— Жена, я ухожу к другой, — сказал Михаил. — К Танечке. Мы… как бы… Мы уже полгода вместе.
— Опаньки, — пронеслось в голове у Светланы.
Что и говорить, признание мужа стало для нее полной неожиданностью.
— Уходишь? — пролепетала она.
— Да, — коротко ответил Михаил. — Прости. Просто… Так получилось.
Так получилось. Двадцать восемь лет жизни, двое детей, общий дом — и просто «так получилось»?!
— А дети? — голос женщины предательски дрогнул. — Они как же?
— А что дети? Они уже взрослые, Свет. Игорю двадцать пять, Ксюхе двадцать два. Они все поймут.
Михаил встал, явно собираясь уйти, но Светлана жестом остановила его.
— Погоди. Ты не можешь вот так просто взять и уйти. Нам нужно обсудить... — она запнулась, не зная, с чего начать. — Э-э-э… Дом, например.
— Ну а что дом? — улыбнулся он. — Тут все просто, я имею право на половину его стоимости.
— Чего?! — она не поверила своим ушам. — Какое право?! А ничего, что это дом моих родителей?
— Дом твоих родителей, который я пятнадцать лет назад фактически отстроил заново! — сухо сказал Михаил. — Пристройка второго этажа, новая крыша, новое крыльцо, забор, баня, навесы, беседка… Это все сделано на мои деньги! Помнишь, я тогда продал свою квартиру и вложил все деньги сюда? Без моих вложений этот дом стоил бы в разы меньше! И теперь я хочу получить свою долю.
Тут ему позвонили, он быстро ответил, потом взглянул на часы и сухо бросил:
— Так, ладно. Я побежал. За вещами чуть позже приеду.
Закрыв за мужем дверь, Светлана зашла на кухню и плюхнулась на стул.
— И вот что это было только что? — подумала она. — А может, это сон?
Она сильно ущипнула себя за руку, поморщилась от боли и потерла покрасневшее место. Нет, не сон…
Остаток дня Светлана проходила как сомнамбула. Все валилось из рук, мысли были заняты только мужем, его внезапным уходом к этой… Как ее… Манечке? Танечке? Анечке?
— Не знала… не подозревала… — думала она. — Жены обо всем узнают последними…
***
В себя ее немного привел звонок двоюродной сестры Анны. Выслушав сбивчивый рассказ Светланы, она тут же примчалась к ней.
— Так, —сказала она за чаем, — ну то, что он ушел, это ерунда. Предатель просто.
— Угу…
— А вот то, что он по дом заикнулся… — сестра на миг задумалась. — Так, ладно. Самое главное, без паники. Дом оформлен на тебя?
— Да, я унаследовала его от родителей двадцать лет назад.
— Отлично. Слушай, а у тебя есть документы о продаже его квартиры?
Светлана задумалась. Документы? Она никогда особо не вникала в финансовые дела. Михаил всегда сам занимался всеми бумагами.
— Наверное, есть… Где-то в его кабинете, скорее всего.
— Пойдем посмотрим, — решительно сказала Анна.
Документы муж хранил в нижнем ящике стола. Женщины достали все три пухлые папки и принялись методично просматривать документы. В папках были договоры на ремонт, квитанции, счета… Все, что касалось дома, было аккуратно подшито и разложено по годам.
Анна, практикующий юрист, внимательно изучала каждый документ.
— Может, он снимал наличные? — предположила Светлана.
— Три миллиона наличными пятнадцать лет назад? — Анна покачала головой. — Сомнительно… И потом, даже если так, должен быть договор купли-продажи.
Светлана попыталась вспомнить. До свадьбы у Михаила была однушка в спальном районе. Они даже жили там какое-то время, а потом переехали к ее родителям. Когда родителей не стало, дом достался Светлане.
— А может, он ее сдавал? — предположила Анна…
— Да ну… — отозвалась Светлана. — Стал бы он мне врать, что продал?
Сестра внимательно посмотрела на нее.
— Он у тебя тот еще… Жук. Ишь ты, к Танечке какой-то свинтил… Ну жук и все! — возмутилась она. — Так вот, если ты про Танечку не знала, то и по поводу квартиры он тоже запросто мог тебе лапши на уши навешать… Так, ладно. Завтра с утра я наведу справки насчет той квартиры… У меня есть знакомые в Росреестре. А ты легла бы и отдохнула, а?
