-И таким образом, эту пятилетку мы...
- Владимир Егорович, там...
Заглянувшая в кабинет Зиночка была явно чем -то напугана.
-В чём дело, Зинаида Петровна? Вы не видите? У нас совещание, важное, партийное совещание, все глупости на потом.
-Это не глупости, Владимир Егорович, там...
-Выйдите и закройте за собой дверь, всё потом.
Владимир поправил галстук, тугим узлом подпирающий горло, казалось будто кадык лежит на этом дурацком галстуке.
Весь день сегодня, с самого утра, какое -то состояние...
Он переживал конечно, сильно переживал, первое заедание на новой должности.
Владимир долго шёл к этому, поднимался с самых низов, можно сказать.
Да что там сказать, так оно и есть, сельский мальчишка, с отдалённой деревни, сам, без всяких протекций.
Да, ему повезло чуть - чуть, женился на городской, с папой начальником, но он всё сам...Тесть сказал, что пальцем не пошевелит, чтобы помочь пробиться.
Когда увидел, что Владимир бьётся и у него получается, тогда намекнул кому нужно, мол, зять у меня...
Владимир обживается в новой должности.
Стоит и сам себе не верит, что эти мастодонты, эти люди...стоящие чуть ли не у истоков, они слушают его, внимают каждому слову.
Да, работы много, к тому же старики не понимают, что происходит, они привыкли всё по старинке делать, а тут новые веянья, перестройка, гласность, свежий ветер...
Он, Владимир, и был как раз этим свежим ветром.
- На нас лежит будущее нашей страны и Великой родины, - говорил он.
Вот и сейчас, Владимир говорил, старики кивали и даже что-то записывали.
Стенографистка записывает каждое его слово, ему внемлют, он...даже дух захватывало от таких перспектив.
Внезапно пришла на ум мысль, а что скажет мать? А в древне? Мать наверное и не поймёт, тёмная она.
Ладно...всё равно нужно будет съездить, показаться и деревенским тоже тем, кто смеялся над мальчишкой, просиживающим за книгами и изучающим переписку известных людей, ну? И кто теперь где? Ху из ху, как говорится.
Да они не поймут, улыбнулся про себя, ещё подумают, что я на них матерюсь.
Собрание закончилось, со всеми по ручке поздоровался, принял три неофициальных предложения о встрече, один старик звал на дачу, двое на рыбалку.
Отказываться нельзя, ни в коем случае.
Обеими руками потряс руки стариков, показывая, что он открыт к сотрудничеству, а что? У стариков опыт, да.
Сел за стол, потом вспомнил, Зина, Зиночка, Зинаида Петровна, чего ей...
-Зина, зайдите.
Поспешно заскочила в кабинет, смотрит испугано, заплаканная что ли.
- Владимир Егорович...
-Ну, что там у вас, Зиночка?
-Там...ваша мама...
-Что? Мать приехала?- Владимир поморщился, в последний раз же сказал, чтобы не приезжала без предупреждения, ну что такое, надо телефон ей поставить, вообще в деревню провести.
В прошлый раз тоже, приехала, утром рано, чуть ли не ночью, они там в деревне в восемь часов спать что ли ложатся? В четыре уже на ногах, ну вот её подвезли, добрые люди.
И что?
Сидела на скамейке, пока дети в школу не пошли.
Серёжка потом говорил, видел старуху, на скамейке сидит, на бабушку вроде похожа, но спешил, ему за другом зайти надо было.
Врёт шельмец, покурить спешил...Сам видел, пачка "Радопи" в куртке лежала.
Уже на работу вышел, так увидел её...Хорошо, что Леночка в этот день приболела, дома её оставили, так мать осталась с ней...
А на второй день уехала.
Носков этих дурацких навезла, да рукавиц, ну кому они нужны, не лень ей было сидеть навязывать, лучше бы отдохнула, телевизор посмотрела...
Стыдно прям, тесть с тёщей из-за границы понавезли всего, а тут эта, со своими носками.
Поговорить вообще не о чем, да и некогда.
На второй день уехала, за ней к вечеру заехали, что приезжала?
