– Ты думаешь, мы просто так уйдем?! – Виктор распахнул дверь квартиры так резко, что она ударилась о стену. – Эта квартира должна быть нашей!
Галина Петровна вздрогнула, роняя чашку с чаем. Керамические осколки разлетелись по кухонному полу, словно осколки её спокойной жизни.
– Кто вам позволил войти? У меня есть ключи от тети Зины, но это не значит...
– Не значит?! – перебила его жена Алла, протискиваясь следом. На ней была дорогая шуба, явно не по карману обычных пенсионеров. – Мы родственники! Виктор – двоюродный племянник, а ты кто такая? Соседка!
– Я ухаживала за Зинаидой Семеновной пятнадцать лет! – Галина почувствовала, как голос дрожит от возмущения. – Каждый день приносила продукты, лекарства покупала, врачей вызывала!
– Ага, заботилась! – фыркнул Виктор, небрежно осматривая мебель. – И документики подделала, да? Завещание на себя переписала?
Алла уже открыла шкаф и начала перебирать посуду.
– Смотри-ка, хороший сервиз. Богемское стекло, наверное. А вот это... – она взяла фарфоровую статуэтку, – совсем как у моей бабушки была.
– Не трогайте чужие вещи! – Галина шагнула к ней. – Я вам ничего не позволяла!
– Чужие? – Виктор развернулся, и в его глазах блеснула злость. – Милочка, это МОЯ тетка была! Кровная родственница! А ты кто? Приблудная!
– Зинаида Семеновна мне как родная стала, – твердо сказала Галина. – И завещание составлено по всем правилам, у нотариуса!
– Нотариуса? – Алла презрительно хмыкнула. – Думаешь, мы не знаем, как это делается? Старушку запугали, пока она больная лежала, вот и подписала что попало.
Виктор достал из кармана помятые листы.
– А у нас есть настоящие документы! Свидетельство о том, что тетя Зина еще в молодости завещала все мне. Просто потерялось оно было, а теперь нашлось.
Галина взглянула на бумаги. Даже неопытным глазом было видно, что текст напечатан на современном принтере, а печать размыта.
– Это подделка! Зинаида Семеновна умерла в прошлом месяце, а ваши документы свежие, как вчерашние пирожки!
– Обвинения бросаешь? – Виктор сделал угрожающий шаг вперед. – Осторожнее, гражданочка. Мы люди не простые. Связи у нас есть, адвокаты хорошие. Через суд все отберем, да еще и компенсацию за моральный ущерб потребуем.
Алла тем временем продолжала инвентаризацию.
– Вика, посмотри, какая красота! – она показывала мужу серебряную ложечку. – Точно антиквариат. Это же наследство тети Зины, значит, наше по праву!
– Уберите руки! – Галина рванулась к шкафу, но Виктор преградил ей дорогу.
– Ты чего разошлась? Мы пока просто смотрим, что нам тетка оставила. Ничего не берем.
– Ничего вам она не оставляла! У меня завещание есть, заверенное!
– Заверенное... – протянула Алла. – А мы вот думаем, не купленное ли? Нотариусы разные бывают. За правильную сумму любую бумажку заверят.
Галина почувствовала, как внутри все клокочет от возмущения. Пятнадцать лет она каждый день поднималась на четвертый этаж к одинокой старушке. Носила тяжелые пакеты с продуктами, сидела ночами, когда Зинаида Семеновна болела, читала ей вслух газеты, когда зрение стало совсем плохим.
А эти... эти нахалы появились только на похоронах, да и то с опозданием на полчаса!
– Знаете что, родственнички, – сказала она, стараясь сохранить спокойствие, – завтра же иду к юристу. Пусть разберется, чьи документы настоящие.
– Иди, конечно, – усмехнулся Виктор. – Только учти: судебные тяжбы дорого обходятся. А у нас адвокат хороший, опытный. Таких дел много выигрывал.
– А пока, – добавила Алла, – мы тут присмотрим за квартиркой. Чтобы ничего не пропало, так сказать.
Они явно собирались остаться. Виктор уже снимал пальто, а Алла открывала холодильник.
– Вон отсюда! – не выдержала Галина. – Немедленно! Это моя квартира!