— Да, конечно, — Светлана тепло посмотрела на сестру, — спасибо тебе, Ань…
— Да не за что пока, — отмахнулась та.
***
Анна позвонила ближе к середине следующего дня.
— Светик, ты сидишь? Если нет, то садись. У меня новости.
Сердце ухнуло вниз.
— Плохие?
— Смотря для кого. Квартира Мишкина никуда не девалась. Он до сих пор является ее собственником.
— То есть он не продавал ее?
— Не продавал. Более того, — голос Анны звучал почти торжественно, — я выяснила, что эта квартира пятнадцать лет числится в базе арендного жилья. То есть, твой муженек сдавал ее все эти годы. Как я и предполагала!
— А как же ремонт? Откуда он брал деньги на обновление родительского дома?
— Это серьезный вопрос, требующий выяснения. Жди меня, я уже еду.
***
Приехав, Анна тут же спросила:
— Слушай, Свет, а есть у тебя есть фотки в период этого самого ремонта? Ну, про который он все разорялся?
— Да должны быть где-то… А зачем тебе?
— Да так, хочу кое-что проверить.
Фотоальбомы хранились в гостиной в нижнем ящике серванта. Вскоре нашлись и нужные снимки.
— Да… — проговорила Светлана. — Вот старый наш домик, до ремонта еще. Одноэтажный, с покосившимся крыльцом… А вот начало работ — разобранная крыша, строительные леса… А вон, глянь, Мишка с рабочими обсуждает что-то над чертежами.
— Погоди-ка, — Анна забрала у сестры последнюю фотографию. — Ну-ка, ну-ка… Что там за логотип на машине у рабочих?.. Так… Строй… ага, поняла!
Она тут же открыла свой ноутбук и погуглила название фирмы.
— Смотри-ка, до сих пор пашут! — воскликнула сестра. — И сайт у них какой хороший… О, глянь, у них есть архив выполненных объектов и даже цены! В девятом году вы ремонт делали?
— Ну да…
— Так… Ага, вот. Глянь-ка, даже смета сохранилась!
Сестры вместе посмотрели на экран. Сумма была внушительной, но не заоблачной. А внизу значился способ оплаты: безналичный расчет, тремя траншами.
— Безналичный расчет, — задумчиво произнесла Светлана. — С нашего общего счета… Слушай, Ань! Я тут вспомнила… Он все говорил про какой-то стратегический запас, что-то про детей…Может, он эту квартиру и имел в виду? Сдавал, копил им на образование… Правда, оба на бюджете учились…
— Во-во, — сказала Анна, — короче, Светка… На твоем месте я бы заявила на него в полицию.
— За…чем?
— Затем, что он пятнадцать лет вводил тебя в заблуждение относительно совместно нажитого имущества. Скрывал доходы. Это мошенничество.
— Но я не хочу его сажать, Аня! Он… Он отец моих детей.
— Да никто его сажать не будет, ну чего ты? Но заявление укрепит твою позицию в суде. И заставит его пойти на мировую.
***
Тут Светлане позвонил Михаил и сказал, что за вещами подъедет на следующей неделе.
— Ага, хорошо, — отозвалась женщина. — Миша, ты пока вот что мне скажи. Почему ты пятнадцать лет врал мне о проданной квартире?
— О какой еще квартире? Что за чушь?
— Это не чушь. Речь идет о той самой, твоей добрачной однушке, которую ты якобы продал и вложил средства в ремонт дома. Ты сдавал ее все эти годы.
— Это… моя квартира, — после продолжительной паузы тяжело и глухо произнес Михаил, — Что хочу, то и делаю с ней.
От такой наглости у Светланы перехватило дыхание.
— Но ты сказал, что продал ее! Что вложил деньги в наш дом!
— Я и вложил деньги в дом. Просто... не те деньги.
— А какие?
— Слушай, Света, хватит, а? — раздраженно отозвался он. — Я подъеду за вещами и… И мы поговорим. Или нет, давай завтра встретимся в кафе, в том, в нашем. Окей?
— Договорились. 2 ЧАСТЬ РАССКАЗА 🔔