? Только то, что она убедилась: со мной можно так обращаться. А ты... ты ещё и прикрыл это, сказав ей, что я болела. Вместо того, чтобы сказать правду.
— Я хотел избежать конфликта, — тихо произнёс он.
— Нет, — она подняла ладонь, пресекая ответ, — ты хотел избежать своего дискомфорта.
Марина выпрямилась.
— И запомни: я больше не буду поздравлять твою мать. Никогда. Если для тебя это "плевок" в неё и в тебя — это твой выбор. Но для меня это сохранение самоуважения.
Она сделала пару шагов к выходу, но остановилась в дверях.
— Я люблю тебя, Игорь. Но я больше не буду той женой, которая всё терпит, лишь бы не раскачивать лодку. Если тебе нужна именно такая, нам придётся поговорить не только о твоей маме, но и о нашем браке.
И, не дождавшись ответа, ушла.
Пересмотр позиции
Кухня осталась в тишине. Игорь сидел за столом, не притрагиваясь к еде. Лампа над ним отбрасывала на стену жёлтый круг света, за которым шёл дождь. В голове гулко крутились слова жены: "Это сохранение самоуважения".
Он прокручивал последние годы. Ситуации, в которых Марина молча глотала обиды от его матери. Своё собственное стремление "не обострять". И то, как это всегда оборачивалось тем, что страдала только она.
Прошло полчаса, прежде чем он встал из-за стола. Решение созрело: он больше не станет заставлять Марину общаться с матерью через силу. Пусть она сама решает, хочет ли.
Через пару дней он нашёл в себе смелость сказать ей об этом прямо. Без упрёков и оговорок. Они говорили долго — не только о свекрови, но и о том, что в их браке должно измениться. Игорь понял: если он не начнёт по-настоящему уважать её границы, он потеряет не только мир в доме, но и её саму.
И впервые за долгие годы разговор закончился не молчаливым примирением, а взаимным согласием, что их правила общения с окружающими будут теперь другими — честными, без вынужденного лицемерия.
Хотите больше эмоций? Окунитесь в наши другие интересные рассказы!