Марина стояла на пороге новой квартиры, сжимая в руках ключи. Сердце бешено колотилось — наконец-то их собственная жилплощадь, без съемных углов и вечных переездов. Алексей, её муж, улыбался, но в его глазах читалось напряжение.
— Ну что, заходим, хозяйка? — Он обнял её за плечи, но его ладонь была холодной.
Дверь открылась, и первое, что бросилось Марине в глаза, — запах чужого парфюма. Тяжёлый, сладкий, как у Лидии Петровны.
— Мама уже здесь? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
— Ну… Ненадолго. Помогала с документами, — Алексей потёр затылок.
В гостиной на диване сидела свекровь, разложив перед собой бумаги. На столе — чашка с недопитым кофе и пепельница.
— О, приехали! — Лидия Петровна подняла голову, улыбнулась, но глаза остались холодными. — Ну как, нравится?
— Конечно, — Марина кивнула, оглядывая квартиру. — Только… почему обои другие?
На стенах вместо нейтральных бежевых, которые они с Алексеем выбирали вместе, теперь были вычурные розовые цветы.
— А эти лучше, — бодро сказала свекровь. — Те, что вы хотели, — дешёвка. Да и вообще, я тут кое-что переделала.
Марина подошла к стене, где раньше висела рамка с фото её родителей. Теперь там был портрет Лидии Петровны в молодости.
— А где мои фотографии?
— Ой, ну что ты цепляешься? — Свекровь махнула рукой. — Старые обои сняли, и твои картинки тоже. Ничего страшного, новые повесишь.
Марина сжала кулаки. Алексей стоял в стороне, будто не замечая разговора.
— Лёш, — тихо сказала она. — Мы же договаривались, что здесь будет наш дом.
— Ну… мама просто хотела помочь, — пробормотал он.
— Кстати, о доме, — Лидия Петровна достала из папки документ. — Дарственная оформлена только на Алексея. Так надёжнее.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— То есть… я здесь вообще никто?
— Ну что за драма! — засмеялась свекровь. — Прописку тебе сделаем, не переживай. Но квартиру я сыну дарила, а не кому попало.
Алексей молчал.
Марина медленно выдохнула.
— Хорошо. Тогда объясни мне ещё одну вещь. — Она достала из сумки распечатку банковских переводов. — Почему ты последние полгода переводишь по 30 тысяч в месяц маме?
Муж побледнел.
— Это… на ремонт.
— Какой ремонт? — Марина ткнула пальцем в розовые обои. — Этот?
Лидия Петровна встала, глаза её сузились.
— Не учи мужа, как ему деньги тратить.
— Тогда пусть он сам их и зарабатывает! — Марина повысила голос впервые за годы. — А не скидывает с нашей общей зарплаты!
Тишина повисла тяжёлым одеялом.
Алексей наконец заговорил:
— Марина, давай не будем ссориться в первый же день.
Она посмотрела на него, на его виноватый взгляд, на руки, сжимающие документы, которые делали её чужой в этом доме.
— Да, — тихо сказала она. — Не будем.
Но в голове уже звучали другие слова: «Это война».
Прошло две недели. Марина привыкла к розовым обоям, но не привыкла к ощущению, что она здесь чужая. Каждое утро начиналось с одного и того же: Лидия Петровна громко включала телевизор в семь утра, будто специально мешая ей спать.
В это утро Марина допивала кофе, когда в дверь позвонили.
— Кто бы это мог быть? — пробормотала она, направляясь в прихожую.
За дверью стоял Денис, младший брат Алексея, с огромным рюкзаком за плечами. Рядом с ним — хрупкая девушка с ярко-красными волосами.
— Привет, невестка! — Денис широко улыбнулся. — Мы к вам!
Марина замерла.
— Надолго?
— Ну, как получится, — он уже снимал грязные кроссовки, оставляя их посреди прихожей. — Нашатались по съёмным квартирам, надоело. Мама сказала, что у вас тут места много.
