Я привела из садика нашего четырёхлетнего сына Артёма и стала готовить ужин на кухне. Вдруг зазвонил телефон. Я посмотрела на экран и увидела, что звонит моя свекровь Алла Владимировна. Я всегда старалась поддерживать с родственниками мужа нормальные отношения. У меня это получалось, однако часто требовало огромного терпения. Я была замужем уже пять лет и всё это время удивлялась, как так получилось, что в этой семье были абсолютно адекватные мужчины — мой муж Сергей и свёкор Иван Тимофеевич, и две «фантастические» женщины — свекровь и сестра Сергея Ирина.
— Кристина! — раздался в трубке командный голос Аллы Владимировны. — Ты рассаду уже посадила?
— Какую рассаду? — удивилась я.
— Обыкновенную — огурцы, перцы, кабачки, помидоры.
— Зачем?
— А что ты будешь на грядках выращивать? На рынке рассаду будешь покупать? Там путёвой не найдёшь, нужно самим растить — тогда хороший урожай будет, — сообщила свекровь.
— Я вообще ничего сажать не собираюсь, мне в конце мая рожать, — сказала я.
— А зачем вы тогда вообще дачу купили? — спросила Алла Владимировна.
— Для отдыха. Там и прежние хозяева огород не сажали. На участке только ягодные кусты и три яблони.
— Ну, вы лентяи, — сказала свекровь и бросила трубку.
Я подумала, что разговор на этом закончен. Но за ужином Сергей спросил:
— Ты не будешь против, если моя мама разобьёт у нас на даче несколько грядок?
— Серёж, ты же знаешь, что я вообще не хотела бы, чтобы Алла Владимировна приезжала к нам на дачу. Она снова начнёт лезть во все дела, давать мне советы, а я буду нервничать. Я бы хотела прожить это лето в тишине и спокойствии.
— Но ведь тебе будет сложно одной с двумя детьми. Артём ещё маленький, да ещё и малышка родится. Может, моя мама чем-нибудь тебе поможет?
— Вот не надо. Даже лучше не начинай об этом. Лучшая помощь от неё — если она не будет мне мешать. Ты помнишь, что было, когда мы ей на два дня оставили Артёма? Не знаю, чем она его накормила, но неделю, проведённую с ребёнком в больнице, я очень хорошо помню. Кроме того, у моей мамы в июле будет отпуск, и она приедет мне помочь. Мы с ней договорились собрать ягоды. Из красной смородины сделаем желе, крыжовник перекрутим, а из чёрной смородины мама сделает «пятиминутку».
— Но мы ведь ничего не собираемся сажать в этом году. Пусть она покопается в земле, если ей этого так хочется, — попросил Сергей.
— Хорошо, но только ты ей выдели не больше трети участка у дальнего забора — четыре сотки ей хватит. Обязательно поставь какое-нибудь ограждение, за которое она не должна будет залезать со своими грядками. Сразу за беседкой повесим гамак, а рядом с детской площадкой поставим батут и бассейн для Артёма, — сказала я.
Но впоследствии я очень сильно пожалела о том, что дала согласие. Дочку я родила на две недели раньше — 15 мая. Первый месяц я прожила с детьми дома, а потом Сергей взял недельный отпуск, и мы всей семьёй уехали на дачу. И тут нас ждал «сюрприз».
Во-первых, кроме Аллы Владимировны, на даче жила старшая сестра Сергея Ирина со своими двумя детьми: восьмилетним Костей и пятилетней Алёной. Во-вторых, гости заняли почти весь дом — кухню, столовую и три из пяти комнат. И, в-третьих, на участке и в доме был полный бардак. Особенно меня возмутило состояние моих кастрюль. Новый, купленный специально для дачи набор из пяти одинаковых кастрюль выглядел так, будто в них готовили на костре.
— Значит так, Сергей, — сказала я. — Я пошла у тебя на поводу, а теперь давай разгребай всё сам. Пусть твоя сестра в течение часа освободит нашу спальню, а ты займись наведением порядка в доме. К вечеру здесь должно быть чисто. Я думаю, что Алла Владимировна тебе в этом поможет.
Услышав эти слова, свекровь возмутилась:
— Почему это Ира должна освобождать большую комнату? Вам что, двух комнат мало?!
— Ирина заняла нашу спальню. Вы же видели, что там стоит большая кровать и рядом детская кроватка, приготовленная для Ани. Зачем было туда лезть? Рядом с нашей спальней — комната Артёма, а следующая — комната моих родителей. Если Ире что-то не нравится, она может уехать в город, тем более что её на дачу не приглашали.
Покормив дочку и уложив её, я отправила мужа в поселковый магазин за новыми кастрюлями, а сама начала наводить порядок на кухне.
— Алла Владимировна, вы будете готовить на веранде. Там у прежних хозяев была летняя кухня. Электрическая плитка и маленький холодильник там есть, стол и стулья тоже имеются, — сказала я свекрови.
— А ты как барыня здесь расположишься? — спросила та. — А могла бы сама на всех готовить. Ты же хозяйка, а мы здесь гости.
— Если бы вы приехали на три дня, я бы так и сделала. Но вы, смотрю, здесь уже корни пустили. У меня грудной ребёнок, поэтому готовить на всю компанию мне некогда. Сергей через шесть дней уедет, а нам с детьми много не надо. Так что готовьте себе сами и продукты тоже сами себе покупайте.
