— Ой, Танюша, ты представляешь, позвала на выходные сына с женой. Говорю: «Здесь смородина поспела, малина, погоду хорошую обещают ― приезжайте! Дача, свежий воздух, отдых!» А Андрюшка говорит, что его Настя, видите ли, не может: у ее лучшей подруги день рождения. Ну какая подруга, если есть семья? Знаю я эту Настину Лерку. Без роду без племени, в салоне связи работает. Тарифы да телефоны втюхивает. Тоже мне цаца! А Настька-то женщина замужняя. Пора бы семью наперед ставить, а она все с подружками бегает. Вот как посмотрю на твою Марину ― так аж завидно.
Людмила сидела в тени большой елки на садовых качелях и болтала с подругой и соседкой по участку. Та охала, кивала и поддакивала.
— Тьфу-тьфу, Людочка, не сглазить бы. И правда, повезло моему Димке с женой. Живут хорошо, дом вон добротный построили, круглый год теперь тут. Меня тоже к себе звали, да уж нет: я на своем участке – сама себе хозяйка, а там кто? А с другой стороны, всегда могу пешочком прогуляться, с внуками пообщаться, или если помощь нужна.
— Да уж, Димка твой в помощи не откажет. Редко в каком СНТ такой хороший председатель.
— Это ты так думаешь. А вон твой новый сосед опять воду мутит. Обвиняет, что мой сын ворует деньги со взносов, представляешь?
— Чтобы Димка воровал? Никогда не поверю. Это Юрка, что ли, говорит?
— Он самый. Твердит, что собрания три года не было, куда деньги идут ― непонятно. А какие собрания, когда ковид сначала был, потом другие перипетии? Не до того. Требует дорогу починить, дескать, там сплошные ямы. А как ее чинить, если все деньги на электричество да вывоз мусора уходят? И еще охранникам зарплату платить надо, электрику. Да ладно бы просто говорил! А то ведь людей баламутит, инициативную группу создает, чтобы собрание провести. Дескать, у Димы есть любимчики, которые захватили землю, а он их покрывает.
— Что, правда, что ли?
— Людочка, я тебя умоляю! У кого тридцать сантиметров, у кого полметра. Что, теперь заставлять людей заборы переставлять да дома перестраивать, что ли?
— Мы тоже с Ефимом Моисеевичем в свое время договорились, — кивнула Люда. — Кадастровый инженер, когда пришел, двадцать сантиметров намерил, что мы на участок Ефима залезли. А тому и не надо. Уж очень это был дальний угол. Он у них и так весь заросший стоял, — Людмила показала на соседский участок слева от себя. — Эх, хороший человек был! С Сергеем, мужем моим покойным, дружил. Вместе за грибами ходили. А теперь обоих уж нет. И Юрка этот!
После смерти хозяина соседнего участка, его дочь Яна, решила уехать на историческую родину и выставила дачу на продажу. Покупатель нашелся быстро ― Юра. А что, место-то хорошее. От города недалеко, через дорогу пруд, рядом деревня с магазинами и лес.
Отношения с новыми соседями не задались сразу. Юрий сделал в доме отопление и той же осенью переехал с женой Машей на постоянное место жительства. А снега в наступившую зиму навалило через край. В том числе, и на крышу Людмилиного дома. По весне снег упал и сломал соседям забор. Да, конечно, Сергей в свое время построил дом с нарушениями. И вместо трех метров отступа от соседнего участка сделал всего два. Но Ефим Моисеевич не обратил на эту мелочь никакого внимания. А новые хозяева еще по осени поставили новый забор. Вот он-то и сломался.
Людмила узнала об этом, когда Юра прислал ей фотографию, и испугалась, что с нее сейчас запросят возмещение убытков. А какие деньги, если она пенсионерка? Но Юра всего лишь попросил поставить на крышу снегозадержатели. Пришлось рассказать о проблеме сыну, и Андрей нанял установщиков.
Несмотря на то, что Андрюшка общался с соседом мирно, да и Юрий никаких больше претензий не предъявлял, Людмила все равно стала относиться к новым хозяевам соседнего участка настороженно. А уж когда они расчистили этот заросший угол, посеяли траву и поставили компостную яму и бочку для сжигания веток ― вообще рассердилась:
— Маша, ну вы можете жечь в другое время? У меня уже голова болит от этих запахов.
