Когда в студенческие годы я приезжал в Питер из Москвы, этот город казался мне местом отдыха и развлечений, познавательного культурного туризма. Впоследствии судьба занесла меня в Санкт-Петербург ради пяти лет жизни, второго образования, новой работы и массы знакомств и впечатлений, изменивших меня навсегда. Тот жизненный период уже завершился, но отношение к любимому городу осталось каким-то особенным. Я не приезжаю сюда в гости, я как будто немного возвращаюсь.
Питер невозможно знать полностью, он всегда открывает какие-то новые страницы, его можно познавать вечно. Попробую изучить некоторые его места вместе с вами – в привычном для этого Дневника формате прогулок с фотографиями и моими комментариями.
Сегодня мы приехали на станцию метро «Горьковская» голубой линии. Или, официально, Московско-Петроградской линии. Станция открыта в 1963 году, то есть она довольно старая, одна из старейших в городе. Посвящение Горькому выражается не только в названии, но и в барельефном портрете.
Стены станции и портрет Горького сделаны из интересного материала – сааремского известняка или сааремского доломита. Как я понимаю, корректнее было бы сказать «доломитовый известняк», поскольку речь идёт о смеси двух горных пород, распространённой на острове Сааремаа, что в Эстонии. Грустный намёк на то, что когда-то мы были одной страной.
«Горьковская» примечательна своим наземным вестибюлем, но не подумайте, что летающая тарелка приземлилась в Ленинграде при строительстве станции. Хотя многие сказали бы, что это такая брутальная советская архитектура.
На самом деле это результат ремонта вестибюля 2009 года, который нужен был в том числе для расширения пространства наземного павильона. Старый представлял собой довольно скучную типовую конструкцию, пусть тоже круглой формы, напоминающую внешне вестибюль «Парка Победы». Так что скажем спасибо современным инженерам. В тёмное время суток новый вестибюль красиво подсвечивается.
Ещё при визите на «Горьковскую» и подъёме с эскалатора наверх обратите внимание на оформление купола внутри (я его не сфотографировал) – там тоже есть намёк на космическую тему в виде полусферы с лунными кратерами. Или кратерами Марса, тут сложно понять. В народе арт-объект прозвали «Выменем», и как только вы его увидите, то поймёте, что это точно вымя.
Привязка станции к Максиму Горькому вполне оправдана, и вот почему.
Сейчас мы смотрим на пересечение Кронверкского проспекта с Каменноостровским, где в те же 1960-е поставили скульптуру Горького, прямо напротив вестибюля метро. Авторы – местные, оставившие след в ленинградской архитектуре, это скульпторы Вера Исаева и Михаил Габе и архитектор Евгений Левинсон.
Два проспекта пересекаются под острым углом, на этом углу в послевоенные годы построили жилой дом в стиле сталинского неоклассицизма. До него тут были деревянные строения с трактиром, постоялым двором – короче, не так красиво, как сейчас. Дом имеет двойной адрес: Каменноостровский, 2 и Кронверкский, 21. Как раз левее под номером 23 стоит доходный дом Барсовой начала XX века, где и жил Максим Горький много лет, с 1914-го по 1921 год.
Кроме этого, Кронверкский проспект с 1932 года по 1991-й носил имя Максима Горького, поэтому название станции было логичным и естественным.
Парковая зона вокруг метро – часть Александровского парка. Когда-то давно здесь был гласис Петропавловской крепости. Гласис в данном случае – это незастроенная территория перед наружным рвом крепости, необходимая для лучшего обзора и обороны. В XIX веке стало очевидно, что никакой потребности в обороне Петропавловки уже точно нет, и при Николае I здесь обустроили парк. В память о предыдущем императоре Александре I его назвали Александровским.
Парк имеет форму дуги, вдоль него тоже по дуге окружности идёт Кронверкский проспект, образуя «внешнюю» границу парка. «Внутренняя» граница – это ров, огибающий с трёх сторон кронверк Петропавловской крепости, мы его видим на фото. Как правило, его называют Кронверкским протоком. Справа от рва – уже территория кронверка, где ныне Артиллерийский музей.
Торчащая труба – это не какой-то завод, а бывшая котельная.
Котельная и служебный корпус построены в 1902–1906 годах для Ортопедического клинического института. Первое специализированное ортопедическое учреждение появилось в России лишь в начале XX века, по инициативе императрицы Александры Фёдоровны, жены Николая II. Для института не пожалели кусочек Александровского парка.