Девушка молча прошла мимо Марины, даже не поздоровавшись.
— Кстати, это Алина, — кивнул Денис в её сторону. — Моя.
Марина сжала зубы.
— Алексей знает, что вы приезжаете?
— Ну… он же в командировке? — Денис пожал плечами. — Но ты же не выгонишь родного брата мужа?
Он рассмеялся и прошёл в гостиную, где уже сидела Лидия Петровна.
— Сынок! Наконец-то! — свекровь распахнула объятия. — Алина, иди на кухню, помоги Марине чай сделать.
Алина фыркнула, но поплелась за Мариной.
На кухне царило тяжёлое молчание. Марина налила кипяток в чайник, чувствуя на себе взгляд девушки.
— У тебя есть лак для ногтей? — внезапно спросила Алина.
— Есть…
— Дай. У меня свой кончился.
Марина медленно повернулась к ней.
— Ты хотя бы «пожалуйста» добавишь?
Алина закатила глаза.
— Ну пожа-а-алуйста.
Марина не ответила. Она поставила чашки на поднос и вышла из кухни.
Вечером она обнаружила, что Алина уже успела порыться в её косметичке. Дорогой лак, который Марина купила на день рождения, теперь красовался на ногтях «гостьи».
— Ты хоть спросила? — тихо спросила Марина, заглянув в гостиную, где Денис и Алина раскидали чипсы по дивану.
— Ой, ну что ты как маленькая, — засмеялся Денис. — Лаки какие-то считаешь.
— Это мой лак. Мои вещи. Мой дом.
Денис перестал жевать и посмотрел на неё с усмешкой.
— Ты же женщина, тебе природой положено убирать да краситься. А мы тут пока поживём.
Марина почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
— Природой положено, чтобы тебя волки съели, — прошептала она.
Алина фыркнула, но Марина уже развернулась и ушла в спальню.
Дверь захлопнулась с таким грохотом, что даже Лидия Петровна на кухне вздрогнула.
Но самое страшное ждало Марину утром.
Когда она зашла в ванную, то увидела, что её дорогая туалетная вода — подарок подруги — стоит почти пустая. А на зеркале жирным розовым следом губной помады было написано:
«Спасибо за гостеприимство».
Марина медленно сжала флакон в руке.
— Хорошо, — прошептала она. — Игра началась.
Три дня Марина молча наблюдала, как квартиру превращают в свинарник. Одежда Дениса валялась в коридоре, Алина оставляла следы помады на всех стаканах, а Лидия Петровна теперь открыто командовала, будто Марина была прислугой.
Утро началось с очередного унижения. Заходя на кухню, Марина обнаружила свекровь, развалившуюся на стуле с чашкой кофе.
— Ну наконец-то проснулась! — фыркнула Лидия Петровна. — Чайник остыл, завари новый. Да и завтрак приготовь — Денис любит яичницу с беконом.
Марина медленно подошла к раковине, где громоздилась гора немытой посуды. Её любимая кружка с надписью "Лучшей жене" стояла с засохшими остатками кофе — её использовала Алина.
— Где моя кружка? — тихо спросила Марина.
— Какая разница, какой чашкой пить? — буркнула свекровь. — Ты вообще неблагодарная, мы тебя в своей квартире приютили, а ты...
— В СВОЕЙ? — Марина резко обернулась. — Вы забыли, что половина ипотеки на мне?
Лидия Петровна презрительно скривила губы:
— Ипотека? Это смешно. Документы на квартиру только на моего сына, так что не выдумывай.
В этот момент в кухню ввалился Денис, потягиваясь:
— Марин, ты там с яичницей как? Я есть хочу!
Марина посмотрела на грязную сковородку, на свекровь, на Дениса... И вдруг резко схватила ведро с водой, стоявшее у балкона.
— Хотите есть? — спросила она ледяным тоном. — Тогда мойте посуду сами!
