Обычное дело — Андрей возвращается с работы. Но сегодня было не обычным. Сегодня он опаздывал на три часа, и телефон его был недоступен.
А ещё сегодня утром позвонила незнакомая женщина:
— Вы Лера? Жена Андрея Петровича?
— Да, а в чём дело?
— Меня зовут Оля. Мне нужно с вами поговорить. Лично.
Но Лера не захотела встречаться. Что-то внутри подсказывало — лучше не знать. Лучше продолжать жить в своём мире, где муж любит её, где они вместе уже двенадцать лет.
— Я жду ребёнка от вашего мужа, — сказала Оля прямо в трубку. — Третий месяц.
Лера держала телефон и думала: «Наверное, это розыгрыш. Или ошибка». Но голос женщины звучал слишком устало, слишком честно для розыгрыша.
— Он сказал, что разведётся с вами. Обещал. А теперь не отвечает на звонки.
Ха! Как всё банально получается. Муж, любовница, обещания развестись. Прямо как в дешёвом сериале. Только боль — настоящая.
Знаете, что самое подлое во всей этой истории? Лера не могла иметь детей. Они с Андреем пытались пять лет. Врачи, анализы, процедуры — всё без толку. А он молчал. Поддерживал. Говорил, что это неважно, что они друг другу достаточно.
Врал, получается.
Теперь Андрей поднимался по лестнице к их квартире. Лера слышала знакомые шаги.
Ключи в замке.
— Лер, привет. Прости, задержался на работе.
Она обернулась. Посмотрела на него — на этого знакомого незнакомца. Двенадцать лет рядом, а теперь казалось, что видит впервые.
— Оля звонила, — просто сказала Лера.
Андрей замер. Сумка выпала из его рук.
— Лер, я могу всё объяснить.
— Объясняй.
— Это случайность, — начал Андрей, присаживаясь на край дивана. — Глупая случайность. Мы с тобой поссорились тогда, помнишь? В феврале. Ты уехала к маме на целую неделю.
— Ах, то есть это моя вина? — Лера скрестила руки на груди. — Поссорились, и ты сразу в постель к другой?
— Нет! Не так, — Андрей потёр лицо руками. — Мы с коллегами сидели в баре. Я напился. Она была рядом. Это ничего не значило!
— Один раз? — спросила она тихо.
Молчание.
— Андрей, один раз?
— Нет, — прошептал он. — Три месяца мы встречались.
Три месяца! Пока Лера планировала их летний отпуск, покупала ему новый костюм, радовалась, что он стал чаще задерживаться на работе («Карьеру делает, молодец!»), он встречался с другой.
— А теперь она беременна, — констатировала Лера.
— Да. Но это ничего не меняет между нами! Лер, я же тебя люблю! Всегда любил! Это была просто разрядка. Понимаешь?
Разрядка. Красивое слово.
— И что ты предлагаешь? — голос Леры звучал на удивление спокойно.
— Мы можем пережить это вместе. Ребёнок, ну, он же не виноват. Мы возьмём его к себе. Ты всегда хотела детей.
Вот оно. Самое мерзкое.
Лера поднялась с места. Прошлась по комнате.
— То есть ты серьёзно думаешь, — медленно проговорила она, — что я буду растить ребёнка от твоей любовницы?
— Не любовницы! Это была ошибка!
— Ошибка длиной в три месяца, — усмехнулась Лера. — И теперь эта ошибка будет ходить в садик, школу, спрашивать, почему мама и папа не живут вместе.
Андрей встал, подошёл ближе:
— Лер, пожалуйста. Я понимаю, тебе больно. Но мы же семья!
— Какая семья? — Лера отшатнулась от него. — Ты изменял мне три месяца! Врал каждый день! А теперь хочешь, чтобы я стала мамой для ребёнка от твоей, как ты сказал, разрядки?
Телефон зазвонил. Андрей глянул на экран — и побледнел.
— Не бери, — попросила Лера.
Он взял.
— Да, Оля. Нет, пока не говорил. Что? О господи.
Лера смотрела, как меняется лицо мужа. Паника, страх, что-то ещё. Забота?
— Я сейчас буду, — сказал он в трубку. — Держись.
Повесил. Посмотрел на Леру виноватыми глазами.
— Мне нужно к ней. Что-то с ребёнком.
— Конечно, — кивнула Лера. — Беги к своей семье.
— Лер.
— Иди, Андрей. Иди к ней.
Он метался по комнате, собирал ключи, документы. На пороге обернулся:
— Мы ещё поговорим?
— Поговорим.
Но Лера уже знала, о чём будет разговор.