– Твоя? – Виктор рассмеялся. – Пока еще ничья, милая. Пока суд не решит.
И в этот момент Галина поняла: просто так эти люди не отступят.
Галина села на диван, чувствуя, как руки трясутся. Пятнадцать лет назад она впервые постучала в дверь квартиры напротив. Тогда ей было сорок пять, и после развода с мужем жизнь казалась разбитой вдребезги.
– Милочка, а чего ты такая грустная? – спросила тогда Зинаида Семеновна, высунув седую голову в дверной проем. – Заходи, чаю попьем.
С того дня началась их дружба. Зина оказалась удивительной женщиной – бывшей учительницей математики, всю жизнь проработавшей в школе. Детей у нее не было, муж умер рано. Родственники изредка звонили по праздникам, а приезжали еще реже.
– Они про меня вспоминают только когда деньги нужны, – как-то признавалась старушка. – Виктор раз в год приедет, скажет: "Тетя Зина, дай в долг на машину". А потом пропадает.
Галина вспомнила, как три года назад Виктор действительно приезжал. Тогда он был вежлив, даже галантен. Просил "временно помочь" с покупкой квартиры в ипотеку. Зинаида Семеновна дала ему двести тысяч рублей – почти все свои накопления.
– Обязательно верну, тетенька! Через полгода максимум!
Деньги он, конечно, не вернул. А когда Зина заболела серьезно, на звонки вообще перестал отвечать.
– Ничего, Галочка, – говорила тогда старушка. – Я ж не нищета. Квартира есть, пенсия. А главное – ты рядом.
Виктор с женой тем временем устроились поудобнее. Алла включила телевизор и переключала каналы, как дома.
– Слушай, а холодильник неплохой, – сказала она мужу. – "Бош", немецкий. Нам как раз нужен новый.
– Погоди, Алка. Сначала документы решим, потом делить будем.
Галина посмотрела на них и вдруг вспомнила разговор с Зинаидой Семеновной, который состоялся за месяц до ее смерти.
– Галочка, я завещание составила. Квартиру тебе оставляю. Ты одна обо мне заботилась, когда все отвернулись.
– Зина, что вы говорите! Рано еще об этом думать!
– Поздно, дорогая. Чувствую, недолго мне осталось. А Виктор... – старушка тяжело вздохнула. – Он хороший мальчик был в детстве. Но теперь... Жена у него жадная попалась. Алла эта. Как увидит что дорогое, так глаза загораются.
Тогда Галина не придала этому большого значения. А теперь понимала: Зинаида Семеновна оказалась провидицей.
– Кстати, – вдруг сказал Виктор, – а где документы тети Зины? Паспорт, сберкнижка, всякие бумаги?
– Это вас не касается, – отрезала Галина.
– Как не касается? Я наследник! Имею право знать, сколько тетка накопила.
Алла оторвалась от телевизора.
– А то мало ли что. Может, там еще вклады какие есть. Или золотишко. Старые люди любят под матрасом хранить.
Галина молчала. Действительно, у Зинаиды Семеновны был небольшой вклад – пятьсот тысяч рублей, накопленных за всю жизнь. И золотые украшения покойного мужа, которые она хранила в шкатулке. Но об этом никто не знал, кроме нее.
– Знаете что, "наследнички", – встала Галина. – Давайте сразу определимся. Завтра утром я иду к нотариусу, подаю заявление о вступлении в наследство. А вы можете подавать иск в суд, если считаете себя правыми.
– А мы и подадим! – заявила Алла. – И не только иск! Заявление в полицию напишем. За мошенничество тебя привлекут!
Галина усмехнулась. Если бы они знали, какой сюрприз их ждет...
На следующее утро Галина проснулась от грохота на кухне. Виктор с Аллой, оказывается, остались ночевать и теперь рылись в шкафах.
– Вы что себе позволяете?! – Галина выскочила в халате. – Кто вам разрешил тут хозяйничать?
– Мы завтрак готовим, – невозмутимо ответила Алла, держа в руках банку тушенки. – Проголодались, а домой далеко ехать.
– Домой и езжайте! Немедленно!
– Ага, конечно, – фыркнул Виктор. – А ты тем временем все ценное вынесешь. Думаешь, мы дураки?