Ну тогда бы хоть в музей сходила, в галерею, по парку бы погуляла.
Тоже, как эта...
Додумалась же, в резиновых сапогах, в телогрейке, в платке и с авоськой, нормально так, мать такого человека.
Да есть у неё всё, и пальто осеннее, хорошее драповое, и берет и зимнее с норкой, шаль хорошая, шапка из норки, сапоги кожаные импортные, даже прости господи, чулки есть...платья разные, костюмы, нет же..вырядится, как...как...
Начинаешь высказывать, сожмётся в комочек, может и заплакать.
Объясняешь, что мол, позоришь, ну что люди скажут.
Кивает головой, будто соглашается и опять за своё, ох мать...
Видимо приехала, дома нет никого, так она сюда добралась, наверное сидит там у Зиночки.
Чёрт...видели её, когда выходили, скажут, Степанов не может мать в порядок привести, вот же...
-Зови, - говорит устало, - пусть войдёт и чай нам организуй, с эклерами, она любит эклеры...
-Кого звать? - Спрашивает испуганно.
-Ну мать же там...
- Владимир Егорович, ваша мама...она...она...простите...умерла.
-Что? Что ты такое, как? Это шутка?
-Нет, - Зиночка замотала головой, слёзы покатились по её щёчкам, - позвонили из сельсовета, ночью сегодня, в больнице...
-Как в больнице? Мать в больнице? В какой?
-Там у них...
Владимир сел за стол, обхватил голову руками.
Достал сигареты, запрятанные глубоко в ящике стола, закурил.
Что-то надо делать, не правда...это ошибка, мать не может умереть, он ей крышу в том году переделал, и забор, дверь новую поставили...Не правда...
Он же ей телевизор цветной, новый, купил, импортный...И ковёр на пол...
-Зина...Зиииина...
-Да, Владимир Егорович, - Зиночка с красными глазами и распухшим носом зашла в кабинет.
- Отмените всё, все встречи всё...Я еду к маме...
-Да конечно.
Так он это по детски сказал, так...нежно, что Зиночка убежала и опять заплакала в мокрый от слёз платочек.
Зиночка не представляет, чтобы с ней было, если бы её мама...ум...ум...ерла.
Она даже и представить такого не может.
Владимир не помнит, как он доехал до дома. Водитель несколько раз спрашивал всё ли хорошо.
-Хорошо, Вить, ты это...заправься, дома скажи, в деревню поедем.
-Ооо, к Евдокии Степановне?
-Да...Вить...к Евдокии Степановне.
-Тебе обязательно там быть? - Спросила жена, дуя на свеженанесенный лак и тут же перешла к другой теме, - как прошло собрание?
-Ты...ты о чём? Где быть обязательно?
-Ну в деревне в твоей, отправь Виктора, пусть он там всё организует, так -то мы к Зеничам приглашены, если ты не забыл тебе надо с ним вот так, вась- вась, держаться. Сам Зенич мужик пробивной и тебя за собой потянет видел он уже где...
-Ты...ты...ты что такое говоришь, Люда? У меня мама...там...умерла, понимаешь? Мать моя...
-Да я поняла, я так -то первая узнала, они домой позвонили, я и дала твой номер...
-Что? Ты...ты...знала? Ты...
-Да, но у тебя важно совещание, я сказала, что пусть передадут секретарю...
-Ты...ты...Люда, - Владимир сжал кулаки.
-Что? Я могла вообще не давать твой рабочий номер, пришёл бы домой, я бы сказала.
-Какая же ты...ты...
-Какая?- спрашивает надменно.
-Тварь.
-За зыком следи оой, ооой, Володя, - заверещала, упала на кровать, глядя на зло приближающегося к ней мужа, поняв что перегнула палку начала извиняться, - Володя ну я растерялась, понимаешь, к тому же ты столько времени ждал этого совещания, ты на новой должности и...Ей уже не поможешь.
-Заткнись, заткниись, пожалуйста, замолчи...- сжал кулак и ударил им в стену, сбив костяшки.
Люся примолкла, зато вышли недоуменные дети.
