Сказала наглая сестра своему брату! **** Деревня Сосновка утопала в июльской жаре, словно расплавленный янтарь. Петровна, обвязавшись клетчатым фартуком, нарезала сало ровными пластами, будто отмеряя время и думая о своей дочери там в городе. Нож стучал по старой деревянной разделочной доске в такт её мыслям: «Валька-то, поди, на одних макаронах сидит…» Михалыч, кряхтя, затягивал веревки на мешке с картошкой и тоже часто думал о своей блудной дочери. «Училась, училась, да только сердце-то зачерствело. Года три уже не видали…» — бормотал он, смахивая ладонью пыль с фотографии выпускницы в строгой рамке. На снимке Валька улыбалась так, будто уже тогда примеряла крылья городской бабочки. Город встретил Валентину бетонным холодом общежития. Физический факультет, лекции, лабораторные — всё смешалось в вихре амбиций. «Здесь мое место», — думала она, закусывая булочкой с чаем, пока однокурсницы хвастались родительскими посылками. Ночами снились петухи, будящие на рассвете, и отец, кричащий:
Публикация доступна с подпиской
ЛюксЛюкс