Ближе к Новому году я приехал в дом Саламандеров с полным пакетом сладостей, фруктов и c мантией для беременных.
— Такие продают? — Кейли достала её из пакета и стала разглядывать с удивлением. — Я думала, можно растянуть обычную мантию при помощи магии.
— Да, сам удивился, а потом увидел её в каталоге для будущих мам волшебников и…
— В каком каталоге? — Кейли вскинула брови, расплывшись в улыбке.
— Я готовлюсь рожать или ты? — воскликнул я, смутившись. — У них там куча всего. Кроватки, которые сами будут укачивать ребёнка, мишки, которые расскажут сказки и… э-э… я вышлю его тебе.
— Спасибо, — она сжала моё запястье, а затем уселась на диван, рассматривая остальное содержимое пакета.
— Как себя чувствуешь?
— Пока неплохо. Лёгкая тошнота, не могу теперь видеть рыбу, сплю больше обычного… ну, и почти всегда сижу дома. Спасает сад на заднем дворе, но зимой, там особо не разгуляешься.
— Где твой муж?
— Работает, я предупредила его о твоём приезде… — её прервал стук в дверь.
Женщина отправилась открывать, а я открыл пакет с шоколадными бисквитами как раз в тот момент, когда услышал низкий, глубокий голос.
— Боже, Кейли, я… — на бронзовых кудрях Амелии лежал снег — казалось, она пришла из сказки. — Луи, — её губы перестали изгибаться, и она окинула меня холодным, точно погода за окном, взглядом.
— Здравствуй, — моя рука опустилась, сжимая этот дурацкий бисквит.
— Я… я, наверное, зайду позже, Кейли, — она начала быстро заматываться обратно в шарф.
— Да… хорошо, — Кейли чмокнула её в щёку и открыла дверь.
Мгновение я стоял, а затем рванул вперёд. Выскочив на крыльцо в рубашке, ощущая зимний холод, я едва не поскользнулся на ступеньках.
— Амелия! Амелия, стой!
Она уже достала палочку, чтобы трансгрессировать, но замерла, выжидающе повернувшись ко мне.
— Хочу сказать, какой красивой ты стала…
— Это всё? — непробиваемый лёд.
— Нет. Я слышал о том, какую успешную карьеру ты строишь, я горжусь тобой. Хочу сказать, что рад тебя увидеть спустя столько лет, и что мне так жаль, что меня не было рядом все эти годы, — выдохнул я.
— Не могу ответить тем же, — я видел, как её пальцы крепче сжали палочку, а затем она опустила голову, и кудри ненадолго скрыли часть её лица. — Я всё равно бы не подпустила тебя, даже если бы ты пытался.
— Я любил вас, люблю по-прежнему…
— Знаю, — неожиданно мягко отозвалась она и подняла лицо. — Дамблдор говорил о силе любви, которая сильнее человека, сильнее всего плохого на этом свете. Думаю, она позволила тебе сохранить что-то человечное. Но это всё, что она смогла сделать с тобой, — и, резко развернувшись, она трансгрессировала.
Последняя встреча Аластора Грюма и Плие Розье состоялась в самый холодный день той зимы. Пурга стояла сильная, ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. По радио передали, что тем, кто путешествует на мётлах, лучше отложить данное занятие до улучшения погоды. Сам я ждал Розье в его гостиной.
— Август Руквуд должен тебе понравится, — заметил Розье, на ходу завязывая галстук.
— И чем же?
— Он работает в Отделе Тайн, — заметив моё выражение лица, Розье довольно улыбнулся. — Не знаю, чем тебя так манит это место, но я рад видеть, что порадовал тебя. Ты многое сделал для меня, Луи. Я не забуду этого.
— Лишь плачу тебе той же монетой, — мы вышли на крыльцо, и порывы ветра со снегом были на столько сильные, что нам пришлось даже зажмуриться.
Август был некрасивым мужчиной с рытвинами на лице, видимо, после пережитой оспы в детстве. Его близко посаженные тёмные глаза с интересом изучали часы, которые я ему вручил. От нетерпения всё внутри меня сжималось, а сам я напрягся, точно пружина, которая от любого прикосновения выстрелит вперёд.
— Я ничего не знаю про эти часы, — нахмурился Август. Внутри всё рухнуло, и я безнадёжно протянул за ними руку. — Но я могу их починить, — неспеша проговорил он, заставив мою руку так и повиснуть в воздухе.
— Правда?
— Да, — он ещё раз внимательно взглянул на циферблат. — Треснуло стекло, и, думаю, от падения повредились механизмы, но, как и любые часы, их можно восстановить.
Я не знал, был ли это восторг или благоговейный ужас. Но я лишь кивнул, обещая замолвить словечко перед Тёмным лордом. Розье вернулся с тремя стаканами виски, и этот вечер мы продолжили за светскими беседами. Когда Август нас окинул, ссылаясь на ранний подъём Министерства, Розье вновь погрузился в тяжёлое молчание.
— Оставь тоску, друг мой, — улыбнулся я. — За окном метель, а мы сидим в тепле и пьём чудесный виски…
— Я хочу убить Аластора Грюма, — проговорил он и посмотрел на меня в ожидании, словно это могло привести меня в ужас.
— Неудивительно, — только и сказал я.
— Ты не понял, Луи, — Плие наклонился ко мне. — Я хочу отправится в его дом и разобраться с ним.
— Гм, — я прокрутил стакан в пальцах. — Тогда мне стоит пойти с тобой.
Плие резко отодвинулся и широко раскрыл глаза. Я пожал плечами и, достав две золотые монеты, положил их на стол.
— Он сильный противник, а ты, уж прости, немного потерял форму.
Дом Грюма стоял среди множества других, но что-то выделялось в нём. Словно дом был также безумен, как и его владелец. Мы прошли тихо, точно призраки. Наверху из спальни горел свет, а также раздавались голоса. Внизу в гостиной стояло вино и бокалы. А также лежала разбросанная одежда, включающая женское бельё. Затем мы услышали голос Грюма.
— Принесу нам ещё вина.
Мы перенеслись в спальню, но Аластора там уже не было. Доркас, смуглая итальянка, обнажённой выскочила из постели, чтобы схватить палочку, но я был быстрее, заклятье прилетело ей прямо в лицо. Мне было отвратительно бить голую женщину, и я с неприятным чувством внутри заметил, как она ударилась о шкаф.
— Такая хорошая волшебница и связалась с этим отбросом, — скривился Плие.
Раздался хлопок, и несмотря на абсурдность ситуации, голый Аластор, направлял палочку на Плие.
— Здравствуй, Аластор, — губы Плие изогнулись в кровожадной, непривычной ухмылке. — Я давно ждал нашей встречи.
— Правда? — лицо Аластора не выражало ничего. — Я бы предпочёл твою жёнушку.
— Изволишь шутить? — Плие убрал со лба волосы. — Отлично. Говорят, смех скрашивает смерть.
— Тогда почему не шутишь ты?
Я видел, как Доркас сплёвывает кровь, вытерев тыльной стороной ладони рот. Я указал палочкой на пол, и женщина с ненавистью в глазах послушалась. Я знал, что это не моя схватка, и просто держал женщину под контролем, зная, что выступи она против меня, я проиграю. Совсем недавно мы разговаривали с Томом на счёт неё. Она была талантливой, чистокровной волшебницей, которая отклонила предложение и избежала смерти и погони от Лейстренджев. Том обещал расправиться с ней лично.
— Позволишь хотя бы накинуть халат? Или тебе нравится смотреть на мой член?
Плие притянул к себе халат и швырнул в лицо Грюма. Это было ошибкой. Видимо, у того было что-то припрятано. Стоило ожидать. Фиолетовый дым заполнил спальню, убрав любую видимость. Вспышки казались и близко, и далеко одновременно. Я пытался найти глазами Плие, но неожиданно получил удар от женщины. Она успела замотаться в простынь и дралась, как разъярённая тигрица, забыв о магии. Её ногти оставили след на моей щеке, который тут же вспыхнул болью. Я направил на неё палочку, но тут острая боль пронзила меня. Грюм выскочил, точно смертоносная тень, и нанёс ещё один удар мне. Я ощутил, как кровь брызнула из моей грудной клетки и рассечённая рана тут же ослабила меня. Перед глазами всё завертелось, и, как это они ни странно, но меня спасла ловушка Аластора. Я ушёл в дым, рухнув на колени и ощущая жуткую слабость с головокружением. Где-то рядом вновь началось сражение, а я ожидал нового нападения. Закрыв глаза, я попытался забыть о крови и боли. Нужен один рывок, чтобы вытащить нас отсюда. Подняв палочку вверх, я зажмурился. Яркая вспышка проникла в каждый уголок комнаты, рассеяв дым. Я первым открыл глаза и увидел картину, которая вызвала во мне ужас и последующее восхищение Розье. Аластор лежал в полубессознательном состоянии. Его нога лежала рядом с ним, а из раны текла кровь, пропитывая пол. Каким-то чудом он создал барьер над собой, блокируя доступ к себе, но я видел рябь, говорившую о том, что владелец заклятья слабеет. Доркас не было, она исчезла. А вот Розье стоял на месте, точно прикованный, и смотрел на свои ноги.
— Доркас наложила заклятье, которое может снять только она, — спокойно проговорил он, поднимая на меня глаза. — Если я сдвинусь с места, то взорвусь, как на мине.
— Нет, — выдохнул я, ощущая нарастающую боль в груди.
— Увы, — он вздохнул. — Уходи, Луи. Она ушла за помощью, и с минуты на минуту сюда нагрянут мракоборцы.
— Я не могу оставить тебя здесь…
— Не переживай, мой друг, — взмахнул он рукой, и лицо его озарилось от счастливой улыбки. — Как говорят французы — Beaucoup de bruit pour rien.
— Плие, — тихо произнёс я.
— Но я не исчезну просто так, — он пожал плечами, а затем направил палочку на ногу, и та вспыхнула. — Если и встанет, то уже не на своих двоих.
Внизу стали раздаваться хлопки, и Плие, подмигнув мне в последний раз, отвесил лёгкий поклон. Я, судорожно вздохнув, подскочил к нему и, крепко обняв, смачно поцеловал в щёку, а затем, сделав шаг назад, исчез. Уже вскоре стало известно, что поймали Пожирателя смерти Плие Розье. Аластор Грюм доставлен в больницу Св. Мунго, и о его состоянии ничего неизвестно. Читая газету с этой новостью, я поднял стакан и коснулся им фотографии Розье на главной странице. Так и закончилась история человека, появившегося в моей жизни из ниоткуда и ушедшего в никуда.
Предыдущая часть
Следующая часть
