Рассказ
- Здравствуйте, Булат Кабирович! Как вы поживаете, как ваше здоровье? Всё ещё преподаёте? – Раф едва узнал своего давнего знакомого, с которым они не виделись уже давно, известного учёного, профессора, преподавателя одного из уфимских вузов, настолько он показался ему состарившимся.
– Нет, лекции уже не читаю, иногда семинары веду, пару аспирантов надо ещё до защиты довести. А здоровье – ничего, жить можно.
– Ну да, ничего. Если не считать, что второй инсульт мы уже пережили, – сказала жена профессора, укоризненно взглянув на него и расплачиваясь на кассе магазина за покупки.
Раф знал, что это вторая жена профессора, а первую он схоронил уже давно, много лет назад. От того брака у них с первой покойной женой остался сын. С ним профессор как- то пришёл в редакцию к Рафу, познакомил и попросил посмотреть его статьи на предмет возможной публикации. После этого они виделись пару раз, лишь случайно, на улице – оказалось, профессор переехал в эту часть города и был его соседом по дому, вот и сейчас встретились в придомовом магазине. А сын его больше в редакции так и не появился, и статьи свои не принёс.
Кто-то из общих знакомых рассказывал, что вторая жена профессора была из простых рабочих, с ней он познакомился, а потом и женился, когда схоронил жену. Они вместе работали на одном из крупных уфимских заводов, где профессор – тогда ещё не профессор, а начинающий учёный – работал то ли в профкоме, то ли в парткоме, в общем, трудился на ниве идеологии и общественных дел. Вторая жена, на вид гораздо моложе профессора, оказалась женщиной бойкой, деловой, сама водила машину и возила на ней профессора – а у него и прав-то водительских не было, он вообще боялся садиться за руль.
Однажды, уже давно, когда они с профессором виделись довольно часто, он разоткровенничался и рассказал Рафу о жизни со своей первой женой, до её кончины и его повторной женитьбы.
– Я ведь очень любил свою жену, мы жили с ней душа в душу, – рассказывал профессор. – Если бы не эта болезнь… После её смерти долго не мог прийти в себя, даже мысли не мог допустить, что рядом будет какая-то другая женщина. Но шло время, тяжело было одному растить сына, да и одиночество как-то давило, не давало вздохнуть полной грудью. Вот и пришлось в конце концов жениться повторно. Нет, она женщина хорошая, понятливая, заботливая, каждый год возит нас с сыном в годовщину смерти первой жены на кладбище, сын помнит свою маму, а её называет «тётя», но она не обижается, приняла это как должное.
* * *
По большому счёту, у Рафа ведь судьба складывалась почти так же, как и у профессора, с той лишь разницей, что тот потерял жену ещё не старым, средних лет, а Раф – уже будучи на пенсии. Как-то, вскоре после смерти жены, в разговоре со своим старшим коллегой, тоже вдовцом, Раф спросил его, не давит ли на него одиночество, и стоит ли жениться повторно.
– Женись, трудно жить одному, по себе знаю, – сказал коллега. – Первые полгода будет очень тяжело, потом начнет немного отпускать. Прошло уже почти два десятка лет, как я похоронил жену, но боль с годами не утихает. Спустя какое-то время после смерти жены я с нашей с тобой коллегой сошелся. Как ты знаешь, она была намного моложе меня. Наверное, это и помешало нам остаться вместе. Мы с ней прожили три года, а потом расстались. Она помогла мне справиться с моим горем, без нее мне было бы очень тяжко, спасла меня от депрессии, и я ей за это очень благодарен. Так что, женись.
– Об этом я пока не думаю. Даже представить не могу, что рядом появится другая женщина и сможет заменить Раду.
– Конечно, ее тебе никто не заменит. Если только не встретишь такую женщину, к которой душа потянется и примет.
Раф всегда считал себя везунчиком, счастливчиком. Как будто ангел-хранитель был всегда рядом с ним и оберегал его от всяческих бед. Иногда ему было даже тревожно, что вокруг столько несчастий, горя, утрат, боли, потерь, а его все это обходит стороной. Но он твердо знал, что причина всего этого – в Раде. И пока она рядом, пока она с ним, пока она у него есть, с ним ничего плохого не случится. Даже в той страшной автомобильной аварии, случившейся в роковой день – пятницу, 13 числа, Раф остался жив, как он сейчас считает только благодаря тому, что у него была она, Рада, его ангел-хранитель.
А теперь у него нет такой защиты. Эту беззащитность он чувствовал нутром, всей кожей. В нём поселилась тревога. Через неделю после смерти жены у него сломалась машина – сначала крепление багажника лопнуло, а потом замок полетел, перестал запирать багажную дверь. «Ну, вот и началось», – подумал он обреченно, печально, с грустью.
В последнее время Раф любил ходить пешком по улицам города, даже на работу ездил не на машине, а на трамвае. Глядел на людей, всматриваясь в их лица, всё больше в женские – молодые, средних лет, пожилые. Все они здоровые, ни у кого нет этой страшной болезни, превратившейся уже в какую-то чуму 21-го века, которая косит людей в эпидемической прогрессии. И название-то этой страшной болезни придумали соответствующее, такое же страшное. Но при этом действует она как-то выборочно, уносит лучших людей. Раф вспомнил, что в деревне, где была его дача, живет алкоголик. Трезвым он никогда не бывает, пьет уже много-много лет каждый день, причем не водку, а всякую дрянь, самогон сомнительного качества, курит дешевые сигареты, плохо питается, иногда целый день ничего не ест. И хоть бы что, живет, ничто его не берет. Почему именно у него отобрал Всевышний любимую женщину, наслав эту страшную болезнь? Может быть, потому, что Рада всегда была слишком правильной, прямолинейной, всю жизнь ратовала за справедливость? Такой же была её старшая сестра, и ее тоже несколько лет назад унесла именно такая же болезнь.