— В какое другое, Людмила Анатольевна? Давайте договоримся, когда именно. И мы будем следовать графику…
— Ой, я не знаю, — махнула рукой расстроенная Люда.
Андрей в ответ на ее жалобу пожал плечами.
— Мам, ты у себя тоже траву жжешь. И дым на все участки идет. Что тебе не живется мирно-то? Можно подумать, что предыдущий хозяин так не делал.
— Делать-то делал. Но всегда приходил, извинялся. Они с Сергеем посидят за рюмочкой…
— Ты хочешь, чтобы Юрка к тебе с бутылкой приходил, что ли?
Эх, даже сын ее не понимал! Тогда Людмила сообщила о проблеме Диме, председателю СНТ.
— Людмила Анатольевна, очень вам сочувствую, но, боюсь, что в этом его нельзя упрекнуть. Но вы не переживайте. Я найду как с ним справиться.
Дима не подписывал документы Юре, когда тот сделал замеры участка, тянул с переводом его на сельский тариф электроэнергии и вообще всячески пытался принуждать нового члена СНТ к своим порядкам. Только вот оказалось, что нашла коса на камень. Юра сам был не лыком шит и часто высказывал председателю претензии в бездействии и растрате взносов членов дачного товарищества.
Конфликт постепенно перерос в горячую фазу ― в стычки в чатах и между владельцами участков.
Часть из них, особенно те, кто приобрел дачи сравнительно недавно, встали на сторону Юры и пытались добиться от председателя решения своих проблем. Дима, со своей стороны, упорствовал. Людмила, разумеется, была полностью за свою подругу и ее сына.
* * *
— Людмила Анатольевна! — пришел к ней сосед одним не очень хорошим днем. — Кадастровый инженер сказал, что вы поставили дом с нарушением нормативов и при этом захватили часть нашего участка.
— Юра, да ты что! Мне и так земли хватает! Зачем мне еще твоя?
— Вот, посмотрите его заключение, — протянул Юрий бумаги.
— Не буду я ничего смотреть. Вон, иди к председателю и с ним разбирайся. Мы этот участок сорок лет назад получили. И все как было, так и осталось.
— А председатель тут при чем? Это же наша с вами территория. Вы не волнуйтесь, я же не прошу вас отдать эти несчастные двадцать сантиметров. Просто хочу, чтобы вы были в курсе.
— Знаю, что ты хочешь! — накинулась на него Людмила. — Чтобы нас тут никого не было! Поселился без году неделя и уже начал свои порядки наводить! Землю его захватили, председатель не устраивает... На его место метишь, да? Не выйдет у тебя ничего! Мы тут все за Диму горой!
— Людмила Анатольевна, зачем вы кричите? — подошла Юрина жена Маша. — Мы просто хотели поставить вас в известность. А то, что Дмитрий ворует, почти все признают. Иначе зачем он вцепился в эту должность? За те несчастные десять тысяч зарплаты от садоводов? Вы серьезно так думаете?
— Если все знают, то почему же его не переизберут? А хотите, я вам скажу? Потому что всех Дима устраивает. И нечего тут воду баламутить!
— Да? А я-то думала, потому что собрание уже три года не проводится, ревизионной комиссии и правления нет, и СНТ, по сути, отдано на откуп одному человеку — нынешнему председателю, который что хочет тут, то и делает. Вернее даже сказать, ничего не делает.
Людмила фыркнула и, ни слова не говоря, зашла в дом.
* * *
Вскоре на въездных воротах товарищества появилось объявление, что инициативная группа дачников приглашает членов СНТ прийти на собрание собственников, чтобы решить вопрос с правлением.
Дима большими буквами, черным фломастером написал на нем «НЕЛИГИТИМНО». Однако это не помешало людям собраться и выбрать себе правление. Вскоре всем хозяевам участков пришло приглашение в чат от правления, где писалось о следующем собрании с повесткой «избрание нового председателя».
— Нет, ты представляешь, что он творит?! — с возмущением ворвалась Татьяна в дом к Людмиле. — Это где же видано, чтобы вот так запросто можно было человека с должности сместить? Димка просто в ярости!
