Марина растерянно смотрела на пустую стену в кухне. Вчера здесь висела их семейная фотография — двадцать пять лет брака. Сегодня — только светлый прямоугольник на выгоревших обоях.
— Да чтоб тебя, Леш! — она швырнула полотенце на стол и тяжело опустилась на табурет.
Телефон разразился трелью. Марина вздохнула и посмотрела на экран — дочь.
— Мам, ты как? — голос Кати звучал встревоженно.
— Нормально я. Сижу вот, думаю.
— О чем?
— О том, как твой папаша меня без жилья оставить хочет. Представляешь?
— В смысле? — Катя явно напряглась.
— В прямом! Мне сегодня позвонил его адвокат. Сказал, что Алексей подает на раздел имущества и требует квартиру себе. Целиком!
— Но как? Вы же вместе ее покупали!
Марина горько усмехнулась и потерла переносицу.
— Он говорит, что все оформлено на него. Что мое участие никак не подтверждено. Тридцать лет прожили, а он... — голос дрогнул. — Знаешь, Кать, я всегда думала, что самое страшное уже случилось, когда он ушел. А оказалось — нет. Теперь он хочет забрать последнее.
В трубке повисла тишина.
— Мам, а у тебя есть что-то? Ну, документы какие-то?
— Не знаю... Он всегда сам бумажками занимался. Я доверяла.
— Приеду завтра, вместе поищем.
— Не надо, — Марина выпрямилась. — Сама справлюсь.
После разговора Марина долго сидела неподвижно. Потом резко встала. Нет, так просто она не сдастся. В конце концов, она вложила в эту квартиру не только свою молодость, но и деньги от продажи бабушкиной комнаты.
Она решительно направилась к кладовке. Если память не подводит, старые документы хранились в коробках на антресоли. Марина притащила стремянку и полезла наверх. Пыль, старые чемоданы, коробки с елочными игрушками...
— Ага! — она нащупала картонный ящик с надписью «Документы 90-х».
Через час кухонный стол был завален бумагами. Марина методично перебирала каждый листок.
— Ничего... Ничего... И это не то, — она с досадой отбрасывала бесполезные бумажки.
Телефон снова зазвонил. На этот раз — Леша. Марина замерла, глядя на мигающий экран. Палец завис над зеленой кнопкой. Нет. Она сбросила вызов.
«Наверное, хочет убедиться, что я уже рыдаю», — подумала она и упрямо вернулась к документам.
В дверь позвонили. Марина вздрогнула и посмотрела в глазок. На площадке стоял Алексей — подтянутый, в дорогом пальто.
— Открывай, Марин. Разговор есть, — его голос звучал уверенно.
Она открыла дверь и молча отступила в сторону. Леша прошел в квартиру, окинул взглядом разбросанные по столу бумаги и усмехнулся.
— Ищешь что-то?
— А ты как думаешь? — Марина скрестила руки на груди.
— Зря время тратишь. Все документы у меня. И по ним выходит, что квартира моя.
— Наша, Леш. Мы вместе ее покупали.
— Докажи, — он пожал плечами. — На бумаге только моя подпись. Твоей нигде нет.
— Ты специально так сделал?
— Нет, просто так получилось, — он улыбнулся. — Но теперь это мое преимущество.
Марина почувствовала, как к горлу подступает комок.
— Тридцать лет вместе, Леш. Неужели все это ничего не значит?
— Значит. Поэтому я готов помочь тебе с арендой квартиры. Первые три месяца.
Марина рассмеялась. Громко, почти истерично.
— Ты серьезно? Три месяца? А потом куда?
— Это уже твои проблемы, — он посмотрел на часы. — Ладно, у меня встреча. Подумай над моим предложением. Суд я все равно выиграю.
Когда за ним закрылась дверь, Марина вернулась к столу. Что-то должно быть. Хоть что-то. Она не могла позволить ему вот так просто все отобрать.