С этими словами она вылила всю воду на пол. Холодные брызги обрызгали ноги Лидии Петровны.
— Ты что, с ума сошла?! — завизжала свекровь, подпрыгивая на стуле.
— Я три года молчала! Три года терпела! — Марина швырнула ведро в угол. — Но я больше не ваша бесплатная домработница!
Денис остолбенел. Алина, услышав шум, высунулась из комнаты:
— Что за шум?
— Всё нормально, — сквозь зубы сказала Марина. — Просто урок гигиены. Кто мусорит — тот и убирает.
Лидия Петровна медленно поднялась, её лицо стало багровым:
— Сегодня же будет семейный совет! Мы решим, как жить с такой стервой!
— Прекрасно! — Марина резко распахнула холодильник. — Только сначала объясните, почему мой сырник исчез? И кто допил мой сок?
Алина невольно потупила взгляд. Денис нервно засмеялся:
— Ну ты же не доела вчера...
— ВЫ ВСЕ — ВОРЫ! — внезапно крикнула Марина. — Воры моего пространства, моего времени и моего терпения!
Тишина повисла тяжёлым покрывалом. Даже Лидия Петровна на секунду онемела. Затем она выпрямилась во весь рост:
— Алексей сегодня вернётся из командировки. Мы всё ему расскажем.
Марина странно улыбнулась:
— Очень жду.
Она развернулась и вышла, оставив за собой мокрый след. В спальне Марина достала телефон и открыла галерею — там были фотографии грязной посуды, украденных вещей, переписка с банком о переводах. Всё это время она собирала доказательства.
"Семейный совет?" — подумала она. — "Отлично. Я тоже подготовлюсь."
Вечером раздался звонок в дверь. Марина знала - это Алексей вернулся из командировки. Она глубоко вдохнула и пошла открывать.
На пороге стоял её муж, но выражение его лица было незнакомым - холодным, отстранённым. За его спиной маячила фигура Лидии Петровны.
— Заходи, — тихо сказала Марина, отступая в сторону.
Алексей молча прошел в гостиную, где уже сидели Денис и Алина. В воздухе витало напряжение, словно перед грозой.
— Садись, — резко указала Лидия Петровна на стул посреди комнаты. — Будем разбираться.
Марина медленно опустилась на указанное место, чувствуя себя подсудимой на суде.
— Я выслушала всех, — начал Алексей, избегая её взгляда. — И я принял решение.
Он достал из портфеля папку и положил на стол перед Мариной.
— Это документы на развод.
Марина ощутила, как комок подкатил к горлу, но она сглотнула и спокойно спросила:
— Это твоё решение?
— Наше семейное решение, — вмешалась Лидия Петровна. — Ты показала своё истинное лицо.
— Я спрашиваю мужа, — не повышая голоса, сказала Марина.
Алексей наконец поднял на неё глаза:
— Да. Моё. Ты перешла все границы.
— Какие именно? — Марина сложила руки на коленях, чтобы они не дрожали. — Границы терпения? Или границы моего достоинства?
— Ты вылила воду на мою мать! — внезапно закричал Алексей. — Ты оскорбляешь мою семью!
— Твоя семья превратила меня в прислугу, — спокойно ответила Марина. — Твоя мать украла мою квартиру, твой брат ворует мои вещи...
— Врёшь! — вскочил Денис. — Мы тебе только добро делали!
Марина неожиданно рассмеялась:
— Добро? Хочешь перечислить, сколько денег ты "одолжил" за эти три месяца?
Она достала телефон и открыла список:
— Двадцать три тысячи. На "срочные дела".
— Это всё ложь! — завопил Денис, но Алексей нервно провёл рукой по лицу.
— Хватит, — сказал он. — Решение принято. Есть ещё одно условие.
Лидия Петровна с торжествующим видом выдвинула на стол бархатную коробочку.
— Верни фамильные украшения, которые мы тебе дарили.