— Да не волнуйся, Тань, — успокоила ее Людмила. — Что они смогут-то? Ну соберут, ну выберут этого Юрку, и что? Кто их признает-то? У Димы и доступ к счету, и к личным кабинетам. А этот что без них будет делать? Только пыжиться и губы надувать.
Но Люда оказалась неправа. Нотариус, внимательно изучив документы, подтвердил решение собрания об избрании нового председателя. И как раз на праздники Дима с удивлением обнаружил, что доступ к счету СНТ у него заблокирован. Ему приходили запросы на передачу документов и ключей, но он не считал нужным связываться с Юрой, так как был убежден, что вот-вот все вернется на круги своя.
Вскоре с общего трансформатора были срезаны замки и повешены новые, потом начали делать подъездную дорогу. Охранник перестал подобострастно здороваться с Дмитрием, и тогда тот понял, что нужно что-то делать.
* * *
— А ты почему один? — встретила Людмила у калитки сына, который парковал свою машину. — А где Настя?
— Они с Лерой сегодня на мюзикл идут, а потом в ресторан. А я к тебе приехал.
— Ну что это за семья такая? Муж в одну сторону, жена — в другую.
— Мам, Лера — лучшая Настина подруга. Я совсем не против, что они вместе проводят время. У тебя же тоже есть тетя Таня.
— Ну, ты сравнил! Мы с Татьяной сколько дружим? Лет тридцать, не меньше. А твоя Настя еще на свете столько не прожила.
— А почему ты думаешь, что они с Лерой тридцать лет дружить не смогут? — прошел Андрей в дом. — Это что такое? — увидел на столе распечатанные листы.
— Татьяна занесла. Надо подписать. Заявление в прокуратуру на соседа, на Юрку.
— В прокуратуру? А что случилось?
— Захватил должность председателя СНТ. Неправомерно. Раньше им Димка был, сын Тани. А этот как появился ― так все ему не так. Со всеми скандалит. Ну, вот и провозгласил себя председателем. А здесь написано, что никакого собрания не было, и это подделка документов и протоколов.
— А как же его юристы тогда пропустили?
— Не знаю, — пожала Людмила плечами, — может, они у него купленные.
— И что, собрания действительно не было? Ты уверена? Мне кажется, я как-то видел на воротах объявление.
— Нет, конечно. Объявление — это еще не собрание. Я не ходила. Татьяна тоже. Кто там вообще мог быть, если никто не пришел?
— Мам, ты с Татьяной ― это еще не все. Вас не было, но это не значит, что и собрания тоже. Может быть, не стоит это подписывать? Могут расценить как ложный донос. Да и с соседями лучше сохранять хорошие отношения. Они же лично тебе ничего плохого не делали.
— А как же эти штуковины на крыше? А бочка, в которой они жгут?
— Ну, вообще-то бочка есть у каждого дачника. А снегозадержатели как раз потому, что мы им сломали забор.
— Да ты что такое говоришь! Неужели я Татьяне откажу? Ее сын был таким хорошим председателем… Тьфу, почему был? Он и есть. А этого самозванца я не признаю.
— Мам, не надо подписывать, — как можно спокойнее проговорил Андрей.
— Это почему это? Я за справедливость и принципиальность. Все должно быть по закону. Ясно?
Людмила размашистым почерком вывела подпись на листе.
— И Татьяну подводить не собираюсь. Она моя подруга, между прочим.
Андрей тяжело вздохнул и поинтересовался:
— Ты говорила, что моя помощь нужна. Что сделать?
— А! Да там ступенька у крыльца развалилась, и укрытие с теплицы сорвало ветром. Можешь поправить?
— Ну, конечно, мамуль, сделаю.
— И все-таки обидно мне, что твоя жена предпочитает семье общение с подругой.
— Мам, это наше с Настей дело, хорошо?
— Все, молчу-молчу.
* * *
— Юра, это что такое?
Людмила увидела соседа на участке, забежала дом, забрала документы и подошла к забору.
— Это? Наше с вами судебное разбирательство, — спокойно ответил он.
— Но почему? Как? Чего ты хочешь? Почему ты мне не сказал? Можно же было решить все миром. Зачем сразу в суд?
Юрий, став председателем, подписал нужные бумаги, починил дорогу и опоры электросетей, после чего сложил с себя полномочия. Прокуратура иск против него отклонила, не увидев признаков подлога, а Правление созвало новое собрание, на котором был избран другой председатель ― не Юра и не Дима. Теперь уже никто не кипятился. Страсти улеглись, да и сезон заканчивался, мысли дачников были заняты городскими заботами, а не садоводческим товариществом.