Три дня Марина перерывала весь дом. Старые альбомы, шкатулки, даже коробки на балконе. Нигде не было ни одной бумаги, которая подтвердила бы ее право на жилье.
— Ну что там? — голос Кати звучал устало. Она приехала помогать и уже два часа копалась в кладовке.
— Пусто, — Марина со вздохом закрыла очередной ящик. — Он всегда был педантом в документах. Наверное, забрал все еще до развода.
— Мам, надо к юристу. Сейчас.
— С чем я пойду? — Марина развела руками. — С пустыми словами?
— А ты помнишь, откуда деньги на квартиру?
— Конечно. Мы продали комнату от моей бабушки, взяли кредит, еще его отец добавил...
Марина замерла.
— Стоп. Его отец!
Она бросилась к шкафу, где хранились старые письма и открытки. Николай Петрович умер пять лет назад, но всегда был щепетилен в финансовых вопросах.
— Вот! — Марина достала старую шкатулку с семейными реликвиями. — Он дал нам деньги, но написал расписку. Сказал: «Вы молодые, мало ли что».
Катя подскочила:
— Нашла?
— Нет пока... Но должно быть где-то здесь.
Через полчаса они обнаружили конверт с надписью «Папа». Внутри лежала пожелтевшая бумага — договор займа между Николаем Петровичем и молодой семьей Скворцовых. И приписка от руки: «Марина вносит деньги от продажи комнаты в размере 30% стоимости жилья, Алексей — кредит 40%, я добавляю 30%».
— Мама! — Катя чуть не подпрыгнула. — Это же то, что нужно!
— Он знал, — Марина покачала головой. — Леша знал, что у меня эта бумага. Потому и злился, когда я отказалась отдать шкатулку при разделе вещей.
На следующий день Марина пошла к адвокату. Пожилой мужчина долго изучал документ.
— Это серьезная зацепка, но недостаточно. У вас есть выписки по старым счетам? Свидетели передачи денег?
— Нет, это было тридцать лет назад!
— Что-то еще должно быть. Подумайте.
Дома Марина снова принялась за поиски. В дверь позвонили. На пороге стояла Тамара Сергеевна, бывшая свекровь.
— Здравствуй, Мариночка, — старушка смущенно переминалась с ноги на ногу. — Можно к тебе?
— Конечно, Тамара Сергеевна, проходите.
— Леша сказал, вы квартиру делите, — свекровь прошла на кухню. — И что он все заберет.
— Он так и сделает, если я ничего не найду.
— Я вот что принесла, — Тамара Сергеевна достала из сумки папку. — Николай перед смертью отдал. Сказал: «Храни, но Лешке не показывай, он всегда на легкие деньги падкий был».
В папке лежали старые банковские квитанции и еще одна записка от свекра: «Подтверждаю, что Марина Скворцова вложила в покупку квартиры по адресу... свои личные средства в размере...»
— Господи, — у Марины задрожали руки. — Откуда это у вас?
— Николай всегда говорил: «Леша нашу невестку не ценит. А зря. Она надежнее многих». Теперь вижу — был прав.
Марина позвонила адвокату сразу после ухода свекрови.
— У меня есть доказательства! Мы выиграем?
— Не знаю, — адвокат был осторожен. — Но шансы теперь гораздо выше.
Экспертиза длилась две недели. Для Марины это время тянулось как резина — она не могла ни спать нормально, ни есть. Постоянно проверяла телефон — вдруг адвокат позвонит с новостями.
— Мам, ты себя изведешь, — Катя приехала в выходные и теперь сидела с ней на кухне. — Давай сходим куда-нибудь, развеешься.
— Не могу я сейчас ни о чем другом думать, — Марина крутила в руках чашку. — Вся жизнь на кону.
— Бабуль, а правда, что дедушка хочет отобрать у тебя дом? — спросил вдруг восьмилетний Костик, внук Марины.