-Пап? Мама?- Серёжка вырос как, басок прорезывается и тёмная полоска над верхней губой, усы, надо же...а когда он так успел вырасти?
Лена вытянулась, голенастая, так похожа на...его маму, бабушка вылитая.
Люда всхлипнула, сейчас начнёт играть...Артистка.
-Бабушка...умерла, - ответил.
-Как? Баба Лида? А, как же дед?
-А что, у вас одна бабушка, да?- спросил зло, - а бабушку Дусю помнит кто- нибудь? Мелькала тут иногда, носки - варежки вам привозила варенье из костяники и земляники джем сливовый, яблоки...Ни о чём не говорит?
- Володя, - взвизгнула Люда.
-Да заткнись ты уже, уйди...с глаз долой, уйди...
-Папа, папочка, - заплакала Леночка, прижимаясь к отцу, - папочка, я с тобой возьми меня к бабушке.
- Собирайся, только быстро, - сказал устало и сел на стул.
Дома было всё по- старому, да, дома, именно дома.
Шарик, повизгивающий при виде гостей Мурка щурящаяся на осеннее солнышко.
На стене зеркало, в большой рамке фотографии, там деды и прадеды, отец, сама мама молодая, держит его Володю на руках, Володя в школе Володя в институте, Володя в партшколе, Володя женится, дети...
Стол, покрытый старенькой клеёнкой, на столе солонка и сахарница.
Холодильник, рушник, умывальник в углу, белые занавески с вышитыми цветами...
Мамина телогрейка висит в углу, старая куртёшка...галоши и тапки с опушкой все новые вещи в шифоньере, под замком, в углу, прислонённый к шифоньеру, стоит скрученный новый ковёр.
Телевизор накрыт белоснежной салфеткой, сверху стоя слоники, на стенке висят часы, медленно отсчитывающие ход времени, тик - так.
-Мама...прости,- шепчет Владимир.
-Ничего, Володеюшка, живы будем не помрём, - слышится ему мамин тихий голос, он уходит в комнату, падает ником на заправленную и застеленную синим покрывалом кровать ревёт.
Мама, мама, мамочка прости меня...я думал ты будешь жить всегда...
-Пап, папа, я к бабе Зине мы блины будем печь, дядя Витя там всё делает...
Почувствовав себя маленьким и беспомощным Володькой, Владимир кивает не поворачиваясь.
Как же так, мама?
Вечером приехала Люда, Серёжка и...тесть с тёщей.
Тёща взяла всё в свои руки.
Руководила всеми, заставила женщин мыть и так чистые полы.
Утром привезли маму...
Тёща и тут постаралась, пришли соседки, вымыли, принарядили мать приговаривая, что будет Степановна красавицей, словно невестушка предстанет пред ним.
-Пап?
-Да, Алёнушка, -звл так дочушку, Алёнка.
-Значит он есть?
-Кто?
-Бог...
-Есть милая, есть, говорит тёща, идём, пусть папа с бабушкой побудет, посиди с мамой, Вов.
Так это тёща сказала по - простому...
Всё маме сказал, прощения просит, а она не слышит, спит будто...
-Что же ты, моя родненькая разлеглась, посередине дня. Видишь, всех ты собрала...
Всхлипнул то-то...
Людмила зашла, осторожно на стул присела.
-Прости, Володь...
Рукой махнул...
Леночка с бабушкой сидела до утра, ни в какую не уходила, Серёжа тоже посидел, по ручке сухонько погладил.
Шептал что-то, первый внук, вроде прощения просил...Убежал потом в кусты смородины плакал там...
Вот так и проводили маму Володину.
Странно так, после её ухода семья будто крепче стала, будто соединила Евдокия Степановна их вместе.
Дом не бросали, чинили, облагораживали, а после распада страны, Володя с Людой и стариками перехали в деревню.
Владимир стал фермером, Люда научилась варить такое варенье, по рецепту свекрови и сыры на продажу, но...Это же совсем другая история.
С портрета в большом доме который отстроил Владимир, смотрит, тихо улыбаясь Володина мама...
Добрый день, мои хорошие.
Обнимаю вас, шлю лучики своего добра и позитива.
Всегда ваша
Мавридика д.