— Я за справедливость и принципиальность, — прямо посмотрел на соседку Юрий. — Вы должны мне двадцать сантиметров моего участка, и отодвинуть строение в соответствии с существующими нормами.
— Юра! Ты что? Дому уже тридцать лет! Как я это сделаю?
— Вот уж не знаю, Людмила Анатольевна. Но думаю, что вам придется это решать каким-то образом.
* * *
— Таня, ты представляешь, он на меня встречный иск подал! — прибежала к подруге Людмила. — Требует забор отодвинуть и дом перенести.
— Ах, какой негодяй! А что еще ожидать от нынешней молодежи? Своего-то не упустят!
— Танюша, ты же говорила мне, что поможешь, если что. У твоего Димы юристы есть. Пусть посоветуют, что мне делать, куда обратиться.
— Есть, — смерила женщина взглядом соседку. — Да только они у него дорогие. Ты не потянешь.
— Погоди, но когда ты бумаги просила подписать по поводу смещения Димы, ты ведь говорила, что любую проблему он поможет решить.
— Ты вспомнила! Давно уже отклонили наше-то заявление. Мне сюда ездить никакого желания уже нет. А уж влезать в чужие дела тем более.
— Тань, ну как же? Мы же подруги…
— Да. Но у меня семья на первом месте. И ее интересы для меня гораздо важнее.
— И что же мне делать?
— Попробуй наладить с Юркой отношения.
— Но как, если я заявление в прокуратуру на него подписывала? По твоей просьбе, между прочим!
Татьяна равнодушно пожала плечами.
— Значит, не надо было этого делать.
Удрученная Людмила вернулась домой и позвонила сыну.
* * *
От соседей тянуло шашлыком и дымом, раздавались веселые голоса, смех и иногда песни. Людмила сидела перед телевизором, но не видела, что там показывают, тревожно прислушиваясь к звукам. Наконец, раздался скрип на крыльце, и зашел Андрей.
— Мам, я еще баночку огурцов возьму, хорошо? — заглянул он в комнату.
— Конечно, сынок, бери, — улыбнулась она и тут же спросила: — Ну как там?
— Очень вкусно. Юрка прямо шеф-повар по шашлыкам!
— Да я не про это...
— Мам, не беспокойся, мы обо всем договоримся.
Сын достал из погреба две банки с огурцами и помидорами и пошел обратно.
— Ну че, Юрик, за соленья-то простишь маман двадцать сантиметров земли?
— За такие огурцы не только Людмилу Анатольевну, а и черта лысого простить можно, — рассмеялась Маша. — Очень вкусно она их солит. Прямо пальчики оближешь. А за помидоры так вообще, душу продать.
Юра кивнул.
— Андрюх, ты пойми, что я же не для того, чтобы землю забрать. Просто хочу, чтобы она в следующий раз трижды подумала, прежде чем какие-то бумаги подписывать. А был бы не я, а кто-то другой? Что бы делала? Но вот, клянусь, если бы делу дали ход, я бы тоже заварил всю эту кашу с переносом и перестройкой, ей-богу!
— Да ладно вам, мужики, про «если бы». Все хорошо, что хорошо кончается, — сказала Настя. — Давайте лучше попросим Лерку еще спеть нам что-нибудь. Юрик, дай-ка твой инструмент.
Юра протянул Лере гитару. Она устроилась в ротанговом кресле поудобнее, и скоро в вечерних сумерках над верхушками елей полетело:
— Я куплю тебе дом у пруда, в Подмосковье…
Автор: Лариса Черная
---
Фальшивое солнце
То лето выдалось жарким и сухим. Дождей не было вот уже третью неделю, и вся листва в городе пожухла, покрылась пылью. Где-то на западе каждый вечер клубились тучи, делая воздух тяжелым и влажным, как в парной. Там, далеко, сверкали молнии и проливался ливень на чьи-то счастливые головы. Мрачные, наполненные водой, тучи, как стадо огромных коров, разгуливали сами по себе и не хотели идти в город со своего приволья — так и уплывали дальше, в суровые карельские края, не оставляя людям никакой надежды.
***
Ленка чуть не плакала, глядя вслед ленивым предательницам.
— Ну что вы там забыли! Там и без вас слякоти хватает! — и обессилено падала на скамейку, с трудом переводя дух.
Она чувствовала себя абсолютно несчастной! Все плохо! Дождя нет, жара такая, муж — дурак, мама вечно на работе, а Ирку отправили отдыхать в лагерь. И что теперь? Умирать ей тут одной?
Да еще этот живот, коленок не видно! Ноги отекли, а лицо раздулось так, что глаза превратились в две щелки как у китайца. Лене было стыдно за свой вид: и куда подевалась тоненькая девочка с распахнутыми ланьими очами — по городу переваливалась огромная, толстая, беременная бочка!
Врачиха предупреждала: много пить категорически запрещено! Но Лена разве кого слушала? Ей постоянно, до дрожи хотелось томатного сока. Наверное, так алкоголики не хватали стакан с пойлом, как она — стакан с красной, прохладной жидкостью. Сок, соленый, пряный, с легкой остринкой, тек по горлу, оставляя после себя восхитительное послевкусие. Постояв с минуту около лотка, она опять просила продавца повторить. Баба в белой косынке, кокетливо повязанной, недовольно зыркала на Елену, кидала мелочь в жестяную коробку и открывала краник конусообразной емкости, наполовину заполненной соком, и через несколько секунд стакан снова оказывался в Ленкиных цепких ручках.
Здесь, в парке, она проводила все последнее время: поближе к воде, к деревьям, дающим хоть какую-то тень. Ленка бродила по дорожкам, усыпанным сосновой хвоей, слушала визги ребятни, катающейся на аттракционах, охи и ахи мамаш и бабулек, волновавшихся за своих дитять, видела, как парочки катаются на лодках и катамаранах и… ненавидела весь белый свет. Потому что ему, всему белому свету, было хорошо и весело, в отличие от несчастной Ленки Комаровой, жительницы маленького городка, любимой дочери, молодой жены, и будущей матери нового советского человека. Этот новенький пинал родительницу маленькими ножонками, не давал спать в любимой позе и заставлял свою юную маму с отвращением отворачиваться от всего, что она раньше так любила. Зачем ей это все, господи? За каким бесом она вышла замуж за дурака Витальку? И к чему ей, собственно, этот ребенок?
Наручные часики, свадебный подарок матери, показывали четыре. Пора ползти на автобус — к пяти явится Виталик и будет просить ужин. А ей не хотелось стоять у плиты и вдыхать эти отвратительные запахи супа с килькой и жареной картошки. Лена хотела спать. Спать долго и не просыпаться никогда. Но ведь нет: на кухню обязательно притащится соседка, бабка Паня, и начнет свою песню:
— Ленушка, доченька, у тебя живот огурчиком — парня Виташе родишь. Уж так и знай, у меня глаз наметанный!
Виталик будет смотреть на Ленку счастливыми глазами, еще и начудит: брякнет ложкой и бросится целовать жену. Бе-е-е! Целоваться совсем не хотелось, потому что от усов мужа сильно пахло табаком!
Она думала, что он — сильный. А он влюбился и сделался круглым дураком. Бегает следом и в глаза заглядывает, как пес цепной. Лена не любила слабаков.
***
С Виталиком она познакомилась год назад. Нечаянно, на танцах. В клуб Лену затащили подруги. Вышло так случайно. Лена совсем не собиралась на танцульки, она ждала парня из армии.
Долго ждала. Осталось столько же. Конечно, было скучно и грустно. Но ведь слово дала… Сашка возил Ленку в Устюжну, где жила его мать — знакомиться.
Красивый старинный город, с его тихими улочками и купеческими домами, с многочисленными церквушками покорил Лену с первого взгляда. Она уже представляла, как уедет с мужем сюда, в Вологодчину, тихий русский северный край. На площади, заполненной народом: зареванными мамашами и девчонками, пьяненькими батями и дядьями, они стояли перед автобусом и держались за руки. Саша достал из кармана малюсенький футляр, щелкнул замочком и достал тоненькое золотое колечко. Венчал его маленький топаз.
Саша надел кольцо на пальчик Елены.
— Вот. Окольцевал. Жди и не рыпайся. . .
. . . читать полностью >>