Марина замерла, а Катя строго глянула на сына:
— Костя, кто тебе такое сказал?
— Папа дедушке по телефону говорил, что бабушка осталась с носом, а дедушка теперь богатый жених будет.
Марина и Катя переглянулись.
— Значит, зять с Лешей общается, — тихо сказала Марина. — Теперь понятно, откуда ветер дует.
Наконец позвонил адвокат:
— Марина Васильевна, экспертиза завершена. Документы признаны подлинными. Заседание назначено на завтра.
Ночью Марина почти не спала. Утром надела свой лучший костюм — темно-синий, строгий. Катя заехала за ней в девять.
— Как себя чувствуешь? — спросила она, когда они ехали в суд.
— Странно, — Марина смотрела в окно. — Знаешь, я вдруг поняла, что не боюсь. Что бы ни случилось — я уже выиграла. Я не сдалась.
В коридоре суда они столкнулись с Алексеем. Он выглядел самоуверенно, но Марина заметила, что он нервно постукивает пальцами по портфелю.
— Ну что, пришла проиграть с достоинством? — усмехнулся он.
— Леш, тебе не стыдно? — тихо спросила Марина. — Тридцать лет вместе, а ты...
— Бизнес есть бизнес, дорогая, — он пожал плечами. — Ничего личного.
В зале суда было душно. Судья, полная женщина с усталым лицом, объявила о начале заседания.
— По результатам экспертизы, — она открыла папку, — документы, предоставленные ответчицей, признаны подлинными. Подписи соответствуют образцам почерка Скворцова Николая Петровича.
Алексей дернулся и что-то зашептал своему юристу.
— Истец, вы хотите что-то добавить? — спросила судья.
— Да! — Алексей поднялся. — Эти документы юридически ничтожны. Да, это почерк моего отца, но это просто семейные записки, а не официальные бумаги. Квартира оформлена на меня, я плачу налоги и коммунальные платежи.
— А деньги? — не выдержала Марина. — Мои деньги от бабушкиной комнаты ты забыл?
— Какие деньги? — Алексей картинно развел руками. — Это все было тридцать лет назад. Может, ты мне их подарила.
— Подарила?! — Марина чуть не задохнулась от возмущения.
— Тише, — судья постучала ручкой. — Давайте без эмоций. Ответчица, ваши возражения?
Марина глубоко вдохнула и посмотрела прямо на Алексея.
— Тридцать лет назад мы были молодой семьей. Мы оба вложились в эту квартиру. Я отдала деньги от продажи бабушкиной комнаты — это была моя личная собственность до брака. Свекор все записал и подтвердил. Он был честным человеком.
— И где он сейчас, этот честный человек? — ехидно спросил Алексей.
— Леш, это твой отец, — тихо сказала Марина. — Он бы сейчас тебе сказал, что так нельзя.
На секунду в глазах Алексея мелькнуло что-то похожее на стыд, но он быстро справился с собой.
— Ваша честь, я требую признать квартиру моей личной собственностью, — твердо сказал он.
Суд удалился на совещание. Марина сидела, сжимая руку дочери. Напротив Алексей что-то быстро писал в телефоне.
— Ты не посмеешь отнять у меня мой дом, — вдруг сказал он, поднимая глаза на Марину.
— Это наш дом, Леш, — спокойно ответила она. — И всегда был нашим.
Судья вернулась и все затихли. Марина вцепилась в руку дочери.
— Так, решение готово, — судья поправила очки. — Квартиру признаем совместно нажитым имуществом и делим пополам. У обеих сторон равные доли.
Марина прикрыла глаза. Получилось! Она выиграла!
— Что за бред?! — Алексей вскочил. — Какое пополам? Там моя подпись везде!
— А документы вашего отца говорят другое, — судья захлопнула папку. — Можете обжаловать, но шансов мало.
— Да я до Верховного дойду! — Леша покраснел как рак.
— Ваше право, — судья встала. — Заседание закончено.
