Алексей повёл машину уверенно, но Марина быстро поняла — он едет не просто так. В зеркале заднего вида то и дело мелькал тёмный силуэт — одна и та же серебристая «Шкода», что выехала за ними ещё от мастерской.
— Ты же понимаешь, что это не просто совпадение? — тихо сказала она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
Алексей, не отрывая взгляда от дороги, слегка кивнул.
— Понимаю. И не нравится мне это совсем. Пристегнись крепче.
Он резко свернул на узкую улицу, миновал пару светофоров, потом резко ушёл в сторону старого индустриального района. Машина позади продолжала держаться на расстоянии, но явно не теряла их из виду.
Марина почувствовала, как холодеют пальцы. Гул мотора, хруст шин по гравию, редкие фонари, чьи жёлтые круги падали на капот. Всё казалось каким-то чужим, нереальным.
— А если они… — начала она, но он перебил:
— Не думай. Моё дело — увезти нас оттуда.
И через пару минут он сделал то, чего она не ожидала: въехал во двор заброшенного склада, потушил фары, и они замерли в темноте.
Серебристая «Шкода» медленно проехала мимо, не заметив их. Алексей дождался ещё полминуты, и только тогда снова включил свет.
— Всё. Теперь спокойно, — сказал он, но голос всё равно звучал напряжённо.
Они выехали за город, и только на трассе, среди полей, дыхание у Марины стало ровнее.
— Спасибо, — выдохнула она, чуть повернувшись к нему. — Я… не привыкла, чтобы за мной гонялись.
Он улыбнулся краем губ.
— Я тоже не привык, чтобы рядом была женщина, которую нужно беречь. Но мне это нравится.
Эти слова прозвучали тихо, но отчётливо. Марина поймала его взгляд — и поняла, что впервые за долгое время внутри что-то оттаяло.
Поздно вечером они остановились в небольшой придорожной гостинице. Алексей настоял, чтобы они взяли два номера, но перед сном он постучал к ней — принёс чай в тонких белых чашках и сел напротив.
— Марина, — начал он, — я не знаю, чем всё это закончится. Но пока я рядом — тебе нечего бояться.
Она не нашла, что ответить, и просто кивнула, грея руки о чашку. За окном глухо шумела трасса, пахло свежим деревом и чуть сладким чаем. И в этот момент ей показалось, что даже в этой гонке есть место для чего-то живого, тёплого… может быть, нового.