Марина медленно открыла коробку. Там лежали её свадебные украшения - серьги и кольцо, которые якобы принадлежали бабушке Алексея.
— Вы хотите забрать подарки? — удивлённо подняла бровь Марина.
— Это семейные ценности, — прошипела свекровь. — Они должны остаться в семье.
Марина вдруг улыбнулась:
— Хорошо. Только сначала я проверю их подлинность.
Она достала из кармана маленькую лупу и внимательно осмотрела украшения. Затем громко рассмеялась.
— Как я и думала. Позолоченная бижутерия. Настоящие-то вы, оказывается, давно забрали!
Лидия Петровна побледнела:
— Ты... ты ничего не понимаешь в ювелирных изделиях!
— Понимаю достаточно, — Марина встала. — Я работала оценщиком пять лет. Настоящие украшения вы забрали ещё год назад, когда я отдавала их на чистку. Помните?
Алексей растерянно посмотрел на мать:
— Мама? Это правда?
— Не слушай её! Она врёт! — закричала Лидия Петровна, но её дрожащие руки выдавали её.
Марина медленно подошла к своему телефону, который всё это время лежал на столе, и нажала кнопку.
— Кстати, наш "семейный совет" записывался. Теперь у меня есть доказательства вашего мошенничества.
В комнате повисла гробовая тишина. Даже Алина перестала жевать жвачку.
— Ты... ты не посмеешь... — прошептала Лидия Петровна.
— Посмею, — спокойно сказала Марина. — Но сначала я хочу услышать от мужа одно предложение.
Она повернулась к Алексею:
— Скажи мне в лицо: "Я развожусь с тобой, потому что выбрал мать, а не жену".
Алексей замер. Его губы дрожали.
— Я... я...
— Не смей! — вскрикнула Лидия Петровна, хватая сына за руку.
Но Алексей вдруг резко дёрнулся:
— Всё! Хватит! Я устал от этого цирка!
Он схватил папку с документами и разорвал её пополам.
— Я... я не могу... — он тяжело дышал. — Марина, давай поговорим наедине.
Лидия Петровна ахнула:
— Ты что, совсем с ума сошёл?!
Но Алексей уже тянул Марину в спальню. Когда дверь закрылась, он опустился на кровать и закрыл лицо руками.
— Я не знаю, что делать... — прошептал он. — Они... они всё время давили на меня...
Марина молчала, наблюдая, как её муж - сильный, успешный мужчина - дрожит, как ребёнок.
— Ты должен выбрать, — наконец сказала она. — Или ты взрослый мужчина, или маменькин сынок. Третьего не дано.
Алексей поднял на неё мокрые от слёз глаза:
— А если... если я выберу тебя?
Марина долго смотрела на него, затем медленно покачала головой:
— Слишком поздно, Лёша. Слишком поздно.
Утро началось с неприятного звонка. Марина, ещё не до конца проснувшись, услышала, как Алексей говорит по телефону заговорщическим шёпотом:
— Да, я понимаю... Нет, она ещё не знает... Сегодня вечером обязательно...
Когда она вышла на кухню, разговор резко оборвался. Алексей неестественно улыбнулся:
— Доброе утро. Это... это работа звонила.
Марина молча кивнула, но в душе всё сжалось. Она прекрасно слышала женский голос в трубке.
За завтраком царило напряжённое молчание. Лидия Петровна ехидно улыбалась, переглядываясь с Денисом. Алина с интересом наблюдала за Мариной, словно ожидала взрыва.
— Марина, — неожиданно начал Алексей. — Я сегодня задержусь на работе. Возможно, до ночи.
— Хорошо, — спокойно ответила она, хотя пальцы невольно сжали вилку. — А где мой телефон, кстати? Я не могу его найти.
Алексей слегка побледнел:
— Не знаю... Может, в спальне?
— Странно, — Марина пристально посмотрела на него. — Он всегда лежит на тумбочке.
После завтрака, когда все разошлись, Марина обыскала всю квартиру. Телефон с записью "семейного совета" исчез. Но она только усмехнулась — все файлы были заранее сохранены в облаке.
Вечером, сделав вид, что ложится спать, Марина дождалась, когда в квартире стихнет. Затем тихо надела тёмную куртку и вышла, прихватив второй телефон, о котором никто не знал.
Такси довезло её до уютного ресторана в центре. Через окно она сразу увидела Алексея — он сидел за столиком с красивой блондинкой. Их руки соприкасались на столе.
Марина сделала несколько фотографий, затем неожиданно вошла в зал. Подойдя к столику, она громко сказала:
— Простите, что опоздала. Работа задержала.
Алексей вскочил, опрокинув бокал. Вино разлилось по белой скатерти.
— Ты... ты как здесь... — он побледнел как полотно.
Блондинка испуганно посмотрела на Марину:
— Что происходит? Кто это?
— Марина. Жена этого человека, — спокойно представилась она. — А вы, видимо, та самая "срочная работа"?
Девушка широко раскрыла глаза:
— Что? Но он сказал, что они в разводе!
Марина горько усмехнулась:
— Пятая за этот год, наверное. У него стандартная схема.
Она повернулась к Алексею, который стоял, как громом поражённый:
— Я пришла сказать, что завтра подаю на развод. И забираю свою долю в квартире. У меня есть все доказательства твоих измен и финансовых махинаций.
Блондинка вдруг зарыдала:
— Я... я не знала... Он говорил, что вы уже два года как развелись!
Марина неожиданно почувствовала жалость к этой девушке. Она протянула ей салфетку:
— Не переживайте. Вы не первая и не последняя. Кстати, — она повернулась к Алексею, — телефон верни. Я всё равно сделала копии.
В этот момент в ресторан ворвалась запыхавшаяся Лидия Петровна. Увидев Марину, она застыла на месте:
— Ты! Как ты посмела следить за моим сыном!
— Я не следила, — спокойно ответила Марина. — Просто проверила его историю местоположений в нашем семейном аккаунте. Очень удобная функция.
Свекровь вдруг бросилась к блондинке:
— Это всё ложь! Они уже давно в разводе! Она просто мстит!
Но девушка уже встала, дрожащими руками собирая сумку:
— Всё понятно... Мне... мне нужно идти...
Алексей попытался схватить её за руку:
— Подожди, я всё объясню!
— Не трогайте меня! — девушка резко дёрнулась. — Вы... вы больной человек!
Когда она выбежала из ресторана, воцарилась тяжёлая тишина. Все посетители с интересом наблюдали за сценой.
Лидия Петровна вдруг зашипела, как разъярённая кошка:
— Ты всё испортила! Это была дочь моего начальника! Теперь он никогда не даст Алексею повышение!
Марина вдруг рассмеялась:
— Вот оно что! Значит, не просто измена, а стратегический роман для карьеры? — Она покачала головой. — Какая вы всё-таки мерзкая семейка.
Алексей вдруг грохнул кулаком по столу:
— Хватит! Да, я виноват! Но ты сама довела меня до этого! Вечно недовольная, вечно что-то требующая!
Марина внимательно посмотрела на мужа, которого когда-то любила. И вдруг поняла, что не чувствует ничего, кроме жалости.
— Знаешь что, Лёша? Забирай свою маму, свою квартиру, свои враньё. Я подаю на развод завтра. А теперь извините, у меня есть дела поважнее.
Она развернулась и пошла к выходу, чувствуя, как с плеч падает тяжёлый груз. За спиной раздался крик Лидии Петровны:
— Ты ещё пожалеешь! Ты ничего не получишь!
Марина не обернулась. Она вышла на прохладный ночной воздух и впервые за долгое время вдохнула полной грудью. Впереди была новая жизнь — без лжи, без предательства, без токсичных родственников. И это было прекрасно.
