Урок на собственном примере
— С этого дня у нас раздельный бюджет, — объявил Максим, не поднимая взгляда от планшета, где он просматривал курсы валют.
Голос звучал деловито, как на совещании. Никакой эмоциональной окраски, никаких сомнений. Просто констатация факта.
Я застыла с кружкой чая в руках.
— В смысле?
— В прямом. Ты не работаешь официально, а я не могу больше покрывать все расходы. Нужна справедливость в финансах.
Справедливость. Это слово повисло в воздухе между нами, как холодная преграда. Двенадцать лет совместной жизни, общий ребёнок, совместные мечты — и вдруг «справедливость».
Я посмотрела на него: всё тот же человек, который когда-то говорил, что мы — команда. Только теперь в его глазах читалась усталость. От чего? От меня? От нас?
— Понятно, — сказала я спокойно. — Когда начинаем?
Он, видимо, ожидал бурной реакции. Удивлённо поднял глаз:
— Прямо с понедельника. Обсудим детали на выходных.
— Хорошо, — кивнула я и пошла укладывать дочку спать.
Эксперимент начался в понедельник утром.
— Лена, а где мой энергетик? — спросил Максим, роясь в холодильнике.
— Не покупала, — ответила я, заплетая Кире косички. — Я его не пью. У нас же теперь каждый за себя.
Он стоял с открытым холодильником, явно не понимая. В глазах мелькнуло что-то вроде растерянности.
— А завтрак?
— Кире я приготовила, себе тоже. А ты взрослый человек.
Он ушёл на работу молча, прихватив банан и пачку печенья.
К вечеру холодильник заметно опустел. На верхней полке стояли контейнеры с детской едой и мои йогурты. На нижней — одинокий пакет молока и остатки колбасы.
— Лен, а что на ужин?
— Кире — макароны с курицей. Мне — салат. А тебе?
Он посмотрел на меня так, словно я говорила на иностранном языке.
— Я думал...
— Что я буду готовить на всех? При раздельном бюджете? — улыбнулась я. — Странная логика.
Через три дня пришли счета за коммунальные услуги.
— Лена, оплатишь? — привычно протянул он мне квитанции.
— Я оплачу свою треть и за Киру. Остальное — твоё.
— Как это — треть?
— А как ты считал? Мы живём втроём. Электричество, газ, вода — делим пропорционально.
Он взял калькулятор. Считал долго. Результат его явно не обрадовал.
— Но квартира же моя...
— Тогда и плати сам. Мы можем съехать.
Эта фраза прозвучала спокойно, но я видела, как он побледнел.
К концу недели в доме появились новые правила.
На холодильнике — стикеры: «Кира», «Лена», «Максим». В ванной — три отдельные полки с косметикой и бытовой химией. На кухне — подписанные контейнеры.
Максим молчал, но я видела: его начинает что-то беспокоить. Этот дом перестал быть привычным и уютным. Теперь это было похоже на коммуналку.
— Мама, а почему у папы нет пирожков? — спросила Кира за ужином.
— Потому что мама готовила только для нас, солнышко. Папа готовит сам себе.
Максим поднял глаза от своей яичницы. В них читалось нечто, чего я не видела давно: сомнение.
Переломный момент наступил в воскресенье.
— Лена, мне нужно поговорить, — сказал он, когда Кира ушла к бабушке.
— Слушаю.
— Я хочу всё вернуть. Этот раздельный бюджет — это ошибка.
Я отложила книгу и внимательно посмотрела на него.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что... потому что так жить нельзя. Мы семья. А сейчас мы как соседи.
— Интересно. А раньше мы были семьёй?
Он нахмурился.
— Конечно, были.
— Максим, семья — это когда решения принимают вместе. А ты объявил о раздельном бюджете как диктат. Не спросил моего мнения, не выяснил, как я к этому отношусь.
— Но я же зарабатываю...
— А я что делаю? — я встала и принесла папку с документами. — Смотри.
Он листал справки о доходах от фриланса, выписки со счетов, договоры с заказчиками.
— Ты работаешь?
— Последние два года. Удалённо. Пока ты думал, что я сижу дома без дела, я создавала свой небольшой бизнес.
Максим молчал. Цифры в документах говорили сами за себя.
— Почему не говорила?
— А зачем? Чтобы ты сказал: "Зачем тебе это, я и так всё обеспечиваю"? Или начал контролировать мои доходы?
Он опустил голову.
— Я не знал...
— Вот именно. Ты не знал, не спрашивал, не интересовался. Принимал решения за нас двоих. А теперь хочешь всё вернуть?
Мы молчали минут пять.
— И что теперь? — спросил он тихо.
— А теперь учимся жить по-новому. Как равные партнёры. Общий бюджет, общие решения, общая ответственность. Или каждый сам по себе.
— Я выбираю первое, — сказал он быстро.
— Тогда садись. Составим финансовый план нашей семьи. Вместе.
Мы просидели за столом до позднего вечера. Впервые за годы говорили о деньгах открыто. О планах, мечтах, страхах. О том, что каждый из нас вкладывает в эту семью.
К понедельнику в холодильнике снова появились его любимые энергетики.
— Спасибо, — сказал он утром.
— Не за что. Мы же семья.
Но теперь это слово звучало по-другому. В нём появилось уважение.