Совсем недалеко – главный корпус института. Целиком в кадр постройка длиной в сто метров и высотой в основном в три этажа не лезет, мешают деревья парка.
Основной корпус построили в стиле модерна по проекту архитектора Роберта-Фридриха Мельцера, который изрядно наследил в этом архитектурном направлении. Здание было весьма продуманным с точки зрения устройства в нём лечебницы; как вы понимаете, в специальном медицинском институте важнее не научная и учебная деятельность, а возможность практики с пациентами. Просто для примера: операционная и столовая, скажем, размещались в тех залах, где были заранее предусмотрены большие окна, а кухня соединялась с другими этажами подъёмной машиной – лифтом для приготовленной еды.
Так уж и быть, раз самому не получилось нормально снять, воспользуюсь старой фотографией конца 1900-х годов:
Это не три корпуса, а одно цельное здание. И на моём снимке, и на этом кадре модерн узнаётся, но он как бы немного скромный, невыпендрёжный.
Наследник дореволюционного Ортопедического института – Российский научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии имени Романа Вредена – пользовался достижениями дореволюционной архитектуры до конца 1980-х годов, после чего постепенно переехал в более современное здание на окраине города. Теперь здесь питерский филиал Российского государственного университета правосудия, что готовит кадры для судебной системы.
Нестандартно выглядит купол. Ничего особенного в церкви или часовне при институте или больнице нет, но далеко не всегда её вписывают в архитектуру единого здания, и в таких случаях частенько получается что-нибудь любопытное.
Церковь во имя Христа Целителя в 1920-е годы была закрыта и потеряла свою луковичную главку, купол восстановили в 2016 году. Восстановлен ли сам храм, я до конца не понял: кто-то пишет, что в храмовом помещении актовый зал, а кто-то – что в алтарной части таки сделали небольшую часовню. Возможно, верно и то, и другое.
Но что меня очень заинтересовало, так это майоликовое панно Богородицы. Я не нашёл сведений о том, что в советские годы оно было утрачено и затем восстановлено. Оно было закрыто? Или ленинградская публика им беспрепятственно любовалась? Непонятно.
Повлиял ли на сохранность панно тот факт, что его автором был легендарный Кузьма Петров-Водкин, не знаю. Мы же отметим, что это его первая крупная работа, до строительства института Петров-Водкин писал в училище, расписывал один храм в Саратове, но не более. А тут ему пришлось сначала нарисовать эскиз, а потом ещё съездить в Лондон на керамическую фабрику «Royal Doulton», где композиция была воспроизведена в технике майолики.
Молодому Кузьме перепал заказ не случайно: до того он был знаком с архитектором Мельцером, что создал здание института, и Мельцер даже финансировал его учёбу в Париже. Петров-Водкин остался немного недоволен итогом работы, поскольку цвета готового керамического панно не соответствовали цветам в его эскизе, но так уж вышло при обжиге керамики. Зато получилось нечто оригинальное и похожее на мозаику.
Там, где заканчивается Александровский парк и люди, как правило, перебегают пешеходный переход на Иоанновский мост, ведущий к Петропавловской крепости, в 2011 году установили забавный памятный знак. Он приурочен к трёхсотлетию типографского дела в Санкт-Петербурге: первая городская типография открыта в мае 1711 года. Это произошло в данном районе – через перекрёсток у нас располагается Троицкая площадь, где стоял дом цейх-директора Оружейной канцелярии Михаила Аврамова, типографию на первых порах обустроили там. Дом не сохранился.
Мы знаем из учебников и справочников, что старейшей газетой в России являются «Ведомости», они же «Санкт-Петербургские ведомости», и газету издавали с 1703 года. Но изначально это происходило в Москве, поэтому газета была просто «Ведомостями». С 1711 года центр типографского дела перемещается в новую столицу: первым изданием в Питере было приложение к газете «Ведомости» «Реляция о взятии крепости Новосергиевской», в 1713 году вышла первая книга, и пошло-поехало.
Буквы изображены зеркально, поскольку именно так они выглядят на типографских гранках.
Что ещё любопытного есть в парке рядом с «Горьковской»?
Популярностью у публики пользуется площадка «Мини-город» или «Мини-Санкт-Петербург», которую сделали в 2011 году. На территории размером примерно 50 на 50 метров поставили бронзовые копии Петропавловской крепости, Казанского собора, Исаакиевского собора, Инженерного замка и некоторых других ключевых зданий центра Питера. Их расположение относительно друг друга, вроде, довольно правильное и с соблюдением пропорций. Между объектами разными видами гранита и плитки обозначены символические кварталы, очертания Невы, других водоёмов и основных улиц, а газончики намекают на парковые зоны.