Ранним утром Марина стояла перед зеркалом, тщательно готовясь к самому важному дню. На ней была строгая серая блузка и юбка-карандаш — идеальный образ для похода в суд. Вчерашняя сцена в ресторане лишь укрепила её решимость.
В прихожей раздался шум. Дверь распахнулась, и в квартиру ввалилась Лидия Петровна с двумя незнакомыми мужчинами.
— Вот она! — прошипела свекровь, указывая на Марину. — Забирайте её вещи и выкидывайте!
Один из мужчин неуверенно переступил с ноги на ногу:
— Мы, собственно, просто грузчики...
— Я вызывала полицию, — холодно сказала Марина, доставая телефон. — У вас есть пять минут, чтобы уйти до их приезда.
Лидия Петровна фыркнула:
— Пустая угроза! Это квартира моего сына, и я здесь хозяйка!
— По закону — это совместно нажитое имущество, — Марина открыла папку с документами. — И пока суд не решил иначе, вы здесь никто.
В этот момент в дверь постучали. На пороге стоял Алексей с растерянным видом.
— Мама, что ты творишь? — он с ужасом оглядел грузчиков. — Я же сказал, всё будет по закону!
— Молчи! — рявкнула свекровь. — Ты всегда был слабаком! Если бы не я...
— Если бы не ты, мы бы до сих пор жили нормально, — неожиданно твёрдо сказал Алексей.
Марина с удивлением посмотрела на мужа. Впервые за годы он противостоял матери.
Лидия Петровна вдруг изменила тактику. Её голос стал слащавым:
— Сынок, я же только о твоём благе думаю... Она тебя обобрать хочет!
— Хватит, мама, — Алексей устало провёл рукой по лицу. — Марина, давай поговорим. Без них.
Они вышли на балкон. Утро было прохладным, первые лучи солнца освещали город.
— Я подал на развод первым, — сказал Алексей, не глядя на жену. — Но... я хочу сделать всё по-честному.
Марина насторожилась:
— Что ты имеешь в виду?
— Квартира... Она действительно твоя наполовину. Я готов выплатить твою долю.
Она изучающе посмотрела на него:
— А мама твоя согласна с этим?
Алексей горько усмехнулся:
— Нет. Поэтому я снял себе квартиру. Вчера после... после ресторана.
В гостиной раздался крик Лидии Петровны:
— Что вы там шепчетесь?! Алексей, немедленно иди сюда!
Но мужчина впервые в жизни проигнорировал зов матери.
— Я понял, что был идиотом, — тихо сказал он. — Но слишком поздно, да?
Марина медленно кивнула:
— Да, Лёша. Слишком поздно.
Они вернулись в комнату, где Лидия Петровна металась как тигрица в клетке.
— Всё решено, — громко объявил Алексей. — Мы разводимся. Квартира будет продана, выручка поделена пополам.
Свекровь побледнела как смерть:
— Ты... ты предатель! Я тебя на коленях вынянчила! Я для тебя...
— Хватит, мама, — его голос дрогнул, но остался твёрдым. — Или ты уходишь сейчас тихо, или я расскажу всем, как ты подделала подпись отца в завещании.
Глаза Лидии Петровны округлились. Марина замерла — этого поворота она не ожидала.
— Ты... ты не посмеешь... — прошипела свекровь.
— Посмею, — Алексей достал телефон. — У меня есть аудиозапись твоего разговора с нотариусом.
В комнате повисла гробовая тишина. Даже грузчики замерли, затаив дыхание.
Лидия Петровна вдруг резко развернулась и схватила со стола вазу — дорогой подарок Марине от родителей.
— Всё равно ничего не получите!
Но Алексей успел перехватить её руку:
— Всё, мама. Ты проиграла.
В этот момент в дверь постучали. Приехала полиция.
Когда стражи порядка вошли в квартиру, Лидия Петровна вдруг изменилась в лице. Её голос стал слабым и дрожащим:
— Офицеры, спасите! Они меня обижают, старую больную женщину!