Галина схватила телефон и набрала номер юридической консультации.
– Алло? Мне нужна срочная помощь. Наследственное дело... Да, сегодня же!
Пока она говорила, Алла успела найти в серванте несколько серебряных ложек.
– Вик, смотри! Царское серебро! Пробы видишь? Это же целое состояние!
– Положите на место! – Галина бросилась к ней.
– Не кипятись, – отмахнулся Виктор. – Мы просто оцениваем наследство. По закону имеем право.
– По какому закону?! Вы здесь самовольно поселились!
– А по тому, что я родственник, а ты никто! – рявкнул он. – И вообще, может, ты старушку отравила потихоньку? Очень уж удачно она померла, как раз когда завещание переписать успела!
Эти слова ударили Галину как пощечина. Отравила?! Она, которая полжизни посвятила уходу за больной женщиной?
– Вы... вы просто звери! – задохнулась она от возмущения.
– Ой, какие мы чувствительные, – съехидничала Алла. – А сама небось радовалась, когда старушка ноги протянула. "Ура, квартирка моя!"
В дверь позвонили. Галина открыла – на пороге стояла соседка Клавдия Ивановна с нижнего этажа.
– Галочка, что тут у вас происходит? Всю ночь шум, грохот... – она заглянула в квартиру и увидела Виктора с Аллой. – А это кто такие?
– Родственники покойной, – представился Виктор с натянутой улыбкой. – Наследство оформляем.
– Какие родственники? – удивилась Клавдия Ивановна. – Зинаида Семеновна мне говорила, что племянник ее – редкая сволочь. Денег занял и пропал. А теперь, видать, на готовенькое приехал?
Виктор вспыхнул.
– Вы кто такая, чтобы меня оскорблять?!
– Я? Свидетель, милый человек. Пятнадцать лет наблюдаю, как Галочка за вашей теткой ухаживала. А вас тут отродясь не видела!
Алла выглянула из кухни с куском хлеба в руке.
– Ну и что? Мы работали, зарабатывали! Не все же могут по чужим старушкам шляться!
– Как ты сказала?! – Клавдия Ивановна шагнула в квартиру. – Повтори-ка!
– Клавдия Ивановна, не стоит, – попыталась остановить ее Галина.
– Нет, пусть повторит! Чужие старушки, говоришь? Да эта "чужая старушка" про тебя, курочка, такое рассказывала! Как ты мужика чужого замуж звала, как детей от первого брака к бабке спихнула!
Алла побледнела.
– Откуда она... то есть, это неправда!
– А откуда Зинаида Семеновна знать могла? – ухмыльнулась соседка. – Может, твой муженек рассказывал? В запое, когда совесть мучила?
Виктор дернулся.
– Тетя Зина ничего такого не знала!
– Не знала? – Клавдия Ивановна достала из сумочки блокнот. – А это что? Она мне адреса записывала – где твои дети живут, у каких бабушек. "Может, найдутся настоящие наследники", – говорила. "А не эти прохиндеи".
Галина ахнула. Оказывается, Зинаида Семеновна знала гораздо больше, чем показывала.
– Давайте сюда адреса! – рванулся к соседке Виктор.
– А вот фиг тебе! – Клавдия Ивановна спрятала блокнот за спину. – Сначала докажи, что ты достойный отец! А пока что я вижу только жадного типа, который старушку обобрал и свалил!
– Мы ничего не обирали! – заорала Алла. – Она сама дала!
– Сама дала, а вернуть забыли! – парировала соседка.
Галина поняла: ситуация становится все более запутанной. Но одно стало ясно – у Зинаиды Семеновны были козыри, о которых никто не подозревал.
Зазвонил телефон. Галина ответила.
– Алло? Да, это я обращалась по поводу наследства... Сегодня в два часа? Хорошо, приеду.
Она повернулась к незваным гостям.
– В два часа у меня встреча с юристом. Советую и вам подготовиться. Думаю, многое прояснится.
В два часа дня все четверо столпились в приемной юридической фирмы. Виктор нервно теребил свои поддельные документы, Алла красила губы, делая вид, что все под контролем. Клавдия Ивановна пришла как свидетель, сжимая в руках свой блокнот.