Дверь захлопнулась. Лера осталась одна в квартире, которая внезапно показалась чужой. Прошлась по комнатам — везде следы их общей жизни. Книги, которые они читали вместе. Фотографии с отпусков. Чашки, из которых пили утренний кофе.
А где-то женщина рожает ребёнка от её мужа.
Лера села на диван и заплакала. Не красиво, не тихо — навзрыд, как плачут дети, когда им очень больно.
Через час позвонила свекровь:
— Лерочка, Андрей рассказал. Я понимаю, тебе тяжело, но подумай. Ребёночек не виноват. А ты всегда так хотела детей.
— Своих, Вера Ивановна, — устало ответила Лера. — не чужих.
— Он станет твоим! Ты его полюбишь!
— А если не полюблю? Если буду видеть в нём предательство мужа? Тогда что?
Свекровь замолчала.
Потом звонила мама:
— Деточка, конечно, Андрей поступил подло. Но мужчины все такие. Главное — он к тебе вернулся. Не разрушай семью из-за глупости.
Глупости. У всех свои слова для измены.
А Лера сидела и думала: «Неужели я правда должна простить? Взять чужого ребёнка? Делать вид, что ничего не случилось?».
И чем больше думала — тем яснее понимала ответ.
Андрей вернулся под утро. Усталый, с красными глазами, пахнущий больничными коридорами и чужой жизнью.
Лера не спала. Сидела на кухне с чашкой остывшего чая и смотрела в окно. Рассвет был серым, неприветливым — такие бывают в конце октября, когда лето окончательно сдаётся осени.
— Лер, — позвал он тихо. — Ты не спишь?
— Как дела? — спросила она, не оборачиваясь.
— Ложная тревога. Всё нормально. С ребёнком всё хорошо.
— Рада за вас.
Андрей сел напротив. Потянулся к её руке — она убрала.
— Лер, мы должны поговорить.
— Говори.
Он достал из кармана смятую бумажку. Чёрно-белое размытое изображение, в котором угадывался крошечный человечек.
— Мальчик, — сказал он. — Будет мальчик.
Лера взглянула на снимок. В груди что-то оборвалось. Сколько лет она мечтала увидеть такой снимок! Сколько ночей плакала, получая отрицательные тесты!
А теперь вот он — ребёнок её мужа. Только не её.
— Красиво, — сухо сказала она. — Поздравляю.
— Лер, послушай меня. — Андрей убрал снимок, наклонился ближе. — Я знаю, это дико звучит. Но мы можем сделать это нормальной ситуацией. Оля не хочет растить ребёнка одна. Она готова отдать его нам после рождения.
— Нам? — переспросила Лера. — Или тебе?
— Нам! Мы оформим опекунство, усыновление. Ты станешь ему мамой по всем документам. А Оля исчезнет из нашей жизни.
Лера встала, отошла к раковине. Вылила чай. Ополоснула чашку. Обычные движения — а руки дрожали.
— То есть ты всё уже решил? — спросила она, не оборачиваясь. — Спланировал нашу дальнейшую жизнь?
— Я думал о нас! О том, как исправить ситуацию!
— А ты подумал спросить меня?
Молчание.
Лера обернулась. Посмотрела на мужа — он сидел ссутулившись, виноватый и растерянный. И вдруг она поняла: он действительно не понимает. Искренне не понимает, почему она не рада его такому чудесному «решению».
— Ты правда думаешь, — медленно проговорила она, — что я буду счастлива растить ребёнка от твоей любовницы?
— Бывшей любовницы!
— Ах да, извини. Бывшей. — Лера села обратно за стол. — Андрей, ты понимаешь, что просишь?
— Я прошу дать нам шанс. Дать шанс этому ребёнку.
— Ты просишь меня стать матерью для плода твоей измены. Каждый день смотреть на него и помнить, как ты три месяца врал мне. Менять ему подгузники и думать о том, как ты целовал другую. Петь колыбельные и представлять, как вы с ней занимались сексом, пока я планировала наш отпуск!
Андрей вздрогнул:
— Лер, не надо так.
— А как надо? — голос её сорвался. — Как надо об этом говорить? Красиво? Возвышенно? «Дорогой, давай возьмём плод твоего предательства и будем счастливы»?
— Он не виноват!
— Не виноват! — закричала Лера. — Но я тоже не виновата! А почему страдать должна я? Почему это я должна жертвовать своим достоинством ради твоих ошибок?
Она встала, начала ходить по кухне. Слова лились потоком — все те слова, которые накопились за бессонную ночь:
— Знаешь, что самое мерзкое? Ты думаешь, что делаешь мне подарок! «Вот, дорогая, держи ребёночка от моей любовницы, ты же всегда мечтала о детях!» А то, что это убьёт во мне всё человеческое — тебе плевать!
— Я не думал.
