За красной оградой Рождественского монастыря прячется несколько архитектурных памятников. Рождественка была дорогой к этой обители. Монастырь основала мать героя Куликовской битвы, князя Владимира Серпуховского. Как и двоюродный брат Дмитрий, князь Владимир Андреевич заслужил за эту битву прозвище Донской, а еще – прозвище Храбрый.
Сражение случилось в праздник Рождества Богородицы, и монастырь стал Рождественским, многие его насельницы были вдовами куликовских бойцов. Когда Владимир Храбрый умер, здесь постриглась и его вдова Елена, дочь Ольгерда, великого князя Литовского. С тех времен, конечно, ничего не сохранилось. Первый каменный храм, собор Рождества Богородицы, построили к 1505 году, и его белый барабан с кокошниками – один из чистых и прекрасных образцов древнерусского зодчества. А в остальном пристройки сильно изменили вид древнего памятника…
Под этим куполом насильно постригли в монахини Соломонию – супругу Василия III. Великий князь желал произвести наследника, жена была бесплодна, и Василий вздумал от Сабуровой избавиться, чтобы вступить во второй брак. Княгиня вырывалась, с воплями и криком растоптала облачение черницы, и тогда думный дворянин Иван Поджогин огрел государыню плетью. В ответ, как пишет Герберштейн, Соломония призвала Бога в мстители.
Сын государя от второго брака стал Иваном Грозным.
Справа от древнего собора – храм Иоанна Златоуста (1677-87), построенный по завещанию князя Александра Лобанова-Ростовского. Князь получил высокий чин окольничего, а через год был казнен – за что? Никто не знает. Может быть, прочил на трон маленького Петра. Племянник без вины казненного ограбил на большой дороге царскую казну, убил охрану – и за это был лишь бит кнутом… Лобановы-Ростовские (как Нарышкины в Петровском монастыре) пристроили к собору собственную усыпальницу и опоясали стеной весь монастырь.
В позднейшие столетия обитель пестро и довольно суетно застраивалась, получился целый город внутри города. Однако колокольня XIXвека над вратами – хороша, она прекрасно замыкает перспективу улицы. Богомольцы толпами ходили монастырь, несмотря на его странное соседство с Трубной площадью. В Москве таких контрастов много.
Даже 1812 год пережили с относительно легкими потерями. Захватчики были в своем репертуаре: трапезную обратили в конюшню, у стен проводили расстрелы, однако не сумели выпытать у казначейши, где закопаны сокровища. Уходя, монастырь подожгли, но сырая солома отказывалась гореть.
В следующем столетии другая казначейша совершила другой подвиг. Большевики сумели взять не все: больше 50 лет после закрытия обители сестра Варвара «до лучших времен» прятала монастырские сокровища у себя в келье (нескольким бывшим монахиням позволили остаться на старом месте). Однако то, чего не знали на Лубянке, выведали воры. В 1978 году они убили и ограбили старушку. Вину на себя взял один из исполнителей – сосед, забравший несколько недорогих икон. Поэтому на банду и на драгоценности следствие не вышло. И все-таки два года спустя эти сокровища перехватили на таможне, так что они остались в России, а бандиты получили по заслугам.
В гражданскую войну еще не упраздненный монастырь делил эту территорию с концлагерем. В 1920-е храм Иоанна Златоуста стал казармой с Ильичом вместо икон и красными плакатами:
«да здравствует красная армия, зоркий часовой советских границ».
Полвека спустя, как и в Николе в Звонарях, там стояли гипсовые статуи, которые студенты превращали в вешалки. Корпуса с кельями – домишки с запахом избы – в основном, были коммуналками, а территория вокруг досталась детворе. Местные дети называли свою вотчину «зеленкой». В полуразрушенной башне монастыря они устроили химическую лабораторию, и в небо поднимались разноцветные дымы (теперь такую башню в полчаса взяли бы штурмом соответствующие подразделения).
Больше о Рождественке и о Рождественском бульваре можно посмотреть на моем сайте.
Если понравилась статья, поставьте лайк, тогда ее увидят больше читателей! Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить другие материалы.