– Проходите, пожалуйста, – пригласила секретарь.
Юрист Олег Михайлович оказался мужчиной лет пятидесяти с проницательными глазами. Он внимательно выслушал все стороны.
– Итак, – сказал он, разложив на столе документы, – у нас два завещания на одну квартиру. Давайте разбираться.
Виктор самодовольно подал свои бумаги.
– Вот, пожалуйста. Все по закону. Тетя еще в две тысячи пятом году завещание составила.
Юрист взял документы и сразу поморщился.
– Молодой человек, а вы сами эти бумаги читали?
– Конечно! Там написано, что квартира мне достается.
– Там написано много интересного, – усмехнулся Олег Михайлович. – Например, что завещание составлено двадцать седьмого февраля. А в феврале, как известно, всего двадцать восемь дней. В две тысячи пятом году високосного года не было.
Виктор открыл рот.
– Это... это опечатка...
– Опечатка? А вот еще одна "опечатка". Завещание заверено нотариусом Петровой В.А. Но в две тысячи пятом году Петрова Валентина Андреевна еще училась в институте. Нотариальную контору открыла только в две тысячи десятом.
Алла побледнела.
– Может, перепутали что-то...
– Может, – согласился юрист. – А может, кто-то плохо подделывал документы. Штамп свежий, чернила современные. Да и принтер явно лазерный, а в две тысячи пятом таких в нотариальных конторах не было.
Виктор судорожно сглотнул.
– Слушайте, а если мы ошиблись с датами... Может, есть другие способы...
– Какие способы? – жестко спросил юрист. – Подделка документов – уголовное преступление. Мошенничество при наследовании – до пяти лет тюрьмы.
– Мы ничего не подделывали! – заорала Алла. – Нам эти документы... дали!
– Кто дал?
Алла замолчала, поняв, что проговорилась.
– Ах вот как, – протянул Олег Михайлович. – Значит, знали, что документы липовые, но все равно решили попытать счастья?
Галина почувствовала, как внутри все ликует. Наконец-то правда вышла наружу!
– А теперь посмотрим на настоящее завещание, – юрист взял документы Галины. – Составлено в прошлом году, заверено нотариусом Смирновым А.П., все печати и подписи подлинные. Есть видеозапись процедуры составления завещания.
– Видеозапись? – ахнула Галина.
– Зинаида Семеновна была очень предусмотрительной женщиной. Она предвидела, что могут возникнуть споры. Поэтому настояла на видеофиксации.
Олег Михайлович включил ноутбук. На экране появилось знакомое лицо Зинаиды Семеновны.
– Я, Зинаида Семеновна Кротова, нахожусь в здравом уме и твердой памяти, – говорила старушка. – Хочу, чтобы все знали: квартиру свою я завещаю Галине Петровне Соколовой. Она единственная, кто обо мне заботился. А племянник мой Виктор Кротов – человек жадный и бессовестный. Двести тысяч рублей у меня занял и не вернул. Жена у него, Алла, еще хуже. При мне говорила: "Когда эта старая карга наконец помрет?"
Алла закрыла лицо руками.
– Я... я такого не говорила...
– Говорила, милочка, – раздался голос из ноутбука. – Галочка мне рассказала. Она в коридоре слышала, когда вы с мужем приезжали деньги просить.
Виктор дернулся с кресла.
– Это провокация! Тетя лжет!
– Мертвые не лгут, – холодно ответил юрист. – А вот живые лгут сплошь и рядом. Например, вы. Хотите, я зачитаю справку из полиции? Ваша жена уже привлекалась за мошенничество. А вы сами имеете судимость за кражу.
– Это было давно! – взвыл Виктор.
– Пятнадцать лет назад. Как раз когда тетка вам доверять перестала.
Клавдия Ивановна довольно кивнула.
– Зинаида Семеновна про это знала. Говорила: "Вор он, Клава. Раз украл, значит, и еще украдет."
– А вот еще один сюрприз, – продолжал юрист. – Оказывается, Зинаида Семеновна составила не только завещание. Она написала заявление в полицию о том, что племянник взял у нее деньги под расписку и не вернул. Расписка сохранилась.
