Катя загрузила белье в стиралку и прошипела сквозь зубы:
— Вот же! Даже помочь не может!
И громче уже :
— Как же я устала сегодня, прямо с ног валюсь.
— Ты много жалуешься, посмотри, как занята я! — донеслось из гостиной, где свекровь Алевтина Петровна демонстративно хлопнула ноутбуком, словно захлопывала дверь перед лицом Катиного терпения.
Восьмой месяц этого абсурда. Восьмой месяц, как Катя разрывалась между работой, трёхлетним Мишкой и домашними обязанностями, пока «помощница» изображала кипучую деятельность. Каждое утро — один и тот же спектакль: клацанье клавиш, деловитые вздохи, а к обеду — таинственные отлучки «по срочным делам».
— Что она там вообще делает? — бормотала Катя, загружая очередную стирку. Она думала, свекровь ведёт семейную бухгалтерию. Или изучает онлайн-курсы кройки и шитья. Всё, что угодно, кроме реальной помощи с сыном.
Истина открылась случайно, как это часто бывает с самыми скандальными семейными тайнами. Мишка пролил сок на ноутбук Алевтины Петровны, и та в панике попросила Катю проверить, не сломался ли он.
Экран ожил, открыв не таблицы Excel и не передачу «Модный приговор». Сайт знакомств. Профиль «Тина67» — фото в кокетливой позе у окна, макияж как у инста-дивы. В графе «род занятий» красовалось жирным шрифтом:
«Ухаживаю за внуком, помогаю невестке с хозяйством».
— Блин! — Катя осеклась, глянув на играющего рядом Мишку.
Ирония била наотмашь. Алевтина Петровна помогала с внуком примерно так же активно, как помогает зонтик во время урагана. Последний раз Катя видела эту «помощь» год назад, когда свекровь согласилась посидеть с ребёнком, но через полчаса вернула его со словами: «Он плачет!»
А теперь она продавала в интернете образ заботливой бабушки — то, чего у неё не было!
— Мама, а почему ты красная? — поинтересовался Мишка, отрываясь от конструктора.
— От счастья, солнышко. От счастья познания.
Три дня Катя вынашивала план мести. Три дня представляла, как устроит грандиозный скандал, как вынесет правду на семейный совет, как заставит мужа наконец увидеть, что его мать — профессиональная симулянтка.
Но жизнь преподнесла сюрприз покруче любой мести.
В четверг вечером телефон зазвонил срочным звонком.
— Катя! — голос мужа дрожал. — С мамой плохо стало! Сердце! Соседка тетя Клава позвонила, сказала — к врачу немедленно!
Катя бросила всё и помчалась по адресу, который продиктовал муж. Только это был не их дом. И не больница.
Это был клуб.
Неоновая вывеска «Ностальгия», бархатные шторы, приглушённый свет. Катя растерянно озиралась, когда услышала знакомый голос:
— А теперь танго! Давайте, девочки, покажем этим мальчикам, как надо!
Катя толкнула дверь в зал. То, что она увидела, перевернуло её представление о семейной психологии.
Алевтина Петровна в блёстках и платье цвета фуксии танцевала танго с седым мужчиной в смокинге. На руке — браслеты, в волосах — перья, в руке — бокал мартини. На лице — выражение абсолютного счастья.
Вокруг кружились десятки пар. Пенсионеры двигались так, будто им снова было двадцать.
Алевтина Петровна заметила Катю и замерла, как ребёнок, пойманный за рисованием на обоях.
— Вы… живы? — выдавила Катя.
— Ой… — Свекровь потупилась. — Ну, мне же надо отдыхать от ваших проблем!
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Зал продолжал кружиться, но между ними повисла тишина.
И вдруг Катя рассмеялась. Сначала тихо, потом всё громче. Она смеялась над абсурдом ситуации, над своими обидами, над тем, что искала подвох там, где была просто жизнь.
— Вы организуете вечеринки для пенсионеров?
— Я… — Алевтина Петровна оглянулась. — Я веду светскую жизнь возраста элегантности!
— И давно?
— Да уже год, и через год, как мой муж умер. — Голос стал тише. — Катенька, я же не железная. Сижу дома, варю борщи, слушаю, как сын жалуется на работу, как ты — на усталость. А мне ещё жить хочется!
— А тетя Клава? Она же позвонила, напугала нас и... и выдала, можно сказать, вас.
— Она сама хотела танцевать с моим партнёром, а он выбрал меня. — Свекровь кокетливо опустила глаза.
Катя посмотрела на танцующих. На их счастливые лица.
— А почему вы держите это в тайне?
— Приличная бабушка должна вязать носки, а не танцевать с незнакомыми мужчинами!
Катя вдруг поняла: решение её проблем лежало на поверхности. Немолодой уже женщине хотелось просто общения, внимания и жить насыщенной жизнью.
— Давайте заключим сделку, — сказала она. — Вы помогаете мне с Мишкой два дня в неделю. По-настоящему. А я покрываю ваш… пенсионерский клуб.
Алевтина Петровна задумалась.
— А что скажешь сыну?
— Скажу, что вы записались на какие-нибудь курсы. Технически это правда — вы осваиваете компьютер.
— И вы не будете меня стыдить?
— А вы меня ругать— за усталость?
Они пожали руки под диско-шаром.
Три месяца спустя жизнь изменилась. Алевтина Петровна стала звездой пенсионерских вечеринок. По вторникам и пятницам она была идеальной бабушкой: водила Мишку на площадки, пекла сырники, читала сказки.
Катя наконец выспалась. Конфликты исчезли, потому что исчезла их причина — усталость и обиды.
Муж так и не понял, почему мать стала носить кожаную куртку. Но он заметил, что жена перестала жаловаться, а ребёнок — капризничать.
— Мам, ты что-то изменилась, — сказал он за ужином.
— Просто начала жить, сынок, — ответила Алевтина Петровна, поправляя новую стрижку.
Катя улыбнулась. Иногда лучший выход — не война, а договор. Где выигрывают все.