Но полицейский лишь вздохнул:
— Гражданка Иванова, это уже третий вызов на вас за месяц. Прошу проследовать с нами для дачи объяснений.
Марина и Алексей молча наблюдали, как свекровь уводят. Денис и Алина куда-то испарились ещё в начале скандала.
Когда дверь закрылась, Алексей опустился на диван:
— Боже, как же я устал...
Марина вдруг почувствовала странное облегчение. Враг был побеждён, но радости не было — только пустота.
— Завтра в десять утра у мирового судьи, — сказала она, собирая документы. — Не опаздывай.
Алексей кивнул. Когда Марина уже открывала дверь, чтобы уйти, он неожиданно спросил:
— А ведь могло быть иначе, да?
Она остановилась, но не обернулась:
— Могло. Но ты сделал свой выбор. Долгих три года назад.
Дверь закрылась с тихим щелчком. Война закончилась. Пора было начинать новую жизнь.
Зал мирового суда был переполнен. Марина сидела за столом ипотечного кредитора, сжимая в руках папку с документами. Рядом с ней — её адвокат, спокойная женщина лет пятидесяти с острым взглядом.
Напротив, за столом ответчика, сидел Алексей. Без матери, без брата — один. Его пальцы нервно барабанили по столешнице.
Судья, сухая женщина с строгим голосом, открыла заседание:
— Слушается дело о разделе совместно нажитого имущества супругов Ивановых. Истец, ваше слово.
Марина встала. Её голос был ровным, без дрожи:
— Ваша честь, за три года брака мы с супругом приобрели квартиру, оформленную на него, но оплаченную совместно. У меня есть выписки со счетов, подтверждающие мое участие в выплатах.
Она передала судье толстую папку. Алексей мрачно смотрел в стол.
Судья просмотрела документы, затем повернулась к нему:
— Ответчик, вы подтверждаете эти данные?
Алексей медленно поднялся:
— Да, подтверждаю.
В зале прошелся шёпот. Даже адвокат Марины слегка приподняла бровь — они ожидали сопротивления.
— Однако, — продолжал Алексей, — я хочу уточнить, что готов выплатить супруге её долю деньгами, без продажи квартиры.
Судья заинтересованно наклонила голову:
— У вас есть соответствующее предложение?
— Да. — Он достал конверт. — Это банковская гарантия на сумму половины рыночной стоимости квартиры.
Марина сжала кулаки под столом. Она не ожидала этого.
— Истец, вас устраивает такое решение? — спросила судья.
Марина посмотрела на Алексея. Впервые за долгие месяцы он смотрел на неё прямо, без страха, без злости.
— Да, — тихо сказала она. — Устраивает.
Судья постучала молотком:
— Суд постановляет утвердить мировое соглашение. Ответчик выплачивает истцу денежную компенсацию в размере половины стоимости квартиры в течение тридцати дней.
Когда заседание закончилось, Марина вышла в коридор. Алексей последовал за ней.
— Почему? — спросила она, не оборачиваясь.
— Потому что должен был, — он стоял в двух шагах, руки в карманах. — И потому что... я наконец понял, что мама была не права.
Марина медленно повернулась:
— Что теперь будет с тобой?
— Не знаю. — Он горько усмехнулся. — Впервые в жизни — не знаю.
Они стояли молча, пока адвокат Марины не подошла и не напомнила о документах.
— Марина, тебе нужно подписать тут, — сказала она мягко.
Алексей кивнул и сделал шаг назад:
— Я... я рад, что всё закончилось мирно.
Марина смотрела, как он уходит по коридору суда — высокий, но будто согнутый под невидимым грузом.
Она вдруг поняла, что больше не ненавидит его.
Но и не любит.
Просто отпустила.
На улице светило солнце.
Марина достала телефон и набрала номер подруги.
— Привет, это я. Да, всё закончилось. Нет, не сложно. Давай встретимся? Мне нужно рассказать тебе кое-что...