— Не уважаешь ты своего мужа, Кристинка. Для твоих родителей в доме есть специальная комната, а мы будто и не родственники.
— Алла Владимировна, вспомните, что вы сказали Сергею, когда нам 300 тысяч не хватало на покупку этой дачи, и он у вас в долг попросил. Вы сказали, что на глупости денег не дадите и что дача никому не нужна. А мои родители дали нам эти деньги, причём не в долг, а просто так. Именно поэтому для них в этом доме всегда есть отдельная комната.
Сергей поставил для детей батут и бассейн, починил двери в бане и уехал в город, обещая приезжать каждые выходные. Алла Владимировна и Ирина демонстративно не разговаривали со мной, но меня это никак не беспокоило — у меня хватало забот с детьми. Кстати, двоюродные брат и сестра дружно играли с Артёмом. Дети вместе прыгали на батуте, плескались в бассейне, их совсем не волновали сложные отношения взрослых.
Скоро ко мне на помощь приехала моя мать, Любовь Степановна. Как и собирались, мы занялись ягодами. Чтобы не путаться друг у друга под ногами, я выделила свекрови три куста разных ягод. Алла Владимировна и Ирина обобрали их за один день. А на следующее утро я, выглянув из окна, увидела Ирину, которая сидела под другим кустом и быстро собирала смородину.
— О! Для себя собрали, а теперь и мне решили помочь?! Спасибо, — поблагодарила я и понесла почти полное ведро ягод.
— Куда понесла? Это я себе собирала! — закричала Ирина.
— Извини, Ир, но вы свои ягоды уже собрали. Остальные мы сами соберём, — сказала я.
Чего я только о себе не наслушалась в этот день, но отвечать на крики родственниц не стала. Вечером мне позвонил муж:
— Кристин, что там у вас за скандал? Мать кричала так громко, что я чуть не оглох. Я так и не понял, что там у вас с ягодами случилось?
— Серёж, всё просто. У нас ягод восемь кустов. С трёх из них я разрешила собрать ягоды твоей матери, а остальные оставила для нас. Но твоя мама и Ира решили, что им этого мало, и устроили скандал.
— Ну, дай им ещё ягод. Тебе жалко?
— Да, мне, в отличие от тебя, жалко. Потому что весной мой отец три выходных просидел под этими кустами — обрезал, удобрял, обрабатывал от вредителей. И сейчас мама приехала мне помогать. Так что я лучше с ними поделюсь урожаем. А ещё ты не знаешь главного. Твоя матушка, собрав ягоды с тех трёх кустов, не стала варить варенье, а отправилась на станцию и устроилась рядом с местными бабушками — стала торговать. Всё продала. Мне соседка, тётя Валя, сказала. Она её там видела.
Я надеялась, что в августе гости отправятся по домам. Но свекровь сообщила мне, что они будут жить на даче, пока не соберут весь урожай.
— Только имейте в виду, что в середине августа мы переезжаем в город и дом закрываем. Одних я вас здесь не оставлю, — сказала я. — Картошку и морковку вы не сажали, а огурцы, помидоры, кабачки, лук и прочую репку убрать успеете.
Но непрошенным гостям пришлось убраться гораздо раньше. Ирина собирала огурцы через день, а весь следующий день они их солили и мариновали. Я удивлялась, когда Ира спускала в погреб очередную партию банок разного размера. На полках стояло уже больше пятидесяти закруток — там были, конечно, не только огурцы, но и помидоры, патиссоны и прочее. «Неужели они планируют всё это съесть?» — подумала я.
Как-то после завтрака я сидела на скамейке возле крыльца, смотрела, как играют на площадке дети, и укачивала в коляске дочку. Свекровь собрала почти полный тазик огурцов и поставила его на крыльцо. Костя подошёл, взял огурец и стал его есть. То же самое сделала и Алёна. Взял огурец и Артём. Я не успела среагировать, как свекровь подлетела к Артёму, вырвала у него из рук огурец и шлёпнула внука по губам.
— Это не про твою честь! — выкрикнула она.
Артём заплакал то ли от боли, то ли от испуга. Я успокоила ребёнка, потом подошла к свекрови:
— Даю вам два часа на то, чтобы вы собрали все свои огурцы и прочее барахло. И чтобы ноги вашей здесь больше не было. Всё, что не заберёте, — вышвырну за калитку.
— Ишь, раскомандовалась! Я сейчас сыну позвоню! — крикнула Алла Владимировна.
— Я сейчас ему сама позвоню, а заодно и Ивану Тимофеевичу, чтобы он приехал за вами.
Свёкор приехал даже раньше. Он уже знал, что случилось, поэтому быстро погрузил в машину всё семейство с баулами, коробками и вёдрами, и, пообещав за банками приехать в выходной, увёз жену и дочь с внуками домой.
Когда на дачу приехал Сергей, его взору предстали уже слегка пожелтевшие, вырванные с корнем плети огурцов и прочих растений, лежащие на затоптанных грядках. Это Ира позаботилась о том, чтобы нам даже случайно ничего не досталось от урожая.
— Что будем с этим делать? — спросила я у мужа.
— Мусор уберём, потом запашем и посеем газон. До осени вырастет, а в следующем году будем просто стричь, — ответил Сергей, потом посмотрел на меня и усмехнулся: — Горячее выдалось лето...
В следующем году никаких плантаций у нас на даче больше не было, а гости иногда бывали. Но только те, которых мы приглашали и были рады видеть.