Но, может быть, замысел Всевышнего касался вовсе и не Рады, а его, Рафа? Может быть, он как раз хотел сделать лучше ей, а Рафу больнее? Может быть, он хотел таким образом наказать его за грехи, неправедные поступки, которых в жизни у него было предостаточно – уж он-то хорошо знал себя. Что ей? Ей сейчас хорошо, там ей обеспечен вечный покой, и её уже не волнуют земные проблемы, не надо ни о чем думать. А вот ему каково? Если ему доведётся еще очень долго жить, значит, и страдать, мучиться он будет все эти долгие годы?
Вполне может быть такое, потому что ему вдруг вспомнился разговор с Радой незадолго до её ухода в мир иной, о чём она, конечно же, знала, будучи медиком. Это был скорее не разговор, а её монолог, произнесенный с какой-то горечью, некоторой даже обидой. Тогда она сказала:
– Моя болезнь – это, наверное, наказание не мне, а вам. За то, что не жалели меня, не берегли. А я все тянула на себе, и вот в каком теперь положении оказалась. Вы жили легко и беззаботно, на всем готовом, ни о чем не думали, я за вас все решала и делала. Сейчас вы этого не понимаете, не осознаете. А вот когда я уйду «за радугу», вот тогда только вы поймете, кем и чем я была для вас, чего вы лишились.
Она всё это говорила, а он молча слушал и внутренне соглашался. Да и что он мог сказать? Возражать, крыть было нечем. Все было именно так, как она сказала. В житейском плане он всегда был беспомощен, непрактичен. Никогда не умел покупать вещи – одежду, обувь, не разбирался в брендах. Все годы, что они жили с Радой, всё покупала она. Начиная от одежды, обуви детям и ему, кончая всеми домашними, нужными в хозяйстве вещами, вплоть до кухонной посуды и утвари. И даже мебели, не говоря уже о постельных принадлежностях. При этом всегда покупала только качественные вещи, всякой ерунды, китайского ширпотреба не признавала.
Все, что сегодня есть в доме у Рафа, – все это выбрано и куплено ею, Радой. А теперь ему самому придется этим заниматься. Впрочем, подумал он, делать ему это придется крайне редко, потому что все уже ею приобретено, все качественное, и всего этого еще надолго хватит, может быть, даже на всю оставшуюся Рафа жизнь. Она и его, и детей обеспечила всем – комфортными условиями жизни, нужными вещами, предметами быта, одеждой, и даже квартирами, машинами. Все сделала – и ушла.
В последний год после того, как узнали о её диагнозе, Раф и Рада сблизились особенно, надолго не расставались, осознавая, что, возможно, им не так много и отпущено быть вместе, как будто предчувствовали вечную разлуку. Часто по вечерам, а то и утрам, они сидели на кухне, подолгу пили чай, вели разговоры на самые разные темы, обсуждали ситуацию в обществе, в мире, какие-то важные, резонансные новости, кадровые назначения – говоря проще, сплетничали. Раф чувствовал, что в этих сплетнях Раде все было интересно.
* * *
Иногда Рафу казалось, что он просто был при своей жене, пока она была жива. На самом деле, в центре всего, стержнем всего была, конечно же, она, Рада. Еще он думал о том, что, возможно, она была достойна лучшей партии, ловил себя на мысли, что, может быть, напрасно так настойчиво добивался её руки. Целых четыре года! По сути, он отбил её у парня, которого она наверняка любила. Возможно, с ним бы она была счастливее, да и прожила бы, может быть, дольше.
Тот парень был на год моложе Рады, учился на том же факультете, что и она, только курсом ниже. Они познакомились летом того года, когда Раф после пятого курса уехал проходить военные сборы, после которых им, выпускникам университета, должны были присвоить лейтенантские звания. И все лето, пока Раф маршировал в оренбургских степях, Рада провела с ним, с тем парнем. Раф забрасывал её письмами, писал едва ли не каждый день, а ответы получал очень редко, да и те были скупые, короткие. Тогда в угаре любви и тоски Раф не особенно обратил на это внимания. Вернувшись из лагерей в конце августа, он написал ей в письме, что будет встречать её на железнодорожном вокзале: она должна была приехать после каникул на учебу в свой институт. Рада ответила, что встречать её не надо, что она сама доберется до общежития с вокзала. Но он все-таки, не послушав её, истосковавшись по ней до предела, приехал на вокзал, ждал прибытия поезда на перроне.
Раф видел, как она вышла из вагона, к ней подошел парень с цветами, они обнялись, поцеловались и пошли на автобусную остановку. И с того дня начались мучения Рафа, вернее, даже не мучения, а муки. И продолжались они долгие два года. До этого было два года счастья, радости, любовного угара, а потом два года мук, от которых постоянно ныло сердце. Тогда Раф по-настоящему узнал, что такое сердечная боль, насколько это тяжелее физической боли.
Окончание следует…
Автор: Алик Шакиров
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!