18 октября 2022 года. Стрельбище в поселке Нижняя Павловка Оренбургской области. Воздух пропитан запахом пороха и осенней сыростью. Рядовой П.И.А. (назовем его Петром) готовится к учебным стрельбам из гранатомета РПГ-7. За его спиной – молодая жена, маленький сын и престарелый отец, ждущие его возвращения. Никто не знает, что через несколько минут катастрофический взрыв реактивной части выстрела «ПГ 7 ВР» разорвет не только ствол оружия, но и жизни трех поколений семьи.
Отколовшийся осколок нанесет Петру смертельный удар в голову, вызвав сдавливание ствола мозга, субдуральную гематому и перелом лицевых костей. В протоколе холодно запишут: «Смерть наступила в ходе транспортировки». Для его семьи мир разделится на «до» и «после».
Глава 1: "Военный билет закрыт. Семейное счастье – тоже"
Когда офицеры в черных шинелях появились на пороге дома П.А.А. (отца Петра), он еще надеялся, что сын ранен. Но формулировка «погиб при исполнении обязанностей военной службы» ударила, как тот самый осколок металла.
- Жена Петра, П.М.С., получила двойной удар: потеря мужа и осознание, что ее ребенок растет без отца. Их сын, маленький П.И.И., неделями спрашивал: «Папа придет после учений?».
- Отец Петра, П.А.А., ветеран труда, пережил инсульт на следующий день после похорон.
- Медицинские заключения позже зафиксируют: у всех троих развились тяжелые депрессивные расстройства, бессонница, психосоматические нарушения.
В исковом заявлении семья напишет горькие слова: «Боль утраты нестерпима. Мы адаптируемся к жизни, как инвалиды без ног». Они потребуют с Министерства обороны по 3 000 000 рублей компенсации морального вреда на каждого – всего 9 000 000 рублей.
Глава 2: Суд: "Ваша боль стоит 1 400 000 рублей"
Суд первой инстанции признал факт причинения морального вреда. В решении судья отметил:
«Гибель близкого человека необратимо нарушает психическое благополучие и право на семейные связи. Для истцов, потерявших сына, мужа и отца, это – тяжелейшее событие».
Но сумма взыскания шокировала:
- Отцу: 500 000 руб. (вместо 3 000 000)
- Жене: 700 000 руб.
- Ребенку: 200 000 руб.
Общий «чек» страданий семьи: 1 400 000 рублей – менее 20% от запрошенного. Судья сослался на «разумность и справедливость» (ст. 1101 ГК РФ), но проигнорировал ключевые критерии:
- Обстоятельства гибели – взрыв оружия из-за возможного брака или нарушений техники безопасности.
- Степень вины должностных лиц – командиров, допустивших использование потенциально опасного боеприпаса.
- Индивидуальные страдания – документально подтвержденные психиатрические диагнозы семьи.
Глава 3: Апелляция: "Правовая слепота как система"
Семья подала апелляцию. В жалобе они настаивали: суд обязан был учесть:
- Физические последствия горя: инсульт отца, клиническую депрессию жены, тревожное расстройство у ребенка.
- Вину Минобороны: как владельца источника повышенной опасности (оружия) и работодателя, ответственного за безопасность солдата.
Но апелляционный суд проштамповал: «Решение оставить без изменения». В нарушение ст. 67 ГПК РФ, судьи:
- Не оценили глубину страданий каждого истца;
- Не исследовали связь между халатностью должностных лиц и гибелью Петра;
- Фактически уравняли боль отца, пережившего сына, и страдания ребенка, оставшегося без отца.
Юридическая справка: По аналогичному делу, где солдат погиб из-за неуставных отношений, Верховный Суд КБР взыскал 200 000 руб. компенсации, хотя предлагаемая законом минимальная планка – 1 000 000 руб. за смерть человека.
Глава 4: Цена жизни в России: Почему 200 000 рублей – это "справедливо"?
Проблемы системы:
- Субъективизм судей: Размер компенсации зависит не от тяжести страданий, а от личного восприятия судьи. В Хакасии за убийство девушки взыскали 800 000 руб., а в Оренбуржье за гибель солдата – 200 000 руб. ребенку.
- Игнорирование вины государства: Суды редко вникают в нарушения со стороны командования части. В деле Петра не исследовалось: кто проверял гранатомет? Кто допустил к стрельбам?
- Дискриминация родственников: Страдания ребенка и родителя «тарифицируются» ниже, чем супруга, хотя психологи доказали: потеря сына для пожилых людей равноценна потере смысла жизни.
Глава 5: Как семья Петра могла бы добиться справедливости? Юридический ликбез
На основе прецедентов Верховного Суда 114 и ГК РФ, грамотная стратегия включает:
1. Требовать расследования причин ЧП:
- Привлекать экспертов по вооружению для установления дефекта гранатомета.
- Ходатайствовать о допросе командира части: кто, как и когда проверял оружие?
2. Документировать каждое страдание:
- Заключения психиатров о посттравматическом расстройстве.
- Справки о соматических заболеваниях, вызванных стрессом (инфаркты, инсульты).
3. Требовать применения ст. 1069, 1070 ГК РФ:
«Вред, причиненный незаконными действиями госорганов, возмещается за счет казны».
4. Апеллировать к международной практике:
В ЕСПЧ размер компенсации за смерть кормильца стартует от €50 000 на члена семьи.
Бесплатная консультация юриста
Заключение: "Когда слезы дешевле воды"
История семьи Петра – не частный случай. Это системная девальвация жизни в российской судебной практике. Пока критерии «разумности и справедливости» (ст. 1101 ГК РФ) остаются абстракцией, чиновники Минобороны могут быть спокойны: цена ответственности за гибель человека смешна. 1 400 000 рублей за три искалеченные судьбы – это 2 новых внедорожника для генерала или годовой ремонт кабинета замминистра.
Вам нужна юридическая консультация? Наша команда профессиональных юристов готовы помочь защитить ваши права! Оставьте заявку прямо сейчас, и мы оперативно разберем вашу ситуацию.
Но закон может меняться. Госдума уже рассматривает законопроект № 66Ф3972 об установлении минимального размера компенсации:
- 1 000 000 рублей – за смерть человека;
- 750 000 рублей – за тяжкий вред здоровью.
Если он будет принят, семья Петра смогла бы получить в 3 раза больше. Пока же их борьба – это вызов всем нам. Как общество, где компенсация за убитую лосиху (500 000 руб.) выше, чем за погибшего солдата (200 000 руб. ребенку), может называть себя справедливым? Ответ – в следующих решениях судов.
«Смерть на службе – всегда вина государства. И цена этой вины должна быть адекватна цене человеческой жизни» (Из заключения ВС РФ по делу № 4-КГ23-2-К1).
(Статья подготовлена на основе анализа судебной практики, медицинских заключений и юридических комментариев. Имена изменены в целях конфиденциальности.)