Он показал пожелтевший листок с подписью Виктора.
– Двести тысяч рублей плюс проценты за три года. Получается почти триста тысяч. Хотите подать встречный иск?
Виктор и Алла переглянулись. Их самоуверенность испарилась как утренний туман.
– Мы... мы подумаем...
– Думайте, – согласился юрист. – А пока что советую убраться из квартиры, пока Галина Петровна не подала заявление о самоуправстве.
– Какое самоуправство? – прохрипела Алла.
– Незаконное проникновение в жилище, присвоение чужого имущества. Я правильно понимаю, что вы вчера ночевали в квартире без разрешения хозяйки?
Виктор осекся.
– Мы... мы думали...
– Много кто думает. Не все думают правильно.
Галина смотрела на всё происходящее как во сне. Неужели это правда? Неужели справедливость восторжествовала?
– Кто за это ответит? – вдруг выкрикнула она. – За то, что меня мошенницей называли? За то, что в моем доме бесчинствовали?
– Они сами за все ответят, – успокоил ее юрист. – Закон есть закон.
Через неделю Галина наводила порядок в квартире. Виктор с Аллой исчезли в тот же день, прихватив только свои вещи. Попытка судебного разбирательства лопнула, как мыльный пузырь.
– Галочка, как дела? – заглянула Клавдия Ивановна с тортом в руках. – Отмечать будем?
– Отмечать, конечно! Проходите, чай поставлю.
Они сели за стол, тот самый, за которым столько лет Галина пила чай с Зинаидой Семеновной.
– Знаете, Клавдия Ивановна, а ведь Зина все предусмотрела. Даже про запись эту видео. Умница была.
– Еще бы! Учительница математики. Логика у нее была железная. Говорила мне: "Клава, я Галочку проверяла пятнадцать лет. Каждый день, каждый поступок. Надежнее человека не найдешь."
– А что с Виктором теперь будет?
– Да ничего особенного. Исчез, как и положено таким типам. Только вот адвокат звонил – говорит, Алла подала на развод. Видать, поняла, что с мужем-неудачником счастья не построишь.
Галина усмехнулась.
– Совесть есть, говорите? Где ж она была, когда старушку обирали?
– Совесть у таких людей просыпается только когда прижмет крепко, – философски заметила соседка.
Зазвонил телефон. Галина подняла трубку.
– Алло? Да, это я... Что?! Виктор в больнице? Сердечный приступ?
Она выслушала и положила трубку.
– Что случилось? – встревоженно спросила Клавдия Ивановна.
– Виктор в реанимации лежит. Инфаркт случился. Жена от него ушла, работу потерял, долги кругом. Просит... прощения.
– И что ты ответишь?
Галина долго молчала, глядя на фотографию Зинаиды Семеновны на комоде.
– Знаете, Зина говорила: "Галочка, я не злопамятная. Но справедливость должна восторжествовать." Справедливость восторжествовала. А прощение... это уже другой вопрос.
Она встала и подошла к окну. Во дворе играли дети, бабушки сидели на лавочках, жизнь текла своим чередом.
– Наверное, навещу его. Не из жалости, а из человечности. Зина бы одобрила.
– Добрая ты, Галочка. Может, слишком добрая.
– Не слишком. Просто правильная. Зинаида Семеновна меня этому научила: "Будь справедливой, но не жестокой. Накажи зло, но не стань злом сама."
Клавдия Ивановна кивнула.
– Мудрые слова. А квартиру оформлять когда будешь?
– На следующей неделе. Все документы готовы. – Галина улыбнулась. – Знаете, я тут думала... Может, комнату сдавать? Студентке какой-нибудь приличной. Пусть квартира живет, а не пустует.
– Правильно думаешь. Зина бы рада была.
Галина взяла со стола ключи от квартиры – те самые, которые Зинаида Семеновна передала ей перед смертью.
– Теперь это мой дом, – сказала она вслух. – Наш дом, Зина. И никого лишнего здесь не будет.
Она крепко сжала ключи в ладони, чувствуя, как тепло металла передается ее коже. Справедливость действительно восторжествовала.
А где-то в городе Виктор лежал в больничной палате, думая о том, как дорого обошлась ему жадность.