— Точно! Ты не думал! — Лера остановилась, уперла руки в стол. — Не думал, когда изменял. Не думал, когда врал. Не думаешь сейчас!
Андрей поднялся, попытался приблизиться:
— Лер, пожалуйста.
— Не подходи ко мне.
Он застыл посреди кухни.
— Что мне делать? — растерянно спросил он. — Просто скажи, что мне делать?
И тут Лера поняла — он правда не знает. Для него это головоломка, которую можно решить, если найти правильный алгоритм. Он не чувствует её боль. Не понимает, что разрушил не только их брак, но и её веру в любовь, в мужчин, в себя.
— Ничего, — тихо сказала она. — Ничего ты сделать не можешь.
— Но мы же можем попробовать.
— Нет.
— Лер.
— Нет, Андрей. — Она посмотрела ему в глаза. — Я не буду растить твоего ребёнка от другой. Не буду делать вид, что всё нормально. Не буду жертвовать собой ради твоих ошибок.
— Тогда что? Развод?
— Развод.
Слово повисло в воздухе. Простое, короткое слово — а как много в нём помещается. Конец двенадцати лет. Конец планов на будущее.
— Лер, подумай ещё.
— Я думала всю ночь. Собирай вещи, — перебила она. — Сегодня же.
— Куда я пойду?
— К ней. К своей семье.
Андрей стоял растерянный, словно не верил в происходящее. А Лера вдруг почувствовала облегчение. Решение было принято.
— Лер, я никогда не хотел, чтобы так получилось.
— Знаю.
— Я правда тебя люблю.
— И я тебя любила. — Прошедшее время. — Но этого мало.
Она прошла к двери, открыла её:
— Иди, Андрей.
Он хотел что-то сказать, но она покачала головой. И тогда он пошёл собирать вещи.
А Лера осталась стоять у открытой двери и думать: «Всё. Кончено. Новая жизнь начинается сейчас».
Полгода спустя
Лера стояла в коридоре детского дома и думала: «Забавно. Всю жизнь мечтала о детях — а встретила их здесь».
— Тётя Лера! — маленький Ваня бросился к ней, обхватил ноги. — Вы сегодня книжки принесли?
— Принесла, — улыбнулась она, поглаживая его по голове. — И краски новые. Будем рисовать?
Света, её бывшая одноклассница, теперь директор детдома, наблюдала из дверного проёма:
— Не узнаю тебя. Полгода назад была серая мышка, а теперь светишься прямо.
— Отдохнула от семейной жизни, — засмеялась Лера.
Но это была не вся правда. Правда была в том, что здесь, среди этих брошенных детей, она нашла то, что искала всю жизнь. Не материнство в привычном понимании — а способность дарить любовь без условий.
— Андрей звонил на прошлой неделе, — осторожно сказала Света. — Спрашивал, как ты. У них родился сын.
— Знаю. Видела в соцсетях.
Лера действительно видела фото. Андрей с красным сморщенным младенцем на руках. Подпись: «Самый счастливый папа в мире!».
И что удивительно — она не почувствовала боли. Только лёгкую грусть. По тому, что было.
— А ты не жалеешь? — спросила Света.
Лера посмотрела в игровую, где дети собирались вокруг стола. Ваня уже доставал краски. Маша показывала новенькой девочке игрушки. Саша, подросток с трудной судьбой, читал малышам сказку.
— О чём жалеть? — переспросила она. — О том, что не стала нянькой для чужого ребёнка? О том, что не смирилась с предательством?
— Может, о семье?
— А это и есть семья, — Лера кивнула в сторону детей. — Просто другая. Та, которую я выбрала сама.
Ваня подбежал к ней:
— Тётя Лера, а вы завтра придёте?
— Конечно приду.
— А послезавтра?
— И послезавтра.
Мальчик улыбнулся и побежал обратно к краскам.
— Ты их не усыновишь? — тихо спросила Света.
Лера задумалась. Она об этом думала. Особенно про Ваню — он был совсем как она в детстве. Тихий, наблюдательный, остро чувствующий несправедливость.
— Может быть, — честно ответила она. — Но не сейчас. Сейчас мне хорошо так, как есть. Я нужна им всем понемногу. А не одному — целиком.
Вечером, возвращаясь домой, Лера думала о том, как странно повернулась жизнь. Андрей хотел, чтобы она растила чужого ребёнка ради сохранения брака. А она отказалась — и теперь помогает растить множество чужих детей.
На телефоне высветилось сообщение от незнакомого номера: «Лера, это Андрей. Можем поговорить?».
Она посмотрела на экран и удалила сообщение не читая. Говорить было не о чём.
Друзья, не забудьте подписаться, чтобы не пропустить новые публикации!
Рекомендую почитать: