— Бабуля, заткнись уже со своими жалобами! Твоё время прошло!
Валентина Петровна замерла у своей двери, ключи выпали из дрожащих рук. Соседский мальчишка Денис стоял на лестничной площадке, разговаривая по телефону и курил, стряхивая пепел прямо на пол.
— Да что ты мне морали читаешь, мать! Я взрослый человек, сам разберусь! — продолжал он орать в трубку, даже не взглянув на пожилую женщину.
— Молодой человек, — тихо начала Валентина Петровна, нагибаясь за ключами, — можно попросить вас не курить в подъезде? И музыка у вас всю ночь...
— А можно попросить тебя не учить меня жить? — Денис развернулся к ней, его глаза горели злостью. — Что, спать не можешь? Так иди в деревню, там тихо! А здесь город, здесь люди живут, а не доживают!
Сердце Валентины Петровны екнуло от такой наглости. За шестьдесят лет жизни она многое видела, но чтобы двадцатипятилетний мальчишка так разговаривал со старшими...
— Совесть есть? — только и смогла прошептать она. — Кто тебя так воспитал?
— Меня вообще-то бабушка воспитывала, если что! — Денис затянулся сигаретой и выпустил дым прямо ей в лицо. — Но в отличие от тебя, она понимает, что молодым людям нужно отдыхать после работы!
— После работы, говоришь? — Валентина Петровна почувствовала, как в груди закипает что-то горячее. — А я всю жизнь честно работала! На заводе, потом в школе техничкой! И никогда не позволяла себе мешать соседям!
— Ой, да ладно тебе заливать! — Денис махнул рукой. — Все ваше поколение только и умеет, что жаловаться. Денег нет, здоровья нет, уважения нет. А может, потому что вы сами никого не уважаете?
— Как это мы никого не уважаем? — возмутилась женщина. — Это вы, молодёжь, забыли про всякие приличия!
— Приличия? — Денис расхохотался. — Бабуля, это двадцать первый век! Мы работаем допоздна, зарабатываем деньги, платим за квартиры! А вы что? Сидите на пенсии и всех достаёте своими претензиями!
Валентина Петровна почувствовала, как у неё подкашиваются ноги. Такого хамства она не ожидала даже от этого постоянно орущего соседа.
— Слушай, парень, — собравшись с силами, сказала она, — я не просто так тебе говорю. Уже месяц каждую ночь музыка, гости, крики. Людям на работу вставать надо!
— А мне на работу не надо? — Денис бросил окурок прямо под ноги. — Я до одиннадцати вечера пашу! А потом имею право отдохнуть как хочу!
— Отдыхай, но тише! Что тебе стоит убавить звук?
— Да что стало с людьми! — Денис театрально всплеснул руками. — Раньше соседи друг другу помогали, а теперь каждый норовит указать, как жить!
— Это ты мне про то, как раньше было? — Валентина Петровна не выдержала. — Раньше молодые старших уважали! А сейчас что? Хамите направо и налево!
— Уважали? — Денис ухмыльнулся. — Да вы просто боялись сказать лишнее слово! А мы свободное поколение, понимаешь? Нас никто не заставит молчать!
— Свободное от совести, что ли? — голос Валентины Петровны дрогнул. — Ты хоть представляешь, каково старому человеку не спать ночами?
— Не спишь — иди к врачу! Или переезжай в дом престарелых! Там тебе тишина будет!
От таких слов у женщины потемнело в глазах. Она схватилась за перила, чтобы не упасть.
— Мерзавец, — прошептала она. — Что с тобой не так?
— Со мной всё нормально! — Денис уже заводился не на шутку. — Это с вами, старперами, что-то не так! Сидите, высматриваете, кто что делает, записываете, жалуетесь! Может, займётесь лучше своими делами?
— Моё дело — жить спокойно в собственной квартире! — крикнула Валентина Петровна, сама удивившись своей смелости.
— Ага! Вот именно! Своими делами и займись! — Денис направился к своей двери. — А если не нравится, как я живу, можешь валить отсюда!
Дверь захлопнулась с таким грохотом, что задрожали стёкла в окнах подъезда.
Валентина Петровна дрожащими руками открыла дверь своей квартиры. Сердце колотилось так, что, казалось, соседи могли его услышать. За тридцать лет жизни в этом доме она никогда не сталкивалась с таким хамством.
— Господи, что же это творится, — прошептала она, снимая пальто. — Что стало с людьми?
Этот кошмар начался три месяца назад, когда в соседнюю квартиру въехал Денис. Сначала Валентина Петровна даже обрадовалась — молодой человек, работает, может, наконец-то будет адекватный сосед вместо вечно пьяного Петровича.
Как же она ошибалась.
Первую неделю было тихо. А потом началось: музыка до утра, друзья с пивом и криками, курение прямо на площадке. Валентина Петровна сначала терпела — мало ли, может, новоселье празднует.
Но когда это продолжилось, она решила поговорить по-хорошему. Испекла пирожки, постучалась с улыбкой.
— Молодой человек, я ваша соседка. Не могли бы вы чуть потише?
— А, это вы стучите по батареям? — Денис стоял на пороге в одних трусах, явно подшофе. — Короче, бабуля, не парьтесь. Музыка — это святое.
И захлопнул дверь прямо перед носом.
После этого Валентина Петровна пошла в управляющую компанию.
— Знаете, дорогая, — вздохнула девочка за стойкой, — мы не полиция. Вызывайте участкового.
Участковый приехал через неделю, поговорил с Денисом пять минут и сказал Валентине Петровне:
— Бабушка, ну что вы хотите? Молодой мужик, работает, имеет право отдыхать. В квартире громко не включает же?
— Как не включает? Я же говорю...
— А вы замеряли децибелы? Нет? Ну тогда это ваши субъективные ощущения.
И уехал.
Валентина Петровна написала жалобу в мэрию. Через месяц пришёл ответ: "Рассмотрено. Переадресовано в управляющую компанию."
Она звонила в санэпидстанцию, в жилинспекцию, даже в прокуратуру. Везде отписки и перекладывание ответственности.
— Милочка, — сказала ей женщина в одной из инстанций, — а вы пробовали договориться по-хорошему?
По-хорошему! Как будто она не пыталась!
А сегодня этот нахал превзошёл сам себя. "Твоё время прошло!" Да как он смеет?!
Но больше всего Валентину Петровну поразило то, что он упомянул свою бабушку. Неужели та женщина, которая его воспитывала, одобряет такое поведение? Или он просто врёт?
— Надо же выяснить, кто эта бабушка, — пробормотала Валентина Петровна, заваривая себе валерьянку. — Интересно, что она скажет на выходки своего внучка?
На следующий день Валентина Петровна встретила в подъезде Марию Семёновну из шестой квартиры.
— Маша, ты случайно не знаешь, кто бабушка этого хама из седьмой?
— А, Дениска? — Мария Семёновна покачала головой. — Знаю, конечно. Антонина Семёновна Кругликова, живёт на Первомайской. Хорошая женщина была, правда, давно её не видела.
— Была? — встревожилась Валентина Петровна.
— Да не, жива-здорова! Просто раньше часто к внуку приезжала, а теперь что-то перестала. Может, поссорились?
В тот же вечер начался очередной кошмар. Денис привёл друзей, и они устроили что-то похожее на дискотеку. Басы били так, что у Валентины Петровны дрожали стёкла в шкафу.
В половине второго ночи она не выдержала и постучала в стену.
Через минуту Денис ломился к ней в дверь.
— Открывай, бабуля! Поговорить надо!
— Что тебе? — Валентина Петровна говорила через дверь, боясь открывать.
— Ты чего по стенам стучишь? Мы культурно отдыхаем!
— Культурно? В два часа ночи?
— А что, есть закон, что после двенадцати нельзя дома быть? — голос Дениса был пьяный и злой.
— Есть закон о тишине! С одиннадцати вечера до семи утра!
— Да какая тишина? Мы же не на улице орём! Это частная квартира!
— Но звук-то проходит! Люди спать хотят!
— А кто тебе мешает спать? Затычки в уши вставь!
Валентина Петровна почувствовала, как закипает от такой наглости:
— Слушай, мальчик! Меня твоя бабушка Антонина Семёновна воспитывала, что ли? Она-то знает, как себя вести нужно!
Неожиданно за дверью стало тихо.
— Откуда ты знаешь про мою бабушку? — голос Дениса изменился.
— А как ты думаешь? Думаешь, никто про неё не слышал? Хорошая женщина, говорят. Интересно, что она скажет на твои выходки?
— Не смей её трогать! — заорал Денис. — Слышишь? Бабушка здесь ни при чём!
— А почему ни при чём? Она же тебя воспитывала! Значит, и отвечать должна за то, что получилось!
— Да пошла ты! — Денис с грохотом ушёл к себе.
Но музыку убавил.
На следующий день Валентина Петровна решилась. Нашла адрес Антонины Семёновны и поехала к ней.
Дом оказался старым, сталинской постройки. На третьем этаже, задыхаясь, Валентина Петровна нажала на звонок.
— Кто там? — раздался усталый голос.
— Соседка вашего внука. Можно поговорить?
Дверь открылась не сразу. На пороге стояла маленькая сгорбленная старушка с добрыми, но грустными глазами.
— Проходите, — тихо сказала она. — Чай будете?
Квартира была чистенькой, но бедной. На столе - фотографии, среди которых Валентина Петровна узнала молодого Дениса.
— Что он натворил? — спросила Антонина Семёновна, даже не дождавшись объяснений.
— Откуда вы знаете?..
— А как не знать? — старушка горько усмехнулась. — Месяц назад приехал, орал на меня, что я, мол, его достала своими нравоучениями. Сказал, что взрослый уже, сам разберётся. И больше не появлялся.
— Но ведь он говорит, что вы его понимаете...
— Понимаю? — Антонина Семёновна покачала головой. — Я его люблю, это да. Но понимать... Как можно понимать, когда он со старшими так разговаривает?