Она шла по улице, и с каждым шагом груз прошлого оставался позади.
Впереди была новая жизнь.
И впервые за долгое время она улыбалась.
Шесть месяцев спустя.
Самолет плавно коснулся посадочной полосы аэропорта Тбилиси. Марина прижалась лбом к прохладному иллюминатору, наблюдая, как за окном проплывают кавказские горы, освещенные утренним солнцем. Стюардесса объявила посадку на трех языках, но она уже не слушала — ее сердце стучало в унисон с гулом турбин.
— Первый раз в Грузии? — спросил сосед, пожилой мужчина с добрыми глазами.
— Первый, — улыбнулась Марина, поправляя сумку на коленях. В ней лежали все ее документы, включая свежий диплом о переквалификации на веб-дизайнера.
Таможня прошла быстро. С чемоданом в одной руке и картой города в другой Марина вышла на площадь перед аэропортом. Теплый ветер играл с ее волосами, пахло кофе и спелыми персиками.
— Такси нужно? — к ней подошел улыбчивый водитель.
— Да, в отель "Казбеги", пожалуйста.
Она собиралась сказать что-то еще, но вдруг почувствовала вибрацию в кармане. Сообщение от Алексея:
"Деньги перевел. Квартиру продал. Мама переехала в Подмосковье к тете. Денис устроился на работу. Как твои дела?"
Марина задержала дыхание, затем ответила коротко: "Спасибо. У меня все хорошо". И добавила: "По-настоящему хорошо".
Отель оказался небольшим уютным домом в старом тбилисском дворе. Хозяйка — грузинка лет шестидесяти с лучезарной улыбкой — встретила ее как родную:
— Ааа, наша русская гостья! Заходи, красавица, я тебе лучшую комнату приготовила!
Комната и правда была чудесной — с резным балкончиком, выходящим на горы, и огромной кроватью, застеленной домотканым покрывалом. Марина бросила чемодан и распахнула окна настежь. Город шумел внизу, пахло хинкали и свежеиспеченным хлебом.
Вечером, сидя в маленьком кафе с графином полусладкого киндзмараули, она вдруг осознала — впервые за много лет она чувствовала себя спокойно. Без постоянного ожидания подвоха, без необходимости быть настороже.
— Можно присоединиться? — раздался голос с акцентом.
Перед ней стоял высокий мужчина лет сорока с легкой сединой у висков. — Я Макс, из Германии. Вижу, вы тоже одинокий турист.
— Марина, — она слегка кивнула. — Но я не турист. Я... — она замялась, — начинаю новую жизнь.
Немец рассмеялся и поднял бокал:
— Тогда нам есть о чем поговорить. Я тоже.
Они просидели до полуночи. Макс оказался IT-специалистом, приехавшим в Грузию на полгода работать удаленно. К удивлению Марины, они легко нашли общий язык — он рассказывал о своих путешествиях, она — о том, как научилась стоять за себя.
— Знаешь, что мне в тебе нравится? — сказал Макс, когда они шли по ночному Тбилиси к ее отелю. — Ты не похожа на тех русских женщин, которых я встречал. В тебе есть... огонь.
Марина улыбнулась про себя. Этот огонь стоил ей трех лет жизни, слез и разбитого сердца. Но теперь он горел ровно — не обжигая, а согревая.
На следующее утро она проснулась рано. Солнце только поднималось над горным хребтом, окрашивая старые тбилисские крыши в розовый цвет. Марина достала ноутбук и открыла почту — пришло письмо от ее первого заказчика, грузинского ресторана, для которого она делала сайт.
"Дорогая Марина, дизайн великолепен! Хотим заказать у вас еще и меню!"
Она потянулась к телефону, чтобы сфотографировать рассвет, но вдруг остановилась. Нет, этот момент она хотела запомнить без снимков — первый день ее новой жизни. Настоящей. Свободной.
За окном зазвонили церковные колокола. Где-то на улице смеялись дети. Жизнь продолжалась.