Создал «Мини-город» московский Музей скульптуры «Галерея 3D», чьё выставочное пространство вообще в Химках.
Любители исторического центра Питера с удовольствием могут погулять по его миниатюрной копии и заодно сделать фото в арке Главного штаба. Только ползайте аккуратнее, а то когда застрянете, то я не знаю, что будет проще пилить: вас или бронзовый Главный штаб. Мини-город обнесён забором, в вечернее время закрывается, а зимой, если верно понимаю, вовсе не работает. Не очень понятно, почему так: всё равно его можно посетить бесплатно, и никакого специального наблюдения за площадкой, кажется, не ведётся.
А, кое-кто всё-таки наблюдает. Это апостол Пётр, который постоянно смотрит на «Мини-город» как-то недовольно, свирепо и в то же время грустно и с недоумением.
Мы понимаем, что на самом деле Петербург – в честь Петра Великого, но дословно это «город Святого Петра» – «Санкт-Петербург». Скульптура с двусмысленными символами: Пётр держит в руках ключи то ли от рая, то ли от города, а под ногой у него камень, который одновременно намекает и на строительный материал городских зданий, и на то, что имя Петра – это «камень», на котором Иисус Христос обещал создать Церковь.
Пётр стоит за забором, как и скульптурная группа «Зодчие», где изображены восемь архитекторов за столом с картой Петербурга, среди которых узнаются Растрелли, Монферран, Воронихин и другие. Так что их можно разглядеть и зимой, и по ночам. (Зодчих я немного неудачно снял, фотку не буду показывать.) Один из стульев у их стола свободен, поэтому тоже можете присесть и подумать, как нам обустроить Санкт-Петербург, вместе с легендами архитектуры.
Памятник матросам миноносца «Стерегущий». «Стерегущий» погиб недалеко от Порт-Артура в начале Русско-японской войны в 1904 году. По легенде, когда миноносец проиграл бой и уже был взят на буксир японцами, на борту остались в живых два матроса; чтобы не попасть в плен и не отдавать корабль врагу, они открыли кингстоны (клапаны в подводной части судна) и тем самым потопили «Стерегущий».
К 1911 году в Александровском парке установили памятник, который изображал сцену открытия кингстонов. Правда, мы видим иллюминатор, а кингстон – это скорее такая непримечательная труба с вентилем. Иллюминатор красивше, – так, наверное, подумали скульптор Константин Изенберг и архитектор Александр фон Гоген.
Считается, что стилем памятника является модерн, и в общей композиции скульптуры и постамента заметны текучесть форм, подчёркнуто неровный рельеф, очертания воды, которые усиливают ощущение природных мотивов. Всё это – элементы модерна. И если модернистских зданий в Петербурге – хоть отбавляй, то скульптуры – большая редкость. Есть мнение, что в городе он такой единственный.
Не будем докапываться, что кингстонов на «Стерегущем» в действительности не было. Подвиг же всё равно был – экипаж героически сражался в неравном бою против нескольких кораблей противника и, безусловно, достоин красивого памятника. А то, что миноносец затонул «естественным» образом из-за пробоин, не так важно. На обратной стороне можно прочесть историю «Стерегущего» вместе с легендой о двух матросах, которая вскоре после гибели корабля распространилась в прессе и стала каноничной.
По задумке авторов памятник одновременно был своего рода фонтаном – к кингстону-иллюминатору подходила вода и стекала вниз. Эффект, вероятно, был впечатляющим, но бронзовый монумент со временем стал ржаветь, поэтому фонтан на протяжении XX века трижды запускали и через несколько лет останавливали. Вода здесь текла в последний раз в 1970 году.
Ещё рядом с метро можно выпить хороший (подтверждаю!) кофе в гроте. Кафе так и называют – «Грот». Насколько мне известно, оно работает с некоторыми перерывами с 1970-х годов. Сам же грот старше, его соорудили в 1903 году, но перед открытием советского кафе он подвергся перепланировке. Попейте пока кофейку, затем продолжим прогулку.
Это был эпизод 1/5 из дневника «Прогулки по Питеру: От „Горьковской“ до „Авроры“. Июнь 2024 года». Продолжение здесь:
Все эпизоды цикла: