А потом удивился - почему ему не дают ребенка? Порядок общения с детьми после развода становится камнем преткновения для многих пар. Покинувший семью родитель, а чаще всего это отец, нередко выступает в качестве «воскресного праздника», все прочие заботы перекладывая на мать.
Так произошло в семье Виктории Н., о ситуации которой рассказала наш постоянный автор блога, юрист по семейным делам Елена Разящая. Не забудьте подписаться на ее персональную рубрику.
По просьбе юриста Виктория рассказала нам свою историю, описав ее в деталях.
Развод как у всех….
Мне 35, и я уже пять лет одна воспитываю сына, которому сейчас 9. Когда мы с Мишкой остались вдвоем, ему было всего четыре. Развод был тяжелый, как будто из меня душу вынули. Бывший, Саша, просто исчез. Квартира была моя, делить нечего было, кроме старой «десятки», на которой он и уехал.
Ну, почти. Первые три года он появлялся раз в полгода, привозил сыну какую-нибудь дешевую игрушку из супермаркета, минут 15 строил из себя "папу года" и снова пропадал.
Алименты? Ни рыба, ни мясо — 5-6 тысяч рублей в месяц. Я сразу взыскала 25%, он и устроился куда-то за копейки. Знаю, что другим и еще меньше платили. И это при том, что он, судя по его соцсетям, катался на новой машине и отдыхал где-то на море.
Я тянула все на себе: садик, потом школа, кружки, врачи, одежда, которая изнашивалась быстрее, чем я успевала зарабатывать. Мишка рос, и я старалась, чтобы он не чувствовал себя обделенным.
Но знаете, как больно, когда ребенок спрашивает: "Мам, а почему папа не приходит?"
А что я могла ответить? Что папа занят своей новой жизнью? Что гоняется за короткими юбками? Я отводила глаза и бубнила, что «занят, когда-нибудь освободится»…
Потом я не выдержала. Судьба свела меня с Леной, она и убедила меня взыскать алименты. Пошла в суд, добилась фиксированной суммы алиментов — почти 15 тысяч. В суде Саша устроил настоящий цирк, разве что справки от участкового не принес, что спит под мостом. И жилья нет. И родители содержат. И машина отца. И на море ездит за чужой счет. И вообще у него МРОТ зарплата.
Судья, пожилой мужчина с огромными усами, в эти самые усы открыто хихикал, глядя на паясничанье здорового мужика. Апелляция тоже не поверила, Саша остался с алиментами почти в 75% своей придуманной зарплаты…
Общение хочу!
Не бог весть что, но хоть что-то. И тут началось. Саша вдруг вспомнил, что у него есть сын. За которого он еще и платит. Но не так, как нормальный отец, который хочет быть рядом, а как человек, который решил доказать, что он "тоже имеет права". Сын после первых встреч с отцом был в восторге. «Папа, папа, папа» не сходило с уст.
И вот он звонит, всегда внезапно, в пятницу, и командным тоном заявляет:
"Сегодня в шесть забираю Мишку. Собери рюкзак с вещами, положи еду — обед или ужин, в контейнере, как положено. И чтобы ребенок был готов!" Это за час до встречи! За час! Я должна бросить все — работу, дела, готовку — и бежать собирать его величеству рюкзак.
А если я отказываюсь или не успеваю, он орет в трубку: "Ты мне мешаешь быть отцом!"
И это еще не все. После этих встреч Мишка возвращается как не свой.
Грязный, в рваной футболке или с порванными кроссовками, потому что "папа" решил, что играть в футбол на асфальте в новых кедах — отличная идея. Или выехать на дачу к другу, где Мишка порвет вещи, наколется гвоздем или подвернет ногу.
Еда, которую я собирала, валяется в рюкзаке размазанная, потому что Саша "забыл" про контейнер и просто засунул все в пакет. А сын...
Он то перевозбужденный, то плачет. Саша подкупает его: то телефон (б/у, его старый), то какие-то наушники, которые я бы никогда не купила, то бессмысленный вал безделушек из серии «все по 199 рублей».
И потом Мишка дома хамит, требует, топает ногами: "Папа сказал, что купит мне все, что захочу!"
Я пытаюсь объяснить, что так не работает, что у нас бюджет, что я не могу тратить ползарплаты на игрушки, но он не слушает. Он возвращается от отца как будто чужой, и мне нужно неделю, чтобы привести его в чувство.
Естественно, что я со временем начала пресекать такие явки папы. Хочешь ребенка – сообщаешь за день хотя бы. Самое крайнее – с утра. Сказал за час? А мы уже в машине, к бабушке едем.
Сына тоже начала строить: пришел в рваных штанах – ходишь в школу в старых. Грязная майка? Стираешь сам. Учись. Мылом, руками. Понятное дело, что не отстирает – может, поймет.
Сын начал жаловаться отцу… А самое противное — Саша грозится подать в суд. Мол, я препятствую общению, и он через суд установит порядок встреч. Я в панике. Я не против, чтобы Мишка видел отца, но не так же! Не тогда, когда это превращается в хаос, когда ребенок возвращается с испорченными вещами и нервами, когда я должна плясать под дудку человека, который семь лет назад просто сбежал из нашей жизни.
Я не знаю, что делать. Поговорить с ним? Он не слушает, только орет, что я "мать-ехидна". Еще и грозится вообще ребенка отсудить.
Суд? Я боюсь, что судья решит, что отец имеет право, и мне придется отдавать Мишку на выходные в этот бардак. Может, психолог для сына? Но где взять деньги? Я уже на двух работах, чтобы мы могли нормально жить. Иногда я просто сижу и плачу, когда Мишка спит, потому что не понимаю, как все это вытянуть.
Комментирует юрист, Елена Разящая
Ситуация типична для очень большого числа семей в разводе. «Папа-праздник», который своими редкими явлениями и беззаботной жизнью пленяет ребенка, по факту подрывая весь воспитательный процесс, за который отвечает мать.
Первым делом не стоит идти на поводу у отца. Да, у него есть права на общение, но никак не обязанность матери ему эти права на блюдечке выдавать. В приоритете распорядок ребенка по его месту жительства: именно мать отвечает за учебу, за лечение, за быт – да за все на 99.9%! «Папа-праздник» отвечает за алименты и не более.
Поэтому Вероника верно выстроила правила: звонишь заранее, вещи и еда – на тебе, последствия – не моя забота, но твои проблемы в будущем.
Более того, любые серьезные последствия – тот же прокол гвоздем – фиксировать ОФИЦИАЛЬНО. При обращении в больницу указывая, что травма получена во время пребывания у отца. У отца такие же обязанности во всем! А не только сплошные права. Это по документам. В реальности же, у отдельно живущего вне семьи отца лишь права, о чем я уже расписывала здесь:
В дальнейшем это пригодится в суде. Так же фиксировать все выпады отца ребенка, записывая разговоры и делая скриншоты. Угрозы про «отсудить» игнорировать, зато помнить о замечательном деле об алиментах, где отец своим языком и руками «доказал» суду, что он нищий как церковная мышь: без жилья, зарплаты, нормальной жизни. На это стоит акцентировать внимание и при определении порядка общения с ребенком. Факты из другого дела носят преюдициальный характер.
Так же Веронике были даны рекомендации относительно нюансов исполнения судебного акта о порядке общения, если он будет принят.
Главная беда таких дел, что отцы не хотят быть реально полезными, нужными своим детям. Дети для них лишь средство манипуляции и роста эго, что и объясняет имеющие место быть ограничения в общении. Зачем матери расхлебывать дополнительные проблемы, когда у нее своих хватает?!