Катя стиснула маму в объятиях:
— Мамочка, ты сделала это! Ты его уделала!
Марина не могла говорить — в горле стоял ком. Она просто кивала и улыбалась сквозь слезы.
Алексей швырял бумаги в портфель. Его юрист что-то бубнил на ухо, но Леша только рукой махал.
— Ну что, Марин, довольна? — он подошел к ним в коридоре. — Подставила меня красиво.
— Я? Подставила? — Марина даже рассмеялась. — Ты сам это начал. Хотел меня на улицу выкинуть.
— Да ладно, преувеличиваешь. Я бы тебе на съемную скинулся.
— О, какая щедрость! — Марина фыркнула. — Триста лет с тобой прожила, а ты мне — на съемную!
— Мам, пойдем, — Катя потянула ее к выходу. — Пап, ты сам виноват. Так нельзя было.
— И ты туда же, — Алексей покачал головой. — Ладно, еще посмотрим.
Дома Марина плюхнулась на диван и наконец разрыдалась. Все напряжение последних недель вылилось в слезы.
— Ну всё, мам, хватит, — Катя принесла чай. — Ты победила. Теперь отдыхай.
— Я не могу поверить, — Марина вытерла глаза. — Думала, он меня сожрет с потрохами. У него же связи, деньги...
— А у тебя — правда и справка от его папы, — Катя хихикнула. — Дедушка даже с того света тебе помог.
Через три дня позвонила Тамара Сергеевна.
— Мариночка, как ты? Леша сказал, суд был.
— Нормально, Тамара Сергеевна. Квартиру поделили пополам.
— Вот и славно, — свекровь вздохнула. — Я ему говорила — не трогай ты Марину, она свое возьмет. Упрямый такой...
— В отца пошел, — Марина улыбнулась.
— Ой, куда там! Коля справедливый был. А этот... — она замялась. — Ладно, сынок все-таки.
Неделю спустя Алексей приехал за вещами. Угрюмо побросал в сумку рубашки, забрал какие-то бумаги из шкафа.
— Свою половину продаю, — буркнул он у двери. — Катька с мужем берут.
Марина удивленно подняла брови:
— Правда? Они не говорили.
— Только договорились. Хотят, чтоб Костик к тебе ближе был.
— А ты что?
— А что я? — Алексей пожал плечами. — Деньги нужны. Галка квартиру хочет — жена новая.
— Понятно, — Марина кивнула. — Ну, раз так, хорошо. Будем соседями с детьми.
— Ага, — он замялся. — Слушай... насчет суда этого. Я, может, погорячился. Не думал, что у тебя документы есть.
— Документы, Леш, всегда были. И совесть тоже.
Он только хмыкнул и вышел. Марина закрыла дверь и прислонилась к стене. Как гора с плеч.
Вечером позвонила Катя.
— Мам, папа сказал?
— Про продажу? Да.
— Ты не против? Мы правда хотим к тебе ближе.
— Катюш, я счастлива буду! И Костика каждый день видеть, и вас.
— Знаешь, мам, — Катя помолчала, — я тобой так горжусь. Ты справилась. И квартиру отстояла, и себя не потеряла.
Марина улыбнулась:
— Да ладно тебе. Просто повезло с документами.
— Не скромничай. Ты молодец.
После разговора Марина налила себе вина — впервые за много дней. Вышла на балкон, где они с Лешей раньше пили чай по утрам. Городские огни мерцали в темноте.
Она вдруг поняла — ей больше не страшно. Ни остаться одной, ни начать новую жизнь, ни встретить старость. Она справилась с главным испытанием — защитила себя и свой дом. А с остальным точно разберется.
Когда через месяц Катя с семьей въехали в бывшую комнату Алексея, квартира ожила. Детский смех, разговоры допоздна, совместные ужины — все это создавало новую реальность. Лучше прежней.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди вас ждет много интересных и увлекательных рассказов!
Советую почитать: